Долгий путь домой (Humble Pie)

- Что за черт? - прежде, чем первое слово вырвалось у Дина изо рта, он успел покинуть комнату Эша с пушкой в руках, успев заодно бросить взгляд на полицейские машины на парковке снаружи. Он обернулся и дернул Сэма, который не сразу отреагировал на происходившее, но теперь тоже вытащил оружие, после чего Дин в спешке толкнул его по коридору и дальше в бар. В баре воздух звенел от напряжения, и даже если бы вы этого и не разглядели, Дин знал, что каждый присутствовавший был на взводе, хотя никто пока еще и не пытался штурмовать дверь. Это бы только дало копам основание арестовать их, тогда как сейчас у них еще сохранялся шанс, что пришли не за ними. - Надо выбираться отсюда, - сказал Дин достаточно громко, чтобы его было слышно даже сквозь царивший в баре шум, но при этом стараясь не кричать. А потом дверь „Дома у дороги“ внезапно распахнулась. Копы. Проклятье. Они просто обязаны были выбраться. - Ну, парни, чем могу помочь? - с милой улыбкой и перекинутым через плечо полотенцем встретила их Эллен, являя собой иллюстрацию благонадежности и радушия, однако копы были настроены серьезно, так что то, что ситуация должна была стать совсем отвратной, было только вопросом времени. Может, это была паранойя. Может, интуиция. Это не имело значения. Просто Дин мог с уверенностью сказать, эти ребята пришли за ним с Сэмом. Он огляделся в поисках второго выхода – он был уверен, что был еще один, сзади – вот он! Дверь располагалась в другой части зала позади них, и им следовало поторопиться, если они хотели пробраться к ней, пока копы не решили, что хватит притворяться вежливыми и не начали хватать всех, кто показался бы хоть немного подозрительным. Побеги не входили в основную программу Дина. Он не любил подобные вещи, никогда не гордился тем, что ему приходилось проделывать подобное. Но наступил тот самый тот самый момент, когда другого выхода не было. Так что они направились к задней двери, не привлекая к себе внимания, но весьма целеустремленно. Внешне Дин был самим спокойствием, но его сердце колотилось, потому что подобное дерьмо вдруг воплотилось в реальность, и это сбивало с толку, пугало до чертиков и вообще, однако сейчас он должен был сосредоточиться на том, чтобы неторопливо идти в нужном направлении, не привлекая внимания к себе и Сэму, хоть каждая нервная клеточка в его теле орала благим матом, чтобы он рванул сломя голову, черт побери! И им почти удалось. - Эй! Вы там в углу, вам нельзя сейчас отсюда выходить. Дин был всего в метре от двери, так что он плюнул на раздавшиеся позади него крики, бегом преодолел отделявшее от свободы расстояние и плечом врезался в дверь... А потом они вывалились на парковку. Эш следовал за ними в полуметре, и, алиллуйя, они оставили импалу с этой стороны, а полиция собралась перед зданием, так что они запрыгнули в нее и выехали задом со стоянки, преследуемые выстрелами и криками, а потом помчались прочь по шоссе, набирая скорость и оставив „Дом у дороги“ и всех, кто был внутри, далеко позади. Они не поняли, что Эша с ними не было до тех пор, пока не стало слишком поздно. Какую-то секунду они вели себя тихо, а потом Дина охватила знакомая эйфория, которую приносило любое удачно завершенное дело, и он почувствовал, что смеется. Это прошло почти сразу же, а потом он задумался, как глубоко они вляпались в дерьмо. Заболело плечо, которым он врезался в дверь. - И что это, черт подери, было? - спросил его Сэм, когда они отъехали достаточно далеко, чтобы быть уверенными, что их не преследуют. (Благодарение небу, что полиция так наплевательски порой относилась к своим обязанностям.) Дин не знал, что же случилось, но постарался попасть в цель: - Полиция устроила облаву в „Доме у дороги“. Случилось то, чего, по его убеждениям, никогда не должно было произойти. По куче разных причин, первая из которых состояла в том, что Эллен Харвелл никогда не делала ничего противозаконного. Кроме того, что продавала пиво нарушителям закона. Целой толпе нарушителей. И время от времени эти нарушители торговали товарами с черного рынка у нее на парковке. Но она ходила по тонкой жердочке и ухитрялась оставаться чистенькой, так что Дин даже и не помышлял о том, что однажды в „Доме у дороги“ может случиться облава. Второй причиной был тот факт, что половина посетителей бара работала на Дивинити Инк. И мы тут говорим о по-настоящему крупной компании, а не о каком-то книжном магазинчике. У этих парней была целая куча связей. Они играли