Дрифт (Drift with Me)

К 2019 году программа Егерей достигла пика своего развития. Тридцать функционирующих машин были дислоцированы в восьми Ангарах расположенных вокруг Тихого океана. Человечество медленно восстанавливало свою гордость, его дух оставался несломленным. После выпуска Ривая, Разведчик Левиафан был перемещен в Лос-Анджелес, вместе со своими двумя пилотами, которые покинули заледеневшие берега Аляски и отправились в теплую и солнечную Калифорнию. Капитан Смит выделил время, чтобы пожелать им удачи и тепло попрощаться перед их отправлением, вместе с этим попросив Зоэ не влипать в неприятности, чтобы ее ни в коем случае не отправили к нему назад. И хотя это противоречило почти всем иерархическим приличиям, Ханджи, не найдя слов чтобы выразить всю переполнявшую ее признательность, обняла Ирвина крепко-крепко и не отпускала несколько минут, перед тем как их вертолет наконец-то взлетел. Оживленный и шумный Лос-Анджелес был настоящей противоположностью равнодушным тундрам Аляски, и Ханджи с Риваем на первых порах страдали от излишней суетливости их окружения. Миллионы бланков, подтверждений, подписей, встреч и инструктажей не оставляли им ни малейшей видимости свободы. Но даже когда их мозг был перегружен информацией, они все равно при каждой выпадавшей возможности вырывались в Ангар. Завод в Городе Ангелов был родиной для двух Егерей, Гигантского Апостола и Грустного Ромео, сконструированных, чтобы отбивать атаки кайдзю на Канаду и Центральную Америку. Погода была теплее, в коридорах было больше людей, но атмосфера в Ангаре была почти родная. Тем не менее, в первые несколько дней, им было сложно сойтись с другими пилотами Егерей. Близнецы Брюс и Тревин Гейдж, пилоты Грустного Ромео, когда были на базе, общались в основном только друг с другом, но они и не проводили много времени на базе. Для этого братьев Гейдж слишком часто приглашали на всяческие пресс-конференции, интервью и выступления на телевидении. Они были главными звездами западного побережья Америки, знаменитостями Ангара Лос-Анджелеса. Самое большее, они могли проводить некоторое время у подножия Грустного Ромео, восхищаясь его боевыми шрамами. С другой стороны, пилоты Гигантского Апостола, кузены Райнер Браун и Бертольд Фубар были младше Ханджи с Риваем, и потому не были готовы стать друзьями людей старших по званию. Бертольд был тихим и скрытным, хвостом ходил за Райнером и давал своему кузену вести разговор за двоих. Эта линия поведения частично напоминала линию поведения самого Ривая, но тот считал себя более самостоятельным. И на самом деле так было только потому что… Ханджи сразу после их прибытия засела в исследовательских лабораториях Лос-Анджелеса, и Риваю требовалось приложить максимум усилий, чтобы вытащить её оттуда. Каким-то образом она смогла оставить себе разрешение на проведение исследований кайдзю. Ривай не был уверен, проделывала ли она какие-либо махинации специально, или же исследовательский отдел был просто слишком небрежен во время своих сокращений. К удовольствию Зоэ, в Ангарах Лос-Анджелеса находилось намного больше образцов разнообразнейших кайдзю и исследовательских материалов, чем Анкоридж мог когда-либо ей предложить, и все ее время занимало изучение информации, которую ей предоставляли научные офицеры, относительно проводимых в настоящее время экспериментов и существующих на данный момент гипотез. Она пропускала еду, тренировки… Почти весь первый день Ривай провел, пытаясь найти ее хоть где-нибудь и узнать, чем она занималась, пока он ждал ее в их общей комнате, распаковывая вещи. Еще больше его взбесил пойманный случайно взгляд Райнера, в котором он отчетливо разобрал жалость. В конце концов, он вспомнил, что