История одного извращенца

Сехун, как обычно, нервничал. В первый рабочий день в лаборатории аспиранта кафедры ботаники Сухо, он должен показать себя, пупса такого сногсшибательного, естественно, во всей божественной красе. Чего бы ему ни стоило, как бы врать в три короба сейчас ни пришлось, Сехун кровь из носа должен получить (а если не попрет, то вымолить) работу помощника преподавателя. Нехватка денег – единственная и довольно обыденная причина его теперешних переживаний. Как оказалось, учеба в Сеульском гуманитарном институте на контракте стоит больших денег, а так как добренькие родители включили режим «злых воспитателей», которым осточертело постоянно вытягивать своего отпрыска из разных полицейских участков, обеспечивать приходиться себя одному. Конечно, он нашел очень быстрое решение своих материальных проблем благодаря чужим кошелькам с кучей бабла, которые он мастерски научился вытаскивать из открытых сумок. Но папин ремень, как и мамина скалка, были против этого "спасательного" решения. Да и событие двухмесячной давности (когда он в попытке украсть бумажник, застрял вместе с одним психом в лифте), от воспоминания которого Сехуна до сих пор пробирает до костей, тоже не хило влияло на его выбор. Несмотря на то, что работать ужасно не хотелось, все же пришлось принять предложение строгого отца: «Или берешься за ум и начинаешь зарабатывать на жизнь сам, или, сыночка, исправительная колония. Выбирай». Преподавателя пришлось ждать долго. За два часа мучительных ожиданий, Се успел выучить все стенды о правильном уходе за молодыми деревьями, видами плодородных грунтов и даже закимарить немножко. Он уже представил, какая интереснейшая и увлекательная работа ему предстоит в виде уборки помещения, пересаживания цветочков из горшка в горшок, сушки листьев для гербария или мытья длинненьких колбочек с пинцетиками. Работа нудная, работа физическая, работа неинтересная. Но Сехун был готов ко всему! Хорошо, что преподаватель оказался воспитанником его отца, что позволило быстро получить работу без дополнительных очередей и собеседований, как бывает с остальными. Самое главное, кэш платили хороший. Да и родители, наконец, успокоятся: Сехун им покажет, что изменился, стал паинькой-заинькой (не только внешне) и больше не интересуется чужими карточками, бумажниками и дорогими мобильными телефонами. Все прошлое осталось в прошлом, слава Богу. - Здорово, молодежь! Ты ведь, кажется, Сехун? – поприветствовал его, вернувшийся с очередной лекции, молодой преподаватель Сухо. - Здравствуйте, - тут же вежливо поклонился парень. – Да, мой отец звонил вам насчет работы. - Ну, я так и понял. Ты очень похож на него, кстати. Давно ждешь? - Нет, только пришел, - соврал Се, потирая глаза, дабы отогнать остатки сна. - Только пришел? Тогда почему вяло отвечаешь, словно час дрых, а? Обмануть меня решил? - Простите, - снова виновато поклонился Сехун. Вся его старательная подготовка к хорошему первому впечатлению канула в реку. - Чего так напрягся? Да шучу я, - препод вдруг легонько ткнул Се локтем. – Как будто бы я могу разбираться в людях. Я что - психолог? Хахаха... - Да, смешно, - промямлил Се со своим неизменным скепсисом на лице. Оказывается этот преподаватель тоже «с приветом». В этом мире, как успел убедиться пофигист Сехун, нормальных людей осталось всего несчастная сотня, к которой он себя, кстати, относил. Кругом одни извращенцы, психопаты, маньяки, которые только и ждут возможности или понюхать его невинное тело, или (в данном случае) не смешно шуткануть. - Ладно, проходи, - пригласил Сехуна в кабинет преподаватель. – Теперь это твое рабочее место на ближайший год. Лаборатория кафедры ботаники оказалась такой, как он себе представлял: огромная комната с белыми столами возле стенки, на которых громадной кучей лежала макулатура из многочисленных рефератов и докладов от студентов, горшки с цветами, отростки, колбочки, стёклышки, образцы земли в прозрачных коробках, глина, удобрения и другие дополнительные материалы, необходимые для студенческих исследований. Все это ценное барахло, небрежно стоящее и лежащее даже на полу, нуждалось в протирании, чистке, сортировке по отделам после использования молодыми студентами. Сехуну от этой всей «радости жизни» захотелось прямо сейчас убиться головой об стенку. Плюс ко всему ядрёному запасу, в воздухе витал невыносимый «аромат» влажной земли и стойкой хлорки, от которого немного щемило в носу. «Да я здесь и дня не выдержу!», - вопил в своей голове ошарашенный Се. - Вот, это твоя сменная одежда, - преподаватель всунул ему в руки белый халат. – Здесь