Erich Maria Remarque
Гармония, идиллия - называйте, как хотите. Но то, что мы с Луи не ссоримся уже как сутки- это прогресс. А еще прогресс в том, что на нас все забили. Никто больше не старается нас подколоть, как-то задеть. Косые взгляды остались, но и это пройдет, я уверен. Но я понял, что ошибся, когда услышал кое-что по пути в туалет этим вечером. Мне пришлось спрятаться за угол, чтобы подслушать разговор Лиама и Бена. - Они что? - Что слышал! Вчера снова были на озере. – эмоционально шептал Бен. По моей спине пробежал холодок. - Ты что следил за ними? - А что мне оставалось делать? - Я же сказал тебе не лезть в это! – тон Лиама звучал раздраженно. - Не бойся, я не смотрел до конца. Когда они начали целоваться, я просто свалил оттуда, иначе бы блеванул. Меня самого вдруг резко замутило от мысли, что этот ублюдок подглядывал за нами. Хорошо еще, что он вовремя ушел. - Вот и правильно. Нечего там делать! Гомосятские дела не наша забота. - Не наша, но меня это бесит. Я собираюсь пойти к командиру и все ему рассказать. Кажется, вся жизнь пронеслась у меня перед глазами. Я даже боюсь представить, что будет, если они узнают. Каким я был наивным, когда полагал, что нас оставили в покое. Как бы не так, Гарри. Что нам теперь делать? Бежать? Стать дезертирами и попасть за решетку? Что? - Нет! – шепот Лиама сорвался на выкрик. Это заставило меня осторожно выглянуть из-за угла. Бен стоял полубоком. По его позе было видно, что он собирался уйти . Уйти к командиру, чтобы сдать нас. Но рука Лиама крепко сжимала его плечо, заставляя остановиться. – Ты никуда не пойдешь. - Слушай, тебя же тоже это бесит! - Я не собираюсь доносить, ясно? И тебе не позволю! - В чем дело? Ты не хочешь быть шестеркой? Так расслабься - это сделаешь не ты, а я! – Бэн убирает руку Лиама, но она тут же возвращается на место. - Я сказал тебе, нет! Дело не в шестерке, ясно? Если ты сдашь Луи, клянусь, я убью тебя, Пимслер! Взгляд Лиама метает молнии, пока он смотрит в глаза Бену. - Так вот в чем дело! Старая дружба и все такое, но, Пейно- он педик! Это больше не тот Луи, которого мы знали! Стайлс испортил его. Вижу, как Лиам хватает его за грудки. Бен сжимается от такого натиска, но старается выглядеть мужественно. - ВЫ – не знали его! Я знал его, и знаю по-прежнему. И кем бы он ни был, он остается моим другом. Тебе этого не понять. Но я тебя предупредил – хоть одно слово, Пимслер, и ты покойник. Пейн отпускает парня, и тот недовольно поправляет воротник. - Твое дело, Лиам. Надеюсь, что гомосятина не передается воздушно-капельным или через рукопожатие. И Бен уходит, пока Лиам провожает его гневным взглядом. Когда солдат скрывается из виду, Пейн засовывает руки в карманы и вздыхает, глядя на небо. Мне сложно объяснить свое состояние. Лиам изменился в моих глазах. Он чем- то напомнил мне Зейна. Он тоже бы принял меня таким, какой я есть. Я это точно знаю. - Лиам, - я выхожу из своего укрытия, и он оборачивается на мой голос. – я ошибался на твой счет. Он молчит, пока я подхожу к нему. Его лицо не выражает ровным счетом ничего, что помогло бы мне узнать о его настроении. - Что ты тут забыл? - Я знал, что ты не последняя скотина. Извини, что считал тебя таковым. – игнорируя его вопрос говорю я. Лиам непонимающе хмурится. - Ты извиняешься? После столького дерьма, которое я вылил на тебя? - Ты ведь так не думал. Кажется, я говорю правду, потому что Лиам мгновенно отводит взгляд и сглатывает. - Мы слишком долго бились плечом к плечу, чтобы я мог так просто вычеркнуть его из жизни. – говорит он и смотрит в пол, словно сознается в грехах. - Ты должен все ему рассказать. - Я знаю и без тебя! – громко произносит он, подняв голову, и я слегка вздрагиваю от неожиданности. Но мгновенно взгляд парня смягчается.- Прости. Вся это ситуация тупо выбила меня из колеи. - Порядок. – я улыбаюсь и кладу руку ему на плечо, чтобы подбодрить. Но устремленный на нее косой взгляд Лиама заставляет меня одернуть ее. Неловкая хрень. Он теперь всегда будет сторониться меня, опасаясь, что я сделаю его геем? Что за бред? Я задаюсь этими вопросами, пока провожаю Лиама взглядом. Мне нужно где-то переждать время, чтобы эти двое смогли поговорить.***
