Идеальный мир

Когда по истечении недели Брайан прибыл на работу, то ему сразу стало понятно, что назад дороги нет. Весь переулок перед зданием бывших бань был забит автомобилями, а перед самым входом стояли три здоровенных фургона, отдаленно напоминающие штурмовые машины американского спецназа из какого-то дурацкого боевика. Разве что вместо надписи S.W.A.T., на бортах красовались буквы CNN, AP и PittsNews. О том, чтобы припарковаться ближе сотни метров к дверям нечего было и мечтать. Бросив корвет практически поперек мостовой, Кинни разъяренно ворвался в свою контору и остолбенел. Вестибюль и коридоры "Киннетика" напоминали муравейник, в который проходящие мимо дебилы-туристы из любопытства сунули палку. Кругом клубился разномастный народ, рабочие волокли какие-то скользкие черные кабели, наводящие своим видом на мысль об южноамериканских водяных змеях, а вдоль всего коридора стояли две длинные очереди. "Что это еще за хуйня?"- задал Брайан вопрос в околоземное пространство, но неожиданно получил вполне четкий ответ от какой-то бойкой девицы с идиотским пирсингом. "А это очереди на собеседование. Вам в какую?" - прощебетала она. Кинни не нашелся, что ответить, и молча проследовал в направлении своего кабинета. Зайдя в приемную, он обнаружил там двух незнакомых молодых людей, парня и девушку, и ни одной Синтии. - Где Синтия? - рявкнул Брайан. - Миссис Мур проводит собеседование, - ответил парень. - А Теодор? - А у мистера Шмидта как раз заканчивается пресс-конференция для новостного блока. А как вас представить? Вы можете подождать в приемной, - любезно сказала девушка. - Я лучше подожду в своем кабинете, - ответил владелец "Киннетика" и прошел в комнату, прямо к огромному столу, покрытому ровным слоем деловых бумаг, высотой, примерно, десять сантиметров. Через несколько минут в кабинет ворвались Синтия и Теодор, оживленно блестя глазами и кипя от переполнявших их новостей. На Брайана обрушилось цунами из организационных вопросов, финансовых выкладок и кучи завиральных рекламных идей. Он сидел в самом эпицентре этого безумия и чувствовал, как его потихоньку отпускает, и мозги, в течение всей предыдущей недели методично заливаемые алкоголем и бурным сексом, постепенно встают на место. "Да. Пора приступать к работе, я этого хотел, и я это получил," - думал мужчина, глядя на горящих энтузиазмом помощников. И Брайан приступил. Нет, умом он, конечно, и раньше понимал, что гигантские контракты могут потребовать от него сравнимых по объему усилий, но действительность превзошла все самые смелые ожидания. Народ в Киннетике валился с ног, Тед Шмидт практически поселился у себя кабинете, приглашенные звезды истерили в гримерках и требовали омолодить их на десять лет путем изменения цвета губной помады, а Брайан... Брайан мотался по всему миру в сопровождении Синтии и двух переводчиков-полиглотов в рамках продвижения нового транспортного узла и будущего туристического кластера, выслушивая в редкие моменты отдыха сетования своей верной помощницы на злую судьбу, подсунувшую ей босса-гея, потому что мужа она не видела уже три недели, а ей, как и всякому живому человеку... В общем, как и всякому живому человеку! В ответ Кинни вяло острил, что ради дела он, в принципе, готов и не на такие жертвы, но Синтия отказывалась, говоря, что еще не до такой степени его ненавидит. А еще все заинтересованные лица заметили за мистером Кинни две новых особенности. Во-первых, он практически перестал иметь разовые связи с кем бы то ни было, предпочитая платные оргазмы от профессиональных хастлеров и вызывая нездоровый интерес к получению этой благородной профессии среди обитателей Либерти-авеню. Изредка приходя в "Вавилон", он теперь просто общался там с друзьями, выпивал, пересекался с Анитой, танцевал с Майклом и, к вящему неудовольствию всех страждущих его члена, отправлялся в одиночестве домой. А вторая причуда... О! вторая причуда доводила до белого каления его экономного главного бухгалтера - Брайан никогда не пользовался предоставленными транспортными