Корректировки(рабочее)

- Маяк должен заработать через 2 часа, поэтому вы уходите, а я остаюсь, - спокойно проговорил Булатов, решительно поднимаясь с места. - А как ты вернешься? - спросил Бизон, обменявшись недоуменным взглядом с Багирой и Барсом. - Не, командир, так не пойдет! Давай на чистоту, раз такое дело! - Давай, - Булатов подходит к Тарасову, глядя прямо ему в глаза. Багира и Барс молчат, выжидающе глядя на него, а Бизон между тем озвучивает то, что у всех на уме: - Прилетят норвежские погранцы, деваться-то тебе некуда, остается убойная таблетка. - Ну зачем сразу убойная таблетка? - спокойно отвечает Батя, словно речь идет не о его жизни, а о легкой прогулке на море. - Я итак сердце могу остановить - обучен. Бизон еще пытается возражать, что-то доказывать, но Багира понимает, что все бесполезно - как Батя решил, так и будет. Он командир, у них приказ, а приказы, как известно, не обсуждаются. Вот только от этого-то ей совсем не легче, и впервые за все время Маргарита сожалеет, что не осталась в своем дельфинарии.       У них есть еще время, чтобы не спеша собраться и покинуть это место на закате, и девушка, не желая смотреть на смурные лица товарищей, скрывается за ближайшими деревьями. Ей нужно постараться осознать, что командира она больше не увидит и постараться не сорваться в чисто женской истерике. Нет, конечно, она все понимает, что есть приказ и выполнить операцию необходимо любым способом, да и чего греха таить, их готовили к форс-мажорам и посерьезнее, вот только никогда еще перед их командой не стоял так остро вопрос жизни и смерти, тем более Бати. У кому-кому, а Булатову всегда удавалось выйти сухим из воды, даром что они боевые пловцы и сухими быть по определению не могут, - Багира, не удержавшись, хмыкнула от подобной мысли - никак нервы дают о себе знать. - Вот только сейчас она выхода другого, кроме как уйти и оставить Батю, не видела. Кошкина мысленно повторяла эти слова снова и снова, но тяжесть, сдавливающая грудь, не желала никуда исчезать, а еще и некстати дрожащие пальцы никак не могли справиться с застежкой водолазного костюма. - Чертов замок, чертовы приказы, чертов Батя! - сквозь зубы выругалась Багира, всплеснув руками. - Дай-ка лучше я, - раздался позади родной, спокойный голос. Развернувшись, девушка увидела стоящего позади нее командира, с мягкой улыбкой смотрящего на нее. Устыдившись своей вспышки, Багира опустила глаза, не в силах смотреть на мужчину. - Рит, ты ведь понимаешь, что, будь у меня другой выход, я бы непременно им воспользовался? - аккуратно застегивая замок на ее костюме, непривычно мягко проговаривает Булатов. И от его голоса, и от едва ощутимых касаний его пальцев Маргариту бросает в дрожь. - Я понимаю, приказ есть приказ, - глухо отзывается она, не поднимая головы. - Вот и перестань так переживать и посмотри на меня! - восклицает мужчина, не отводя взгляда от боевой подруги. Но Кошкина, закусив губу, мотает головой, но глаз так и не поднимает, словно боясь, что посмотрев на Ивана, не сможет сдержать ни слез, ни слов, а потом все равно же будет сожалеть. - Рита, посмотри на меня! - теперь в голосе Бати явственно чувствуются привычные командирские нотки, и теперь Багира не может не подчиниться. - У меня для тебя есть последнее наставление, - мужчина неожиданно улыбается, глядя в любимые глаза. - И пойдем, ребята уже ждут. Рита не успевает задаться вопросом, какое-такое наставление командир имеет ввиду, когда тот мягко притягивает девушку к себе, накрывая ее губы сладким поцелуем, в котором отчетливо ощущается горечь не пролитых слез. Через несколько секунд Иван осторожно отстраняет ее от себя, ласковым движением заправляя за ухо рыжую прядку волос, после чего мягко, но ненавязчиво подталкивает в сторону берега. Все так же без слов, лишь с невесомой улыбкой и затаенной грустью в уголках глаз. - Обещай, что вернешься! - Багира, не выдержав, оборачивается к командиру. - Обещай, что обязательно вернешься к нам, вернешься ко мне! В ней сквозит отчаяние, но она не хочет терять даже призрачную надежду, цепляясь за нее из последних сил так же крепко, как и за края его куртки. И Батя, несмотря на всю опасность ситуации, не может подвести свою Русалку, не может отнять у нее последнее, что еще поддерживает в ней дух. - Обещаю, Рит, я обещаю! И уже после того, как она видит его, стоящего на причале у машины, ожидающей "тайфуновцев", тугой обруч, сжимающий грудную клетку, в миг исчезает, позволяя Багире вновь дышать свободно, и широкая, счастливая улыбка расцветает на ее губах. Потому что ее мужчина сдержал обещание, вернулся к ней живым и невредимым, а остальное совсем не важно....