немного не убрано… Ты проходи, не стесняйся. Давай я сразу введу тебя в суть дела, чтобы ты знал фронт своей работы, да? Значит так, смотри: вон там – кладовка, где нужно убраться, там же найдешь всякие тряпочки и средства. Сложить всю макулатуру по студенческим группам. Вот эти колбочки нужно помыть, высушить, продезинфицировать и уложить вот в эти отсеки. Не забывай каждый день кормить рыбок, они у меня такие прожоры. Что еще… Цветы поливай! Потом, эти стаканы… - Погодите, минуточку, - остановил его длинную речь ошарашенный Се. – Извините, мне нечем дышать. Можно я хотя бы одно окно открою? - Ох, конечно. Тебе, наверное, нужно еще привыкнуть к этой обстановке. - Для начала – да, - согласился с преподавателем Сехун. Открыв окно, чтобы немного проветрить стойкий запах в комнате, Се принялся знакомиться со своим рабочим местом. Пока препод кому-то названивал возле двери, Сехуну было поручено на первый раз не сложное дело: помыть использованные пробирки с коричневой жижей от разведённого гумат калия и вставить их в специальные отсеки. Дело не трудное, поэтому обреченно вздохнув и смирившись со своей тяжелой проказницей судьбой, молодой парень принялся за работу. Пока преподаватель встречал какого-то там знакомого (Сехун как обычно не слышит того, что его лично не касается), Се старательно выполнял данное задание. Почистив все грязные колбочки и протирая их дезинфицирующими салфетками, он вставлял их в специальные отсеки. Как вдруг, неловкое движение руки всегда «везучего» Сехуна заставило несколько вымытых колб соскользнуть и разбиться вдребезги на полу. - Ну все, теперь уволят! Звук донесшихся шагов из коридора заставили бедного парня включить режим гиперскоростного уборщика: крупные осколки тут же были выброшены в мусорку. Если что – Сехун ничего не трогал, ничего не видел, ничего не знает. Представляя, чем обернется эта выходка для него самого, он старался делать вид слишком занятого работника, которому вдруг резко захотелось почитать студенческие неумелые писульки. Звук шагов становился все ближе и ближе, и прежде чем двери открылись, температура бедного Се успела десять раз подняться и резко упасть. «Лишь бы ничего не заметил, лишь бы ничего не заметил…» - Сехун? «Блин!» - Я не виноват, оно само все так получилось, извините, пожал… - начал он толкать быстро подготовленную речь, но тут же остановился. Возле двери к его большущему удивлению стоял не ожидаемый преподаватель с несмешными шуточками, а именно… - Давно не виделись, Сехуни, - усмехнулся своей ангельской улыбкой Лухан. О-ФИ-ГЕТЬ! Сколько ночей подряд в кошмарах несчастного Се повторялась одна и та же ситуация в лифте с вот этим вот молодым человеком. Сколько раз он клялся себе, что при следующей встрече (если она не дай Бог снова произойдет) Се отомстит ему за расшатанную психику и пройденные пытки, из-за которых он целый месяц боялся прикосновений своей девушки. И вот – это время пришло. - Вот так встреча! – радовался взволнованный Лухан, стоя у двери. – Сухо говорил, что его работника зовут Сехун, но я думал, что это будет кто-то другой. Ведь знаешь, сколько Сехунов у нас в городе? 271 человек, прикинь! - Ты! Слишком удивленный, чтобы что-нибудь сказать внятное в ответ, Се медленно (дабы не спугнуть чрезмерно радостного психа), не сводя с него взгляда, прощупывал стол руками. - Это же так здорово! – не переставал радоваться Лу. – Мы будем вместе работать, общаться, ты мне будешь помогать. Ну и я тебе тоже. Классно, правда? - Угу… Линейка? Нет… Стопка тетрадей? Тоже не пойдет… Чашка? От нее даже синяка не останется. Нужно что-нибудь потяжелее, желательно острое. - Я о тебе часто вспоминал. Ах да, мне, наверное, стоит извиниться за свое немного грубое поведение, - продолжал трепаться Лухан. – Я тогда так быстро убежал, что не успел… Есть! Нашел! Длинная, полутораметровая, немного тяжелая указка удачно попалась под руку. «Главное, точный удар. Желательно по мозгам, чтобы их немного вправить», - Се тщательно продумывал в голове тактику. Его наивная «жертва» сейчас получит то, что заслужила. - Ой, а это что – золотые рыбки? – Лухан указал пальцем на аквариум, возле которого стоял сосредоточенный Сехун с указкой в руках. – Такие милые. Люблю смотреть, как они плавают, а еще больше – их кормить! Ты не знаешь, где здесь корм? - Стой на месте! Вытянув впереди себя указку, Сехун осторожно начал делать шаги на встречу удивленному Лухану. - Сехун, что ты дел… - Я сказал, стой на месте! Не вздумай подходить ко мне! - Хорошо, как скажешь, Сехуни. Повинуясь приказу, Лухан застыл посередине лаборатории. - Такая просторная