Мы навсегда вместе

      Крис уже несколько месяцев не может выкинуть из головы мысль о ребёнке. Дело в том, что как-то в торговом центре, они увидели маленького мальчика, испуганно озирающегося по сторонам. Мальчик потерялся в большой толпе, а Чанёль, как сумасшедший, обошёл всё здание, чтобы найти его мать. Весь оставшийся вечер он не переставая говорил, что делал бы, будь у него ребёнок. Его глаза каждый раз загораются, когда он видит малышей…       Крис тоже любит детей. Но брать на себя ответственность за маленькое существо слишком страшно, по крайней мере, так было те пару месяцев назад. Сейчас - кажется, и дня не проходит, чтобы старший не задумался о маленьком человечке в их квартире. А Чанёль иногда слишком сильно сжимает его руку, видя перед собой чьих-то детей. В такие моменты блондин видит боль в любимых глазах, и собственное сердце сжимается от его страданий.       Дома практически тихо, лишь иногда слышен низкий голос Чанёля. Ифань бесшумно закрывает входную дверь и ставит портфель на столик, одновременно с этим вешая свой пиджак. Дверь в гостиную немного приоткрыта и сквозь щёлку блондин видит лежащего на ковре Чанёля, а рядом с ним и посапывающего Мёна. - На рождество было бы весело ходить в парк… а летом просто гулять на детской площадке, - брюнет мечтательно улыбается и, кажется, не замечает ничего вокруг. - Привет, Цаньле. О чём задумался? – Ифань садится рядом и заинтересованно смотрит на растерянного мужа. - Фань! Ты сегодня рано. Я просто думал… о всяких мелочах, - неуверенная улыбка выдаёт явное враньё, но старший и так догадывается о чём он мечтал. - Цаньле, я… я бы хотел, чтобы у нас появился ребёнок… согласен? – Ифань старается выглядеть расслабленным, но все внутренности, будто скрутило, и даже дышать больно в ожидании. - Что?! Ты шутишь? – Чанёль садится и смотрит немного зло. - А ты хочешь, чтобы это было шуткой? – глаза младшего тут же расширяются, он тяжело выдыхает. - Нет! Нет, Фань! Я хочу, я согласен, правда…       Чанёль закусывает губу и прикрывает рот ладонью, а из выразительных глаз медленно текут слёзы. Ифань осторожно отнимает дрожащие пальцы и ласково целует солёные губы. Задушенный всхлип тонет в его губах и он отстраняется, крепко прижимая к себе вздрагивающее тело. - Детка, тише... всё ведь хорошо. Ну же, перестань. Я знаю, как ты этого хотел. - Я ведь не просил, Фань... если ты не хочешь, то... – жёсткий взгляд прерывает тихие слова. - Цаньле, я хочу. Хочу, чтобы у нас был ребёнок. Хочу видеть вас по утрам, хочу обнимать вас. Я хочу, чтобы ты был счастлив. Хочу, чтобы у тебя была семья. Понимаешь? Я хочу этого так же, как и ты. Так что прекрати плакать, глаза ведь потом болеть будут, - Крис осторожно вытирает мокрые дорожки с раскрасневшихся щёк. - Я люблю тебя, Фань... - Чанёль шепчет как-то отчаянно и обнимает в ответ, совсем не желая отпускать мужа из своих объятий хоть когда-нибудь.       Ифань знает. Знает, как сильно Чанёль уже в нём, а он сам в Чанёле. Они оба немного безумны, ведь любят друг друга слишком сильно. Но по-другому никак, да и не хочется менять своё безумное счастье на что-то посредственное. Они со всем справятся так же, как и раньше. Главное, что они будут вместе. - Ты же понимаешь, нам придётся ехать в Канаду? - блондин осторожно шепчет в смоляную макушку. - Но ведь на месяца три... не больше? – Чанёль крепче вжимается в тонкую рубашку мужа и слушает размеренное сердцебиение.       Младший просто немного боится. Дело не в том, что ему не нравится Канада, просто здесь его дом, его родители и работа. Тут столько воспоминаний, связанных с детством и сумасшедшими выходками во времена школьных дней; здесь миллиарды моментов, связанных с Ифанем и их друзьями… потерять всё это безумно страшно. Конечно, если бы сейчас они только познакомились, и Ифань предложил бы такие сумасшедшие вещи, Чанёль бы не задумывался ни минуты. Раньше было намного проще покинуть родные края и отправиться в безумные путешествия. Сейчас ему уже за тридцать... и он слишком прирос к своему дому, слишком привык ко всему, что окружает его каждый день. Сменить всё это на совершенно другой город, и даже страну - невозможно пугает. И Чанёль сам не понимает, как из сумасшедшего подростка превратился в любителя стабильности и домашнего уюта. - Не знаю, Цаньле. Правда, не знаю. - Нам надо будет столько всего сделать… - брюнет тяжело вздохнул, отлепляясь от мужа и рассеянно оглядывая комнату. - Тебе придётся подтянуть английский, Чан, - Ифань улыбается на скривившуюся мордашку младшего. – Я знаю, что ты его не любишь, но тем не менее… - Ладно. - И ещё договориться на счёт отпуска. - Отпуск на три месяца… Думаю, директор не обрадуется, - Чанёль усмехнулся, представляя пляж и бескрайнее море, на самом деле он вряд ли будет отдыхать. – А Мён?! – брюнет на коленках подполз к спящей собаке и, уложив на неё голову, заботливо почёсывает мягкую шёрстку. – Не хочу, чтобы он летел часов десять в багажном отделении. Там ведь холодно! Боже, как вообще можно перевозить там животных?! Они ведь живые существа! Живодёры какие-то в этих авиакомпаниях работают… Правда, Мёна? – Чанёль чмокнул сонную собаку в нос и получил тихое рычание в ответ. - Ты мешаешь ему спать, иди ко мне, - блондин тянет подол широкой майки и с удовольствием принимает своего любимого мальчика в тёплые объятия. - Он меня обижает, - Чанёль притворно бурчит и получает лёгкий поцелуй за ухом. - Он тебя любит, дурак. Ты его сегодня совсем измучил, сколько вы гуляли? - Не знаю... часа три в парке провели, а до этого ещё немного просто по улицам ходили. - Если что, мы сможем оставить его у Тао с Сехуном или у Бекхёна с Химчаном. - Я буду скучать… - Я тоже, детка.       Ифань осторожно трётся щекой об мягкие волосы и ласково прижимается губами к виску. Ему сложно сейчас описать свои чувства - ведь он будто возвращается домой... но одновременно с этим и покидает его. Когда он уезжал из Канады, казалось, что Сеул будет самым ненавистным местом на земле. Но Чанёль смог не только показать все прелести этого города, у него получилось сделать его по-настоящему родным для Ифаня. И хоть в Канаде у него по-прежнему есть друзья, с которыми он общается, в Корее у него есть кое-что поважнее всех друзей. Чанёль тот, ради кого он изменил всё в себе, для него он готов на многое. И Ифань надеется, что Чанёль тоже сможет полюбить Ванкувер так же, как он сам полюбил Сеул. - Всё будет хорошо, Цаньле? – блондин мягко поглаживает запястье мужа в ожидании ответа. - Конечно, Фань.       Мён заунывно зевает, а Чанёль глупо улыбается, смотря своими большими счастливыми глазами. Ифань аккуратно ведёт большим пальцем по нижней губе мужа, а затем легко целует, чувствуя на своей щеке тёплую ладонь. Чанёль всегда поддерживает его, так что Ифань будет стараться изо всех сил, и они обязательно со всем справятся.