льготами и за все перелеты и проживания своей команды платил деньгами своей фирмы. Вскоре выяснилось, что это поражает не только Теодора. Как-то сидя в VIP-зоне аэропорта в ожидании своего рейса и просматривая почту, Брайан вдруг почувствовал прикосновение мягкой лапки к плечу. Он повернул голову и, увидев милую молодую девушку, вопросительно поднял бровь. - Мистер Кинни, я Кристина Спенсер, сотрудник транспортного департамента "ТГК". Позвольте мне с вами переговорить, - умоляюще произнесла она, и Брайан кивнул на соседнее кресло. - Мистер Кинни, начальство прислало меня выяснить, по какой причине вы никогда не используете свою льготу? Отдел протокола считает, что это из-за нас... Что это мы что-то не так сделали, - нервничая, лепетала девушка. - Может, вам не нравятся наши бизнес-джеты? Так мы тогда... - Купите другой самолет? - усмехнулся мужчина. - Не сразу конечно, но мы закажем, ждать придется три месяца, - обрадовалась Кристина.- Я могу показать каталоги, вы себе все подберете, оборудование, цвет салона... - Я не летаю бизнес-джетами в принципе. Я считаю, что обычный самолет надежнее, - сказал Кинни. - Но почему? - растерялась сотрудница транспортного департамента. - Потому что, по-моему мнению, безопасность полета зависит от количества ангелов-хранителей, опекающих свою клиентуру. Ну, а у рейсового самолета их количество значительно больше, а значит риск, соответственно, значительно меньше, - с серьезным лицом разъяснил Брайан. - Но...но...- заикалась девушка. - Но тогда вы можете претендовать на компенсацию... - Не беспокойтесь. Все компенсации, на которые я сочту нужным претендовать, я обязательно получу, - с непонятной интонацией ответил Кинни и открыл ноутбук. Разговор был окончен. Постепенно холодную весну сменило жаркое лето, затем начались дождливые осенние дни, а рекламная мясорубка, под лозунгом "Умри, но сдохни!", один раз запустившись, продолжала перемалывать миллионы долларов, воздушные мили, часы работы сотрудников фирмы и нервы мистера Кинни в успех предприятия под названием "Pittsburgh International Airport". Что же касается главного бенефициара и заказчика всего этого Армагеддона, то за все это время Брайан не видел его ни разу. Нет, точнее, видел-то он его регулярно - на страницах деловых и гламурных таблоидов, в левом углу телевизионного экрана во время выпусков деловых новостей, на кадрах кинохроники, сопровождающих премьеры и вручения премий, но ни разу живьем. В Питтсбурге Джастин Тейлор не появлялся. И вот однажды, поздним сентябрьским вечером, около десяти часов, когда даже самые упорные трудовые муравьи "Киннетика" один за другим покидали рабочие места, а Брайан Кинни продолжал сидеть в своем кабинете... POV Брайана ...я торчал в своем кабинете, грыз этот чертов "Гренни Смит" и пытался вспомнить - за что же я раньше так любил деньги? Нихера в них никакого толку, упаднически размышлял я. Одна, сука, головная боль и больше ничего... И тут, прерывая поток моего пессимизма, в дверь робко поскреблись. - Входи, Теодор! Он зашел и стал осторожно подкрадываться к моему столу. Да что ж такое, нихуя привычки не меняются, а еще моя правая рука, глядя на эти маневры, думал я. - Ну, и какого хрена тебе, на ночь глядя, от меня нужно? - моей любезности, как всегда, можно было только позавидовать. - Да вот, нам прислали вызов от "ТГК" на расширенное заседание совета директоров. Итоги полугодия подводят. Через неделю полетим с докладом в Нью-Йорк. - Не понял, а ты-то тут при чем? - удивился я. - А тут указаны ты и я. Мистер Кинни и мистер Шмидт, - скромно просиял он. - Представляешь, я еще никогда не был на таких мероприятиях, там наверное... - Мне пора, - сказал я. А потом встал и ушел. А что мне оставалось? Заорать "Идите на хуй с вашими советами директоров, чтоб вы сдохли, суки!"