комната… - Заткнись! - Сехуни, почему ты кричишь? У тебя вновь что-то случилось? - Да, случилось! Ты на свет явился – вот что случилось! – не стеснялся в своих выражениях Се, приближаясь ближе к этому чудаку. События прошлой встречи не стерлись из памяти, оставив неприятный осадок внутри, и нужно быть готовым ко всему, ведь кто знает, как сейчас себя поведет этот псих. - Я тебя не понимаю, Сехуни, - Лухан хотел повернуться, но резкое предупредительное «Не шевелись!» вновь заставило его застыть на месте. - Сейчас все поймешь… - приговаривал Сехун, вставая прямо перед ним с вытянутой указкой. – Только прикидывается невинным, а на самом деле серийный мань… маньяк-извращенец! - Кто? – Лухан удивленно хлопал ресницами. - Ты! - Я? - Ну не я же! - О Боже! Разве?! Никогда не замечал… - Не прикидывайся дурачком! – Сехун схватился покрепче за свой спасательный киек. – Сейчас ты мне за все отплатишь. Сейчас… Сехун приготовился к последнему шагу - въехать разочек по этой «невинной» рожице, что приходила к нему в кошмарах последние месяцы. И так бы сейчас и случилось, если бы не вздрогнувшая рука от внезапного звука открывающейся двери. - О… Вы, я вижу, уже успели познакомиться? – послышался радостный голос преподавателя за спиной Се. Горячее «приветствие», которое хотел устроить своему обидчику Сехун, к несчастью Се и к радости Лу, прервал Сухо. - Лухану трюки показываешь? – препод кивнул на зажатую в руках указку. – На будущее: делай это, пожалуйста, в коридоре, тут стекляшек много. Не дай Бог заденешь хотя бы одну. Кстати, где ты эту палку нашел? Я так долго ее искал… Великое «отомщу» пришлось Сехуну отложить на неопределенный срок. Ведь незачем, чтобы сейчас преподаватель стал свидетелем одной очень грязной сцены. - Хен, не подскажете, что этот гонд… кхм, этот уважаемый господин здесь делает? – сквозь зубы гневно прошипел Сехун. - «Господин»? Лухан, что ли? Сехун, да ты шутник у нас, люблю таких. Лу будет здесь свое исследование проводить, разве он тебе еще не сказал? - В смысле «исследование»? В этой лаборатории? - Ну не в соседней же! Лухан учится на пятом курсе заочного отделения в нашем университете и ему как раз нужно провести практическую часть своей работы. Я предложил лабораторию в помощь, и он с радостью согласился. Вот оно что получается. У Сехуна намечается чудная компания на время работы. Судьба вновь сводит его с этим извращенцем, но принимать все так просто парень не намерен. Кажется, Се придётся отказаться от поступления в университет в этом году. - Извините, хен, - он сделал вежливый поклон, - но я не смогу работать у вас. Простите. - Что? – искренне удивился Сухо. – Ты чего, Сехун? Снова шутишь? - Я не шучу. - Сехун, что за дела? Больше чем здесь за эту работу тебе никто не предложит. Знаешь, как пришлось твоему отцу покрутиться, чтобы устроить тебя сюда? Ты хорошо подумал о своем будущем? И так легко со всем прощаешься? - У меня на это есть свои причины. Серьезный Сехун был настроен решительно, и Сухо понял, что спорить бесполезно. Поэтому тяжело вздохнув, преподаватель всего лишь развел растерянно руками: - Хм… Ну что же, я не вправе тебя держать. Если считаешь нужным, то… Ой, прошу простить меня. Важный телефонный звонок, через минуту вернусь! Оставшись вдвоем с Лу, который вновь оказался причиной невезения, Сехун старался сохранять спокойствие, но в компании данного субъекта это выполнить не получалось. Раздражало все: как вся дурацкая ситуация со своим неожиданным поворотом, так и этот олень со своим сочувственным взглядом. - Сехун… - Лу сделал попытку приблизиться, но Сехун вновь его остановил. - Я просил не подходить ко мне. - Извини, забыл. – Лу нервно теребил пальцами край своей черной жилетки. – Слышу, тебе деньги нужны… - Это тебя не касается. - Мне кажется, ты отказываешься из-за меня. Тебе ведь так важна эта работа. Что же делать, как бы тебе помочь… О, придумал! Сехун, а давай я тоже тебе буду платить деньги? - С какого… - Сехун хотел возразить, но убедительная речь парня с большими глазами, заставила его замолчать. - Я, наверное, напугал тебя своим поведением в прошлый раз, - объяснил Лухан. – Хочу, чтобы ты знал – я выздоравливаю, так что тебе не стоит беспокоиться. Вообще, сейчас я стал меньше нюхать людей. Давай так: ты останешься работать здесь и будешь помогать с практической частью, а я буду платить тебе за это деньги каждый месяц, договорились? - Пфф, как будто бы я соглашусь на все это! Да никогда в жизни… Сколько? - Сколько скажешь. - Эм… 300 000 вон! - Хорошо. - Нет, нет, я поторопился. 