Мысли Эмили

- Даже не уговаривай. Я не еду. Фрэнк сегодня поднял меня с утра пораньше телефонным звонком. - Да брось, Тейлор! Поехали с нами, - он уже 10 минут уговаривал меня поехать вместе с ними в его загородный дом. - Извини, но я не хочу превращать ваш романтичный дуэт в нелепое трио, - я пыталась отказаться как можно вежливее, но с упрямостью Фрэнка это сложно. - Прекрати, Эмили. Ты нам не помешаешь, - услышала я голос Кейт, девушки Фрэнка. В конце концов, я всё же убедила Фрэнка не брать меня с собой. Хотя мы с ним часто туда ездили, но я не хочу слышать за стенкой вздохи Кейт по ночам. Я точно не хочу при этом присутствовать. Тем более, я сейчас не в том настроении, чтобы куда-то уезжать. Ну, ещё одна из причин заключается в том, что я хочу побыть в городе рядом с Оливером. Я, конечно, не питаю себя напрасными надеждами, но всё же. И вот сегодня я опять выглянула в окно. Не сложно догадаться, что я там увидела. В прочем, сегодня я не стала наблюдать за ситуацией, которую видела тысячи раз. На меня нагрянуло вдохновение, и я пошла в старую мастерскую отца, где стояло несколько мольбертов, дюжина картин на полу и всюду были разбросаны старые кисти в краске. Мой отец был художником. Ему даже удалось продать не один десяток своих картин и заслужить признание в нашем городе. Меня он с самого детства учил рисовать и говорил, что это у меня в крови. Действительно, у меня неплохо получалось. Все творческие таланты во мне от родителей. Моя мама была писательницей. В детстве она читала мне книги, которые написала сама. Моя любимая её книга была «13 душ мистера Смита». В ней рассказывалось про одного мужчину, который пытался найти своё место в жизни, и в итоге он проснулся в психиатрической лечебнице. Сама я тоже писала рассказы и стихи, но на полноценные книги они не тянули. Я часто рисовала иллюстрации к маминым книгам. Мама всегда находила в этом долю иронии: отец – художник, мать – писательница, а дочь – иллюстратор. Отличная семейка! Передо мной стояло чистое полотно, на котором постепенно появлялись очертания ночного города, немного сюрреалистического. Я так увлекалась работой, что не заметила, как кто-то подошёл ко мне сзади. - Это случаем не ты всё нарисовала? Я с ужасом обернулась. В комнате стоял Оливер и смотрел на папины картины. Увидев мои испуганные глаза, он рассмеялся. - У тебя просто открыто было. А я стучался, – с улыбкой сказал он. Видимо Оли не заметил, что у нас есть звонок. - Нет, это нарисовал мой отец, - я ответила на его вопрос и вернулась к своей работе. Оливер внимательно рассматривал каждую картину в комнате. Он остановился на моём портрете, который папа нарисовал два месяца назад. На картине я наивно улыбаюсь, а волосы были взъерошены. Всё это делало меня немного моложе, чем на самом деле. - Очень похоже на тебя. - Может быть потому, что это и есть я, - я не могу удержаться, чтобы не съязвить кому-нибудь. И очень быстро я об этом пожалела. - И сколько тебе здесь? – старался поддержать разговор Оливер. - 16. Отец рисовал это несколько недель назад. - Такое ощущение, что здесь тебе не больше 12 лет. Это так мило. Надеюсь, он не увидел, что я покраснела. - Наверное, всё дело в улыбке, - сказала я и улыбнулась, как на картине. Он тихо засмеялся и поставил портрет на место. - Слушай, а как насчёт того, чтобы сходить вместе со мной и Энни сегодня в парк? – он что, меня гулять зовёт? – Энни нужно много свежего воздуха. Я подумал, было бы неплохо, если ты пойдёшь с нами. В душе я уже была согласна на всё, но снаружи сделала задумчивое лицо, будто мне нужно подумать над его предложением. - Да, думаю, я смогу с вами пойти. Когда? - Прямо сейчас. - Что ж, рисование подождёт. Идём!

***

В парке было удивительно прохладно. Мы пошли в самую глубь леса. Оли объяснил мне, что Энни больше всего нравится вдали от людей. Мы прошли по еле заметной тропинке, и вышли на небольшую лужайку. Странно, но здесь почти не было цветов. Вокруг были густые деревья, а на окраине поляны стояла скамейка. Энни пошла вперёд, села прямо на траву и начала разглядывать эту местность. Мы с Оливером сели на лавку. - Мы часто приходим именно сюда, - сказал Оливер, смотря на Энни. – Ей здесь очень нравится. - Но что с ней такое? Я подумала, что стоит спросить его о ней. Но я слишком много думаю. Оли молчал, и я поняла, что я как всегда не вовремя со своими вопросами. - Извини. Наверное, мне не стоило… - начала я, но он перебил меня: - Да всё нормально. Я просто… Мы приехали сюда потому, что врач Энни сказал нам, что здесь ей будет лучше. Ей ничем нельзя помочь, и я должен просто сидеть и смотреть на то, как день за днём ей становится всё хуже и хуже. Я каждый день стараюсь порадовать её. В этот момент Энни повернулась к нам и улыбнулась. Оливер улыбнулся ей в ответ. - Моя мама как-то написала в своей книге: «Самое ужасное, что могут делать люди, это бездействовать», - я хотела приободрить его. – Если ей действительно нельзя помочь, то ты делаешь всё возможное. Если бы мне оставалось жить немного, и у меня был такой брат, то я любила бы его больше всего на свете. Он слабо улыбнулся, уставившись в землю. Я грустно посмотрела на Энни. Как невыносимо, наверное, знать, что твои дни сочтены. Но она часто улыбалась. Я смотрела на её беззаботность и наивность, и в моём сердце что-то кольнуло. Несмотря на то, что ей всего 13 лет и то, что с виду она так наивно выглядит, Энни была мудра не по годам. За то короткое время, что я разговаривала с ней, она произвела на меня впечатление философа. Всегда говорила в тему и то, что надо, часто метафорами. Она говорила такие вещи, которые не понять взрослому человеку. Вроде бы такие простые, а такие сложные. У неё были ярко-рыжие волосы. Она всегда заплетала их в косу. И такие же зелёные глаза, как и у её брата. У неё были ужасно длинные и густые ресница. Несмотря на то, что они светлые, их было видно издалека. Она сидела на густой траве и играла с бабочкой. Ну, просто верх милости! Энни смеялась. По ней и не скажешь, что ей осталось недолго. Оли, кажется, откинул все мысли о плохом будущем. Он облокотился на спинку скамейки и широко улыбался, всё ещё смотря на сестру. - Эй, всё в порядке? – он, наверное, увидел моё озадаченное лицо. Оливер дотронулся до моей руки. - В полном, - вздохнула я, посмотрев в его глаза, и тут же отвела взгляд в сторону.