Моя

Pov Пит       Ночью, лежа в кровати, я вновь и вновь обдумывал случившееся. Китнисс вернулась, она снова была рядом со мной. Только загвоздка в том, что теперь с ее легкой руки мы просто друзья. Я предал ее, обидел и бросил, и чего я ожидал, что она кинется мне на шею. Зная мою огненную, хорошо, что она вообще разговаривать со мной стала. Стало быть – друзья. Раньше мне и этого было бы достаточно. Когда во время тура победителей она предложила быть друзьями, я был счастлив. Тогда ведь получилось, может и сейчас получится. Но разница в том, что во время тура, я мог ее обнять, поцеловать, оправдавшись камерами, а теперь такой фокус не пройдет. Я должен забыть о том, что буквально несколько часов назад эта девушка полуголая лежала на этой кровати со мной, и мы едва не занялись любовью.       Черт! Я возбудился, просто думая об этом. Нет! Так нельзя! Я обещал ей, что буду просто ее другом. Я люблю ее, и должен уважать ее желания. Я буду ждать столько, сколько нужно. А сейчас нужно поспать, иначе завтра от меня не будет никакого толку в пекарне.       Сон не принес ожидаемого облегчения. Я проснулся еще более возбужденный, чем заснул. Всю ночь мне снились различные сценарии того, что мы с огненной начали, но во сне она не останавливала меня, а лишь просила продолжать.       Я встал, наскоро принял душ, и направился в пекарню. После обеда зашла Китнисс. Я взял заранее заготовленную корзину для пикника, и мы ипошли в лес.       Это были ее владения. Я видел, как девушка преображалась на глазах. Она заметно расслабилась, шаги стали тише и медленнее, в ней просыпалась охотница. Я же в отличие от нее никудышный охотник. Мои шаги слышно за километр, я не умел стрелять из лука, я даже мясо не мог разделать. Но мы оба умели молчать и слушать. Я молчал о том, что любил ее до безумия, и Бог знает, о чем молчала она. Но я бы отдал все, чтобы узнать ее мысли. А лес терпеливо ждал наших слов, чтобы услышать их и похоронить навек.       Вскоре Сойка вывела меня на красивую, залитую солнцем поляну. Я поставил корзину, расстелил покрывало и вместе с девушкой опустился на траву. Китнисс сорвала травинку и стала задумчиво крутить ее между пальцев. - Знаешь, за все это время я больше всего скучала по лесу, - наконец произнесла она. - Ты всегда любила это место, тебя не мог остановить даже электрический забор.       Между нами вновь воцарилась тишина. Моя огненная смотрела вдаль и грустно улыбалась. - Расскажи мне о том, что было в Капитолии, - попросил я. - Пит, давай не сейчас, я не хочу об этом говорить, - ответила она. - Китнисс, пожалуйста, я, правда, хочу знать, - чуть более настойчиво сказал я.       Она тяжело вздохнула и набрала в грудь побольше воздуха. Видимо ей было очень нелегко говорить об этом. - После суда меня признали психически нездоровой. Доктор Аврелий хотел взять мое дело себе, но ему не позволили. Он был лишь консультантом. Меня поместили в клинику для душевнобольных. Сначала я сопротивлялась, требовала, чтобы меня выпустили, кричала, что я не сумасшедшая. Никому до этого не было дела. Меня просто поместили в отделение для буйных пациентов, на ночь привязывали к кровати, а утром подвергали унизительным осмотрам. Постоянно пичкали разными таблетками, делали уколы. От них я засыпала, случались даже провалы в памяти, я была дезориентирована и потеряла счет времени.       Девушка замолкла, я видел, что ей нелегко, но я должен знать все. Я взял ее руку и большим пальцем легонько погладил. - Продолжай, - тихо сказал я. - В один из дней Доктор Аврелий все же зашел ко мне. Он очень сильно мне помог. Он объяснил мне, что психушка лучше, чем тюрьма, но лекарства подавляют сознание. И если я не прекращу вести себя так, то превращусь в овощ. Я воспользовалась его советами. Перестала сопротивляться, сделала вид, будто подчиняюсь. Мне перестали делать уколы, а когда перестали следить за каждым моим шагом, я тайком перестала принимать лекарства. Посетителей ко мне не пускали, даже письма от Прим были под запретом.       