Я уже второй час сижу на поле, где мы тренируемся в стрельбе. Здесь непривычно тихо. Поставив локти на согнутые колени, я расчленяю сорванный мной минутой ранее колосок травы. До моих ушей доносятся чьи-то шаги, но я не оборачиваюсь. Продолжаю перебирать пальцами тонкий стебелек, пока не слышу, как кто-то остановился позади меня. Еще секунда, и чьи-то руки мягко обнимают мои плечи, а теплые губы нежно касаются виска. - Я скучал. – произношу я блаженно, прикрыв глаза от удовольствия. - Я тоже. – шепот возле самого уха, посылает по моему телу электрический заряд и массу мурашек. После этого следует почти невесомый поцелуй в верхнюю часть раковины. - Ты говорил с Лиамом? – произношу я как можно быстрее, стараясь отогнать все желания. - Откуда ты знаешь? - Знаю. Я слышал их разговор с Беном. Лиам не стал сдавать нас командиру, плюс запретил это делать и остальным. Чувствую, как Луи улыбается мне в шею. - Он хороший парень, Гарри. - Я знаю. Выбрасываю колосок и глажу пальцами руки Луи. - Ты не ревнуешь? Этот вопрос заставляет что- то теплое разлиться по моей грудной клетке. - К кому? К Лиаму?! – восклицаю я смеясь. – Видел бы ты, как он шарахнулся, когда я ему руку на плечо положил. А ты говоришь, ревную. Чувствую, как Луи отстраняется от моей шеи. - Ты клал руку на его плечо? Зачем? – настороженный тон Луи заставляет меня умилиться и повернуться так, чтобы видеть его лицо. - И кто еще ревнует? – говорю с ухмылкой, но Луи не приклонен. - Так зачем? - Ой, заткнись! – говорю я смеясь и подаюсь вперед, чтобы поцеловать его. Стачала Луи не слишком активно принимает участие в сие действии, но как только я разворачиваюсь к нему в его руках и запускаю руку под его рубашку, он сдается. Раскрывает рот и впускает мой язык внутрь. Мои руки словно живут своей жизнью. Они скользят вниз, и медленно пробираются пальцами под пояс его брюк. Все дальше и дальше, пока твердые тазовые косточки не сменяются его упругими ягодицами. По инерции сжимаю их, выдавливая из Луи судорожный вздох. Такой насыщенно сладкий, что у меня кружится голова. Я хочу повторить все, что было на озере, все, что было в нашем вагончике, попробовать что-то новое. Неважно что. Я хочу его. - Стройся! Мы с Луи буквально отскакиваем друг от друга от неожиданности. - Какого черта? У нас уже было построение,- морщится Луи, поднимаясь на ноги, и я делаю то же самое. - Может что-то важное. Идем. Я обтряхиваю задницу от мусора и иду за Луи. В лагере уже собравшиеся солдаты встречают нас косыми взглядами, но мы игнорируем их. Становимся рядом друг с другом и резко встаем по стойке смирно, когда видим командира. - Извините, что прервал ваше личное время, дамы, – язвительно говорит он, меря наш строй шагами, – но дело срочное. Планы изменились. Штаб требует от нас разведку к северо-западу. Поступила информация, что с той стороны идет наступление. Там якобы разбит американский лагерь. Мне нужен десяток лучших солдат. Я говорю лучших, потому что эта задача наитруднейшая и вы, девочки, не все можете с ней справиться. Территория вокруг этого лагеря в радиусе 30 метров будет напичкана снайперами и только опытные смогут остаться незамеченными и что самое главное - живыми. – командир останавливается перед нами и осматривает строй. – Ну, есть желающие? - Можно мне, сэр? – невысокий рыжий парень делает шаг вперед. - Вольно, Ньюман. Поздравляю, ты первый. – командир достает какой-то потрепанный блокнот и затупленный карандаш в два сантиметра длиной, и записывает имя солдата, пока тот становится обратно