видел во время дрифта все наслаждение Ханджи от исследования кайдзю, разыскал ее в лаборатории и вытянул оттуда за волосы, спасая тем самым ученых, которые там работали. Он засчитал их округлившиеся от шока глаза как благодарность. На самом деле Ривай не пытался принуждать ее забросить исследования кайдзю навсегда. Он просто не хотел проводить свою первую ночь в Лос-Анджелесе один. - Тц. Я должен был распаковывать все гребаные вещи, пока ты пускала слюни над останками кайдзю, к твоему сведению, - проворчал он, когда они вернулись в их комнату. Ханджи все еще находилась в экстазе от возможности изучить все новейшие исследования кайдзю, но она все равно заметила расположение вещей в их комнате – Ривай, в основном, сложил их вещи вместе, а не отдельно, – и одну койку на двоих. - Как будто мы теперь официально живем вместе, - вскользь заметила она. - Это всего лишь койка для рейнджеров, не говори глупых вещей, четырехглазая, - отвернувшись, пробормотал Ривай, кончики его ушей покраснели. Первую ночь после своего переезда они отпраздновали тем, что почти сломали свою новую кровать. Следующие дни, пребывая уже в намного лучшем настроение, Ривай сопровождал Ханджи в лаборатории просто чтобы побыть рядом с ней, хотя почти совсем не интересовался исследованиями, о которых она постоянно болтала. Ее присутствие делало большинство вещей вполне выносимыми, несмотря на то, что его все еще нервировали останки, которые иногда решали подвигаться в Сосудах для Хранения в свое удовольствие, будучи уже полностью отделенными от тела кайдзю. Ривай бы никогда не использовал слов «захватывающий», «прекрасный» или «потрясающий» для описания кайдзю или отдельных их частей, но он понимал и принимал заинтересованность ими. Понимание врага было для него ключом к победе над ним. И он знал, что, несмотря на всю любовь Ханджи к монстрам, она ставила человечество на первое место, что она никогда не будет сомневаться, сражаясь с ними как пилот Егеря. Через пять дней после их прибытия в Лос-Анджелес, в два часа дня 28го января 2019 года, кайдзю третьей категории прошел через пролом. Было определено, что он направляется к Сакраменто, и Разведчика Левиафана отправили на его первое задание. Никто никогда не недооценивал значение людской силы, которая требовалась, чтобы отправить Егеря в бой. После того, как кайдзю засекли, Ангар ожил за секунды, зашумев техниками, которые бежали к своим местам, подтверждая конечные настройки и измерения. В раздевалки пилоты Разведчика Левиафана чувствовали отголоски толкотни и суматохи Ангара каждой клеточкой своего организма. Зоэ смотрела на Ривая сияющими глазами, даже ее щеки покраснели от адреналина, который наполнил ее вены. Она наконец-то сможет встретиться со своим первым живым кайдзю. Он не знал, стоит ли ему ее успокоить или же ущипнуть за щеку за то, что она была такой невозможно милой. Техникам потребовалось семь минут, чтобы отладить все их вооружение, но это время пролетело как семь секунд, и даже самому Риваю немного не верилось, что все это происходит на самом деле. Направляясь вместе с Ханджи шаг в шаг к Ангару, он чувствовал, что хочет поблагодарить ее за то, что она привела его к этому, за то, что она верила в него, но он не смог подобрать слова и решил оставить свои чувства для дрифта. Когда эхо их шагов в Центре Управления затихло, их взгляды приклеились друг другу, как будто они пытались войти в дрифт еще до получения команды. Первой в микрофон наушников заговорила Ханджи. - Разведчик Левиафан, готовы к нейронному соединению. - Вас понял, Разведчик, начинаем нейронное соединение через три, две, одну… Было сложно разобрать, кто из них что чувствует, или, может быть, они оба чувствовали совсем