500 000 вон, вот так! И ни воной меньше. - Я понял. Ну, так что – согласен? Сехун знал, что подписывает себе «смертный приговор». Как он думал, этот лохопед должен был испугаться крупной суммы и отказаться от всей затеи. Но Лухан оказался крепким орешком. Сехуну срочно нужны были деньги, и для этого он готов был пойти на все, даже потерпеть несносного паренька-извращенца несколько месяцев. - Договорились, - обреченно вздохнул Се. – И еще одно, деньги мне нужны в начале месяца. И ты не подходишь ко мне ближе, чем на метр. И не обращайся ко мне по мелочам, лучше вообще со мной не говори… - Как скажешь Сехуни, как скажешь, - радостно хлопнул в ладоши взволнованный Лу. - И я не «Сехуни»! Для тебя, маньяка, я – Сехун. - Угу. Ой, Сехуни, смотри какие милые цветочки… Вот так эти двое начали работать вместе: Лухан проводил свои опыты над цветами, а Сехун неохотно ему частично помогал, заодно не забывая о своей основной работе. Как Лу и обещал, он старался держать дистанцию между ними, чтобы не смущать лишний раз восприимчивого Се своим случайным прикосновением. Для Сехуна помогать Лу было не самым худшим. Самым невыносимым оказалось проводить с ним время вдвоем: как и при первой их встрече, рот Лу не замолкал ни на секунду; каждый свой шаг, каждая незначительная мелочь не могла остаться без внимания. Крики и нервные срывы Сехуна не помогали, поэтому, смирившись со всем, Се просто перестал слушать все то, что Лу не терпелось рассказать. Достаточно кивать в ответ и иногда отвечать привычное «угу», «может быть» и «не знаю», для Лухана этого хватало. Сехун был заперт в каком-то своем мире, из которого ему ужасно не хотелось вылезать наружу, и делится со всеми вокруг. В отдельности - со странным соседом. - Я так люблю учиться! Читать книги, писать статьи, рефераты, искать в интернете дополнительную информацию, узнавать что-то новое… А ты, Сехуни, любишь учиться? - Терпеть не могу. - Жалко. Подай мне вон тот раствор… Спасибо. Я, когда дома сидел, всю папину библиотеку перечитал, представляешь? Произведения Ремарка, Бальзака… - Мне не обязательно это знать. - …Диккенса, Камю. Подержи, пожалуйста. Сидя за рабочим столом, Сехун изо дня в день жалел тот миг, когда позволил себе проявить слабину и согласиться на предложение парня перед собой. Он представлял, с какой пользой мог провести этот вечер где-нибудь в клубе, со своей девушкой, в окружении друзей, которые хоть и нудят, но не так приставуче, как этот надоедливый извращенец. Но суровая реальность раз за разом заставляла возвращаться обратно. Пока Лухан осторожно пипеткой добавлял красный хим. раствор в горшок подопытного растения (дабы занести результаты в бланк), Сехун разглядывал пейзажи в открытом окне. Вид из лаборатории на двенадцатом этаже был просто великолепным: вечерний Сеул завораживал своей красотой, заставляя восторгаться и задерживать дыхание. Хотелось уйти туда, к людям, в толпу, а не сидеть тут, взаперти, со странным, неумолкающим психом, который даже пять минут тихонько посидеть не может. - Я рад, что Сухо разрешил мне пользоваться своей лабораторией, - продолжал Лухан, увлеченно рассматривая зеленые стебельки. – Думал переезжать в другой город, чтобы получить полное высшее образование. - Надо было переехать… - тихонько вздохнул Се, продолжая глазеть в окно. - Представляешь, студентам моей специальности тяжело найти место для практики. Подай пожалуйста, ту бутылку… Почему то, мне везде отказывали. Говорили, что людей с моей больничной карточкой они не принимают. Я, правда, не понимаю в чем причина, ведь я абсолютно здоров. Отдышка иногда бывает, но она быстро проходит… «В твоих мозгах причина», - подумал Сехун. За две недели совместной работы, он свыкся с мыслью, что Лухан является частым посетителем кабинета психотерапевта. Да, Лу чрезмерно болтливый, иногда говорит странные вещи, радуется как ребенок даже малой активности со стороны Се, слишком искрений и открытый. Несмотря на все эти «чудачества» и причуды характера, он оказался достаточно умным парнем, чтобы учиться в университете на заочном отделении, сдать экзамены на отлично и самому проводить исследования (вырастить новый сорт гибискуса) в лаборатории. Его зависимость, которой так опасался Се, пока никак не проявляла себя, и если бы не вспоминания об их первой встрече, он даже сказал бы, что Лухан вполне нормальный человек с немного детским поведением. Из открытого окна приятно подуло весенним мягким ветерком, обвевая молодое лицо. Взяв нужную бутылку, Се автоматически протянул ее своему соседу, продолжая наслаждаться свежим воздухом. - Ты просил. Кстати, почему ты решил заниматься именно цветами? Такая