в строй. – Кто-то еще? Желающих ждать не пришлось. Один за другим солдаты выявляли желание идти в разведку, не опасаясь за свою жизнь. А я все стоял и думал, почему они так рьяно вызываются на это задание. Неужели они не боятся за свою жизнь? Когда командир спокойно записывал имена солдат в свой блокнот, я понял, что, по-видимому, все они уже не раз выполняли сложные задания, возвращаясь живыми. Это как небольшая группа избранных. Те, кому по силу такие испытания. Среди них был и Лиам, и Найл. - Кто еще? – спросил, наконец, командир, когда желающие закончились на восьмом человеке. Нужно еще двое, и, кажется, он удивлен, что больше никто не делает шаг из строя. – Веснер? Он называет еще одно имя, которое по его опыту, должно числиться в этом списке. - Он погиб в последнем бою, сэр, – говорит кто-то, и командир поднимает взгляд. Его глаза пробегают по всему строю, чтобы убедиться в правдивости этого факта. Кажется, он все таки не находит, кого искал, но его взгляд останавливается рядом со мной. Не на мне, а рядом. - Томлинсон, – и все внутри меня ухает в самые пятки. – Язык проглотил? Почему я не вижу тебя вышедшим из строя? Луи не двигается с места, и я перевожу на него взгляд. Он выглядит разочарованно. Почувствовав, что я смотрю на него, он поворачивается ко мне. Его глаза говорят: «Мне очень жаль», и он выходит из строя. - Простите, сэр. - Так-то лучше, – говорит командир, чиркая карандашом в блокноте. Луи один из них. Он тоже находится в этом самом списке избранных, и если бы этот Вернер был жив, то сейчас там как раз бы насчитывалось десять человек. Десять самых лучших и опытных солдат. – Встать в строй. Луи становится рядом со мной, а у меня внутри дикая паника. Он уйдет и, возможно, не вернется. Я останусь здесь один, без него, лишенный права знать, что с ним и где он сейчас. Чувствую, как рука Луи слегка касается моей, пока мы стоим рядом, держа их по швам. Этого слишком мало, чтобы кто-то мог заметить, но достаточно много, чтобы внутри меня все взорвалось салютом. Он словно бы говорит этим, что все хорошо, что не о чем волноваться. Он чувствует, что я на пределе и напуган донельзя его грядущим уходом, поэтому старается привнести своим жестом как можно больше спокойствия. Это помогает, но совсем немного. - Мне нужен еще один. Голос командира заставляет меня отвлечься от своих мыслей. Нет, у меня есть возможность знать, что с Луи, пока он в разведке. Единственное, что я могу сделать- это быть там с ним. Рисковать своей жизнью – это то, на что я готов, чтобы видеть его рядом. - Я хочу, – я делаю шаг веред, отключая все свои страхи и поддаваясь зову сердца. Командир удивленно поднимает брови, и кажется, не он один удивлен моей инициативой. - Гарри, встань в строй, – шепчет Луи за моей спиной не достаточно тихо. Кажется, несколько солдат все-таки услышали его. - Стайлс? – командир подходит ближе и становится напротив меня. – Ты серьезно? - Да, сэр. На его лице появляется улыбка, а я не понимаю, что его так рассмешило. Командир переворачивает блокнот и тычет своим неровным почерком мне в лицо. - Видишь эти имена? Здесь парни, которые служат со мной уже больше трех лет, не меньше. Они были в таких местах и попадали в такие ситуации, которые тебе и не снились. И тут ты, салага, который пришел в армию без году неделя, который по своей тупости попал в лагерь американцев и подверг солдат, вызволивших тебя без моего разрешения, наказанию, собираешься идти в разведку. Мы ценим твое рвение, но нам не будет нахрен никакого толку от того, что тебя убьют в первый же день и раскроют нашу операцию. - Но сэр, я… - Встать в строй! – командир орет своим басом, не желая меня слушать, а потом разворачивается и уходит от меня. – Мориссон, ты пойдешь. Он выбирает какого-то растерянного паренька, никак не ожидавшего такой участи, а я делаю шаг назад, опустив голову. - Ты что, с ума сошел? – шепчет мне Луи, пока командир отвлекся. – Это же, черт возьми, не игрушки. Я молчу. Сверлю глазами землю и молчу. Неужели он, правда, не понимает, зачем я сделал это? - Гарри? – шатен зовет меня, думая, что я не слышу его. Но я понимаю глаза и смотрю на него. Не знаю, что Луи увидел в моем взгляде, но он больше не сказал ни слова, хотя я видел, что он подготовил целую тонну нотаций для меня.***