Сойка вновь замолкла, пытаясь собраться с духом, чтобы продолжить. - Убедить психиатров было сложнее всего. Они разбирали меня на части и собирали вновь в том порядке, который нужен им. Они заставляли говорить обо всех, даже самых болезненных воспоминаниях. Когда я краем уха услышала, что родные пытались добиться визита, это дало мне надежду и подстегнуло меня. Я понимала, что если я сразу начну говорить, то, что нужно врачам это будет подозрительно. Поэтому я раз за разом обнажала перед ними душу, пока, наконец, они не дошли до темы Койн. Я ничего не рассказала им о моих мыслях насчет ее политики. Я свела все к тому, что это Сноу вынудил меня убить ее, из-за его угроз моей семье. Я мгновенно превратилась из душевнобольной убийцы, в беззащитную девочку, которая защищала свою семью. - Спасибо. Спасибо, что рассказала мне. Я знаю, тебе было нелегко, - я поднес ее руку к губам и поцеловал ее. – Китнисс, я хочу, чтобы ты знала, пока ты была там, я много думал. Я понимаю, почему ты так поступила. Теперь я знаю, что ты оказалась права, и я прошу прощения, что не поверил тебе тогда. Возможно, если бы я поддержал тебя, ты бы вообще не попала в клинику. - Пит, даже если и так, кто бы нам поверил, мы всего лишь подростки в их глазах. Но я рада, что ты теперь на моей стороне. - А что было после клиники? - Через полгода меня выписали, не без участия доктора Аврелия. И я уехала в Четвертый. - А почему именно в Четвертый, почему не к Гейлу во второй? - С Гейлом мы по-прежнему друзья, но я вряд ли смогу общаться с ним, как раньше, учитывая его причастность ко всему. А в Четвертый меня пригласили Финник и Энни. Мама устроилась там работать врачом, и Прим была только за, она сказала, что мне полезно отдохнуть на море. И вот, спустя три месяца я очутилась здесь. Остальное ты знаешь. Так! Все! Хватит говорить о том, что со мной произошло, расскажи, что творилось у тебя.       Я рассказал ей обо всем, что здесь происходило пока ее не было. После чего мы решили, что на сегодня хватит серьезных разговоров.       Чем больше времени мы проводили вместе, тем больше я понимал, что не смогу долго оставаться просто ее другом. Я любил эту девушку и готов бороться со всем миром, лишь бы она снова была моей. Настало время действовать. Главное, не спугнуть ее. В Тринадцатом получилось, надеюсь, что и и сейчас удача не отвернется от меня.       Я постепенно сближался с ней. Я постоянно старался коснуться ее. Мог взять ее за руку или непослушную прядь убрать с лица. Сначала она смущалась, но вскоре привыкла. Дальше больше, утром при встрече я обнимал ее, а вечером целовал в щеку.       Сегодня я решил научить Китнисс готовить ее любимые сырные булочки. Я стоял за ее спиной, взял ее руки в свои и показывал, как правильно смешивать ингредиенты для теста. Я знал, что она нервничала из-за моей близости. Руки Сойки немного дрожали, щеки слегка порозовели, а дыхание стало немного неровным. Мои губы практически касались ее уха. Я видел, как от моего дыхания шея девушки покрылась мурашками. Когда мы закончили с тестом, настало время показать ей, как лепить булочки. Она неплохо справлялась, мне следовало бы дать ей возможность попробовать сделать что-то самой, но я не спешил выпускать ее из кольца своих рук, а охотница похоже была согласна на все лишь бы не оказаться лицом к лицу со мной. Когда мы приготовили все булочки и уложили их на противень, я отошел от нее на пару шагов, но только потому, что держать противень в четыре руки было бы странно и неудобно. Девушка открыла печь и поставила туда свою ношу. - Что дальше? – спросила она. - Теперь надо включить духовку, я сейчас покажу тебе.       