Ночи Полнолуния.

Ночь Второй Луны в последний месяц года в древние времена и в не менее древних священных книгах именовалась Ночью Божественного Правосудия. На Юге и в Серединных Землях ее называли проще – Ночью Смерти, но Север и тогда и сейчас предпочитал придерживаться прежнего наименования. Может быть потому, что связь с Богами ощущалась сильнее именно на Севере? Последний потомок Драконов, некогда безраздельно властвующих на Северных Землях, в Первый Час Ночи стоял возле своего родового святилища. Как и подобало подобному строению, оно находилось за пределами Дома, однако на это его сходство с другими святилищами – заканчивалось. Без окон, без треугольной крыши, выкрашенной в цвета Неба, родовое святилище Датэ напоминало скалу – стены из темно-серого камня высоко поднимались вверх и суживались там в гладкий и ровный овал. В этих стенах вырезали дверь, узкую и длинную. От нажатия на камень у порога она уходила глубоко в землю, а затем, от повторного нажатия, возвращалась на прежнее место. И это выглядело по меньшей мере – странно… То есть – страшно. Правда, внутри, насколько Датэ помнил, странностей наблюдалось меньше. Разве что вместо портретов на стенах его предки предпочли поставить у стен статуи тех же драконов – четыре мощных, крылатых ящеров стояли друг за другом в боевой стойке – их спины изгибались к потолку, а головы касались плит пола. В их глазах были вставлены какие-то невиданные камни: в темном помещении они горели живым огнем и освящали святилище – вместо факелов. А так… Как и в обычном святилище – в середине находилась площадка для молитвы. На ней же стояла подставка для оружия и само оружие – два мяча из светлого кристалла. Во время боя клинки расходились и тогда владелец мечей обретал сразу шесть клинков – по три на каждую руку. Но чтобы получить эти клинки, кроме крови Дракона, нужна еще была и его Сила. А как раз именно Силой Датэ и не обладал. Совсем. Мечи принесли в святилище после похорон его отца. Так поступали всегда. Наследник Дома приходил за ними, когда траур заканчивался. Вот только мог ли он считаться наследником? Или нет? В открытую дверь врывался ледяной ветер. Двор и площадку возле святилища вычищали с особой тщательностью, однако от холода это спасти не могло. Если бы молодой господин обладал хоть зачатками Силы, то он переносил бы его легче, а так… Датэ передернул плечами. Холод с святилище был отнюдь не единственной проблемой. От запаха благовоний кружилась голова, свет, излучаемый камнями, казался непривычным и пугающим. В ночи второго полнолуния, ночное светило обретало алый оттенок и не взирая на то, что в зимние месяцы его невозможно было разглядеть на небе из-за пелены облаков, на Земле его свет тем не менее отражался: и в воде, и в камнях, и в снеге. Молодой господин наклонился и положил руки на рукояти мечей. Пальцы и ладони ощутили все тот же леденящий холод – родовое оружие никак не отзывалось на его прикосновение и присутствие. А что если мать все же была права? Что если он – не Дракон? Датэ неволько поежился. Если так, если Боги и Предки отвернулись от Рода и от него, то эту ночь он не переживет. Ведь именно в Ночи Божественного Правосудия в храмах умирают жрицы, отмеченные Мертвой Меткой. Умирают, обращаясь к Богам с молитвой. Так же, как и он сейчас… - Я прошу не милости, - его голос прозвучал хрипло и непривычно тихо. – Пусть Боги меня судят, а Предки поддержат по своей воле и воле моей. Он умолк и прислушался. В святилище все оставалось по прежнему: свет слепил, резко пахли благовония и ледяной ветер струился в открытую дверь. Вот только теперь у него появилось ощущение, что за ним наблюдают. Вот только – кто? И откуда? Датэ стиснул рукояти мечей. Конечно же, его обещание придти в святилище слышал не один Катакура. У его матери, благородной госпожи Ено, тоже хватает слуг и тогда она скорей всего послала кого-нибудь следить за ними… Но это было тогда. А придти следить за ним