значительную роль в очень многих организациях. В том числе и в полиции. И, если они не хотели, чтобы их ребят трогали, то никто бы их и не тронул. Поэтому „Дом у дороги“ всегда был и оставался надежным местечком, в котором можно было не опасаться за свою задницу. Что означало... Что означало, что компания сняла свою защиту. Возможно, потому, что один – или двое – работников разозлили начальство. Вот честное слово, и непонятно, кто и чем, правда? Как они только что сделали. Черт. Он оглянулся на Сэма, и на его лице было написано: „Эх, паря, а ведь сегодня ночью нас чуть не отправили в ад прямым путем, братишка“. Сэм понял. - Спасибо за инфу, я врубился. Но откуда ты узнал о том, что снаружи? В смысле, до того, как все остальные? Там, сзади? Как он... Телефонный звонок. - Вот дерьмо, - пробормотал Дин, роясь в карманах, пока не отыскал свой мобильник. Когда он открыл список пропущенных звонков, то увидел, что последний был с неизвестного номера. - Дерьмо, - выругался он еще раз, прежде чем перебросить телефон Сэму. - Что такое? - Какой-то чувак мне позвонил, сказал, что у нас есть двадцать секунд на то, чтобы покинуть здание, пока не наступил конец света. - Что, типа как предупреждение? - Ага, что-то в этом роде. - Слушай, а куда мы едем? Дин не понял, что же именно он делал, пока не запарковал машину на их обычном месте сбоку от многоэтажного дома. - Ээ... - Нам надо сматываться. Велика вероятность того, что они знают, где мы живем. Если это Дивинити, то есть. Дин коротко кивнул, но не стал торопиться выводить машину обратно на улицу. - Кастиэль, - внезапно сказал он. - Что? Дин не знал, как объяснить. - Ну, Кастиэль. Знаешь... Он же чертову кучу денег стоит. Что, нам просто так уехать и бросить его? Сэм смерил его взглядом сверху вниз, словно пытался решить, правильно ли он понял то, что его брат ему сказал. - Ладно, хорошо. Я схожу за ним. А ты разворачивай машину и жди нас с включенным мотором. - Заметано. Сэм обернулся чертовски быстро, и десяти минут не прошло, как он вернулся в сопровождении Кастиэля. Секунду спустя они уже сидели в машине, и Дин вдавил педаль газа, унося их от квартиры, которая служила им домом на протяжении последних нескольких недель. Они всегда срывались с места неожиданно, поэтому Дин относился к местам их проживания совершенно безразлично. Стыдно, конечно, потому что их квартиросдатчик, Чак Шерли, был неплохим парнем. Своеобразным, да. Но зато он спокойно относился к опозданиям с оплатой квартиры, и в книге Дина ему за это полагалось практически место Бога. Он посмотрел в зеркало и встретился с взглядом Кастиэля. Проклятье. Он должен завязывать с этим. - Я позвоню Бобби. Дин моргнул, одним рывком возвращаясь к реальности. - А? Сэм закатил глаза. - Я сказал, что позвоню Бобби. У него, возможно, есть что-то на Дивинити. И мы всегда можем переждать у него пару дней. Дин покачал головой. - Нет, не можем. Потратим больше времени. Стоит кому-то заметить, и мы все окажемся по уши в дерьме. Лучше остановимся в каком-нибудь мотеле подешевле и переждем. Но ты все равно позвони. Может, он и знает чего. Вообще стоило позвонить ему в первую очередь. Бобби Сингер относился к тем парням, которые знали абсолютно все. *** Сэм отнял телефон от уха и взглянул на Дина. - Ну? - У Бобби нет ничего на Дивинити, - вздохнул Сэм. - Но он сказал, что пороется в своих записях, может, ему удастся составить какую-то картину или вроде того. Не буду врать, нам бы очень помогло, если бы мы увидели то, что нашел Эш. Дин тоже думал об этом, ругая себя за то, что ответил на телефонный звонок, хотя это, конечно, ничего не меняло, не звонок же заставил полицейских накинуться на них, как стаю бешеных белок. Но все равно, если бы они узнали, что Эш собирался им рассказать, у них хотя бы было представление, от кого они бегут. И, похоже, они это не только не увидели, но и не увидят, поскольку Эш упал где-то по дороге к машине, когда они неслись сломя голову. Что означало, что он, скорее всего, словил пулю или его арестовали и конфисковали весь его хлам. Так что в настоящее время они оказались в полной темноте, а подобное состояние Дин терпеть не мог и в лучшие времена, а уж когда на кону оказывалась жизнь брата - тем более. - Кроме того, он еще и матерился без конца и велел нам затаиться на время, - закончил Сэм. - Ну, до этого я бы и сам допер. Еще какие-нибудь перлы мудрости? - Вроде нет. У него есть неподалеку дом, в котором мы можем спрятаться на пару дней, перебраться через границу