Revenge

— А ты мне больше нравился, когда сидел в темнице! — огрызнулась девушка, поднимаясь на ноги в поиске какого-нибудь оружия, но так и не находила его. Воспоминания о последних часах её жизни были отнюдь не лучшего содержания, да и качества тоже. Они хаотично всплывали в сознании, затапливая его кипящим маслом из странных сумбурных эмоций. Какой-то частью разума Рейвен понимала, что раз на ней нет оков, и она чувствует как воздух наполняет легкие, то она свободна и, что более важно, жива. Но какая-то часть её отказывалась принять столь смелое предположение и выискивала во всем подвох, потенциальную угрозу, насмешку. Муспела огляделась вокруг себя и тут же удостоверилась, что находится далеко за пределами Асгарда. Она редко бывала в Мидгарде, — всего лишь раз в десять лет. Когда стражи потаённых троп ослабляли свою бдительность и с головой окунались в атмосферу празднования побед прошлых лет: посещали воинский турнир и ударялись в поиски приключений на свои огненные ауры — но с полной уверенностью могла сказать, что сейчас стоит посреди Мидгардских чертогов. Пространство маленькой комнаты заполняли книжные полки, подвешенные к стене, что слева от деревянной двери, огромная кровать, подле которой располагались невероятно маленькие столики с настольными лампами и кучей непонятных бумаг… «Настольная лампа, как мило». — Подумала Рейвен, хватая одну из них. — Надо же… — все еще сидя на полу и держась левой рукой за ушибленный нос, произнёс йотун. — Я, конечно, знал, что ты немного неблагодарная, но ведь не до такой же степени. — Где мы? — как всегда, игнорируя двусмысленные речи Локи, спросила дева. — Что вообще происходит, и как мы сюда попали? — Столько вопросов за одну секунду, что ж, я не удивлен. Ты довольно любопытная, верно? Но вот только, — йотун поднялся с пола, убирая руку от лица (как оказалось, нос не сломан, но синяк под глазом ледяному принцу обеспечен) в явной попытке вернуть контроль над ситуацией и стереть с лица земли малейшее упоминание о том, что его застало врасплох пробуждение девушки, — я бы не рассчитывал получить ответы, угрожая насилием. — Не в твоих интересах… — начала было Рейвен, чувствуя как гнев, сдерживаемый физическим бессилием, наконец-то просыпается где-то внутри, но не только она умела игнорировать слова своих собеседников. Локи на корню обрубил её гневную тираду своим мини выступлением, содержанием которого был призыв к справедливости. Как всегда, с двойным смыслом в его фирменной манере: — Знаешь, я ожидал немного другого. Например: «Спасибо, что не бросил меня умирать в Асгарде среди врагов» или простого: «Спасибо, что потратил на мое лечение уйму времени, потому что сама бы я не справилась». Тщеславием никто не лечиться, знаешь ли. — трикстер соединил пальцы вместе, отчего Рейн тут же захотелось по-детски закатить глаза, а затем по-взрослому врезать ему снова. Она не знала сколько минут, часов или дней была без сознания, но одно могла сказать с явной уверенностью — от бездействия ярость лишь усиливается. Когда их отделяла друг от друга «решетка», мысли о физическом насилии даже не посещали девушку (за редким исключением), но теперь, когда его самодовольное лицо в неограниченном доступе и на таком близком расстоянии… Соблазн был слишком велик. — Надеюсь, что такое поведение лишь результат того, что твой мозг все еще просыпается. В этом случае я буду ждать благодарности… — Рейвен открыла рот, но Локи не дал ей даже слова вставить. — Я закончил с отцовским наставлением и с радостью отвечу на все твои вопросы. — Давай, а то у меня руки ноют от желания съездить по твоему нахальному, самодовольному, невыносимому… — Если ты закончила с афоризмами и цитатами, то мы продолжим. Как ты уже догадалась, мы в Мидгарде. В Нью-йорке, если быть совсем точным. Тебя ранили, и ты потеряла сознание, помнишь? — Да. — дева поставила настольную лампу на место. От тяжести предмета у неё заныл раненый бок. — Ты обещал, что отведешь меня к чертогам Одина. — заметила девушка, чтобы дать себе немного времени на воспоминания. Они засели у неё в мозгу, но достать их было не самым простым занятием. Требовалось время. — Да? — краем глаза Рейн заметила ухмылку на губах Локи, он развел руками и продолжил со свойственным его натуре триумфом. — Зачем? Чтобы бросить к его ногам почти бездыханное тело и сказать: «Она пришла убить тебя, но не добралась. Будь добр — прыгни на меч сам и покончим с этим». Если бы враги сдавались именно так, то ни на мне, ни на тебе не осталось бы места для шрамов. Я взял в Асгарде все, что мне было нужно, и решил переждать. — Пока я поправлюсь? — все еще сомневаясь в благородном порыве йотуна, со скептицизмом спросила девушка. Он посмотрел на неё с высоты собственного роста так, как будто она ученица, задающая глупые вопросы, ответы на которые очевидны: — Все еще сомневаешься? — на губах ледяного принца играла все таже милая полуулыбка. — Странно, но в небесном царстве ты вроде бы как была готова поверить, что я не такое уж чудовище. В конце-концов я спас твою жизнь и лечил тебя все эти дни. — Эту сказку я уже слышала, но мы оба знаем, что это не так. Волк всегда остается волком, даже если надевает овечью шкуру. — По себе судишь? — подражая скептическому настрою Рейвен, переспросил он. Девушка почувствовала раздражение, но подавила этот маленький приступ: — Где мои доспехи? — Ты задаешь слишком много вопросов, а я устал, проведя долгие ночи и перевязывая твои, — он кивнул на бок девушки, вновь ухмыльнувшись, — бинты. «Изо всех сил пытаешься показать, что я не застала тебя врасплох? Ты был не готов, но никогда не признаешь этого? Вопросов слишком много? Что ж. Тогда я задам тебе всего один». — Ладно, тогда я больше не буду их задавать… — Сдаешься? Неужели? — Я попытаюсь ответить на них сама. Кто такая Фригга? — присаживаясь на кровати поудобнее, спросила девушка и продолжила свой односторонний диалог с большей охотой, когда увидела как напряглась сущность йотуна, отраженная в глазах россыпью изумрудов. — Ты говорил о ней со стражником в тюрьме и тогда заметно напрягся. Что-то случилось? Что-то не очень хорошее, но она жива и очень даже здорова. Судя по тому, что мы видели её в хранилище. Что тогда? Может быть какой-то запрет? Она говорила, что любит тебя, но ни разу не посетила… — Прекрати. — Может Один запретил? Она стара для подруги или сестры… мать? Приемная мать, если быть точной. — Я сказал — прекрати! — Локи схватил муспелу за горло, но не сжал его, поняв, что дал слабину. Разговоры о Фригге задели его за живое и Локи не смог сдержать комок тёмных эмоций, дав им над собой власть. Это можно было бы ощутить даже на примитивном физическом уровне — такое напряжение! По его глазам и тому, как йотун поглядел на свою руку, все еще держащую девушку за шею, Рейн поняла, что эта женщина его слабое место. Болевая точка, которой она могла, но не посмела бы воспользоваться. «Настоящая мать или приёмная, но она все-таки мать.Это святое, а я не Один, чтобы это отнимать. — размышляла она минутой позже, когда трикстер пулей вылетел из комнаты и квартиры тоже. — Но ты об этом не узнаешь, потому что и мне нужно иногда выводить кого-нибудь из себя. Прости»