Я вновь оказался у нее за спиной. Я указывал на какие кнопки надо нажать, и девушка послушно выполняла мои указания. Булочки в духовке, работа выполнена, но я не отпускал Китнисс. Теперь она оказалась в ловушке, ей ничего не оставалось, кроме как повернуться ко мне. Ее волосы слегка растрепались, глаза затуманены, а губы слегка приоткрылись. Она была такой красивой и желанной. Каждый нерв в моем теле гудел от напряжения и предвкушения. Наши лица слишком близко для друзей, и она это заметила. - Пит? - тихо произнесла она и вопросительно посмотрела на меня. - У тебя здесь мука, - также тихо сказал я и убрал пальцем с ее щеки белый след.       Я преодолел оставшееся расстояние. Я целовал ее нежно, неторопливо, смакуя момент. Я чувствовал ее смятение, но лишь крепче прижимал к себе. Я хотел, чтобы она сдалась. Ее руки на секунду задержались на моей груди, чтобы оттолкнуть меня и поднялись вверх, обнимая меня за шею. Я провел языком по ее нижней губе, спрашивая разрешения углубить поцелуй. И она его дала. Моя огненная сдалась, окончательно и бесповоротно.       Эти сладкие губы сводили меня с ума, а я ее язычок вытворял немыслимые вещи, отправляя меня на небеса. Китнисс казалась то нежной и стеснительной, то страстной и игривой. Она ласково поглаживала мой язык своим, а в следующую секунду я почувствовал ее зубы. Это было сладкой пыткой. Я снова и снова целовал ее великолепные губы, пока не стало трудно дышать. Я отстранился от нее и посмотрел ей в глаза. - Я люблю тебя, - прошептал я.       Девушка опустила глаза, это не предвещало ничего хорошего. - Пит.. все сложно. - Китнисс, что сложного? Ты любишь меня? Да или нет? - Да, но это не важно, я уже сказала, что мы будем друзьями и точка. - Тогда что сейчас было? Ты снова потеряла контроль? – похоже, что теперь я теряю контроль. - Я не знаю! Возможно. - А что ты знаешь? Ты ответила на мой поцелуй! Я готов поспорить, если я тебя снова поцелую, ты опять ответишь. Ты хотела этого не меньше меня. Ты могла меня остановить, но не сделала этого. Просто ответь мне, что это сейчас было? - Да, ответила! Да потеряла контроль! Теперь доволен?! – закричала она. - Ты хочешь быть со мной? Не отвечай сейчас, подумай до вечера. Если да, то просто приходи на ужин к восьми часам. Если не придешь, я все пойму, мы забудем этот разговор, и все будет по-прежнему, мы будем друзьями, и я к тебе больше не прикоснусь.       Китнисс волком смотрела на меня. В ее глазах появились злость и обида. Я знаю, что она не любила, когда ее припирали к стенке, и ставили перед выбором. Но по-другому никак. Она ничего не сказала и просто ушла. Pov Китнисс       Пит согласился быть друзьями, хотя я знала, что ему не по душе эта идея. Честно говоря, мне тоже, но я пока была не готова возобновить наши отношения. Не после всего, что случилось, я еще не до конца простила его. Возможно, позже мы снова будем вместе, но не сейчас. Мне было также тяжело, как и ему. Каждое его касание заставляло желать большего. Но я должна была быть сильной, и стоять на своем.       Сегодня Пит учил меня делать сырные булочки. Он взял мои руки в свои, и показывал, как замешать тесто. Он что-то говорил, а я с трудом могла сосредоточиться на его словах. Он стоял так близко, я чувствовала его дыхание у своего уха, это было немного щекотно, но очень приятно, и по шее побежали мурашки. Меня сильно волновала такая близость. Все о чем я могла думать, это то, как же я хотела чувствовать его руки на своем теле, а губы на своих губах. Это так легко, стоит повернуть голову, и я получила бы столь желанный поцелуй. Нет! Так нельзя! Я все решила, я сама хотела быть друзьями.       