Мне и не снилось (новая версия)

Сперва было ничего. Темнота. Я не ощущала тела, не могла свести мысли в одну целую. Это среднее состояние между сном и полубодрствовашим разумом оказалось неприятным. Темнота обступала со всех сторон, давила и не давала как следует сосредоточиться на чём-то. Разум путался в этой тюрьме и вскоре решил снова уйти в забытие. Снова вернуться в тёплые, гостеприимные объятия сна. Мысли начали рассеиваться, улетать куда-то, словно туманная дымка. Уснуть бы… Но внезапно чьи-то тихие голоса нарушили едва установившийся покой; отуманенное сознание никак не могло их уловить и понять. Оно сопротивлялось изо всех сил, не желая вынырнуть на поверхность, но голоса упрямо тянули вверх. Постепенно ощущение тела стало возвращаться, как и слух проясняться. Я и вправду будто вынырнула на поверхность, и звуки тут же облеклись в чёткую и ясную форму. Сил, чтобы двинуться не было, но любопытство одержало надо мной верх. Стоило огромных усилий разлепить веки. Первое, что открылось взору, были белоснежные простыни да яркое, расшитое узорами покрывало. Я пошевелила пальцами перевязанной левой руки. С губ сорвался слабый стон, и это тут же отозвалось в боку вспышкой во сто крат увеличенной боли. Это окончательно вернуло меня к реальности. Воспоминания тоже нахылнули одной большой волной: узкая улочка, обезумевшая от мести женщина и стремительные, беспорядочные удары кинжалом. А ещё мне привиделся Леголас. Что только не выкинет бредящее сознание… — Очнулась! — кто-то воскликнул рядом со мной. Голос я опять не могла различить, уши будто заложило. Я медленно повернула голову в сторону голоса, стараясь при этом не двигать остальными частями тела и замерла. Не привиделся мне Леголас, нет. Поодаль кто-то сидел. Я вскинула голову, чтобы убедиться, что всё наяву, но из-за резкого движения в глазах заскакали тёмные пятна. Голова бухнулась на подушку, словно тяжёлый камень. Что вообще со мной происходит? За последние несколько дней события обрушились на меня словно цунами, не дав даже вздохнуть и осмыслить всё. Итак больная голова теперь совсем шла кругом. Откуда появился Леголас? Значит ли это, что с ним все остальные? — Может, ей принести воды? — девичий голос звучал отдалённо и неясно, но я всё же узнала его: Юнна. — Не сейчас, с такими ранами пить нельзя, — ответил ей Леголас. Если и Юнна была здесь, сомнений не оставалось: остальные тоже были рядом. Значит, я снова попала в плен. Меня захлестнула волна удушливого страха: они поймали меня! Они снова будут вести меня к чаше! — Нет, нет… — простонала я. Я заёрзала на кровати, полагаясь на крохотный остаток сил, чтобы хоть как-то выползти, — Ай! — перед глазами заскакали тёмные пятна, я инстинктивно ухатилась за бок. — Стой, куда же ты, безумная! — Леголас осторожно попытался вернуть меня в исходное положение. — Пусти… Не трогай… — я слабо сопротивлялась, силы стремительно утекали. Я сделала последний рывок в сторону, но Леголас удержал меня. — Успокойся. Если будешь так продолжать, у тебя разойдутся раны! — Я не хочу… — говорить было трудно, каждое слово вылетало с одышкой, — идти к чаше… Я обречённо рухнула на подушки, завтравленно озираясь. Что со мной теперь будет? По лицу эльфа скользнула тень вины. — Никто никуда не будет тебя вести. Я позабочусь об этом. Я горько скривилась и отвернулась. Как ему верить, после всего, что случилось? А я, глупая, ещё была по уши влюблена. — Где Айлех? — простонала я. От накатившей боли я едва не завыла. — Успокойся, не то будет ещё хуже, — мягко сказал Леголас. — Приведите Айлеха… Я уже была готова снова самостоятельно выползти из кровати, и неважно, если раны разойдутся. На мгновение меня озарила ужасающая мысль: а вдруг они заставили его уйти? Или того хуже: убили его, как потенциального врага? — Юнна, позови его, — голос Леголаса понизился, будто он не хотел, чтобы я услышала. Минуты ожидания продлились вечность. Наконец, заскрипела дверь и раздались шаги. Я различила звук тяжелых сапог, принёсший невероятное облегчение. Он был бледен и хмур, под