штата завтра или послезавтра, чтобы оказаться немного подальше от Дивинити. - Неплохое предложение, - ему понравилось, как уверенно и спокойно прозвучал его голос. В конце концов, их только что чуть не арестовали, и причиной тому стало, вероятно, то, что они узнали, что Дивинити Инк. занималась перевозкой или контрабандой рабов, или чем они еще там развлекались, и решила, что они слишком много знают или стали теперь слишком опасны. Звучало, как плохой фильм про мафию или гангстеров. Только Дин знал, что это не так. Потому что их отец погорел именно на такой вот штуке, как эта. Он не знал всех деталей, да и вообще он не слишком много знал о жизни своего отца, черт побери. Джон Винчестер был скрытным человеком, сильным, знавшим, чего хочет, целеустремленным, увлекающимся, отлично справлявшимся со всем, чем он занимался, не самым лучшим отцом, но эй, нельзя же иметь все сразу, правильно? Тот факт, что их мать умерла совсем молодой, наложил свой отпечаток на то, какую дорогу выбрали себе ее сыновья, отправившись прямиком на самое дно Америки, прокручивали сомнительные делишки, забивали стрелки, занимались контрабандой и воровством, иногда убивали людей, и все это за пару сотен долларовых бумажек в неподписанном конверте, который незаметно менял своего хозяина. Джон выполнял какую-то работу для высоко сидевших парней, и все пошло наперекосяк. Очень сильно. Дин помнил только, что однажды оказался в больнице, едва живой по милости этих парней, а пришедший домой Сэм нашел их отца в квартире мертвым. Когда их отец умер, все изменилось. Джон и Сэм никогда особенно не ладили... Ну, никогда не смотрели друг другу в глаза. Они постоянно ругались, особенно перед тем, как Сэм поступил в колледж. А Дин? Дин всегда мечтал только о том, чтобы соответствовать своему отцу, он всегда хотел, чтобы тот им гордился, и, может, так оно и было. Но об этом они никогда с Джоном Винчестером не разговаривали. Тот любил своих сыновей, но работа для него была на первом месте. Всегда. Дину потребовалось немало времени, чтобы понять, что в этом он от отца отличался. Что касалось его самого, то работа могла идти лесом, потому что его приоритетом во всем и всегда был Сэм. Он старался не думать о сходстве между ситуацией, когда умер их отец, и их положением сейчас. Не самое приятное направление мыслей. Он глянул в зеркало заднего вида и поймал взгляд Кастиэля. Он уже не удивлялся, что чувак постоянно наблюдал за ним, хотя и не мог понять причины. Ему это не нравилось, это было странно. Однако больше не вызывало тревоги и не казалось неожиданным. Скорее странным было то, что он так усиленно над этим размышлял. - Эй, - окликнул Кастиэля Дин, - Кас, а тебя тоже Дивинити продала? Сэм удивился: - Что? - Я не с тобой разговариваю, а с Касом. Кастиэлем. Парнем, который сидит на заднем сиденье. С ангелом, - поскольку Сэм по-прежнему явно не врубался, Дин вздохнул и пояснил: - Он же раб, так? Я просто подумал, что он может знать что-нибудь, - он пожал плечами. - Попробовать стоило. Сэм нахмурился: - Я об этом не подумал. Дин оcклабился: - Конечно, нет. Именно поэтому я являюсь мозговым центром и слежу за операцией. - Придурок. - Сучка, - он вновь посмотрел на Кастиэля, который выглядел совершенно обескураженно. - Ну? - Меня продала Дивинити, это так, - сказал тот, чуть нахмурившись. - Но я не думаю, что мне известно хоть что-то об импорте. Дин ссутулился на своем сиденье, вновь сосредоточившись на дороге. Конечно, никакой полезной информации от Кастиэля было не добыть. Так просто ничего не дается. - А Дивинити делала порой что-нибудь... сомнительное? - настойчиво спросил Сэм. Брови Кастиэля сдвинулись заметнее. - Что ты имеешь в виду? - Он намекает на что-то вроде превращения свободных граждан в рабов, - устало сказал Дин. - Слушай, Сэм, я уже сказал, что ничего он... - Просто заткнись на минутку и дай ему ответить. Кастиэль? Отвернувшись, мужчина посмотрел в окно с непонятным выражением на лице. - Я... - начал он, потом запнулся и замолчал. Он помолчал какое-то время, прежде чем глубоко вздохнул и сказал: - Нет. Ничего такого я не знаю. Он не посмотрел Дину в глаза. Все последующие два с половиной часа, за которые никто не сказал ни слова, Дин пристально наблюдал за другими машинами, словно те лично несли ответственность за ту кучу дерьма, в которой они находились в данный момент, просто чтобы избавиться от грызущего его подозрения, что Кастиэль солгал. *** Они ехали всю ночь, сменяясь за рулем, останавливаясь