девчачья работа… А? Чего замолк, прилипала? Оторвавшись от созерцания любимого города, Сехун увидел знакомую картину: рядом сидел напряженный, сгорбившийся, хиленький парень с побледневшим лицом и сильно зажатой ручкой в руках. Он весь дрожал, словно от холода, с застывшим взглядом в никуда. - Лухан… - тихонько обратился к соседу удивленный Се. – Что с тобой? - Сейчас пройдет… - еле выдавил из себя напряженный парень. – Это бывает… Мне просто нужно перетерпеть, я выдержу... Все хорошо… Сехун поежился. Ему не впервой видеть в таком состоянии своего соседа. Лухану явно плохо и было видно, что он всеми силами пытается сдерживать себя (за что Сехун ему очень благодарен), не поддаваясь соблазну. - Может, тебе воды дать? - Спасибо, но не нужно… Только окно закрой… пожалуйста. Точно! Незаметный запах Се легким ветром донесся к Лу, от чего тому снова снесло крышу. - Медсестру позвать? - Нет… Я сам справлюсь… Я должен! На секунду Сехуну стало жалко этого психа. Те судороги, от которых содрогалось худенькое тело и скривленное от невыносимой боли лицо немного пугали. Парню хотелось как-то помочь своему соседу, успокоить, но как… Сехуну было неприятно вновь это делать. Если он проявит слабину сейчас, не факт что это будет в последний раз. После того случая, он поклялся себе, что никогда-никогда не позволит этому человеку себя нюхать. Особенно после того, как ему пришлось сдерживать несколько недель дрожь от любого прикосновения собственной девушки и не начинать отбиваться от ее объятий. Но с другой стороны: как бы Сехун недолюбливал странного Лухана, все же не хотелось, чтобы этот кадр сейчас прямо здесь задохнулся. Не будем скрывать, что от вида скрутившегося парня сердце Се невольно дрогнуло. Взвесив все за и против, и вдохнув поглубже, он решился на решительный шаг: задрав рукав белого халата, Се поднес обнаженную левую руку к носу почти не дышащего бледного соседа на столе. - Давай, - сквозь зубы с натяжкой промолвил он. – Если тебе это поможет. Но в ответ не последовало той ответной реакции, которую Се ожидал. - Нет, - Лу крепко зажмурился. – Ты сказал этого не делать. Я обещал, что буду сдерживаться до конца. Это пройдет, все нормально… - Айщ! Ты меня бесишь! Нашел время, чтобы показывать свое никому ненужное благородство. Я сам разрешаю тебе, слышал?! Давай же, ну!!! На этот раз, слова подействовали. Крепко схватившись трясущимися руками за тонкую кисть, Лу тут же втянул в себя такой желанный и спасающий запах молодого человеческого тела. Рука Сехуна издавала настолько тонкий и сладкий аромат, что от него просто невозможно оторваться и хотелось нюхать еще и еще. Если бы его спросили, Лухан мог бы честно признаться, что иногда, когда Се переодевается и выходит из кабинета первым домой, оставшись наедине сам с собой, Лу тихонько нюхает его сменный белый халат; что чуть ли не падает в обморок от свежего одеколона Се, когда тот приходит утром на работу; что после их первой встречи он не мог забыть аромат тела Се, искал его в толпе, на улице, в людях, в каждом прохожем, но безрезультатно. И что находиться с Сехуном в одном помещении – равно моральным пыткам, так как приходилось постоянно сдерживаться, дабы не накинуться на оголенную шею или понюхать тонкое запястье. Все это Лухан мужественно держал в себе. Хватит того, что человек, который ему не безразличен, считает его психом-извращенцем и не позволяет подходить к себе ближе, чем на метр. Этот жест, который только что сделал Сехун, был настоящим подарком для всегда жаждущего Лу: Се позволил сделать с собой то, что было строго под запретом. Упругая молодая кожа со светло-бежевым оттенком издавала самый желанный, самый «вкусный» и самый лучший аромат из всех, которые Лу только знал. - Ты уже десять минут меня нюхаешь, - Сехун осторожно прервал их длительную молчанку. – Может, хватит уже? Голос соседа заставил одурманенного ароматом Лу прийти в чувство. Открыв глаза, он еще раз вдохнул ароматную горячую ладонь и отпустил ее обратно нетерпеливому владельцу. Как он и думал – запах Сехуна действительно заставляет его сердце успокоиться. - Извини, - тихо промолвил Лухан. – Я снова не сдержался. - Это было в первый и последний раз, понял меня? – предупредил его Се, поправляя рукав. Лухан понимающе кивнул. Для Сехуна это действо доставляло неприятные ощущения и вводило в легкий ступор, для Лу наоборот – вроде спасительного глотка свежего воздуха в легкие. Сехун приказал забыть об этом и работать дальше, словно ничего не было. Но через пару дней это повторилось, затем снова и еще раз… Почти излеченная противная зависимость вновь