глазами пролегли тёмные мешки. Я протянула к нему руку, словно к спасательной шлюпке. Айлех подошёл к кровати и сел на табурет. Его присутствие вселило спокойствие и облегчение: хоть он-то не старался больше насильно вести к чаше. Я слабо улыбнулась, но сказать толком ничего не смогла: все силы ушли на мою просьбу. — Прости, — сказал Айлех, бросив на меня угрюмый, виноватый взгляд. — Этого не должно было случиться. — Не твоя вина… Я жива, — выдавила я, поморщившись. На самом деле мне хотелось спросить другое: кто была эта Хунис и настоящие ли обвинения она выдвинула против Айлеха? Хотелось бы верить, что её слова оказались клеветой, но в глубине души я понимала, что это правда, и что ничего удивительного в этом не было. Я провела с ним достаточно времени, чтобы познать его жестокую натуру. Юноша вскинул голову, вопросительно посмотрев на Леголаса. — Дай ей обезболивающее, не видишь, что она страдает? — Вижу, — холодно отозвался Леголас. — Может, тогда сам достанешь его?! Айлех бросил в сторону Леголаса убйиственный взгляд. Я повернула голову к эльфу, насколько это могла: на его лице гнев тут же сменился тревогой. — Боромир, Халед и Бранд пошли искать лекаря, — уверил он меня. Я не ответила. Леголас отвёл глаза; на лице его отражалась явная внутренняя борьба. Он откинулся на спинку стула и уставился в пустоту, терзаемый какими-то размышлениями. Юнна сидела на маленьком диванчике у окна, время от времени осмеливаясь бросать на меня робкие взгляды. Я собрала все свои силы на долгий разговор, который собиралась сама и начать: — Что вы со мной сделаете? — горько спросила я. — Вылечим, — пробормотала Юнна. — Да ну? И это всё? — подрагивающим от гнева голосом процедил Айлех. — Кажется, ты что-то не договариваешь насчёт одного предмета, для которого вам так нужна Полин. Неужели опять они хотели запудрить мне мозги? Теперь-то меня не проведёшь. — Я прекрасно помню о пророчестве, и том, что я — единственный ключ к уничтожению чаши! — Мы найдём другой способ… Я недоверчиво покосилась на Леголаса. Увидев мою реакцию, Юнна горячо затараторила: — Это правда! Прости, прости нас, Полин! Я знаю, что мы с Брандом и Халедом поступили подло, но мы уже тогда отказались от плана. А остальные совсем не знали о способе уничтожения Чаши. После твоего похищения мы бросились искать тебя, но только, чтобы спасти! Айлех иронично усмехнулся. — Я смотрю, планы у всех меняются, как перчатки. — Ты хочешь сказать, что тебе можно полностью довериться? — скептически хмыкнул Леголас. — Я уже всё рассказал вчера, — отрезал Айлех, — можешь верить, можешь — нет, голуг*. Услышав последнее слово, Леголаса презрительно скривился. — Не смей говорить здесь на Чёрном Наречии! — Что ты мне сделаешь, skai**?! — повысил голос Айлех. — То, что ты заслуживаешь! — Хватит, вы оба! — прохрипела я. Дверь распахнулась, и в комнату ввалился Гимли — Что здесь творится, орк вас за ногу? Леголас, ужели ты позволишь ему довести себя до белого каления? Понимая, что спор перерастёт в немаленькую перепалку, я с трудом приподнялась на подушках, охая от боли. Хотелось закричать, чтобы привлечь к себе внимание, но это случилось и без моего вмешательства. — Тише! — вскричала Юнна. — Что вы натворили? Ей уже плохо от ваших перепалок! Я попыталась поднять спину повыше, чтобы перейти в полусидячее положение, но Леголас подошёл ко мне и удержал меня рукой. — Не надо делать лишних движений, раны ещё не затянулись… Я машинально отдёрнулась. Хотелось сесть и заплакать от безысходности: только я обрела свободу, как снова оказалась в плену у них, да ещё в таком-то незавидном состоянии. Теперь не то, что сбежать — даже из кровати выйти казалось чем-то невыполнимым. Леголас наклонился надо мной и умоляющим взглядом посмотрел на меня. — Пожалуйста, поверь мне, Полин, ничего плохого мы не собираемся делать с тобой. — Я не могу. Я же знаю, что вы на всё пойдёте, чтобы уничтожить чашу. Моя жизнь для вас ничего. Гимли покачал головой. — Не делай таких быстрых выводов, девочка. Это Леголас образумил всех и предложил найти другой способ уничтожить чашу. — Правда? — удивилась я. — Благородно, голуг, — скептически хмыкнул Айлех. — Только вот трудно поверить. — И ты смеешь это говорить, балрогово отродье? — в сердцах выругнулся Гимли. — Тебе самому можно верить?  — Я верю! — крикнула я и скорчилась. — Айлех не ведет меня к чаше, он освободил меня по прибытию в Пеларгир, а вы всё испортили вашим появлением! Ошеломлённые лица Леголаса, Гимли и Юнны обратились ко мне. Я продолжила: — Он был честен со мной с самого начала. Вы… Вы же втёрлись ко мне в доверие, каждый преследуя свою цель! Не успела я окончить тираду, как правый бок пронзила ужасная боль. Я застонала, пытаясь отдышаться, но при каждом вздохе становилось только хуже. Будь она неладна, эта Хунис! — Что вы…что вы сделали с ней? — я выдавила из себя давно вертевшийся в голове вопрос. Но мысли начали путаться, а язык уже не подчинялся мне. Дурманящий сон накатил на меня, и я откинулась на подушки. — Нет, нет… — из последних сил я пыталась бодрствовать, но незаметно для себя меня утянуло в темноту. *** Вязкий, удушливый сон, наконец, постепенно отпускал меня. Я очнулась в том же месте, но совершенно одна. Через закрытую дверь в комнату просачивались звуки шагов и едва слышные разговоры. Должно быть, они решили, что мне нужен покой, и оставили в одиночестве. Только я успела пробудиться, как меня охватил первобытный страх: что, если они снова врут? Леголас, конечно, уверял меня, что со мной ничего не сделают, но вдруг… Я никак не могла избавиться от мысли о том, что это ловушка. Бежать, мне нужно было бежать и как можно дальше! «Мне нужно вернуться домой», — крутилось у меня в голове. Но в таком состоянии до конца улицы не дойти. К тому же, как выйти отсюда? Я оглянулась: кроме двери, выходом во внешний мир здесь было окно, выходящее на небольшой сад. За кустами роз возвышалась стена, ограждающая дом от остального мира. Солнечные лучи падали в комнату. Внезапно меня охватило нестерпимое желание потянуться к ним и ощутить тепло. Какая-то неведомая сила словно подстегнула меня. Я машинально скинула с себя покрывало и с трудом оторвала себя от кровати. Прикусив собственный кулак, чтобы не закричать от боли, я медленно прошла к диванчику, стоявшему у окна. Солнце! Я срочно нуждалась в солнце. Рассудок будто помутнился, я едва ли понимала, что делаю. Я распахнула окно, повисла на подоконнике, устремила лицо к небу и подставила раненую руку к живительной силе солнца. По телу разлилось приятное, щекочущее тепло и вызвало прилив новых сил, словно меня окунули в родниковую бодрящую воду. Боль в боку начала постепенно исчезать. Я отошла от окна, так и не поняв, каким образом мне так быстро полегчало. На ногах я держалась на удивление уверенно, будто я вообще никогда не была тяжело ранена. Я шевельнула пальцами: боли как и не бывало! Правда, посмотреть под повязки я пока не осмеливалась, да другая вещь занимала мою голову: собраться в срочном порядке и сбежать! Нужно вернуться в старый добрый Бри и обо всём забыть. Там есть кому меня принять: добродушный Маслютик, забавный Ноб, вечно опекающая Мара и даже угрюмая Эльза. Я осмотрелась. В углу на стуле лежала моя сумка. Я проверила её содержимое и, убедившись, что одежда из сундука Гуннана была на месте, стянула ночнушку и переоделась в брюки, плотную рубшаку и кожаный жилет. Свою обувь я нашла сложенную у кровати. Окончив с подготовкой, я встала посреди комнаты, раздумывая о дальнейших действиях. Сбежать можно было через окно в сад. Но как же Айлех? Не оставлять же его? С тех пор, как наши отношения наладились (во всяком случае, стали мирными), я поняла, что он стал для меня верным спутником и защитником. Может, рискнуть и выйти через дверь? Но я бы точно наткнулась на Леголаса или Гимли, и плакал тогда мой побег. После долгих раздумий я всё же решила для начала хотя бы выйти через окно. Всё же лучше, чем сидеть в комнате и ждать, пока меня обнаружат. Я встала на диван и перемахнула в сад. Узенькая дорожка огибала дом и терялась за кустами роз. Интересно, чей