сейчас, к святилищу, да еще во вторую ночь полнолуния?! Молодой господин выпрямился. Гнев и ярость поднимались в нем, как волна под порывами ветра. Почему мать обходится с ним хуже, чем со слугой? Как смеет она пренебрегать священными правами Богов и его правами? И как, как осмелились на это ее приближенные? Он снова стиснул рукояти мечей. На этот раз его руки обожгло болью, однако сначала Датэ ничего не почувствовал. Но боль продолжала расти и если бы только она одна! Датэ взглянул на мечи – в них переливалось пламя, но не алое от луны, а ослепительно-синее… Это была Сила Драконов. Именно она лилась ему на руки , неистовая и сокрушающая все на своем пути. Он сжал рукояти мечей. Синий огонь начал подниматься по его рукам, сначала до локтей, затем до плеч и груди. А вокруг: и в святилище и снаружи бушевал ветер. Ярко-красная пелена снега стремительно поднималась от земли к небу и выглядело это пугающе, почти жутко. Датэ прислушался. Помимо воя ветра до него долетели вопли людей - иступленные и испуганные. Они толпились возле святилища, однако войти в него не решались: боялись Силы Дракона. Конечно, им следовало ее бояться, а вот ему?.. Он продолжал прислушиваться. Шум снаружи начал затихать и вскоре сменился тишиной, в святилище тоже стало тихо. Только Сила по прежнему струилась вокруг него, яркая и холодная, подобно горной реке. И боль... Боль никак не проходила. Она растекалась по всему телу и особенно болезненно отдавалась в ослепшем глазе. Датэ прижал руку к лицу. На ощупь веко и щека оказались мокрыми. Но это были не слезы, а кровь. Кровь! Какое то время он молча смотрел на испачканные пальцы. Затем поднял голову и выругался. Боги уже лишили его глаза, так что же они хотят сделать с ним теперь? Что? Сила вокруг него стала неожиданно меняться. Из синей она стала фиолетовой, затем приобрела оттенок сирени. Изменились так же стены святилища - они заметно потемнели и статуи драконов возле них превратились в тени: серые и бесплотные, похожие на облака. И облака эти тоже начали меняться. Они расплывались, словно перед грозой, меняя форму и цвет на более темный. Датэ невольно поежился. Из темноты появились два силуэта: один крупный, второй - поменьше. Первый силуэт начал обретать плоть и кровь и вот уже перед ним оказался высокий и худой юноша в темной одежде и с длинными белыми волосами. Он стоял к нему спиной и Датэ не мог видеть его лица, но тем не менее... Дракон и не хотел его видеть. В этом незнакомце было что-то отталкивающее и неприятное, как у паука или у змеи... Хотя до этого змей Датэ не боялся. Второй силуэт он видел хуже. Тот продолжал оставаться тенью - невысокой и хрупкой, с пышными, короткими волосами... Первый сделал шаг к нему и что-то крикнул. Голос его звучал резко и пронзительно, однако слов Датэ не разобрал. Но то, что в нем звучали злость и угроза - сомневаться не приходилось... Он схватил мечи и поднялся. Сиреневый свет вокруг него потемнел и загорелся пламенем. Он зажмурился на мгновение, а затем решительно шагнул вперед. Второй юноша поступил так же и теперь Датэ видел его более отчетливо: на нем были цвета одного из Алых Домов, да и выглядел он так же, как типичный представитель такого Дома: загорелый и кареглазый, с копной каштановых волос. Он посмотрел на беловолосого и тоже закричал. На этот раз Дракон разобрал слова и и что интересно - услышал свое имя. Было очевидно, что кареглазый юноша откуда то его знает. Но вот откуда он мог узнать? Датэ не представлял. Тем более было непонятно, почему ему самому этот незнакомец с карими глазами кажется таким знакомым? Он сделал еще один шаг. Алое пламя зашумело и взвилось вверх, а потом вдруг исчезло. Вместе с ним исчезли и все остальные... Кроме него самого. В святилище наступила тьма: глуха и непроницаемая, похожая на сон или смерть. Датэ не знал сколько прошло времени. Когда он открыл глаза, он даже не понял где находится - как обычно он лежал, завернувшись в