набирала обороты. Как потом объяснил Лу, он не в силах ее контролировать. Приступы отдышки часто останавливали их работу, и Сехуну то и дело приходилось задирать свой рукав, чтобы не дать Лухану задохнуться. Так длилось на протяжении двух недель: Сехун продолжал считать своего соседа психом, которому он изредка давал себя нюхать, а тот продолжал втихаря сходить от его запаха с ума. И все же, несмотря на нежелание Се сближаться со своим соседом по лаборатории, атмосфера между ними немного изменилась. Сочувствие со стороны Сехуна? Возможно. Вся история началась с последнего дня корейского фестиваля ликеров и традиционных рисовых пирожков. В тот праздничный день, пока все горожане готовились к вечернему гулянию, Лу с Сехуном доделывали первый этап практической части. Вечером Се, как планировал, должен был встретиться со своей девушкой, чтобы вместе пойти погулять к набережной реки Ханган. Еле дождавшись вечера, он быстрее, чем обычно окончил раскладывать все растворы по местам и навострил лыжи к выходу. - Сехуни, ты уже уходишь? – спросил Лу, продолжая пыхтеть над своим гибискусом, который никак не хотел цвести. - Да, у меня сегодня гулянка намечается, - равнодушно ответил Се, повесив белый халат на вешалку. - Классно, - Лу искренне радовался за соседа. – Здорово вот так собираться с друзьями… - Не с друзьями, - перебил его Се. – На этот раз с девушкой. Сегодня же праздник, пойдем на салюты смотреть. Возле набережной должно быть много народу, огни, музыка, вкусности у берега... Ей должно понравиться. - Салюты будете смотреть? – удивленно протянул Лу. – Мммм… Вы, наверное, вместе хорошо повеселитесь… Счастливые. - Наверное… Так, ключи при мне, рюкзак я забрал. Лухан, не забудь выключить свет, когда будешь уходить. - Угу. И прежде, чем Се успел помахать на прощание и удалиться на «крыльях любви» к своей девахе, Лухан (как обычно) вновь заставил его зависнуть на минуту в дверях своей внезапной просьбой: - Сехуни, можно я с тобой пойду? Сехун резко закрыл дверь, которую только что открыл перед собой. - Так, начинается… Ну и какого черта лысого, скажите пожалуйста уважаемый Лухан, я должен взять вас на СВИДАНИЕ со своей девушкой? – Сехун старался сохранять спокойствие, но сами понимаете, что в тот момент у него это слабо получалось. – Если можно, найдите очень веский аргумент. - Я так хочу посмотреть на речку вечером, и… Ты будешь смеяться. - Лухан, мое терпение на исходе. - Я никогда не видел салютов по-настоящему. О Господи… Этот человек умел отправить Сехуна в глубокий ступор, причем надолго. - Ну пожаааааалуйста… - не уставал уговаривать его Лу. – Я вам мешать не буду. Ты покажешь мне, где это место и уйдешь на свое свидание. Хотя бы одним глазком. Прошу тебя, Сехуни… «Нет, Сехун, это твое свидание. Ты сейчас спокойно обернешься, оставишь этот приставучий репей здесь и уйдешь по делам. Пускай сам ищет, если так хочет, ты ему нянькой не нанимался. Слышал?». Да, если бы он послушал голос своего разума, а не дрогнувшее от щенячьих глаз Лу и молящего голоса, предательское сердце он бы поступил разумно и правильно. Но видимо, Се не привыкать быть непослушным. - Тридцать секунд, - сквозь зубы гневно прошипел он. - Что «тридцать секунд»? – удивился Лу. - Даю тебе тридцать секунд на сборы. Не успеваешь, я ухожу один. К горькому сожалению Сехуна, эта шустрая горная лань управилась за двадцать. Схватив черную куртку и выключив свет, Лухан тут же потащил за собой на первый этаж к выходу удивленного Се. - Ура, Сехуни, мы пойдем на этот праздник вдвоем. Скажи, здорово? - Ага… офигеть просто. Возле набережной было довольно людно: много семей с детьми, влюбленных пар, небольшие кучки друзей, все прохаживались в парке. Солнце давно ушло за горизонт, на небе зажигались первые звезды. Ночные фонари освещали шумный парк, на обочинах которого расположились с небольшими лотками продавцы со своим сувенирами и вкусностями для прохожих. Город веселился, в суматохе особенно выделялись двое парней – один с большими открытыми от изумления и счастья глазами, второй с кислой миной, потому что чуть не задохнулся от поездки в троллейбусе. Сехун ненавидел общественный транспорт. И причина вовсе не в том, что он брезговал, его укачивало или ненавидел большое скопление людей. Все гораздо проще – клаустрофобия, от которой он никак не мог избавиться последние несколько лет. На свежем воздухе было намного лучше. Проклиная Лухана, который насильно затолкал его в большой автобус со словами «будем бороться с твоей фобией вместе», он еле успевал за этим неувядающим и бодрым духом товарищем. «Зашибись! Мне