на обочине и будя другого, когда водитель чувствовал, что вот-вот вырубится. Дин проводил время за сном и управлением машиной; главным было, чтобы у него не оставалось времени на размышления, он прогонял все мысли и концентрировался на дороге. Предаваться размышлениям в данный момент ему совершенно не хотелось. Потому что, если бы он это сделал, то думал бы о не слишком приятных вещах. Но, когда он заснул, это оказалось хуже, чем размышления. Он увидел во сне свою мать. Это был старый сон, один из тех, что снились ему в детстве, но в последние годы он его не видел. Он мучил его примерно спустя месяц после смерти их отца, и потом еще, когда он чуть не потерял Сэмми после смерти Джесс, наверное, из-за сходства ситуаций, так что он совсем не собирался об этом думать. Не с того дня. Сон был настолько привычен ему, что он чувствовал себя почти уютно. Он находился в их старом доме, Мэри Винчестер склонилась над кроваткой Сэмми, длинная ночная рубашка щекотала ее щиколотки, светлые волосы свободно рассыпались по плечам. Сон был всегда одинаковым, всегда, с самого первого раза, когда он ему приснился, так что, даже не глядя, он знал, что Мэри улыбалась. - Мам? - позвал он, и она обернулась. Ее лицо просветлело, когда она взглянула на него, и, хотя он и знал, что это сон, и что он проснется через минуту и будет по-прежнему на улице Жопа Мира, видеть ее было так здорово. - Дин, - сказала она, и ее голос был самой безопасностью. Вот это было бы здорово, если бы я мог вам сказать, что потом они обнялись в стиле такого сладенького фильма для девочек, от которых Дин всегда бежал как от огня, затем он проснулся, и мир показался ему куда лучшим местом, чем до этого, но, если я буду утверждать подобное, мне придется соврать. Потому что именно в этот момент сон всегда превращался в кошмар. Именно в этот момент во сне его мать умирала, на его глазах, раз за разом, потому что, хоть он этого собственными глазами и не видел, он достаточно часто слышал про случившееся, и он увидел достаточно, чтобы собрать все кусочки в одну картинку, поэтому был ли этот сон точным воспроизведением последних моментов жизни его матери или нет, не имело значения, оно ощущалось верным, так, словно она и впрямь умирала, и именно так он это и воспринимал с самого первого раза, когда увидел кошмар. Но в этот раз случилось нечто иное. В этот раз сон превратился в полное безумие. Дин не смог бы точно назвать момент, когда это произошло, может, он посмотрел в сторону, или, может, это произошло так постепенно, что он в любом случае не смог бы назвать правильное время, даже если бы он вставил себе в глаза спички, но в одну секунду он стоял и смотрел на свою мать, а в следующую она уже не была его матерью. Она превратилась. В Мэг. Внезапно это стало чем-то ненормальным. Больше, чем немного постыдным. Потому что, взглянем правде в лицо, вот он только что видел сон о своей маме, а теперь она превратилась еще в кого-то, и то, как она - Мэг, не-мама - смотрела на него, вызвало у него тревожное ощущение, что происходившее грозило превратиться в мокрый сон. Или же в куда худший кошмар. Одно из двух. Мэг ему усмехнулась, и он увидел, что у нее острые зубы. - Эй, сладкий, - промурлыкала она, развернулась на каблуках и направилась к детской кроватке. - Рад мне? Дин проглотил гневное возражение, вспыхнувшее у него в голове. Хоть Мэри и была только сном, но, если он хотел сохранить надежду на то, чтобы увидеть ее во сне, было лучше, если бы он никого не убил. Только в исключительных случаях. Он посмотрел в сторону кроватки, и его внимание привлек странный звук: быстрое дыхание, в котором проскальзывали... всхлипы? Да что за дерьмо? - Что ты сделала с моим братом, ты, сумасшедшая сука? - прорычал он и, мгновенно оказавшись возле нее, бросил отчаянный взгляд в кроватку в поисках Сэма. Вот только это была уже больше не кроватка. Это была камера. И с ее дна, которое вдруг оказалось очень далеко, смотрели два синих глаза. - Я тебя спросила, нравится ли тебе такое, - выдохнула Мэг ему в ухо, и ему немедленно захотелось разорвать ей глотку. Кастиэль лежал на полу в луже собственной крови, и на его спине были две длинные, глубокие раны, от лопаток до поясницы, образовавшие вытянутую страшную В. Не было никакого сомнения, что услышанные Дином звуки издавал он, потому что даже отсюда Дин видел, что Кастиэль умирал. Он вскинул взгляд на Дина, но в его глазах не было ни осуждения, ни мольбы о помощи. Только пустота. И тут Дин проснулся.