Парень отошел от меня, и я облегченно вздохнула. Я едва не сорвалась, еще бы чуть-чуть и я бы наплевав на все была бы в его объятиях. - Что дальше? – спросила я. - Теперь надо включить печь и поставить противень туда, я сейчас покажу тебе, - ответил он.       Напарник вновь стоял у меня за спиной. Надо успокоиться и сосредоточиться на выпечке. Он не должен знать, как действовал на меня. Он показал, на какие кнопки надо нажать, и под его руководством я включила печь. Все готово, теперь просто надо было подождать пока булочки будут готовы. Парень по-прежнему за моей спиной, и, по-видимому, не собирался отходить. Я оказалась в ловушке, идти некуда. По бокам его руки, впереди духовка, а сзади сам Пит. У меня не было выбора, ничего не оставалось, кроме как повернуться лицом к нему. Я пропала. - Пит? – пожалуйста, пусть он меня отпустит. - У тебя здесь мука, - тихо сказал он, касаясь большим пальцем моей щеки.       Спустя мгновение я ощутила его губы на своих. Его поцелуй был нежным и осторожным. Я медлила с ответом. Он чувствовал мою нерешительность, и прижал меня крепче к себе. Остатки здравого смысла требовали немедленно оттолкнуть его, я положила руки ему в грудь, намереваясь отодвинуться. Я знала, что не должна желать его ласк, но устоять перед искушением было так сложно. Да к черту все!Я обняла его за шею и ответила на поцелуй. Я растворялась в ощущениях, его твёрдое тело, его ласковые руки, его манящие губы. Я целовала Пита, так, как в последнюю ночь в Тринадцатом. Без страха, без контроля, без остановки. В легких не хватало воздуха, но я не хотела, чтобы поцелуй заканчивался.       Пит все же прервал поцелуй, видимо жажда воздуха победила страсть. Он смотрел мне в глаза, и я догадалась, что он хотел мне сказать. "Нет, Пит, пожалуйста, не говори этого. Не порть этот момент. Если скажешь мне, что любишь меня, мне будет в тысячу раз сложнее отказать тебе снова", - мысленно умоляла я его. Я готова была снова его поцеловать лишь бы он не сказал эти три слова. Глупо было отрицать то, что я по-прежнему любила его, но обида за его предательство все еще гложет меня. - Я люблю тебя, - все-таки сказал он.       Я не смогу отвергнуть его, если он будет смотреть на меня своими пронзительно голубыми глазами, поэтому я опустила взгляд. - Пит.. все сложно, - нерешительно произнесла я. - Китнисс, что сложного? Ты любишь меня? Да или нет? - Да, но это не важно, я уже сказала, что мы будем друзьями и точка, - я заставила себя сказать именно это. - Тогда что сейчас было? Ты снова потеряла контроль? – он начал злиться. - Я не знаю! – обстановка стала накаляться.       Пит, не надо, перестань. Зачем ты меня мучаешь этими вопросами? - А что ты знаешь? Ты ответила на мой поцелуй! Я готов поспорить, если я тебя снова поцелую, ты опять ответишь. Ты хотела этого не меньше меня. Ты могла меня остановить, но не сделала этого. Просто ответь мне, что это сейчас было? - Да, ответила! Да потеряла контроль! Теперь доволен?! – закричала я. - Ты хочешь быть со мной? Не отвечай сейчас, подумай до вечера. Если да, то просто приходи на ужин к восьми часам. Если не придешь, я все пойму, мы забудем этот разговор, и все будет по-прежнему, мы будем друзьями, и я к тебе больше не прикоснусь.       Теперь я зла на него. Я ненавидела, когда меня принуждали к чему-то, указывали, что мне делать. Сноу пытался, Койн пыталась и для них обоих это плохо кончилось. Я ушла, не обернувшись.       