он? Впрочем, думать времени не было: я решила пройти на разведку ко входу в дом. На самом деле никакого плана я не разработала, и я всё ещё не знала, как поступить с Айлехом. Нам нужно было выбраться вместе. Стараясь ступать как можно тише, я прокралась из сада во внутренний двор. Дом оказался простым, довольно низким для двухэтажного строением. Никаких лишних декораций, простая черепичная крыша и деревянная дверь в ограждающей стене. Вот он, выход, всего-то в метрах десяти. Я осторожно выглянула из-за куста, и к превеликому счастью увидела Айлеха, сидящим на крыльце. Он хмуро теребил ветку, погружённый в невеселые думы. Я вышла из укрытия. Юноша тот час вскинул голову и округлил от удивления глаза. Он раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыл, настороженно оглядываясь. Я поднесла палец губам, но, похоже, он понял. Айлех кивнул в сторону калитки, и мы вместе направились к двери. Только мы оказались перед спасительным выходом, как дверь сама раскрылась, оставляя нас лицом к лицу с Боромиром. Спокойное выражение лица мужчины стремительно уступило место недоумению. — Что здесь происходит? — Мы уходим, — отрезал Айлех и попытался протиснуться к выходу, но Боромир двинулся вперёд, оттесняя нас обратно. — Раз так, — усмехнулся юноша, — то дай хотя бы ей уйти. Со мной сможешь поквитаться, когда угодно. — Да хоть сейчас! — неожиданно взревел Боромир и одним сильным движением схватил Айлеха за горло и припечатал к стене. Я испустила отчаянный крик и вцепилась в рукав Боромира. — Боромир! Перестань! Ты убьёшь его! Но обезумевщий от ярости гондорец и ухом не повёл. Я кричала и тянула его за локоть, тщетно пытаясь расцепить железную хватку. — Ты сумасшедший! Отпусти его! Боромир повернул к мне искажённое гневом лицо. — Отпустить? Кого ты сейчас защищаешь? Ты хоть знаешь, кто он? На самом деле, слова Боромира доходили до моих ушей, но не до сознания. Я с ужасом смотрела на задыхающегося Айлеха, чувствуя себя совсем бессильной. Сзади раздались голоса выбежавших на шум Леголаса и Гимли. — Я не забыл, что случилось в Осгилиате! — обратился гондорец к Айлеху. — Ты перебил всех пленных и приказал доставить их головы в Минас-Тирит! — Нет! — закричала я то не то от неверия, не то для того, чтобы Боромир ослабил хватку. — Будешь отрицать? — спросил он у Айлеха. — Иди к Морготу, — выдавил Айлех. На его лице играла презрительная, холодная улыбка, и показалось, будто прежний жестокий Айлех вернулся обратно. — Боромир, довольно! — Леголас сильным движением оттолкнул гондорца в сторону. Айлех сполз по стене, тяжело дыша. Я подбежала к юноше, чтобы помочь ему подняться, но он вскинул ладонь в останавливающем жесте. — Айлех? — только сейчас я заметила, что глаза были мокрые от слёз. — Он же чуть не убил тебя! Айлех вскинул голову. Серые глаза источали такой холод и такую жесткость, что я в ужасе отпрыгнула назад. В голову пришла леденящая душу мысль: а вдруг Айлех тоже предатель? Вдруг его расположенность ко мне оказалось лишь мастерски сыгранным фарсом? Я начинала сходить с ума: вечный страх, вечные подозрения. Кому доверять, а кому нет? Всё путалось… Я поражённо опустилась на землю и ухватилась руками за голову. Кто-то настойчиво пытался докричаться до меня. Я подняла лицо и встретилась с полным сочувствия взглядом Леголаса. Он заботливо поднял меня на ноги и повёл в дом. — Не хочу… Мне нужно возвращаться, мне нужно домой… — бормотала я. Странное чувство охватило меня, когда я упомянула о доме, подразумевая под этим Бри. — Ты вернёшься, — уверил он, — только сейчас тебе нужно отдышаться. Мы оказались в комнате, и Леголас усадил меня на кровать. — Как ты оказалась на ногах? — удивился он. Я пожала плечами, исподлобья посматривая на эльфа. — Скажи, ты веришь мне? Я покачала головой, чувствую себя неспособной верить никому. Леголас тяжело вздохнул и двинулся к выходу, оставляя меня наедине с мыслями и разлетевшимися в прах надеждами. ___________________________ * озн. "эльф" на Чёрном Наречии ** восклицание презрения на Чёрном Наречии