? Ну, так вы и сами понимаете, это было бы глупо и контрпродуктивно. Но, пиздец, как хотелось. И всю следующую за этим разговором неделю мой ответственный помощник со товарищи корпели на отчетом, а я ничем им не помогал. Не хотел. А хотел я только одного - чтобы мне уже, наконец, перестали сниться под каждое проклятое утро нежные синие глаза, и я бы перестал просыпаться с тревожным ощущением неправильности всего происходящего. Ну, а так как на всю поездку в Нью-Йорк нам с Теодором удалось выкроить всего один день, то и отправились мы на этот пресловутый совет фактически прямиком из аэропорта. И как только я увидел белый конференц-зал со стеклянными стенами-окнами, наполненный небесной синевой, солнечным светом и движением воздуха, то сразу понял, кто будет председательствовать в нашем благородном собрании. Так оно и оказалось. Тейлор вошел в зал в сопровождении Верна и какой-то высокой девицы и занял место во главе гигантского белого стола. Сегодня на нем был не его обычный гранжевый темный прикид, нет, на этот раз он был одет в серо-серебристый костюм без галстука, из тех, что так напоминают скромные пасторские одеяния и так нравятся молодым звездам всех мастей. Он напряженно сел, не касаясь спиной кресла, и обвел холодным взглядом собравшихся, на секунду задержавшись на моем лице. Я доброжелательно ему улыбнулся, и, вы не поверите, но он просиял и, расслабившись, откинулся на спинку. Потом коротко кивнул и заседание началось. Собрание ловко вел пожилой натурал в роскошном костюме и безвкусном галстуке, очень грамотно тасуя докладчиков. Моя очередь выступать с отчетом была третьей и, поднявшись, я как можно эмоциональнее воспроизвел все то, о чем прочитал в докладе Теодора за короткое время нашего полета на самолете. По лицам собравшихся я почти сразу понял, что наша деятельность устраивает тут всех, и ко мне вопросов нет ни у кого. Даже у начальника их собственного рекламного отдела, что уж было совсем удивительно. - Теперь мы можем приступить к рассмотрению отчета нашей конфликтной комиссии по данному проекту, - сказал ведущий и посмотрел на Верна. Тот зачем-то оглянулся на Тейлора и встал. - Значит так. В ходе расследования, произведенного нашими людьми, было выяснено, что участок земли, на котором расположены складские терминалы "Хоббс Логистик", получен ими с нарушением земельного законодательства и в обход открытых аукционных торгов, при поддержке ныне действующего мэра Питтсбурга Джима Стоквелла. Пресловутый Стоквелл является давним другом Марка Хоббса еще по университету, а тот, в свою очередь, был одним из главных спонсоров его скандальной предвыборной компании. Таким образом, коррупционная составляющая данной сделки налицо. Материалы расследования были переданы нами в сенатскую комиссию и комитет по этике Республиканской партии и признаны основанием для начала уголовного преследования участников сделки. Стоквелл, по всей вероятности, будет отстранен от должности, а решение о сносе незаконных построек уже вступило в силу. В связи с общественной значимостью нашего проекта, нами получено разрешение на ускоренный снос строений, с последующим выставлением счетов за произведенные работы виновной стороне, а именно, "Хоббс Логистик". - Каковы наши судебные риски? - спросил один из присутствующих. - Почти нулевые. В связи с указанными обстоятельствами, акции их компании резко упали, и они оказались практически на грани банкротства, к тому же их кредитные линии в ряде банков тоже были заморожены. Судиться с нами у них элементарно не хватит ни ресурсов, ни времени. У меня все, - закончил Верн. А я с удивлением заметил, что за время его короткого выступления глаза серебристо-серого трикстера разгорелись непонятным колючим огнем, а бледные щеки залились легким румянцем. -Перерыв тридцать минут! - объявил ведущий, и все зашевелились. Я вышел на стеклянный балкон, опоясывающий здание по всему периметру, и закурил, пытаясь собраться с мыслями. Да уж, Стоквелл - тот еще подонок, помню я его гомофобскую предвыборную компанию двухгодичной давности. Когда он ее выиграл, всех наших просто трясло от бешенства... Сбоку ко мне подошел Верн и, встав рядом, вытянул без спросу сигарету из моей пачки и тоже закурил. Некоторое время мы курили молча, а потом я не