Певчая птица

Эрестора разбудили звуки спокойной беседы. Солнце уже почти село, и эльф выругал себя за то, что проспал так долго: теперь он всю ночь не сможет сомкнуть глаз. Элронда и Маглора он узнал сразу, но сдержал удивлённый возглас. Маглор первым заметил, что Эрестор проснулся. — Рад нашей встрече, — поприветствовал его певец. — Рад, что она все-таки состоялась, — отозвался Эрестор. Тень улыбки скользнула по губам Маглора. — Давно не виделись. Фыркнув, Эрестор сел. — Мягко сказано! — и, посмотрев на обоих с вызовом, добавил: — Вы уже решили, вернётся ли Маглор с нами в Линдон? Эрестор сознавал, что поступает жестоко: этот вопрос был незажившей раной, которую он сейчас намеренно разбередил. Однако он сомневался, что они сами заговорят об этом, и выражения их лиц подтвердили, что он не ошибся. Элронд метнул в него сердитый взгляд, и Маглор, заметив это, печально сказал: — Он прав, напоминая нам, ion nin. Я не могу вернуться, а потому наша встреча будет краткой. Глаза полуэльфа упрямо сверкнули. — Мы что-нибудь придумаем, — уверенно сказал он. ------------------------------- — Он всё так же резок на язык, — заметил Маглор. — Он не изменился, — кивнул Элронд. — Хороший сподвижник для тебя. — Самый лучший. Но он не очень-то влиятелен, поэтому мало что может сделать. Маглор пожал плечами. — Это со временем может измениться. Мне всегда казалось, что он не из тех, кто довольствуется повседневной рутиной. А как там Эрейнион? Вы подружились? Пока они беседовали, Эрестор отправился за хворостом. Во всяком случае, это было одной из причин, по которым он ушёл в лес. Другой же было то, что он не хотел продолжать мирно сидеть рядом с сыном Феанора. Конечно, они отправились в путь именно затем, чтобы найти Маглора. Но, по правде говоря, Эрестор не особенно верил, что им это удастся. Возможно, он и не хотел, чтобы им это удалось. Он просто отправился с Элрондом, потому что считал своей обязанностью защищать его. Но они всё-таки достигли цели — и теперь следовало решить, что делать дальше. Он счёл за лучшее оставить поиск решения на Элронда и Маглора. Когда он вернулся, они были полностью поглощены разговором. Элронд выглядел разочарованным, в то время как спокойный взгляд Маглора нисколько не изменился. Они ничего не стали объяснять Эрестору — а он не стал их спрашивать. Они приготовили ужин на костре и съели его, лишь время от времени переговариваясь. Маглор ел обеими руками, но в основном полагался на левую. Эрестор разглядел, что его правая ладонь обезображена большим, скверно выглядящим ожогом. Они с Элрондом обменялись взглядами поверх костра. Элронд тоже видел эту рану, и оба знали, откуда она взялась: Сильмарилл, который Маглор вместе со своим братом наконец отвоевал, нещадно жёг его руку, пока певец не бросил его в море. — Я до сих пор слышу, как он зовёт меня, — заговорил Маглор. Даже теперь он не упускал ничего из происходившего вокруг него. — Я давно выпустил его из рук, но всё ещё слышу его голос. — Тебе не стоит оставаться у моря, — ответил Элронд после долгого молчания. — Ты здесь достаточно долго пропадал. Маглор усмехнулся. — Мой приёмный сын, а что ты мне предлагаешь? Я хорошо знаю эту землю, к тому же она — последнее, что осталось от Белерианда. — Переберись вглубь Средиземья. Осядь на некоторое время в человеческом поселении или, может быть, отыщи лесных эльфов, с которыми ты сможешь остаться. — Люди стали подозрительны и сторонятся эльфов. Что же до лесных эльфов — не думается мне, что легко будет отыскать тех, кто согласится терпеть моё присутствие. Впрочем, идея была не так уж плоха — если бы удалось найти лесных эльфов, которым не было никакого дела до сыновей Феанора. — Прошу тебя, — добавил Элронд. — Я подумаю об этом, — ответил Маглор. Ночь они провели, втроём втиснувшись в хижину. Спали они долго, и когда Элронд наконец проснулся, Эрестор ещё спал, а Маглор исчез. Споткнувшись на пороге — от неудобной позы затекли ноги, — Элронд выскочил наружу. Певец уже разжёг костёр и поджаривал пару рыбин к завтраку. Элронд едва подавил облегчённый вздох. — Садись, — улыбнулся ему Маглор. Полуэльф опустился у костра. Теперь, когда наконец рассвело, он мог повнимательнее разглядеть старшего эльфа. Маглор исхудал, его неубранные волосы спутались, и он выглядел усталым. Одежда его была потрёпанной, но выглядела неплохо, если принять во внимание, как он жил. — Когда мы с Эрестором отправились сюда, я не был уверен, что мы тебя найдём, — заговорил Элронд. — Зачем же вы покинули Форлонд в погоне всего