Дрифт (Drift with Me)

Комментарий переводчика: В эпилоге есть отсылки к омейку, кто заметил - молодец :3 - Грубый, асоциальный, самовлюбленный, помешанный на теориях – ты должна видеть этого парня, Ханс. С его постоянно хмурым взглядом и начищенными оксфордами, он ходячий стереотип сварливого англичанина. Ничего общего с его письмами. Я не ожидал такого, я думал, он будет круты-ым! - Н-да, звучит как будто он полный придурок, - Ханджи тихо рассмеялась, продолжая выслушивать жалобы Ньютона. - Небо, и я теперь должен делить с этим лабораторию. Они планируют переместить нас в Гонконг и закрыть все остальные Ангары. По существу, я уже потерял всю свою команду исследователей, а сейчас еще и должен переехать со всем своим оборудованием… - Я знаю, я слышала об этом. - Я не могу поверить в это. Я имею в виду, что неужели они думают, что мы способны узнать больше про кайдзю без Егерей? Та стена ведь не сдержит их. - Нет. Не сдержит, - ее голос звенел с такой убежденностью, что Ньют смог ощутить ее даже через мобильную связь. - Как твоя рука? – он решил сменить тему. - На перевязи. Бесполезная. Но вылечат. Я хотя бы смогу пользоваться ею снова. - Я слышал про твоего второго пилота. Как он? - В кровати. Тоже бесполезный. И вылечить его не получится. - Ты знаешь, я собираюсь набить тату Элоаха на щиколотку ради вас, ребята, - у Ньюта все еще хреново получалось поднимать людям настроение. Но он всегда был искренним, и Ханджи не могла винить его. - Ривай не поблагодарит тебя за это. - У тебя до сих пор есть твои? Тату, я имею в виду. - Они не запрещают пилотам Егерей иметь тату, Ньют. - Да, я знаю. Я могу отправить тебе мой дизайн Элоаха, чтобы у нас были одинаковые. Солидарность и все такое. - Нет. Если что, я набью Разведчика себе на спину. Может, с крыльями или чем-то таким. - Почему крылья? - Без понятия. Просто мысль, которая внезапно пришла ко мне в голову. Одно белое крыло, одно черное крыло, как-то так? - Это не те вещи, которые есть у кайдзю или Егерей. - Вы, как обычно, потрясающе наблюдательны, доктор Гейзлер. - Ха, ну да. Ханс, я так скучаю по тем временам, когда ты была в этой лаборатории. Я думаю, мы готовимся к последнему препарированию здесь. Уверена, что не хочешь приехать и помочь мне вырезать какие-нибудь внутренности кайдзю? Мы можем швыряться ими в Германна, когда он будет надоедать. - Соблазнительно, как и всегда. Но мне нужно быть здесь, с Риваем. Когда заживут все остальные его повреждения, ему нужно будет начать физиотерапию и, по возможности, подобрать себе протезы. - О! Да он будет как полу-Егерь! - Ну, как-то так. - Пришли мне фото того тату, когда тебе его набьют. - Обязательно. Пришли мне отчеты про внутренности кайдзю. - Непременно. На чем бы нам еще с тобой поехаться… о, хотя стой. Тоннели? - Для твоих ушей? - Нет, для моей задницы. - Если хочешь их себе, иди и сделай. Тогда я набью себе похожие тату, я думаю. - Я уверен, сэр Германн от такого на стенку полезет. Помни об этом, я дам тебе знать, если таки поставлю их себе. - Договорились. Свяжемся позже. - Да, и Ханс? - Да? - Береги себя. Она улыбнулась, она надеялась, что Ньют сможет почувствовать это в ее тишине: - Я буду. Ханджи повесила трубку, сделала длинную, последнюю затяжку, перед тем как выбросить сигарету себе под ноги, выдохнула в воздух тонкие белые струйки дыма. Она снова начала курить. Ханджи бросила годы назад, еще даже перед тем, как поступила в Академию Егерей, но последние события спровоцировали легкий рецидив. Смотря вдаль за туманный горизонт Лос-Анджелеса с пункта наблюдения на крыше больницы, она думала о миллионах, которые