Привидения являются только к тем, кто должен их увидеть. А. Дюма
***
Йорвет зашел в дом, скинул куртку и с довольным вздохом стянул сапоги – в своем жилище он предпочитал ходить босиком. Ему нравилось чувствовать ступнями деревянный пол, шероховатости и мелкие изъяны плотно пригнанных друг к другу досок. Это была одна из немногих вольностей, невозможная прежде беспечность, которую эльф нынче себе позволял. Впрочем, даже она отдавала горечью и тишиной завершенных дел и исполнившихся желаний. Йорвет потер пальцами старый шрам на щеке. Покой – как сладко звучало это слово лет двадцать назад. Тогда в нем слышалось обещание, прекрасное и хрупкое, словно первые весенние цветы, сейчас же – хрустело льдинками могильное безмолвие. Эльф прислушался. В доме стояла тишина, только и слышно было, как ветер пригоршнями бросает сухие листья на крышу. Йорвет прошел в комнату, затопил камин – в воздухе сразу запахло лесом, смолой и огнем – и бросил на стол анонимное послание. До полуночи оставалось еще несколько часов, времени на раздумья и сомнения хватало. Ловушка – вот первое, что пришло эльфу в голову после того, как он прочитал записку. Очевидная, незамысловатая, грубая и поэтому, возможно, опасная засада. Йорвет хмыкнул. Он давно привык скрываться, запутывать следы, обманывать лгунов и подставлять предателей. Но… как там говорят человекообразные? На каждого мудреца довольно простоты? Эльф скривил губы. Он знал - легче обойти стороной сложный капкан, чем избежать наивной и глупой на первой взгляд западни. Простодушие, в конце концов, куда опаснее изощренного коварства – особенно для таких, как он, хитрых старых лисиц. Возможно, тот, кто позвал его сегодня в заброшенную хижину, знает это. Или нет? Йорвет набил табаком трубку и уселся перед камином, скрестив ноги. У него было много врагов, и с каждым годом их становилось все больше – уже подрастали дети тех dhoine, которых эльф когда-то лишил жизни. Сколько раз заплаканные матери и осатаневшие от боли и страха отцы грозились ему кровавой и неминуемой расправой! Не пришло ли время платить? Треснула, рассыпавшись искрами, обугленная щепка, и пламя, на мгновение поверив, что для него нет преград, взвилось вверх, рявкнуло нестерпимым жаром. Йорвет стянул с головы повязку и задумчиво запустил пальцы в отросшие за несколько лет волосы. Он ни о чем не сожалел, никогда, но где-то в глубине души признавал за судьбой право отмеривать каждому разумному существу наказание по делам его. Поэтому… «Пусть ловушка», - подумал эльф и неторопливо вдохнул горьковатый, терпкий дым. Ему было почти все равно: Йорвет давно отвык бояться смерти. Dhoine ли, краснолюды, низушки – какая разница, в конце концов? Каждому можно пустить кровь. И потом – кто знает, может, в этот раз он старается перехитрить сам себя. Вдруг записку оставила… например, женщина? Мало ли в Вергене отчаянных девиц, которым наскучили семейные дрязги или нравоучения строгих родителей. То ли дело – ночное приключение, интрижка со знаменитым эльфским командиром! Будет потом, чем похвастаться перед подругами. Йорвет усмехнулся. Что ж, даже если и так, он, пожалуй, не откажется от приглашения. Торопливые ласки незнакомой женщины, хоть и мимолетные, все же лучше, чем пустота бессонных ночей. Эльф еще раз перечитал записку, пожал плечами и поднялся. Подумал – и выбрал из стопки чистого белья новую рубашку, расшитую по вороту простеньким травяным узором. Затем плеснул в лицо холодной водой из ковша и несколькими быстрыми движениями повязал на голову платок, прикрывая пустую глазницу. Метательные ножи, кинжал, меч – все было на месте. Пришло время выходить: тому, кто пригласил его на встречу, не придется долго ждать. За окном, постанывая, гудел промозглый осенний ветер.***