лишь за слухами? Элронд замялся. — Я хотел завершённости, — признался он. — До нас время от времени доходили слухи о тебе: рыбак говорил, что он слышал голос, торговец — что видел одинокого эльфа… Я хотел знать точно. Певец промолчал, и Элронд не сдержал разочарованного вздоха. — Пожалуй, в этом было не очень-то много смысла. — Я так не считаю, — возразил Маглор, но больше ничего не добавил. Через некоторое время Элронд внезапно добавил: — Элрос умер. — Я слышал, — печально кивнул бард. На удивлённый взгляд Элронда он пояснил: — Об этом упоминал торговец из людей, с которым я встретился. Как видишь, я не пребываю в полном неведении о том, что творится в мире. — Скитания — это не способ вернуться к жизни. Маглор пожал плечами: — Я ведь уже сказал вчера — Сильмарилл не отпустит меня. Потому мне никогда не обрести покоя — ведь я больше не увижу его, не смогу коснуться. Он так же недосягаем, как мой дом на Западе. Элронд прикусил губу. — Может, и нет. Маглор вскинул голову, и его глаза внезапно загорелись. — Я про твой дом, про Валинор. Знаешь, ведь валар простили Галадриэль и остальных. Они могут вернуться в Валинор, многие так и сделали, только она и ещё некоторые выбрали остаться. Надежда вспыхнула в глазах барда, но лишь на миг. — Меня они никогда не простят. Ведь я — братоубийца, а Артанис и остальные — нет. Их вина — лишь в том, что они однажды пролили кровь по ошибке. Моя же вина втрое больше, и я всегда осознавал, что делаю. — Почему же вы тогда не убили меня и Элроса? — требовательно спросил Элронд. Этот вопрос он так и не осмелился задать в детстве. Маглор удивлённо посмотрел на него. — Почему ты и Маэдрос пощадили нас? — не отставал Элронд. — Это из-за меня, — признался Маглор. — Руссандол… я не знаю, что он собирался с вами делать. — Но почему? — Вы были такими маленькими, — пожал плечами Маглор. — Мы только что потеряли Амбаруссар. Я вспомнил Элуреда и Элурина. Ты мне понравился. Не знаю, Элронд, я действительно не могу тебе объяснить. Элронд разочарованно сдался. У него оставалось ещё много вопросов — но он знал, что не осмелится задать их вслух, а значит, они навсегда останутся без ответа. Повисло долгое молчание. Элронд нарушил его, возвращаясь к изначальной теме. — Тебе действительно стоит подумать о том, о чём мы говорили вчера, и уйти с берега. Может, Линдон и не подойдёт, но есть и другие места, где можно поселиться. — Я всегда буду слышать, как Сильмарилл зовёт меня. — А ты пытался? Конечно же, Маглор не пытался. Вряд ли решение было таким простым — но, пожалуй, вдали от берега моря зов действительно мог ослабнуть. — Ты сказал, что хотел завершённости. Для себя или для меня? Элронд растерянно пожал плечами. — Кажется, для обоих. — Ни для какого иного человека или эльфа я не согласился бы покинуть этот берег. Но ты мой приёмный сын и дорог мне… — он ненадолго умолк. — Я сделаю так, как ты советуешь. У Элронда едва не вырвался облегчённый вздох, но он лишь добавил: — Ты можешь время от времени передавать вести через торговцев — людей или гномов. Эрестор проснулся, и они позавтракали. Потом Эрестор снова покинул их, отправившись побродить вокруг. Он понимал, что Элронд хочет побыть вдвоём с Маглором, хотя и не отходил далеко. В конце концов, у них было не так уж много времени. Так прошло шесть дней. Маглор становился всё более беспокойным: такое долгое пребывание на одном месте угнетало его. Эрестору всё наскучило ещё три дня назад, но он ничего не говорил. Оставив Маглора и Элронда прощаться, он отправился седлать коней. Элронд и бард подошли к нему, закончив разговор. Эрестор сжал руку Маглора и сказал: — Удачи. Маглор благодарно кивнул. Элронд забрался в седло и, бросив прощальный взгляд на приёмного отца, повернул коня на север, а Маглор зашагал на восток через высокую, по колено, траву. — Ну что, получил, чего хотел? — спросил Эрестор. — В некотором роде, — ответил Элронд. Старший эльф хмыкнул. — Я же говорил, что ты не сможешь дать ему покой. Видишь, я был прав. — Нет, ты тоже был неправ. Он ведь наконец ушёл от моря. Мне этого достаточно. Я примирился со своим прошлым — и надеюсь, что он рано или поздно тоже сможет это сделать. Эрестор посмотрел недоверчиво, но выражать свои сомнения вслух не стал. Обратный путь в Линдон прошёл без приключений. Орки ушли, и Элронд с Эрестором проехали через те же поселения, в которых уже были. Люди узнавали их, но не беспокоили. В Линдоне Гил-Галад и Кирдан расспросили обоих эльфов, чем закончилось их путешествие. Элронд изложил произошедшее