выдержал: - Охуенное везение, сперва купить аэропорт, а после выяснить, что соседние участки земли получены незаконно. - Никакого везения. Мы это знали с самого начала и именно поэтому купили аэропорт! А вот комиссии об этом знать было совсем необязательно, так что, еще раз спасибо, Брайан, - он затушил сигарету и ушел, оставив меня в легком недоумении. Я обернулся ему вслед и вдруг заметил неподалеку знакомый серо-серебристый костюм. Тейлор стоял спиной ко мне на том же бесконечном балконе, держась обеими руками за поручень и глядя на крыши соседних домов. Незаметно пройдя через зал и выйдя из других дверей, я осторожно подошел к нему сзади и положил свои руки по обе стороны от его сжатых ладоней. Он слегка вздрогнул, а я прижался к его спине грудью и коснулся губами местечка за его правым ухом. Мальчишка прерывисто вздохнул. - Нравится? - тихо спросил я. - Да... - еле слышно прошептал он и попытался повернуться. Но не тут-то было, я навалился на него еще сильнее, практически вдавливая в ограждение и, скользнув губами и языком по его розовому ушку и теплой скуле, спросил еще раз: - Нравится? - Да! - громче ответил он, изгибаясь и прижимаясь ко мне всем своим хрупким телом. - А мне нет! - сказал я и сделал шаг назад. Тейлор обернулся и посмотрел на меня и, если бы я видел этого человека впервые, я бы наивно подумал, что глаза его стали прозрачными из-за непролитых слез. Он быстро облизнул языком пухлые пересохшие губы и тихо спросил: - Что тебе не нравится, Брайан? - Мне не нравится быть болваном в вашем польском преферансе, мистер Тейлор. И вам я - не Брайан. После чего я повернулся и пошел обратно в зал, чувствуя спиной, как он, не отрываясь, смотрит мне вслед. Когда перерыв закончился, заседание возобновилось и пошло своим чередом. Тейлор сидел, не сводя глаз с белой поверхности стола, а я оглядывал присутствующих, ничего не слушая, весь поглощенный своими мыслями. А что бы ты хотел, пизденыш, даже такая маленькая ложка дегтя, как несколько ядовитых слов, может отравить всю огромную бочку твоего меда, а жрать этот мед все равно придется, потому что второй бочки нет в этом мире ни у кого, даже у тебя.... Вдруг мой припадочный бухгалтер со всей силы ткнул меня локтем под ребро, да так, что я чуть не подскочил. Я резко очнулся и увидел, что все смотрят на меня, а ведущий говорит: - ...предложение по включению мистера Кинни в состав совета директоров "ТГК" с расширением полномочий и предоставлением права опционного выкупа пакета акций компании. Кто за? - Одну минуту, - я поднялся с места. - Я очень тронут таким выражением доверия, но считаю своим долгом напомнить всем присутствующим, что "ТГК" находится в договорных отношениях с компанией Киннетик, владельцем которой я являюсь, и поэтому, при избрании меня в совет директоров, возможен конфликт интересов, а мне бы этого не хотелось. Поэтому я считаю данную инициативу несколько преждевременной. Но еще раз спасибо. Вот так, мистер Тейлор, я, может, и главная шлюха в Питтсбурге, но уж точно не твоя! И не надо покупать меня блядскими льготами и местами в совете директоров, вот такой облом, mon ami! Вдруг Тейлор как-то резко дернулся и спрятал правую руку под стол. Верн, сидевший рядом, сразу обеспокоенно наклонился и о чем-то у него спросил, тот в ответ покачал головой. Хотя, если честно, вся эта пантомима меня уже мало заботила. По дороге в аэропорт я изо всех сил старался не замечать косых взглядов, которые бросал на меня мой бухгалтер, но когда, сидя напротив меня в самолете, он уставился мне прямо в лицо, я, наконец, не выдержал: - Что? - Что??? Да ты хоть понимаешь, от чего ты отказался? Про деньги я уже не говорю, но это же реальная власть, ты же сам всегда этого хотел!- почти заорал он. - Знаешь, Теодор, кроме денег и власти на свете и еще кое-что есть, - ответил я. - Я-то знаю, - парировал он. - Но я понятия не имел, что тебе об этом тоже хоть что-нибудь известно. - Сюрприз! - сказал я и закрыл глаза. И до самой посадки в Питтсбурге мы не обменялись больше ни единым словом.