За те несколько часов, что Йорвет провел дома, на улице похолодало. Дорожка, ведущая к калитке, была усыпана опавшими листьями, и пощипывал кожу слабый, но морозливый дождь. Эльф поежился. Заброшенную хижину у леса он знал в этих местах только одну: неподалеку от деревни, сгоревшей еще во время Первой Нильфгаардской войны, стоял покосившийся старый домик. Охотники и патрули порой останавливались поблизости – какая-никакая, а крыша над головой. Место это было тихое, укромное. «Как раз к случаю», - усмехнулся про себя Йорвет, поднял повыше ворот куртки и отправился в путь. Верген спал. Тяжелая осенняя дрема навалилась на город: даже фонари – размытые тусклые пятна - светили в зябкой темноте неохотно и лениво. На выходе из города эльф обменялся парой слов со стражниками-краснолюдами, скупо улыбнулся их давно уже не смешной шутке про замороженные к зиме яйца и нырнул, наконец, в смурое марево. Шелест дождя скрадывал звуки шагов, поскрипывали деревья, и то и дело со стороны леса доносился пронзительный крик сыча. До хижины Йорвет добрался быстро. Несколько долгих минут он, притаившись в тенях, осматривал окрестности, вслушивался – не блеснет ли в темноте чужое оружие, не разнесется ли по лесу неосторожная ругань? – а потом заглянул в окно черной от времени избушки. Увиденное немало его удивило, позабавило даже: там, в доме, был накрыт богатый стол, горела, истекая воском, толстая свеча, и тускло поблескивали пустые глиняные стаканы. «Неужели и впрямь женщина?» – не без предвкушения подумал эльф и проскользнул внутрь. В хижине было пусто, только шуршала где-то в углу непуганая мышь. Йорвет огляделся. Потухший, оплетенный паутиной очаг, гнилая лавка, заплесневевшее покрывало на узкой лежанке, высокий шкаф у стены – несмотря на угощение, обстановка совсем не располагала к ночи, полной горячих стонов и торопливых жарких поцелуев. Эльф наклонился, рассматривая заставленный тарелками стол. Автор письма постарался на славу и собрал славный ужин: свежий хлеб, сыр, холодное мясо, сало, нарезанное тонкими ровными ломтиками, маринады и, конечно же, самогон в запотевшем пузатом кувшинчике. Увидев такое изобилие, Йорвет невольно сглотнул слюну. Последние годы он ел вдоволь, но память о долгих и голодных десятилетиях, проведенных в лесах, никуда не делась. На мгновение эльф прикрыл глаза. Как наяву, вспомнилась ему давняя мутная тошнота, собственные дрожащие руки, резь в животе, навязчивые, липкие мысли о еде. «Хоть что-нибудь, командир, - зазвучали в голове голоса мертвецов, - хотя бы немного хлеба. Нам нечего есть, командир. Раненые не доживут до утра без еды. Да и мы…» - Долго не протянем, - закончил фразу из прошлого Йорвет и сел за стол. Они и не дожили, его бойцы, – не сумели и не успели. Почти все ушли в туман, за грань этого мира, на благословенный Остров Яблок. Эльф вздохнул, чувствуя, как черный, ядовитый огонек прежней ненависти к людям, из-за которых так пострадал его народ, разгорается в груди, и отодвинул от себя тарелку. Ночь уже перевалила за середину, а того, кто оставил ему записку, все не было. Йорвет взглянул в окно. Еще час. Он даст неизвестному шутнику один час, а потом уйдет и больше уж не вернется. Ладонью эльф потер лоб и опустил руку в карман, нащупывая свою свирель. Его друзьям – когда-то у него были друзья! – нравилось в свое время слушать ее незамысловатый, легкий напев. Не совсем понимая, что делает – Йорвет никогда не был склонен к поэтическому пафосу, который так любили его собратья-скоя’таэли – эльф бросил презрительный взгляд на ломящийся от угощений стол и поднес дудочку к губам.***