направлялись в свои повседневные жизни, счастливые и здоровые. Здоровые. Пальцы в гипсе раздраженно дернулись. Да чтоб вас. Она скользнула обратно внутрь, прошла стерильными белыми коридорами мимо механических улыбок на лицах ничтожеств к комнате, которую они с Риваем делили. Он лежал на кровати, отвернувшись от нее и глядя в окно. - Ты не спишь, - мягко констатировала Ханджи, присаживаясь рядом с ним на кровать и тепло целуя в лоб. - Где ты была? – его рука нашла ее, переплетая их пальцы вместе. Отчаянно хотелось использовать их, прикасаться и ощущать ими вещи. - Болтала по телефону. С Ньютом, - она поднесла их сплетенные руки к своим губам, целуя костяшки пальцев. - Ты снова курила, - он поморщился, как только уловил слабый запах ее дыхания. - Прости. Ньют сказал, что он собирается набить тату Элоаха себе на щиколотку для нас. Его способ отдавать должное. - Нам или кайдзю? - Он сказал, что это за нас. - Только посмей сделать себе похожую. - На самом деле, я думала набить себе крылья. - Крылья? - Одно черное, одно белое. Может одно поверх другого. Я еще не знаю. Картинка просто почему-то появилась в моей голове однажды ночью, и я не могу выкинуть ее оттуда. Он только собрался сказать ей, что ему очень нравится эта идея, но зашли медсестра и незнакомый им доктором с папками, битком набитыми всякими документами и рисунками. - Мы хотели бы поговорить с вами, мистер… - Ривай. - Да. Я доктор Гриша Йегер. Приятно с вами познакомиться. - Йегер? – Ханджи едва могла поверить в такой каламбур. - Поверите вы или нет, эта фамилия принадлежала моей семье еще задолго до того, как появились впечатляющие машины сил обороны Тихоокеанского региона. Но прошу звать меня просто Гришей. Теперь, если бы вы могли дать нам несколько минут, мне нужно поговорить с… - Она остается, - вмешался Ривай. - Воля ваша, если вам так удобней. Медсестра передала доброму доктору дощечку с зажимом и ручку, и тот вернул свое внимание обратно к Риваю. - Теперь, Ривай. Вы записаны на физиотерапию в моей клинике, начиная со следующей недели. Вы должны приезжать от трех до пяти дней в неделю, в зависимости от вашего самочувствия и нашей оценки вашего прогресса. И мы переведем вас в реабилитационный центр сегодня днем. К счастью, как я могу видеть в вашей карте, у вас отсутствует отрицательная реакция на диуретики и стероиды, а, значит, воспаление в вашем позвоночнике значительно снизилось, и у вас хороший приток крови к конечностям; если все пойдет хорошо и дальше, нужды в ампутации не будет. Сейчас мы можем снизить дозировку вашего медикаментозного лечения, чтобы облегчить усвоение, но вы все равно должны будете принимать лекарства еще пару недель. У вас есть какие-то вопросы ко мне относительно уже изложенного? Леви молча покачал головой. Вопросы были у Ханджи: - Доктор, я читала о некоторых экспериментальных методах лечения, например, о холодной терапии. Или же электрическая стимуляция, возможно ли будет выбрать что-либо из этого? - Оба эти метода еще нуждаются в доработке, и все еще нет никаких значимых исследований, которые подтверждали бы их эффективность. В данном случае может быть слишком поздно, чтобы пробовать что-то вроде умеренной гипотермии, так как на этот момент воспаление в позвоночнике уже спало, но мы не наблюдаем восстановления двигательных функций, даже на второстепенной шкале. Рентген и компьютерная томография в свою очередь тоже подтверждают незавершенность этих процессов. Больше, чем на что-либо еще, Ривай должен согласиться на экспериментальные методы лечения, но я не могу гарантировать какие-либо существенные результаты, даже если мы