- Когда вы идете? – спрашиваю я безжизненно. - Завтра на рассвете,- так же отвечает Луи. Мы лежим на моей кровати, прислонившись спиной к стене и скрестив руки на груди. - И на сколько? - Обычно, разведка длиться около недели. Зависит от ситуации. Я молчу. Мне нечего сказать. Смотрю на дверь, которая расположена прямо напротив моей кровати. Я просто опустошен. Не знаю, как вести себя в подобной ситуации. - Что это было? – спрашивает Луи. - Ты о чем? - О том, что ты вызвался идти с нами. Я тяжело вздыхаю. Не хочу говорить об этом, но видимо придется. - Я хотел тоже быть там. - Это ведь опасно, Гарри. О чем ты думал? Ты не станешь героем, если лишишься жизни. - Все, Луи, хватит, – я повышаю голос, потому что меня бесят его нотации. – Как будто я без тебя не знаю, чем бы обернулась для меня эта разведка. Я и не собирался становиться героем. Мне плевать на то, кто я в этой войне. - Тогда зачем ты вызвался? Я перевожу на него взгляд и вижу в его глазах полное недоумение. - Ты так ничего и не понял? Луи хмурится, и я понимаю, что это так. - Я не хочу расставаться с тобой. Ни на неделю, ни на всю жизнь, – признаюсь я, и глаза Луи начинают блестеть. Его руки расцепляются, и он кладет ладонь мне на колено, улыбаясь одними уголками губ. Я бы никогда не смог оторваться от его голубых глаз, если бы он сам не отвел их. Бросив косой взгляд на присутствующих в вагончике солдат, он мягко убирает руку и закусывает губу. - Идем со мной. Шатен соскакивает с кровати и идет к двери. Я следую за ним, и вот мы оказываемся на улице. Он берет меня под локоть и заводит за вагончик. Мы погружаемся в темноту, но благодаря уличным фонарям, я могу видеть его прекрасное лицо. Как только мы оказываемся вне поля зрения, Луи встает на носочки и, обхватив мое лицо, целует мои губы. Ммм, боже… Кажется, я ждал этого целую вечность. Наклоняюсь ниже, позволяя шатену удобно стоять на ногах. Мои руки блуждают по его спине, пока мы целуемся. - Обычно… - Луи отрывается от моих губ, и его дыхание опаляет мою кожу.- Обычно я первым вызываюсь на задания, – он прислоняет свой лоб к моему, и я смотрю на его движущиеся губы. – Так было до тебя. Я молчал до последнего, но командир решил, что я должен пойти. - Не уходи. Не знаю, зачем я это говорю. Знаю же, что это не его выбор. Он бы не ушел, если бы мог что-то решать. - Я бы все отдал, чтобы остаться, – в подтверждение моим мыслям говорит Луи, и я, закрыв глаза, подаюсь вперед, снова целуя его губы. Как же я буду скучать по ним! - А вдруг… - я замолкаю, пугаясь собственных мыслей и слов, которые хочу сказать, но все таки решаюсь продолжить.- это последняя наша ночь? Луи смотрит на меня таким взглядом, от которого у меня подкашиваются ноги. - Тогда мы должны провести ее так, будто он на самом деле последняя. И не дожидаясь моей реакции, Луи хватает меня за руку и ведет по освещенному пути. Я знаю эту дорогу. Мое сердце начинает трепетать от мысли, что мы окажемся наедине. - Опять? – недовольно бурчит высокий брюнет с автоматом, стоящий на посту. - Майк, хочу напомнить, что ты мне еще должен за то, что я отдал тебе год назад. – Луи подмигивает парню, а я хмурюсь, глядя на то, как брюнет вздыхает и кивает. Это означает, что мы можем идти дальше. - А что ты ему отдал? – говорю я, следуя за Луи, пока он ведет меня по нашей протоптанной тропинке к озеру. - Я просто отбывал за него наказание, после того, как он кое-что натворил. Это долгая