Когда застонали, прогнулись под чужой ногой доски, Йорвет как раз закончил подбирать ноты к новой песне. Слова и рифмы никогда ему не давались, но мелодии порой выходили неплохие. - Хм, хм, хммм, - пробормотал в печальной задумчивости эльф, запоминая мотив – и тут заскрипела, отворяясь, дверь. Кляня себя за беспечность, Йорвет потянулся к оружию - и замер, увидев, кто именно удостоил его в этот вечер своим обществом. - Ну привет, сукин ты сын, - сказал хриплый неприветливый голос, и высокий, закутанный в теплый плащ мужчина шагнул в комнату. – Пришел все-таки, а? Эльф оскалился и вскочил на ноги, вытаскивая меч из ножен. Когда он перебирал, будто сухие листья, воспоминания о своих врагах, имя этого dhoine отчего-то даже не пришло ему на ум. А зря. Вернон Роше, как фальшивая монета, всегда появлялся там, где его не ждали. - И тебе привет, темерский ублюдок, - с удовольствием произнес Йорвет и ногой отшвырнул табуретку в сторону. - Будто и не расставались, - хмыкнул в ответ человек, скинул с плеч мокрый плащ и уселся за стол, потирая замерзшие руки. Эльф сверкнул единственным глазом, вдруг почувствовав себя... как-то глупо. Огонек свечи трепыхнулся, отбросив на лицо пришедшего резкие тени, и неожиданно для самого себя Йорвет вздрогнул. Сгоряча ему показалось, что Вернон Роше, настырный дьявол, каратель, ненавистный цепной пес, совсем не изменился за прошедшее время. Но первое, подстегнутое памятью впечатление оказалось ложным. Да, те же упрямые темные глаза смотрели на эльфа, - но с незнакомого лица. Глубокие морщины, седые, коротко стриженые волосы, выцветшая, сухая, обвисшая кожа – это был уже не тот Вернон Роше, которого когда-то с такой исступленной яростью ненавидел Йорвет. - Да ты старик, - произнес эльф с отвращением: физическое и духовное разложение, которое рано или поздно настигало каждого из dhoine, всегда вызывало у него омерзение пополам с жалостью. - Еще поживу, - с вызывающей раздражением невозмутимостью отозвался Роше и потянулся за краюхой хлеба. – Что стоишь, будто не родной? Садись уж. Командир вергенского ополчения, герой Второй Нильфгаардской войны и бывший скоя’таэль почувствовал, как рука его непроизвольно сжалась на рукояти меча. Давно, очень давно никто Йорвета не злил так… так намеренно и целенаправленно. Закипая хорошо забытой звериной злобой, эльф с силой хлопнул ладонью по столу, скинув на пол несколько тарелок, наклонился вперед и наставил на своего собеседника оружие. - Какого дьявола ты, Вернон Роше, драная королевская подстилка, явился в Верген? – прошипел он в лицо своему заклятому врагу, с каждой минутой чувствуя себя все лучше. – И эта записочка! Кинжал в ночи, шлюхин ты выродок! Что за шпионские игры, а, недоношенная человеческая свинья? Вернон Роше сузил глаза и подчеркнуто аккуратно налил сивухи в свой глиняный стакан. - Вот за что, - медленно проскрипел он, - я вас, эльфских блядей, уважаю, так это за способность красиво, мать вашу, выразиться в нужный момент! И с этими словами человек прицельно плеснул в лицо Йорвета самогоном – ядреным краснолюдским пойлом, настоянном на можжевеловых иголках. Меч, тихо звякнув, упал на пол. Отфыркиваясь, как дикий лесной кот, которого с размаху макнули в