сейчас нужно со своей девушкой встречаться, а меня трясет как осиновый лист. Если бы не этот Лухан…», - Се мысленно ворчал на радостного парня, бегающего от одного лотка к другому. - Сехуни, смотри – эти фигурки из шоколада! А это что, из риса? Как оно вкусно пахнет! Я куплю! Сехуни, я и тебе возьму. Дайте четыре, нет! Пять штук этих пирожков… Ммм, вкусно… - Лу покупал все, что видели его глаза. – Я и это хочу попробовать, и это, и то… Сехуни, я сейчас приду! Пока это «дите» радовало своим транжирством всех продавцов в округе, Сехун, чтобы отойти от головокружительной поездки уселся на одну из скамеек в парке. Окончательно придя в себя, он встряхнул головой, дабы отогнать все остатки пережитого шока и испуга, и набрал номер подружки, с которой должен был встретиться пять минут назад. Неожиданные слова девушки из телефона его неприятно удивили: «Сехун-а, извини, но ничего у нас не получится. Ты сам виноват. Почему ты не сказал, что тебя раньше несколько раз задерживали полицейские? Мой бывший парень работает в полиции, он рассказал, как ты воровал сумки на вокзалах и угрожал ему самодельным ножом. Я верю, что ты изменился, но я не уверена в нашем будущем. Не могу просто так откинуть все это, мне страшно… Короче, между нами все кончено. Надеюсь, ты найдешь человека, которого не будет волновать твое прошлое. Прощай». Вот так, его снова бросили. Снова его темное прошлое стало причиной расставания с очередной подружкой. Он надеялся, что хотя бы этой не будет так интересно копаться в его грязном белье и не нужно заново рассказывать историю о переходном возрасте, проблемах с родителями и нереализованном потенциале. Какая разница, что было у него когда-то, если он предлагает ей сейчас новое и такое светлое настоящее. «Все они одинаковы…», - печально вздохнул Се. За последний год это был третий раз, когда его вот так безжалостно бросали. И пускай он хоть сто раз поменялся, ведет примерный образ жизни и вспоминает о тех временах как о чем-то ужасном, причина их ухода как всегда одна и та же. Жаль, что никто так до конца и не поймет, какой он на самом деле. Где же ходит тот человек, которого не будет волновать все эта туфта о прошлом, а просто будет ценить его таким, какой он есть? - Ну и где этот Лухан, мать его за ногу, шляется? – ворчал себе под нос рассерженный Сехун. Как обычно, после таких вот разрывов с бывшими, он чувствовал себя ниже плинтуса, «радостное» настроение равнялось нулю, руки чесались че-нить сломать, и к дополнению ужасно раздражали все эти крики вокруг и веселый хохот. Решив возвращаться домой, он хотел предупредить своего спутника, который, к слову, словно сквозь землю провалился. «Неужто потерялся?» - засомневался Сехун. Номер телефона Лу он принципиально не спрашивал, чтобы тот не названивал ему домой. Пришлось Сехуну отправляться на поиски. Пройдя весь маршрут, по которому они шли к парку вместе, Се вдруг услышал знакомое лепетание в одном из переулков за домами: - Сколько вам денег нужно? Только скажите и я вам дам, мне не жалко. - Трындец, он реально больной… Слышь ты, сестра-милосердия, быстро всю свою капусту нам на базу сбросил! - Капусту? Извините, я овощи не ем. - Еще и ржать с нас надумал?! Говорю, все деньги живо отдал! - Простите, но все не смогу. И не могли бы вы меня отпустить. Мне нужно с Сехуни встретиться… - Какие еще Муни-Хуни? Пацанчик, ты давай не трынди. Мы видели, как ты зеленью раскидался. Харе базар толкать, шаришь? - Я ничего не понимаю… Ай, вы сильно сдавили мне кисть… Как Сехун и предполагал, Лухан нашел приключения на свою пятую точку. Конечно, он был легкой добычей: одинокий хиленький парень, что трусит деньгами направо и налево. Даже Сехун когда-то повелся на этот образ, впоследствии чего сейчас ему даже мысль о краже противна. Лухана окружали три широкоплечих амбала, с которыми Се вряд ли б справился в одиночку. Звать кого-то на помощь – лишняя трата времени, они в считанные секунды могут быстро уложить Лу на лопатки. Нужно действовать как можно быстрее. Поэтому, немного прокашлявшись, дабы прочистить свое горло, Се, что есть силы, заорал: - ШУХЕРИТЕСЬ, ПАЦАНЫ, КОПЫ!!! Три бандита, испуганные внезапным ором, грубо толкнув Лу на землю, тут же бросились врассыпную, не успев ничего забрать или украсть. Эффект неожиданности – лучший прием в любом деле, этому Се научился еще со времен своего воровского прошлого. Когда амбалы скрылись, Сехун медленно подошел к растерянному Лу, сидящему у каменного забора, и подал ему руку: - Испугался? Лу отрицательно помахал головой. - Врешь. По глазам вижу, что испугался… Ладно, вставай и пошли