Я влетела в свой дом и громко хлопнула дверью. Пит лучше всех знал, что я терпеть не могу ультиматумы. Почему нельзя было просто промолчать? Нет же, надо было обязательно ляпнуть свое коронное «я люблю тебя», а потом сделать меня бесчувственной эгоисткой. Все бы разрешилось само собой. Почему он просто не мог понять, что я пока не готова к отношениям? Он предал меня, бросил, и теперь ждет, что я приду к нему на этот дурацкий ужин, и мы будем счастливо жить вместе, а потом я рожу ему детишек. Не пойду! Ни за что не пойду! Сяду на первый же поезд и уеду.       А может все же дать ему шанс? Он ведь действовал так, как подсказывало ему сердце. А сколько раз я действовала по велению сердца, а не ума, и делала ему больно? Может еще не все потеряно для нас? Его вина лишь в том, что он не поверил мне.       «Не поверил» - эхом отдалось в сознании. Я всегда верила в него. На первых Играх, когда он думал, что не выживет, я пошла на Пир, чтобы добыть лекарство. На Квартальной Бойне, когда у него остановилось сердце, я заставила Финника его спасти. После плена, когда он был под действием яда и попытался убить меня, я не оставила его. Все потому, что я любила его слишком сильно, что готова поставить на кон все ради него. А он отвернулся в последний момент. От этого становилось еще больнее.       Я сползла вниз по двери, и опустилась на пол. Я беззвучно плакала, надеясь, что вместе со слезами выйдет и вся боль. Я уеду, я буду как можно дальше от него. Когда-нибудь я его забуду. Я взяла себя в руки и вытерла слезы и вышла из дома. Я отправилась на вокзал и купила билет на поезд. Отлично, завтра в шесть утра меня здесь уже не будет, я начну новую жизнь. Пока что вернусь в Четвертый, а там видно будет.       Собирая вещи я нашла жемчужину и кольцо, которое Пит подарил мне на помолвку. Жемчужину я положила в карман, а кольцо, повинуясь порыву, надела на безымянный палец. Оно село, как влитое. Два тонких ободка из белого золота сливались в один, их красиво пресекал третий и на нем в ряд несколько маленьких брильянтов. Кольцо слишком скромное по меркам Капитолия, но для меня оно идеально. Я помню, как ненавидела его, когда Пит подарил мне его, и я была вынуждена его носить. А сейчас надевая его на душе стало теплее.        Когда я закончила сборы на часах уже было семь тридцать. Я все чаще смотрела в окно на дома напротив. На кухне горел свет, значит он сейчас там, готовился. Сердце застучало чаще, сомнения терзали все сильнее, и я повторяла как мантру «не пойду, не пойду». В восемь я уже почти готова пойти к дому Пита, но телефонный звонок меня остановил. Видимо это знак. В трубке послышался голос Прим, она всегда звонила в это время. "Спасибо, утенок, ты спасла меня" - мысленно поблагодарила я ее.       Время за разговором с сестрой пролетело незаметно, лишь спустя час, я положила трубку. Свет в доме парня погас. Я вздохнула, чтож, все решено, пути назад нет. Я неторопливо поужинала, приняла душ и легла спать, завтра рано вставать.       Спустя некоторое время я проснулась в холодном поту от собственного крика. Это был, пожалуй, один из самых страшных кошмаров в моей жизни. А ведь раньше Пит всегда спал рядом. Его объятия словно спасательный круг, не давали мне утонуть в ужасе ночи. Мой мальчик с хлебом всегда был со мной, несмотря на все, что я ему сделала. Я притворялась, что любила его, а потом бросила ему это в лицо, я отвернулась от него после Игр, а он все прощал и терпел. И я снова поступала с ним несправедливо. Он один раз не поверил мне, и то осознал свою ошибку и готов ее исправить, а я уже решила бросить его. Больше я никогда не причиню ему страданий.       Я быстро вскочила с кровати, накинула на себя тонкий халат, и через минуту я оказалась у двери его дома. Я постучала, раз, два, ничего не произошло, я повторила свои действия уже настойчивее, и сопровождая криком. Через несколько минут я услышала шаги за дверью, и он открыл дверь. Он сонный, я его разбудила.       