воду, Йорвет попробовал отскочить в сторону – но было поздно. Его враг, рыча, перепрыгнул через поваленную табуретку и с размаху врезал эльфу под дых. Бывший скоя’таэль согнулся пополам, шипя ругательства на Старшем Наречии и быстро моргая, – в глаз самогон не попал, но запаха его было довольно, чтобы ввести в ступор и медведя. - Шлюхин выродок, говоришь? – пропыхтел между тем Вернон Роше и схватил Йорвета за ворот. – Я тебе покажу выро… Закончить свою угрозу человек не успел: чувствительный тычок под ребра, за которым последовала крайне подлая – эльфская любимая! – подсечка, неблаготворно повлиял на его ораторские таланты. Роше взвыл и рухнул на пол, потянув за собой противника. Через несколько минут враги катались по гнилым доскам, с увлечением друг друга колошматя и натыкаясь на хлипкую мебель. Разлетались во все стороны щепки, глиняные черепки и прелая солома, грохотали, падая и ломаясь, трухлявые лавки. Оскорбления, крики и мат сотрясали студеный воздух – ни человек, ни эльф шутить были не намерены. - Bloede dhoine! - Эльфский ублюдок! - Вшивый вымесок! - Haebbe d’eyabl! Через несколько минут Йорвет с торжеством почувствовал, что побеждает – противник его явно сдавал позиции. Бил Вернон Роше по-прежнему крепко, но состарившееся человеческое тело давно потеряло былую гибкую выносливость. Уже представляя, как сладка будет победа, эльф пнул врага ногой, потянулся к мечу - и в этот самый момент в какофонию из проклятий, вскриков и ругани вклинился новый звук – протяжный надрывный скрип. Шкаф – обыкновенный дубовый армуар, порядком подгнивший за долгие годы – не выдержал последнего в своей жизни столкновения с существами разумными. С душераздирающим хрустом ножки его подломились, и насквозь изъеденная древесными жучками махина всем своим весом обрушилась на соперников. Йорвет успел еще открыть рот для очередного ругательства - а потом тьма, плотная и густая, накрыла его вонючим облаком из трухи, пыли и мышиного помета.***
Надсадно кашляя и чихая, эльф выбрался из-под обломков. Глаз его слезился, по щеке текла струйка крови, куртка на плече была разорвана. Следом за ним, отплевываясь, выполз из-под останков незадачливого шкафа и Вернон Роше. Вид у бывшего темерского шпиона тоже был примечательный: волосы бедолаги торчали в разные стороны, а на ухе повисла паутина с налипшими на нее трупиками мух и бабочек. - Ненавистные dhoine, - прохрипел, отдышавшись, Йорвет, - вечно вы… все разрушаете, кхе-кхе. Хорошие эльфские дома… кхе-кхе… такие, как этот! Подонок. - Какие, на хрен, эльфские, - сипло простонал в ответ Роше, хватаясь за горло. – Здесь жил простой человек. Работяга! Но, кха, кха, кха, стоило появиться остроухой морде!.. Сука. Высказавшись таким образом, враги вновь зашлись кашлем. В воздухе густой пеленой висела пыль, по полу были раскиданы обломки мебели. Посреди этого безобразия в некоторой задумчивости ползала парочка пауков, внезапно лишившаяся своего жилья, а под самым потолком, колотясь крыльями о доски, носилась разбуженная и ополоумевшая от шума летучая мышь, на свою беду тоже решившая устроиться на постой в злополучном армуаре. Пошатываясь, Йорвет поднялся на ноги и распахнул окно. С улицы повеяло холодком и сыростью, и воздух несколько посвежел. Вернон Роше провел ладонью по затылку, помолчал и с чувством откашлялся. Эльф демонстративно отвернулся. - Ну чего, - прочистив горло, сказал человек. – Выпьем за встречу?***