история. - Расскажешь? Мы останавливаемся на берегу, и Луи поворачивается ко мне, все еще не отпуская моей руки. - Ты уверен, что хочешь услышать ее? – он лукаво улыбается мне. - Мы вдвоем, на озере, ночью, перед тем, как на время расстанемся. Ты лучше послушаешь о проделках какого-то солдата, чем проведешь время со мной? - Я готов слушать весь бред, который ты говоришь этими губами. Луи хихикает, а я подаюсь вперед, чтобы завладеть ими. Нежно, чувственно, выдыхая в его рот и получая его ответное дыхание обратно. Мы не торопимся. Луи приоткрывает рот, а я невесомо чмокаю его нижнюю губу. Его язык нетерпеливо движется навстречу, но я сначала медленно целую его, а после всасываю в рот, чтобы он встретился с моим. Пальцы Луи трепетно скользят по моей шее, а потом утопают в копне кудрей. Чувствую, как дрожу от каждого прикосновения этого удивительного парня. Во мне творится что-то катастрофическое . Мои губы покидают губы Луи, и я жду, когда он откроет глаза. - Смотри, что ты делаешь со мной, – я вытаскиваю руку из под его рубашки и просовываю ее между нами. Глаза Луи проходятся по моему предплечью, и он улыбается. Проводит кончиками пальцев по моей коже, отмечая тысячи мурашек на ней. Закусив губу, шатен берет мою руку в свою и прикладывает ладонью к груди. - А вот, что делаешь со мной ты, – и мне даже не нужно прислушиваться. Я итак слышу, как его сердце бешено колотиться под моими пальцами. Замираю и улыбаюсь от осознания того факта, что все мои чувства взаимны. Он ощущает то же, что и я. - Помнишь, я сказал, что чувства для слабаков? Луи кривовато улыбается. - Это сложно забыть. Я улыбаюсь вместе с ним и заглядываю ему в глаза. - Я уже давно перестал быть сильным, – мне на секунду показалось, что у сердца Луи открылось второе дыхание, и оно вновь набирает скорость. – Я размазня, неудачник - да кто угодно, только не тот Гарри, который привык помыкать чужими чувствами, а сам не чувствовать ничего. Все попытки не допускать того, чтобы чье-то сердце тронуло мое, обернулись крахом. И теперь мне кажется, я пойду за тобой куда угодно, сделаю все, что ты скажешь. Я стал просто безрассудно влюбленным слабаком. Сам не знаю, как смог сказать все это. Я думал, что не способен на такие слова, но теперь вижу, что это не так. - Ты, правда, сделаешь все, что я скажу тебе сделать? – спрашивает Луи не дыша. Это единственное, что его интересует из всего сказанного мной? - Да, – только и выговариваю я. - Тогда поцелуй меня. И я даже не раздумываю. Впиваюсь в его губы поцелуем, и осторожно опускаю его на траву. Мы садимся как можно ближе друг к другу и продолжаем целоваться. Луи медленно отрывается от моих губ и покрывает поцелуями мои скулы, переходя на шею. Внутри меня все переворачивается, когда он засасывает кожу под самым ухом. Сжимаю пальцами его бока и судорожно дышу через приоткрытые губы. - А теперь… - он горячо шепчет мне на ухо, – скажи, что любишь меня. Меня словно окатывает холодной водой. Я замираю, и Луи чувствует это. Он выпрямляется и смотрит в мои глаза. Несколько секунд мы просто молчим и неотрывно тонем друг в друге, пока я, наконец, не решаюсь поднять руку и не провожу тыльной стороной по его щеке. - Я люблю тебя, – Луи мягко улыбается мне. – И даже если бы ты не попросил, я все равно сказал бы это. Шатен молчит и улыбается. Кажется, у него нет слов. Я обхватываю его лицо ладонями и повторяю. - Я люблю тебя, Луи. И, наконец, Луи оживает. Он наклоняется вперед и обнимает меня, утыкаясь носом в мои волосы. Я чувствую его дыхание и мне действительно хорошо. Он счастлив услышать это. Я счастлив, что он так реагирует. - Я тоже люблю тебя, – шепчет он мне куда-то в шею. Он сказал это... Мне кажется, я умер и попал в рай. А потом Луи просто отпускает меня, и я могу видеть его лицо перед собой. Он смотрит мне в глаза с улыбкой, а потом говорит слова, от которых я