Пит удивленно посмотрел на меня, и несколько раз моргнул, пытаясь понять, почему я здесь. Я подошла к нему вплотную обняла и поцеловала. Больше не было сомнений, не было вопросов, были только мы. Pov Пит       Совладав с собой я принялся за подготовку к ужина. Я решил приготовить любимые блюда Китнисс: тушеную баранину с черносливом и сырные булочки. Для начала нужно проветрить на кухне, хотя похоже запах гари не ограничился только кухней. Мы с Сойкой увлеклись выяснением отношений, что не заметили, как сожгли булочки. На рынке я купил мясо, чернослив и овощи для салата.       Пока тушилось рагу и сделал булочки. К семи тридцати ужин был готов, осталось только привести себя в порядок, и накрыть на стол. Я сходил в душ, начисто побрился, выбрал лучшую рубашку и брюки. Я был готов к встрече с любимой.       Время десять минут девятого. Может она опаздывает? В ожидании прошло еще двадцать минут. Девушка опаздывала уже на полчаса. Может что-то ее задержало? Подожду еще немного. Я тешил себя надеждами до половины десятого, когда стало понятно, что она уже не придет. Я выглянул в окно, в последний раз надеясь, что увижу ее силуэт, движущийся к моему дому. Но нет. В ее спальне горел свет. Видимо, она и не собиралась приходить, а я выставил себя идиотом перед ней в очередной раз.       Я схватил блюдо с булочками и опрокинул его в мусорное ведро. Также поступил и с бараниной. Как я мог подумать, что она меня простила? Похоже ее любимое занятие указывать мне на место. Я глупый влюбленный мальчишка, который каждый раз искренне верил в ее любовь. Друзья из нас явно не получились, мы пробовали три раза, и каждый раз все заканчивалось плохо. Парой нам тоже не быть. То она меня предавала и оставляла, то я ее. Мы словно однополюсные магниты отталкиваемся один от другого. Пожалуй, пора порвать с этим раз и навсегда. Завтра скажу ей, что нам лучше жить подальше друг от друга.       С такими мыслями я лег в кровать. Но сон все не приходил, я был слишком взвинчен из-за всего случившего. Я ненадолго задремал, но меня разбудил стук в дверь. Кто бы там ни был, пусть проваливают. Я перевернулся на другой бок и попытался уснуть. Стук повторился, но уже более настойчиво. - Пит! Открой! – услышал я крик.       Я открыл дверь и увидел ее. Китнисс? Что она здесь забыла? Она не дала мне времени на размышления, обняла и поцеловала меня. Сказать, что я удивился, ничего не сказать. Приятное тепло пронеслось по всему телу. "Она здесь, она пришла", - осознал я. "Ага, а после она снова оттолкнет тебя", - тут же в ответ сказал голосок в сознании. Я отстранил девушку от себя. - Зачем ты пришла? – вышло немного грубее, чем я ожидал. - Прости, я немного опоздала, но может, все же ты меня впустишь, - она пыталась говорить с улыбкой.       Я отошел в сторону, пропуская ее внутрь. - Пит, я дура, что не пришла. Я, правда, хотела, но сомневалась. Я была так зла на тебя, ты меня обидел, предал, сделал больно, да еще и поставил ультиматум... - А теперь, значит, не сомневаешься, что же изменилось? - Ты тоже имеешь полное право злиться на меня. Я ведь раньше поступала гораздо хуже чем ты, - она сделала паузу, чтобы перевести дух, и продолжила. - Я люблю тебя, и если ты все еще готов меня терпеть, я останусь с тобой и больше от тебя никуда не уйду. Я заметил кольцо у нее на пальце. Неужели она не только сохранила его да и еще и надела? - Китнисс, почему ты надела это кольцо? – я очень надеялся, что ее ответ меня порадует. - Я не знаю, - сказала она. - Прости, не это хотела сказать, - тут же добавила девушка. - Я надела его, потому, что его подарил мне ты. Также, как медальон и жемчужину. Эти вещи дороги моему сердцу, так же, как и ты.       