одно и то же: понимание, возбуждение, гордость, благодарность… - Нейронный Мостик установлен, дрифт крепкий, Разведчик. - Отлично, мы тут, готовы к перемещению ЦУ, - ответила Зоэ. Ривая и Ханджи подкинуло, когда голову Егеря сбросили на надлежащее ей место, зажглась система отображения информации на цифровом экране перед ними. В идеальном унисоне они подняли правую руку Егеря вверх, прижав кулак к груди прямо напротив сердец. Такой способ отдавать честь они изобрели вместе, он символизировал их полное посвящение своих сердец победе человечества над кайдзю. Когда бригады на земле зааплодировали во время активации Егеря, оба эти сердца наполнились гордостью. Крыша Ангара над ними открылась, геликоптеры подняли их вверх и понесли над водой вдоль береговой линии, к северу. Через два часа их скинули в Тихий океан, в двух милях от берега Сакраменто, вокруг них поднялись волны, природа склонилась перед могуществом Егеря. Они повели машину дальше от береговой зоны, направляясь в открытый океан, включив все сенсоры, готовые встретиться со своим первым кайдзю под кодовым именем Титан. - Итак, Разведчик, готовы к своей первой миссии? – раздалось в ушах чириканье ответственного за миссии в Местном Командном Центре. - Давайте посмотрим на милашку, - ответила Ханджи, широко усмехаясь. Может быть, это произошло из-за дрифта, но ее энтузиазм оказался заразным, и Ривай неожиданно обнаружил, что сам усмехается краем губ ей в ответ. Меньше чем через десять минут их сканеры засекли Титана в непосредственной близости, мигающий красный огонек послужил для них сигналом к подготовке к его приближению. Чудовище вынырнуло из воды с пронзительным ревом и, для начала, угрожающе потрясло своей куполообразной головой, перед тем как ринуться к ним. Готовые к столкновению, они встретили Титана во всеоружии, схватив его за шипы на спине и отшвырнув в сторону, заставляя его потерять равновесие. - Приятно познакомиться, - подумала Ханджи. Ривай закатил глаза, и Зоэ смогла почувствовать это прямо в своей голове. Было интересно подмечать, как повлиял дрифт на их боевые способности. Они проводили спарринги вместе, и каждый из них знал, как другой привык сражаться. Они оба предпочитали маневрировать, уклоняясь, полагаясь на техники айкидо, обращая силу противника против него самого. Ривай привык использовать свои скорость и ловкость – он всегда сражался с теми, кто был больше него. Ханджи вела себя похоже, но она стремилась опередить своего противника, уколоть язвительностью. Но их ловкость внутри Егеря уступала той, к которой они привыкли в комнатах для тренировок. И размер тоже не был проблемой. Иногда кайдзю были больше, но никто не чувствовал себя маленьким внутри Егеря. Встреча с монстром лицом к лицу принесло что-то чувственное в их стиль боя, превратив их привычную защиту в нападение. Они согнули ноги в коленях и сорвались на бег, вступив в схватку, схватили Титана за иглы на плече и вырвали одну с мясом. Он завизжал от боли перед тем, как с силой ударить их в грудь, отталкивая от себя. Ханджи весело хмыкнула, как только они восстановили равновесие, ее взгляд стал маниакальным, в ушах у нее эхом отдавалось свист и жужжание моторов. - Они чувствуют боль, - подумала она. В ее голове странно смешались желание убивать и научное любопытство. Сам Ривай находил намного более захватывающей именно эту комбинацию, а не какого-то уродливого кайдзю. - Посмотри, как он скорчился… какое великолепное чудовище! - Он будет еще более великолепным, когда сдохнет, а теперь сосредоточься, дурацкая четырехглазая! – так же мысленно ответил Ривай. Титан выпрямился, поднявшись на задние лапы и вызывающе рыкнув, а потом опустился обратно в воду на все четыре и