попробуем. Она в отчаянии перевела взгляд с доктора на Ривая, ее рука изо всех сил сжимала его. Пожалуйста? Можем мы попробовать? Я устал. Но он чуть прикрыл глаза, смирившись. - Запишите меня на что-нибудь, доктор. Эта идиотка не из тех, кто легко сдается, - он смягчился, в свою очередь, крепко сжимая ее руку. - Ну, как я уже говорил, может быть слишком поздно для индуцированной гипотермии, но мы можем попробовать электрическую стимуляцию нервов чуть позже, когда вы пройдете хотя бы минимальное количество физиотерапии, чтобы улучшить моторику верхней части тела. Ханджи поднесла руку Ривая к своим губам, чтобы поцеловать, ее сердце было наполнено отчаянной надеждой. Что-то должно сработать, она была уверена в этом. Лечение давало определенный прогресс до этого времени, все расходы покрывала армейская страховка, и Риваю нужно было всегда оставаться сильным. Что-то должно сработать. - Ну, хорошая новость, что верхняя часть тела в отличной форме, по сравнению с тем, что было раньше, так что у него нет с этим проблем. Обычно у людей с похожими травмами дела обстоят значительно хуже. Он хорошо проходит физиотерапию и уже достиг достаточно высокой подвижности и самостоятельности. Хотя над его отношением ко всему этому следовало бы еще поработать. - Спасибо, Микаса, – терпеливо ответил доктор Йегер своей ассистентке и подопечной. - По существу, его можно будет отпустить домой в ближайшие дни. - Уверен, он и мисс Ханджи будут счастливы услышать это. - А уж как я буду рада наконец-то от него избавиться. - Он не специально наехал на Эрена на своем инвалидном кресле, я уверен в этом, - хотя забота Микасы о его сыне и была очень трогательной, она казалась чрезмерной даже самому Грише Йегеру. - Один раз – определенно. Но все шесть? - Так, не шуми сейчас, - он негромко шикнул на нее – они уже подходили к его кабинету, где их ожидали Ханджи и Ривай. Доктор Йегер улыбнулся и, отпустив Микасу, присел за стол. – Есть хорошая новость – вас скоро выпишут. Ханджи улыбнулась доброму доктору, в то время как сам Ривай и бровью не повел. - И как скоро мы теперь сможем начать электрошоковую терапию? - тон Ханджи был полон настойчивости, и от взгляда доктора Йегера не уклонилось то, как Ривай закатил глаза. - Я бы предпочел, чтобы Ривай для начала отправился домой и отвык от больничного режима. В промежутке между больницей и моей клиникой, я думаю, ему придется по вкусу хотя бы недолгое чувство домашнего уюта. - Доктор, наш, как вы выразились, «дом» тоже будет для него новым местом. До всего этого мы жили в одной комнате в Ангаре, и нашу новую квартиру я обставляла и обустраивала одна. - Пока там есть четыре стены, крыша и кровать, меня все будет устраивать, - проворчал себе под нос Ривай, сидящий рядом с ней. - Ты знаешь, что это не так, - она раздраженно вздохнула. И добавила, повернувшись к доктору Йегеру: - Я убедилась, что дом пригоден для того, чтобы по нему можно было передвигаться на инвалидном кресле, там есть рампы и лифты… все это покрыла наша армейская страховка, так что там все устроено так же хорошо, как и здесь. - Юхуу, да наш дом калеко-дружелюбный. Ханджи резко развернулась обратно. - И зачем ты это сказал? Доктор Йегер неспешно поднялся, предпочитая покинуть комнату. - Мне нужно проверить еще одного пациента, я вернусь немного позже. Если вы меня извините, - ему не платили достаточно хорошо, чтобы он был и доктором, и консультантом. Закрыв за собой дверь, он нашел Микасу внизу в холле и согласился: - Ты права, над его отношением ко всему этому следовало бы еще поработать. Тем временем в кабинете Ривай упорно отказывался смотреть на