Она дала мне несколько секунд обдумать услышанное, и продолжила: - Пит, я хотела уехать, даже билет купила, но сейчас я здесь, с тобой. Я больше не могу без тебя. Я люблю тебя. - Китнисс, я очень хочу тебе поверить, но что если ты утром снова засомневаешься? Или через день, или год? Я больше не выдержу этого. Если ты остаешься со мной, то навсегда, или так или уходи. - Я остаюсь. Я всегда буду с тобой. Слышишь всегда. Я обнял ее и прижал к себе. Господи! Да она ледяная! Я стал растирать ее руки, чтобы отогреть ее. - Тогда последний вопрос. О чем ты думала, когда выходила ночью в такой одежде из дома? – сурово спросил я, указывая на ее короткие шортики и открытую маечку, а сверху она накинула лишь какое-то подобие халата. - Примерно об этом, - сказала она и прижалась своими губами к моим.       Моя огненная, все же пришла ко мне, хоть и не вовремя, но лучше поздно, чем никогда. Я с жадностью ответил на ее поцелуй. Наши языки касались друг друга, боролись за господство. Сладкие губы Китнисс разжигали огонь внутри. Ее соски затвердели, я отчетливо чувствовал их даже через майку. Я нашел один из них рукой и стал гладить, отчего девушка застонала. Она прихватила зубами мою нижнюю губу, прикусила ее, это было одновременно и больно и возбуждающе. Прежде чем мы пойдем дальше, я должен был еще раз убедится, что она не передумает. - Ты точно уверена? Если мы продолжим, я тебя больше не отпущу, и друзьями мы уж точно не будем. - Пит, еще один подобный вопрос и я точно уйду, - проговорила она немного раздраженно, и вновь поцеловала меня.       Больше не было нежности, лишь желание и страсть. Сделав пару быстрых шагов, я прижал девушку к стене. Ее ноги обвивали мою талию. Я крепко обхватил ягодицы огненной, так что она могла явно чувствовать мое возбуждение. Я целовал ее шею, слегка прикусывая нежную кожу, отчего девушка сладко застонала. Ее стоны - музыка для моих ушей. Одной рукой я придерживаю девушку, чтобы она не упала, а другой проникаю в ее шорты и прикасаюсь к намокшей ткани трусиков. Китнисс выгнулась мне навстречу, и прошептала мое имя. Я отодвинул трусики чуть в сторону, вошел в ее лоно двумя пальцами, и начал двигать ими вверх вниз. Из уст огненной вырвался очередной стон наслаждения. Большим пальцем я накрыл клитор и стал гладить его, сначала медленно, а затем постепенно ускоряясь. Оргазм не заставил себя долго ждать. Сойку трясло мелкой дрожью, а ее мышцы ее киски сжимались вокруг моих пальцев. Я смотрел на охотницу и старался запомнить каждую черточку ее лица, изгибы ее тела, уже не в первый раз я хотел нарисовать ее такой, какой видел во время пика наслаждения. - Наверх, сейчас, - пробормотал я, и понес девушку в свою комнату.       Я уложил огненную на покрывало и склонился над ней. Я специально постелил белье ее любимого зеленого цвета. Мы помогли друг другу избавиться от одежды. Теперь я мог чувствовать ее кожу. Она обхватила мой член своей ручкой и начала поглаживать основание, иногда задевая головку. Я столько думал и мечтал об этом в последнее время. Ее рука чувствовалась намного лучше моей. Если она продолжит в том же духе, то я закончу все не успев начать. Я убрал ее руку, сплел наши пальцы и прижал ее руку к подушке, у нее над головой.       Я до смерти хотел войти в нее, но также хотелось немного помучить ее. Я скользил пенисом по ее складкам, когда головка касалась клитора, Китнисс шипела, и извивалась, пытаясь продлить удовольствие. Я дразнил ее медленными движениями. Она очень хотела, чтобы я вошел в нее, она даже была готова просить меня об этом, я видел это по ее глазам, по ее поведению. Но я не хотел чтобы она это делала. Сегодня мы на равных, мы ничего не просили друг у друга, а лишь давали друг другу то, в чем нуждались. Я опустил голову, коснулся ее губ своими, а затем вошел в нее резким толчком. - Да.. – выдохнула она.       