Кувшинчик с самогоном, к удивлению врагов, остался цел после боя – в отличие от закуски, которая изысканным и неповторимым узором украсила пол и стены. Оценив потери, Вернон Роше подумал, повздыхал и поднял с земли сало и огурчики. - Не поваляешь – не поешь, - коротко высказался он в ответ на презрительный взгляд эльфа. – К тому же тебе не привыкать, э, ушастая сволочь? Сморщившись, Йорвет поставил на ножки скособоченную табуретку, сел и с небывалым удовольствием опрокинул в себя стакан прозрачного, как слеза, самогона. Горло стянуло холодом, а потом резко прожгло стремительным пламенем. Эльф довольно вздохнул и захрустел огурцом, изредка сплевывая на землю щепки и мелкие камешки, прилипшие к угощению. Вернон Роше понаблюдал за своим врагом – и тоже налег на огненное пойло, не забывая заедать его салом. В течение некоторого времени тишину в комнате нарушало только приглушенное чавканье. Наконец, когда молчание начало приобретать неловкий вопросительный оттенок, Йорвет неласково посмотрел на человека. - Так какой дьявол тебя сюда занес, dhoine? – спросил он и потрогал пальцами разбитую губу. - Мимо проезжал, - отозвался Роше мрачно, - да и услышал сказку про отважного эльфа Йорвета, вергенского героя и освободителя. Дай, думаю, проверю – не тот ли это Йорвет, мать его, который в бытность мою командиром Синих Полосок караваны по дорогам грабил да людей стрелами нашпиговывал. И гляди-ка! Сюрприз! - Проверил? – прищурился эльф. – Порадовался? Ну и вали дальше в торжественный алый закат, не оглядывайся. Потому что говно твоя сказка. Роше сморщился так, будто в глаза ему брызнули лимонным соком, и неразборчиво пробормотал какое-то заковыристое ругательство - видно, не в первый раз его способности сказителя подвергались резкой критике со стороны недоброжелателей. Покряхтев, враги снова выпили. Помолчали. - А ты, я гляжу, не меня сегодня ждал, - отдышавшись после очередной порции краснолюдской сивухи, зашел с другой стороны Роше. – Думал, тебя какая-нибудь молодка под одеялом покувыркаться зовет? Вырядился вон. Дурачье – такому, как ты, ни одна приличная девица не даст. Йорвет оттянул ворот безнадежно испорченной рубашки, раздражаясь от того, что догадка человека была близка к правде. Сквозь толстый слой грязи на ткани с трудом можно было различить искусную вышивку. - Ты за меня не переживай, - огрызнулся эльф, - о себе побеспокойся, кощей. Завещание-то готово у тебя? Все-таки есть у вас, у людей, одно достоинство – мрете быстро. - Чего, - на удивление незлобиво перебил его вдруг Роше, - семья-то есть у тебя? Дети? Йорвет замолк. Отчего-то хотелось соврать, но… шпионы не бывают бывшими. Роше, темерская сволочь, наверняка пронюхал, что к чему – в такой ситуации ложь оказалась бы не только бессмысленной, но вдобавок ко всему и унизительной. - Поздно мне уже, - буркнул эльф, стараясь не показать, что этот вопрос задел его за живое. – Да и ни к чему. Темерец хмыкнул и повертел в пальцах надкусанный огурец. - И у меня никого, - сказал он, хотя Йорвет ни о чем его не спрашивал. – Была хорошая баба – да не сложилось, а ублюдков плодить… Ну его. Эльф поднял глаза, переглянулся со своим врагом и без лишних слов поднял в воздух стакан с самогоном.***