одеяло, как обычно, ощущал резкие покалывания в больном глазу. Вот только... Сейчас он им видел. Он видел, как от пола и от стен идет слабое свечение, как переливается воздух и его собственное тело... Дракон судорожно вздохнул и зажмурился. - Вам уже лучше, господин Датэ? Датэ повернулся к говорившему. Боль резанула сильнее. Он прижал пальцы ко лбу и застонал сквозь стиснутые зубы. - Что такое? - его собеседник подсел к ближе. Дракону на мгновение показалось, что их лица чуть ли не соприкоснулись и он невольно отодвинулся - подальше... - Ничего, - голос молодого господина прозвучал хрипло, почти неразборчиво и он постарался говорить громче. - Все уже хорошо. То есть... Мне лучше. Он замолчал, переводя дыхание. С закрытыми глазами ему и впрямь было лучше: по крайней мере он больше не наблюдал никаких световых изменений и боль не ощущалась так остро и так резко... Спрашивающий тоже молчал. Но Датэ чувствовал, что тот разглядывает его и, похоже, не слишком ему верит. - Что произошло? - вопросил он в свою очередь. - Я ничего не помню. - Ничего? - Ничего! - Датэ в раздражении передернул плечами. - Я видел Свет, потом Боги послали мне Видение и на этом - все! Его собеседник недоверчиво покачал головой. - Вы видели свет от Силы Дракона? - спросил он. - Да, - подтвердил Датэ. - Свет был везде. Он затопил святилище, как вода в половодье, а потом... Что случилось потом? Вопрошающий не ответил. По всей видимости (молодой господин почти физически ощущал это) он искал подходящие слова и не находил их. Датэ оторвал руку от лица и взглянул на него. - Так что же? Ответа по прежнему не последовало. Его собеседник смотрел на него него - бледный, растерянный и ошеломленный... - Что происходит? - спросил молодой господин. - Ваши глаза! Глаз... - Что? - Датэ опять прикрыл больной глаз ладонью. - Что с ним не так? - У вас глаз Дракона, господин Датэ. Теперь побледнел молодой господин. - Как? - проговорил он. - Как такое возможно, Катакура? В ответ слуга только пожал плечами. - Разве для богов есть что-то невозможное, господин? - Но, - Датэ оторвал руку от лица и тут же зажмурился от боли. - Я же ничего им не вижу! - Ничего? Молодой господин раздраженно помотал головой. - Почти - ничего. Только свет... И все вокруг в нем расплывается. - Наверное, вам стоит подождать, - заметил Катакура. - Со временем вы привыкните. - К чему? - К зрению Дракона, - слуга понизил голос. - И к его Силе. В Древних Книгах есть упоминания о том, что драконы способны убивать одним взглядом. Датэ закусил губу, чтобы не рассмеяться. - Вот, значит, как, - сказал он. - Однако я предпочел бы вместо глаза что-нибудь попроще и прямо сейчас, а не со временем. - Но, господин... - Что? - Вы же получили ее! Вашу Силу... - Что? - снова повторил Датэ. Катакура не ответил. Он смотрел на своего господина и тот последовал его примеру. Взглянул на руки, повернул ладони вверх и едва не задохнулся от изумления: они светились изнутри - пугающим, холодным, светло-синим светом... Некоторое время они молчали. Затем Датэ спросил: - А как моя мать, Катакура? Она это видела? - Да, - быстро ответил слуга. - Видела. И она и все, кто был в доме. Вот только... - Только? - переспросил господин. - Сила Дракона... - Катакура запнулся. - По вашей просьбе боги пробудили ее и когда она вырвалась наружу, то убила госпожу Ено. Датэ побледнел еще больше. - Но как же?.. Почему? Катакура нахмурился. - Вы просили правосудия, господин. И в эту ночь боги его осуществили. Если бы госпожа Ено уехала раньше, то возможно... - Нет! - прервал его Датэ. - Никто не может сбежать от божьего приговора. Возможно, мне не следовало его просить, ведь я знал, что боги накажут виновного... Только мне и в голову не приходило, что это может быть моя мать! Он запнулся и умолк, не в силах больше произнести ни слова. Катакура тоже молчал, однако его молчание было не долгим... - Вы не могли поступить по другому, мой господин. У вас не было выбора!