задыхаюсь: - Займись со мной любовью. У меня нет сил даже что-то сказать, даже улыбнуться или попросту вдохнуть. Я полностью поражен его словами. Смотрю в его глаза, кажется, даже не моргая. А Луи просто сидит напротив, так близко, что перехватывает дыхание, и с опаской смотрит на меня. Кажется, он ждет моего ответа, словно это приговор. Словно только от моей реакции зависит, будет он жить или умрет. Мой ступор длится довольно долго. Настолько, что будь я на месте Луи сейчас, то начал бы паниковать. Мне потребовалось время, чтобы прийти в себя, но я так и не смог ничего сказать. Язык словно отказывался выполнять свои основные функции речи. Тогда я решил позволить ему выполнить второстепенные, и тем самым показать Луи, что я согласен. Поэтому я лишь подаюсь вперед и завладеваю такими желанными губами Луи. Похоже, он сразу понимает, что это значит. Его руки сжимают мои бока, и я чувствую это каждой клеточкой своего тела. Я знаю, что делать. Действую решительно и стараюсь не колебаться. Скольжу пальцами к его ширинке и кладу на нее ладонь. Луи томно выдыхает мне в рот, и я ощущаю, как его плоть затвердевает. Это сводит с ума. Другой рукой я принимаюсь расстегивать пуговицы на его рубашке. Спустя минуту, она медленно соскальзывает с его загорелых плеч и падает на траву. Наконец, я отрываюсь от его губ, чтобы окинуть взглядом его подтянутый торс. Закусываю губу, когда чувствую, что готов уделить внимание каждому миллиметру его тела, покрывая его поцелуями. Встретившись с потемневшими от страсти глазами Луи, я лишь кривовато улыбаюсь, а затем, наклонившись, впиваюсь в его шею. Луи стонет, когда я начинаю массировать его член по тканью штанов. Мне хочется рычать от возбуждения. Луи пахнет до невозможного сексуально. Я бы делал с ним самые грязные вещи, о каких только слышал. Но пока я не собирался спешить. Нам нужно было столько познать, столькому научиться, и сегодня была подходящая для этого ночь. Дойдя до сосков, я умело использовал язык, чтобы срывать с губ Луи такие невероятные звуки. Я теребил каждый из них по очереди, сжимал их губами и слегка покусывал. - Гарри, это…. Ох…. Пальцы Луи запутались в моих кудрях. Он слегка оттягивал их, когда возбуждение с новой силой накрывало его с головой. Мне действительно нравилось это ощущение. Я всегда не мог терпеть, когда кто-то трогает мои волосы. С Луи все было по-другому. Одна мысль, всплывшая в моей голове, дала мне понять кое-что. Одна картинка- Луи, вколачивающийся в меня сзади и тянущий меня за волосы, пока я стою на четвереньках и запрокидываю голову. Наверное, в этот момент, когда я только увидел подобное в своем воображении, я кое-что решил для себя. Решил, что позволю Луи делать это со мной. Трахать, как девчонку. Это не казалось мне чем-то низким, но я ощущал себя слишком неуверенно. Но было то, что двигало мной в этот момент и не позволяло отступиться ни на шаг- осознание того, что мне этого хочется. Безумно хочется, чтобы Луи владел мной, чтобы двигался внутри меня. Это ощущение пугало меня, но с другой стороны мне дико хотелось узнать, каково это, когда трахаешь не ты, а тебя. Я уже знал, что буду делать дальше, пока вылизывал кубики пресса прямо над поясом его брюк. Луи еще не знал, какой сюрприз я для него готовлю. Он лишь тихо стонал, подаваясь вперед бедрами от нетерпения. Когда я добрался пальцами до пуговицы, и принялся ее расстегивать, мои губы страстно прижались к бугорку в его штанах. Луи протяжно застонал, надавливая на затылок и прижимая мою голову ближе. Я улыбнулся его рвению и потянул за пояс, стягивая штаны вместе с трусами. Мой взгляд сразу же останавливается на налитом кровью члене Луи, и я еще никогда раньше не хотел сосать так, как сейчас. Его орган выглядит так аппетитно при свете луны, что у меня буквально текут слюнки при виде него. Господи, я действительно заделался геем! Поверить