Ханджи. - Нам надо поговорить, - мягко прошептала она. - О чем? О том, что я не могу ходить? О том, что я застрял в этом кресле на всю оставшуюся жизнь и теперь для меня всегда будет проблемой доставать вещи с верхних полок? Не то чтобы это было чем-то новым. - Мы еще не знаем точно, мы еще не попробовали все, что могли! - Не обманывай себя и не давай мне пустых надежд! - Так что, ты теперь хочешь просто сдаться? Даже не желая попробовать те варианты, которые у нас еще остались? - Не говори о них так, как будто все они окажутся действенными. Ты знаешь, какие у всех этих вещей низкие показатели результата. Зачем бы еще тебе понадобилось заранее убеждаться в том, что дом обустроен рампами и лифтами? Потому что, скорее всего, ничего из этого не сработает! - То есть, сначала ты злишься, что я не хочу считать твое выздоровление невозможным, а теперь ты злишься из-за того, что я предприняла все возможные меры предосторожности на случай, если у нас ничего не выйдет? - Ты говоришь одни вещи и делаешь другие. Ты обманываешь меня точно так же, как это делают все эти тупые доктора. - Я пытаюсь заботиться о тебе! - Может, я не хочу, чтобы обо мне заботились! Ханджи положила руку на свой гипс, отворачиваясь и тяжело вдыхая воздух. - Да, ты прав, - прошептала она. – Ты сможешь справиться в одиночку. Ты всегда хотел все делать в одиночку. До того как ты меня встретил, ты думал, что ты сможешь пилотировать Егеря в одиночку! Ее голос повышался с каждым словом, жар приливал к ее ушам, пока Ханджи пыталась сдержать слезы. - Я не просил тебя брать на себя все это дерьмо! – Его голос тоже повысился. Он почти никогда не повышал голос. – Приходишь проведать меня каждый день, покупаешь нам дом, убеждаешься, что он пригоден для передвижения в инвалидных креслах, да что ты вообще делаешь со своей жизнью? Мы всего лишь были пилотами-напарниками, мы не женаты, мы не семья, я не просил тебя выбрасывать свою жизнь на помойку ради меня! - То есть, тебя именно это волнует? Ты думаешь, что я не хочу быть здесь? - Я не хочу быть здесь, с чего бы тебе хотеть? - У тебя. Нет. Выбора, - правда была как удар холодного ножа в спину. – У меня есть, и я выбрала. Ее рука потянулась к той его руке, которая сжимала подлокотник кресла так, что он рисковал ногтями отодрать кожу. Когда он не оттолкнул ее, Ханджи наклонилась, чтобы прижаться своим лбом ко лбу Ривая, и сделала вид, что не заметила влагу возле его глаз. - Я пообещала не оставлять тебя одного в дрифте. Они просидели в тишине некоторое время, пока руки Ривая не перестали дрожать, и Ханджи не восстановила дыхание. - Ты хочешь знать, что в этом всем тяжелее всего для меня? – прошептала Ханджи через некоторое время. Ривай поднял голову. Это была неудобная тема для разговора, но если они собираются пытаться держаться вместе, они должны быть более открытыми друг для друга относительно происходящего. Они больше не могут подключиться к дрифту через машину и безмолвно общаться своими мыслями. - Что? - Работа с документами. - …что? - У тебя нет фамилии, придурок, - она улыбалась, смотря на него тем взглядом, от которого у него раньше ноги подкашивались. - Навряд ли это моя вина, - он скривился. – Предполагаю, я могу взять себе какую-нибудь. - Хочешь себе мою? – Ханджи нагло оскалилась. - …я думал, ты не хочешь выходить замуж. - Нам не нужно быть женатыми, чтобы ты сменил свою фамилию. Но если ты хочешь, - в этот момент она посмотрела на него серьезно, - …тогда я не против. - Это хреновое предложение, - но уголки губ Ривая ползут вверх, и им не нужно быть в дрифте, чтобы Ханджи знала, что это на самом деле означает.