Я стал быстро двигаться. Сойка двигала бедрами мне навстречу, я чувствовал, как ее лоно начало сжиматься. Ее ноги вновь сомкнулись на моей талии, чтобы я мог глубже войти. Я полностью растворился в этой девушке. Она крепче сжала мои пальцы, и второй оргазм накрыл ее. Я вышел из нее и в следующую секунду кончил ей на живот.       Наше дыхание было хриплым и отрывистым. Я разъединил наши руки, размял и поцеловал каждый ее пальчик. Китнисс улыбнулась и поцеловала меня в шею. Я скатился с нее и просто лег рядом. Между нами повисло немного неловкое молчание. - О чем ты думаешь? – спросил я.       Она придвинулась ко мне. - О тебе, и о том, как хорошо быть снова вместе, - ответила она по-прежнему улыбаясь.       Мы просто лежали рядом счастливые, довольные и влюбленные.       Спустя некоторое время девушка лениво потянулась, и встала с кровати. - Ты куда? Я же сказал, что не отпущу тебя никуда. - В душ, и я надеялась, что ты присоединишься.       Я догнал ее, и мы вместе зашли в душевую кабину. Девушка встала под горячие струи, и вода побежала вниз по ее телу. Я подошел к ней, одной рукой я обнял ее за талию. Она прижалась ко мне. Вся кровь в моем теле устремилась на юг. Мои губы ласкали ее ушко, и плавно спустились к шее. Я делал все, как она любила.       Я развернул огненную к себе и мои губы оказались на ее груди. Я втянул один сосок в рот, чуть зажал зубами ровно настолько, чтобы ей было немного больно, и при этом приятно.       Мои пальцы вновь нашли бугорок ее клитора. Я провел по нему вверх-вниз, пока колени охотницы не стали подгибаться. Оперев ее на стену, я опустился вниз, и мой рот оказывается на уровне ее киски. Я провел языком по влажным складочкам, поцеловал клитор, проник языком внутрь. Девушка выгнула спину. Я положил одну ее ногу себе на плечо, теперь мне стало доступно больше.       От ее запаха и вкуса кружилась голова. Я обхватил губами клитор, и начал его легонько сосать. Я вставил в нее один палец, и принялся им двигать, отчего Сойка вскрикнула. Я подключил язык к губам, описывая быстрые круги вокруг чувствительного бутона. Мой был член уже каменно твердым, и то, что Китнисс таяла под моим ртом, доводило меня до безумия.       Я добавил второй палец, и начал работать языком и губами с удвоенной силой. Огненная содрогнулась, дернула меня за волосы, и сильнее прижалась бедрами к моему рту. Волна удовольствия накрыла ее. Я встал и требовательно поцеловал девушку, давая ей попробовать своей вкус на моих губах.       Я повернул ее спиной ко мне, так, что ее руки упирались в дверь кабины. Она прогнулась в спине и расставила ноги чуть пошире. На такое приглашение грех было не ответить. Я вошел в нее, положил свои руки ей на грудь, чтобы поиграть с ее сосками и стал двигаться. Сначала я двигался дразняще медленно, позволяя ей задавать темп. Когда она стала ускоряться, я переместил руки ей на бедра и насадил на мой член грубо и резко. Я чувствовал, как приближался мой оргазм. Каждый раз, когда я входил в нее создавалось такое чувство, будто ее лоно просто создано для меня. Тесное, влажное, жаркое. Все чувства обострились, тело напряглось, я вынял из девушки член и кончил.       Мы стояли под душем еще пару минут, позволяя воде смыть наш пот и успокоить разгоряченные тела. Китнисс ничего не говорило, а просто счастливо улыбается. Слов и не нужно было, я итак все понимал. Я знал, что она меня любит, и ей было очень хорошо.       Позже, устроившись в кровати, она легла мне на грудь и переплела наши ноги. - Теперь тебе от меня не избавиться, никогда, - сказала она сонным голосом. – Я твоя, а ты мой. - Спокойной ночи, любимая, - сказал я и поцеловал ее в лоб.