не могу! Казалось, куда уж больше? Но теперь, когда эти проступающие венки так и манят пройтись по ним языком, я понимаю, что это предел. Наклоняюсь и облизываю головку, обвожу ее языком по кругу и чувствую, как дрожат колени Луи по обе стороны от моего тела. - Гарри, черт возьми….. твой рот…. – шатен стонет и задыхается, и я едва держусь, чтобы не начать надрачивать себе. Ведь если я начну, то не смогу остановиться. Хочу вобрать член Луи на всю длину, но не успеваю. Его пальцы хватают мой подбородок, и он заставляет меня задрать голову. В этот момент его сладкие губы встречаются с моими, и я ощущаю то, как сильно он хочет меня. - Моя очередь…- шепчет он горячо, оторвавшись от моих губ, и я не сразу понимаю, о чем он. Я даже не сразу понимаю, каким образом оказываюсь сидящим на траве, и вот Луи уже нависает надо мной со своими взлохмаченными волосами и стоящим членом. - Что ты… - не успеваю договорить, так как Луи настойчиво целует меня, а его рука каким-то образом оказывается на моем животе. Этот контакт заставляет меня вздрогнуть и прикусить губу Луи, отчего он протяжно мычит. У Луи не слишком много опыта. Точнее, парня он ласкает впервые, поэтому его действия повторяют мои. Он кладет свою ладонь на мою ширинку и, черт возьми, как бы неловко это не выглядело, как бы неопытно он это не делал, я все равно вижу миллиард звезд от его прикосновения и хрипло стону, подаваясь вперед в его руку. - Гарри… - шепчет он мне на ухо и проходится по нему языком. Я дрожу в его руках, словно девственница в свой первый раз. Он начинает мягко массировать мой орган, засасывая кожу на шее и прикусывая ее своими зубами. Я не могу остановить эти звуки, которые издаю. Кажется, мои стоны еще никогда не звучали так приглушенно и хрипло, как сейчас. А тем временем пальцы шатена расстегивают мою рубашку. Какой-то, еще трезвой частью своего мозга я отмечаю, что он слишком долго возится с пуговицами. Но его губы и язык, вытворяющие с моим кадыком нечто невероятное, заставляют меня забыться. И когда его ладонь вдруг касается моей оголенной груди, весь туман в моей голове куда-то рассеивается. Я резко отодвигаюсь и смотрю вниз, туда, где между разведенными в стороны краями рубашки виднеется мое тело. - Гарри… - слышу голос Луи, но никак не реагирую на него. Вместо этого трясущимися руками нахожу под рубашкой края бомбера и торопливо свожу их вместе, чтобы снова застегнуть. Паника затмевает все остальные чувства, и не отходит даже тогда, когда поверх моих дрожащих рук ложатся руки Луи. - Гарри, все хорошо. Стараюсь успокоиться, но не могу. Мои пальцы живут собственной жизнью, усердно пытаясь попасть пуговицей в отверстие. Краем глаза замечаю, как Луи садится ближе, но никак не реагирую. Самое главное сейчас- вновь застегнуть бомбер, чтобы почувствовать, что все в порядке и мир продолжает существовать. Чувствую, как Луи обнимает меня за плечи обеими руками. Его губы мягко касаются моего плеча, движутся с поцелуями выше, переходя на шею. Он целует мою щеку, уголок моих губ. Он настолько нежно делает это, что я перестаю понимать, дрожу ли я от паники или же от трепета. - Тише, Гарри… Тише… - его ладонь гладит мою щеку, пока он трется своим носом о вторую. Я уже застегнул две пуговицы. Еще немного, и я буду в безопасности. – Посмотри на меня. Я не могу сделать то, чего он просит. - Пожалуйста… В его голосе столько мольбы. Я люблю его. Я сказал ему это. А еще я сказал, что сделаю все, что он попросит. Он просит посмотреть на него. Давай же, Гарри, ты можешь! Это твой Луи. Просто взгляни на него. Это все, чего он хочет. Прямо сейчас. Я продолжаю суматошно бороться с непослушными пуговицами, но уже не глядя на них. Собрав волю в кулак, поднимаю глаза и перевожу свой бешеный взгляд на Луи. Вижу тревогу в его глазах, а еще волнение и заботу. - Позволь мне… Я хочу снять его с тебя, – говорит