повернул свое тело так, чтобы ударить Разведчика хвостом. Подняв обе руки, они блоком уменьшили силу атаки достаточно, чтобы избежать падения. Их руки болели из-за силы удара, в местах, которые были задеты, появились вмятины. Титан еще раз развернулся на месте, перед тем как снова попытался ударить их хвостом. Но в этот раз они схватили отросток первыми, гигантские мускулы кайдзю напряглись под каждым соединением и двигателем, встроенными в систему моторов Разведчика. - Плазменная пушка! – попыталась перекричать грохот в ЦУ Ханджи. - Удержи его! – Ривай доверил силу рук Разведчика Ханджи, потянувшись одной рукой к контрольной панели, активируя пушку. – Заряжается! - Аргх! – свирепый крик Зоэ отдавался эхом как в ушах Ривая, так и в его голове, находя отклик в нем самом. Ее мужество было его. Его решимость была ее. Как только пушка была заряжена, они сразу выстрелили в основание хвоста Титана, взрывая его и освобождая себе руки. Титан взревел и забился, в гневе поднимая огромные волны. - Еще раз! – прокричала Ханджи. Они укрепили одну руку Разведчика, нацелившись пушкой в шею Титана и выстреливая один, два, три раза. Когда пушка оставила в монстре заметную дыру, он заревел в последний раз и мертвым упал в воду, пуская рябь размером с хорошее здание и заливая своей переливающейся голубой кровью черный, как смоль, океан. - Сигнал кайдзю исчез! Хорошая работа, Разведчик! – передал ответственный за миссии. Тяжело дыша от притока адреналина, Ханджи и Ривай посмотрели друг на друга и медленно-медленно ухмыльнулись. - Ладно, давай нас обратно, - запыхавшимся голосом отреагировала Зоэ и сосредоточила все свое внимание на напарнике: - Ты знаешь, что мы обязаны сделать, когда вернемся? – спросила она, игриво прикусив губу. - Я в твоей голове. Конечно, я знаю, - ответил Ривай, его глаза сияли так же, как ее. - Я все равно хочу услышать, как ты это скажешь. - Мы будем трахаться до рассвета. Они засмеялись в дрифте, наслаждаясь окружившим их спокойствием Тихого океана. В ушах раздалось легкое потрескивание… - Эм, Разведчик, ваши микрофоны все еще включены. Их возращение в Ангар встречала радостная толпа поддерживающего персонала. Они будто бы проходили через построение восхищающихся фанатов, Ханджи не могла скрыть улыбки. Даже у Ривая не получилось выглядеть правдоподобно угрюмым. После того как они спустились с Егеря, их поймали у выхода четыре пилота Гигантского Апостола и Грустного Ромео. Братья Гейдж вышли вперед первыми, протягивая им свои руки. - Добро пожаловать в Ангар Лос-Анджелеса, - сказал один из близнецов, улыбаясь во весь рот. Ривай и Ханджи приняли их руки, обменявшись с ними крепкими взаимными рукопожатиями. Убийство Титана стало их обрядом посвящения. Теперь они могли называть себя настоящими пилотами Егеря. Из-за спин братьев Гейдж вышли Бертольд и Райнер, тоже протянули руки. Райнер пожал руку Зоэ, а потом предложил: - Теперь, после того как вы убили вашего первого кайдзю, мы забираем вас на вечер, выпить. Его кузен потряс руку Ривая, выглядя немного смущенным, и добавил: - Когда вы двое будете свободны, конечно же. Ривай же подумал о двух вещах. Первое, что Бертольд был раздражающе высоким. Второе, он был на девяносто восемь процентов уверен, что эти ребята были моложе его, какими бы гигантскими они не казались. Зоэ громко рассмеялась, похлопала Райнера по плечу и кивнула всем собравшимся: - Спасибо, парни. Мы обязательно воспользуемся вашим предложением, но только не сегодня. Подмигнув и помахав им рукой, она схватила Ривая за руку, протащила его через огромную толпу людей, которые свистели и кричали им вслед теперь уже по двум причинам. Учитывая то, что они останавливались в каждом пустом коридоре