кратко, а Эрестор — ещё короче. Ни один, ни другой не сказал, куда они посоветовали Маглору направиться, и лорды, обрадованные тем, что бард не стал возвращаться, оставили расспросы. Келебримбор вообще ни о чём не спрашивал, хотя каждый раз, как он встречал Элронда, в его взгляде проскальзывало любопытство. ------------------------------- Шли годы. Лишь изредка до Элронда в Линдон доходили письма — никем не подписанные и всегда неопределённые. Из этих писем эльфинит узнал, что Маглор действительно нашёл лесных эльфов, с которыми ненадолго поселился — однако следующее письмо пришло с другого края Средиземья. Время шло, и Келебримбор, Галадриэль, Келеборн, Орофер и Трандуил покинули Линдон. Время от времени их пути пересекались, и в конце концов они все нашли своё место в мире. Зло снова подняло голову, и вести от Маглора стали редкими. В одном из последних писем он описал красивую долину, в которой решил на время поселиться. Эрегиону, владению Келебримбора, угрожало нападение, и верховный король Гил-Галад послал Элронда на помощь. Эрестор поехал с ним, отказавшись дожидаться его возвращения в библиотеке, которую ему так и не позволили назвать своей. Они яростно сражались, но Саурон оказался сильнее, и когда всё было потеряно, а Келебримбор убит, эльфы отступили. Орки почти наступали им на пятки, путь в Линдон был закрыт, и они свернули к горам. Так получилось, что этот путь привёл их туда, где вскоре возникнет владение Элронда, которое станет Последним Приютом эльфов. До долины они добрались совершенно измученными. Многие эльфы были ранены, другие помогали им, как могли. Некоторые до сих пор не видели ничего, кроме пламени, пожирающего Эрегион, и орков, что убивали их близких. Их глаза не смотрели вокруг, а разум оказался в плену страшных воспоминаний. Воины устали. Войско Саурона в последние несколько дней было слишком близко, и эльфы надеялись укрыться в долине. Элронд внимательно оглядывал долину, высматривая тех, кто здесь жил. Её местоположение казалось ему настолько знакомым, что он одновременно и надеялся, и боялся обнаружить, что прав. Высланные им разведчики не нашли ничего, но это ещё ни о чём не говорило. Он надеялся, что его войско никого не побеспокоило — однако чувства подсказывали ему, что надежда беспочвенна. Элронд шёл впереди, ведя коня в поводу. Чтобы преодолеть нелёгкий спуск в долину, всем пришлось спешиться: на скалах было слишком легко оступиться. Если они тут останутся — имеет смысл поискать другой путь, получше, а может, и проложить его. Если они останутся — и если Саурон не настигнет их. Они ещё не достигли дна долины. Тропа вилась вокруг замшелого камня, и Элронд, свернув за поворот, почувствовал, как перехватило дыхание: посреди тропы стояла высокая фигура в тёмно-коричневых кожаных штанах, тёмно-зелёной тунике и зелёном шерстяном плаще. Капюшон плаща был наброшен на голову стоявшего, и тёмная ткань прятала его лицо почти до носа, но светло-серые глаза уже встретили взгляд Элронда. Руки стоявшего, затянутые в кожаные перчатки, крепко сжимали эльфийский меч Первой Эпохи в простой оборонительной позиции. Воины Элронда тут же похватались за оружие — обнажили мечи, вскинули луки, но Элронд жестом остановил их. Стоявший посреди тропы не шелохнулся. Не глядя ни на кого, кроме полуэльфа во главе отряда, он сказал: — Здравствуй, Элронд. ------------------------------- Примечания автора: Знамя Феанора: сам герб — квадрат, круг и пламя — я пытался изобразить по источникам, основанных на книге Толкина: работам художников-иллюстраторов Кристины Скулл и Уэйна Хаммонда. Мне не удалось найти информацию о цвете фона знамени Феанора, и по чисто художественным соображениям я решил считать его синим. Маглор называет Маэдроса Руссандолом. Это его эпессе, прозвище, означающее «Медноголовый». Я решил не использовать материнское имя «Майтимо», потому что его смысл («хорошо сложенный») мог задевать Маэдроса после спасения с Тангородрима, где он потерял руку. Маэдрос называет Маглора Макалаурэ. Считается, что все сыновья Феанора, кроме Куруфина, предпочитали свои материнские имена. Я использовал в диалогах квэнийские имена Руссандол и Макалаурэ, потому что мне кажется маловероятным, чтобы сыновья Феанора говорили друг с другом на синдарине. В остальных местах я использовал более широко известные имена на синдарине. Имена сыновей Феанора (имя на квэнья — эпессе, если есть — имя на синдарине) Майтимо — Руссандол — Маэдрос Макалаурэ — Маглор Амбаруссар — Амрас/Амрод (это имя носили оба близнеца)