он робко. От его слов по моей спине бежит холодок. - Нет! - Умоляю. Я клянусь, с тобой ничего не случится. – Луи берет мое лицо в руки и заглядывает мне в глаза. – Я люблю тебя. Я хочу тебя. Я схожу с ума по твоему телу. Ты прекрасен, слышишь? И я хочу видеть тебя всего. Мне хочется плакать от безысходности. Все мое существо кричит: « Делай, что он говорит! Он не желает тебе зла!», но этот дикий страх внутри… - Со мной ты в безопасности. Я никому не позволю причинить тебе вред. Сними его и ты увидишь, что все по-прежнему хорошо. Потому что я по-прежнему рядом. Руки Луи ложатся поверх моих, и я, наконец замираю. Смотрю ему в глаза и понимаю, что верю ему всем своим существом. Верю, как никогда не верил даже самому себе. Но чувство беспомощности не единственное, что волнует меня. - Но, Зейн… Луи на секунду замолкает и вздыхает. - Гарри, этот бомбер- память о нем. Я знаю. Ты говорил, что когда он на тебе, ты чувствуешь, что Зейн где-то рядом, – я слабо киваю, глотая слезы. Вижу лукавую улыбку Луи, от которой теплеет на душе. - Неужели ты хочешь, чтобы он увидел, чем ты тут занимаешься, да еще и с парнем? Я не могу сдержать смешка, и Луи хихикает вместе со мной. Но через пару секунд он снова становится задумчивым. Он нерешительно отпускает меня, словно опасаясь, что я снова начну застегиваться, как только он отойдет. Убедившись, что я в себе, Луи встает на ноги рядом со мной и поднимает лицо к небу. - Зейн, я знаю, что ты слышишь меня, – его неожиданно громкий голос разрезает ночную тишину, и у меня захватывает дух от его обращения. - Я здесь, с твоим другом, и ты это знаешь. Тебе ведь оттуда все видно. А еще ты наверное знаешь, как сильно я влюблен в него. И как сильно я хочу перейти на новый уровень в наших с ним отношениях. Но ты же видишь, как он боится обидеть тебя, оставшись без твоей вещи. Я хочу сказать тебе, что я хочу снять ее. Хотя бы на эту ночь, не навсегда. Мне нужно это, как воздух. А еще мне нужно, чтобы ты никогда не покидал его. Он любит тебя в том смысле, в каком никогда не полюбит меня. Я знаю, ты желаешь ему счастья и не обижаешься за то, что я собираюсь снять с него бомбер. Я обещаю – со мной он будет счастлив. Наконец, Луи опускает голову и смотрит на меня, а я все еще не могу дышать. Он смотрит на меня с легкой улыбкой и какой-то неуверенностью, а я впервые за столько времени чувствую, что мое прошлое и настоящее связанно в одну жизнь. Мои руки сами по себе тянутся к пуговицам. Я вижу мимолетную панику на лице Луи. Он думает, я начну вновь застегиваться, как и минутой ранее, но вместо этого я принимаюсь расстегивать пуговицы, которые успел застегнуть. Смотрю ему в глаза и вытаскиваю их из петель одну за одной. На лице Луи появляется тихая радость. Он медленно идет ко мне и садится рядом. Когда я полностью расстегнул бомбер, легкое волнение рефлекторно скрутило мой живот. Луи не торопился, давая мне свыкнуться с ощущениями. Его ладони осторожно легли на мой живот, и я вздохнул. Они осторожно скользнули вверх, проходясь по моей груди, и разошлись по разным плечам, медленно стаскивая с них одежду. Я закрыл глаза и сглотнул, когда вещи упали на траву. Луи помог мне вытащить руки из рукавов, попутно целуя меня в губы. Медленно, успокаивающе и нежно. Его мягкие губы принялись целовать мои ключицы, двигаясь осторожно и спускаясь к груди. Тонкий влажный язык шатена скользнул по набитой на моем животе бабочке, и я схватился руками за его волосы. Я прислушивался к своим ощущениям. Там, внутри себя, я был в безопасности. Точно так же, как и в бомбере, но только без него. Потому что Луи был здесь. Потому что его руки так бережно очерчивали мои изгибы, а губы так чувственно скользили по моей коже, возвращая мне то самое чувство внизу живота. Я хотел принадлежать ему, и видел, что он тоже хочет этого. Нам предстояла длинная ночь. Только наша ночь.