для горячих поцелуев и легких ласк, сам факт того, что они добрались из раздевалок до своей комнаты, был не иначе как чудом. Они оба чувствовали послевкусие адреналина, который подстрекал их быть более дерзкими, чем обычно, в их влечении. Ривай посмотрел на растянувшуюся на кровати Ханджи, с чуть припухлыми от поцелуев губами и залитыми румянцем щеками, и потерялся в ее глазах. - …мне кажется, будто ты все еще в моей голове, - прошептал он. Зоэ улыбнулась, потянувшись к его паху рукой и добившись их общего стона. - Это называется пост-дрифт, - шепотом же ответила она ему, целуя его шею. - Он мне нравится, - Ривай закрыл глаза, запутываясь руками в ее волосах. - Да… мне тоже. Ривай скользнул пальцами вдоль ее майки, надавливая на грудь и цепляя пальцами сосок. Она выгнулась в ответ на прикосновение, застонав, и он смог почувствовать неотчетливые следы ее удовольствия в своей собственной голове. Он медленно лизнул ее сосок, пока Ханджи нетерпеливо царапала его одежду. Ей хотелось, чтобы они оба оказались обнаженными, сию же секунду. Они умудрились оторваться друг от друга на несколько секунд, в спешке сбрасывая вещи, оставив только военные медальоны на шеях, которые звякнули, когда Ривай и Ханджи снова припали друг к другу. Они двигались так, что им казалось будто бы они опять в дрифте. Без слов, даже без каких-либо физических подсказок, они знали, чего хочется им обоим. Ее рука потянулась к его запястью, пока его рука нежно ласкала ее между ног. Он повернул к ней голову, чтобы их губы соединились, приглушив их стоны. Без единого слова он знал, что она готова для него, он знал, что возьмет ее сейчас. Нежно, она натянула на него презерватив, не отрывая взгляда от его глаз, заставив его прикусить губу, чтобы сохранить остатки самоконтроля. Ривай с облегчением вошел в нее, влажную, распутную, такую желанную. Ханджи стиснула его плечи, ей хотелось сильно и быстро. Так же как и ему. Она с силой обхватила его ногами, и он поднял ее, толкнув спиной к стене, вошел в нее, еще раз, и еще, заставляя эхо ее криков носиться по их маленькой общей комнате. Ривай был уверен, что она была настолько громкой, что все в штабе их услышали, но его это не волновало. Он любил ее крики, любил чувствовать, как ее тело скользит, сжимается, дрожит вокруг него, когда она кончает. Он любил то, как она стонала его имя, тянула его за волосы, целовала, оставляла метки на его шее и плечах. Он любил то, что нажимая на ее клитор, он мог заставить ее кончать снова и снова, пока он сам не переставал толкаться в нее. Он кончил с гортанным стоном, вошел так глубоко, как только смог, Ханджи крепко вцепилась в него, уставшая и охрипшая. Они были связаны друг с другом всеми возможными способами – через их тела, через остатки дрифта… Восторг от убийства кайдзю был единственным в своем роде. После, когда они лежали в постели, Зоэ, пристроив свою голову к изгибу его шеи, выводя ленивые круги на его груди, отметила: - Ты когда-либо чувствовал себя так… -…дома? – закончил за нее Ривай, ласково поцеловав ее в лоб. Ханджи прикрыла глаза, наслаждаясь тем, как его голос отражается в его груди. - Да, - прошептала она. – Я имею в виду, что да, эта война с кайдзю ужасна. Но это… Я наконец-то чувствую, что я нахожусь там, где я должна быть. Что в мире есть место для меня. Ривай полностью понимал, что именно она хочет сказать, он чувствовал ее удовольствие в дрифте во время сражения. Сейчас он решил не думать о вероятности того, что они переживут эту войну. Сейчас он решил игнорировать тот процент пилотов ранних моделей Егерей, которым диагностировали рак. Сейчас он сконцентрировался на том, как этот конкретный момент был всем, что ему было нужно, всем, что он хотел.