Они говорили долго – рассвет уже посеребрил небо, а беседа все продолжалась. Вторая война с Нильфгаардом, гонения на магов, ведьмак Геральт, натворивший дел и на том, и на этом берегу Яруги, – вспомнили обо всем и за все же выпили. Прежняя вражда потускнела и подернулась пылью, ненависть из терпкого вина превратилась в горький уксус: слишком много общих воспоминаний и смертей вдруг вспомнилось им. Ни с кем за последние годы Йорвет не беседовал по душам. Он почти позабыл, как это может быть, когда не надо ничего объяснять и додумывать, когда можно просто говорить и слушать. Досадно, думалось эльфу, что существом, которое понимает его с полуслова, оказался трижды проклятый dhoine. Но в любой встрече, пьяно размышлял Йорвет, есть свой урок, не так ли? Одиночество, скаля длинные зубы и поджав хвост, пятилось, отступало, растворялось по мере того, как пустел глиняный кувшинчик и наполнялись смыслом слова. Наконец эльф, сдвинув брови, опустил голову на сложенные на столе руки и вздохнул. Бороться со сном становилось все труднее: усталость брала свое. - Слушай, - услышал он сквозь полудрему хриплый голос Роше. – Я все спросить хотел, остроухий. Тогда, во Флотзаме, перед тем, как вы с ведьмаком в Верген отправились… - Ммм? – промычал Йорвет в свой рукав. - Чего ты меня не убил-то тогда? Мог бы ведь. - Дурак был, - пробормотал эльф, не совсем отдавая себе отчет в том, что говорит. – Глупое вспомнил… тот, кто врага своего не добьет, - победитель вдвойне, хм? - Ха, - раздалось в ответ. – И впрямь дурак. Недоумок. Дебил. Йорвет улыбнулся и заснул.***
Утро принесло с собой головную боль, всплески солнечных зайчиков на деревянных стенах и тишину. Проснувшись, Йорвет некоторое время сидел, щурясь на свет и облизывая губы, - пить хотелось отчаянно. «Уснул, - подумал он неверяще, восстановив наконец в памяти события прошедшей ночи, - я уснул пьяный рядом со своим врагом». Морщась от боли в избитом теле, эльф поднялся на ноги и огляделся. Вернона Роше нигде видно не было – темный плащ больше не лежал на лавке, исчезла поясная сума. Только белела посреди разгромленного стола записка, насаженная на простой, потрепанный в боях кинжал. Йорвет наклонился, борясь с тошнотой, и дернул листок на себя. - Я приду еще, - медленно прочитал эльф и скривился в неожиданной улыбке, баюкая в ладонях больную голову. – Конспиратор ты хренов, Роше, и старый лось. Что за дешевые трюки. Чуть позже, немного оклемавшись, Йорвет толкнул ссохшуюся дверь и вышел на улицу. Лес сиял слепящими глаз красками. Живым пламенем полыхали багровые, желтые и оранжевые листья, отсверкивало в замёрзших лужах утреннее солнце. Любопытная лисица, застыв среди деревьев, рассматривала эльфа, ее влажный нос подрагивал, глаза блестели. Йорвет усмехнулся, и зверь, тряхнув хвостом, исчез в лесу. Впереди был целый день – хороший день. Много дел. Давно пора было заняться бумагами, связанными с поставками оружия и продовольствия для ополчения, выслушать несколько жалоб, разрешить парочку споров и провести, наконец, урок для лучников-новобранцев. Эльф сгреб в горсть спрятанные в кармане желуди, размахнувшись, швырнул их в кусты, а затем запрокинул назад голову и посмотрел на небо. В первый раз за последние пятнадцать лет ему захотелось улыбнуться женщине или ребенку. На землю, медленно кружась, опускались пушистые белые хлопья – в долину Понтара пришла зима. Примечание Ужасно тяжелый выдался у меня конец февраля и март. Спасибо всем, кто меня поддержал, намеренно и случайно, - arachne, Фантазер2013, A.May, brinar1992, Ая-Плутишка, Morevna, Аглар. Правда, вы замечательные, и я вам очень признательна. И, кажется, снова пришло время улыбаться :) Благодарна я также Халли, которая вычитала первую главу этой истории. Спасибо. И заодно хочу извиниться перед автором заявки - юмора получилось мало, зато ангста-то, ангста! Прощения прошу, в общем, за такое дело! Усе, the end, как говориццо :)