отсюда, пока они не вернулись. Как рассказал потом Лухан, когда они вдвоем спускались по ступенькам к берегу, парни попросили у Лу закурить, на что он ответил, что не курит, но мог бы дать им денег, чтобы они смогли купить что угодно. Они тут же завели его в тот проулок и начали требовать отдать им всю наличку. Судя из рассказов Лухана, такое с ним случалось не впервые: часто люди подходили и просили у всегда безотказного Лу некоторую сумму денег. И он всегда отдавал, потому что считал, что делает людям добро. Сехун мог бы рассказать наивному Лухану, что не все те люди, которые просят деньги, действительно нуждаются в них. Некоторые (как и Се в прошлом) делали это ради собственной выгоды от нечегонеделанья. Но решив, что хватит неприятных новостей на этот день, он отложил «знакомство Лу с внешним миром» на потом. Тем более, не хотелось вновь расстраивать Лухана, который удивительно быстро отошел от пережитого шока и сейчас вновь прыгал от радости, предвкушая увидеть большие салюты. Усевшись возле каменных плит, за которыми растеклась большим темным пятном величественная река, Сехун закинул голову назад и просто смотрел в небо, что манило неизведанными планетами и мирами, куда он с радостью бы сбежал. Рядом стоял Лу, положив ладони на перила, с интересом наблюдая за своим отражением в воде. Сехун решил немного повременить со своим походом домой, дабы проследить, чтоб этот радостный парень вновь не попал в неприятности. Да и через несколько минут должны начаться весенние фейерверки. - Кстати, Сехун, а где же твоя девушка? – вдруг поинтересовался Лу. – Или она еще не пришла? - Она и не придет, - равнодушно ответил Сехун. – Меня бросили. Снова… - Бросили? – искренне удивился Лухан. – Почему? - По кочану. Долгая, не интересная история. - Жалко… Помолчав минуту, Лухан радостно выдал: - Хм… Ты счастливый. - Пфф! Чего это вдруг? - Здорово вот так встречаться с кем-то, проводить вместе время, ходить смотреть на салюты, поесть в кафе, просто созваниваться, ссорится, мирится, расставаться… У меня ведь этого никогда не было. - Хаха, - невесело засмеялся Сехун. – Ты реально странный. Что хорошего в том, что тебя бросают? - В этом, конечно же, ничего хорошего. Но у тебя есть возможность проводить время с человеком, который тебе нравится. Все девушки, которым я признавался, шарахались от меня как от огня. Как оказалось, люди не любят, чтобы их постоянно нюхали. Знаешь, - Лухан наклонился ближе к каменной плите, – мне всегда было интересно, как пахнет человек, который влюбился. Что он испытывает, как ведет себя? Да и вообще как это – влюбиться? - Судя по своему опыту, одно могу сказать: влюбиться – это полный отстой. - Эх, Сехуни, хотел бы я посм… Ай! – Лухан вдруг резко замолк. - Что случилось? Лухан? Очередной приступ отдышки. Наклонившись к перилам, Лу старался успокоить своего внутреннего зверя, что, как обычно, просыпался не вовремя. Снова это бесконтрольное, клятое, дикое чувство голода, которое мешает нормально жить. Он проклинал свою зависимость, свою слабую выдержку и самого себя за то, что не может даже часа прожить как нормальный человек. Внутренний червь требовал «кормежки». Ему плевать на то, что Лухан сейчас не один, что вокруг куча людей и что сейчас, рядом с Лу находится тот человек, которому больше всего на свете этот «червь» противен. Как назло, вдали, на другом берегу послышались выстрелы праздничных салютов, зажглись разноцветные огни, и десятки людей тут же рванули к берегу, чтобы лучше все увидеть. В воздухе послышались восторженные крики, визг, люди с радостью встречали каждый новый выстрел радужного праздника. Но Лухана это не волновало… Лишь бы ушла невыносимая боль из груди, сердце успокоилось, а тело перестало содрогаться от бесконтрольных судорог. Было обидно до слез, что то, чего он так ждал, в итоге так и не смог увидеть. Впрочем, как и всегда. Вдруг, сквозь этот неумолкающий поток человеческого визга и собственной боли, он почувствовал, как чьи-то тонкие пальцы приподняли его с каменного поручня, обхватили за талию и кто-то крепко-крепко его обнял, чтобы ослабевшее тело Лухана вновь не опустилось на землю. Прижав его голову к своей шее, Сехун тихо прошептал в ухо: - Держись, слышал меня? Не вздумай падать здесь в обморок. Дыши, просто – дыши. Лухан застыл на месте. Такой желанный и нужный ему запах сейчас был прямо перед ним. Сделав несколько вдохов, его легкие вновь наполнилось спасительным воздухом, а по телу, вплоть до кончиков пальцев, растеклось приятное тепло. Обхватив крепче руками худую спину Се, Лухан прижался носом к тонкой шее, дабы не упустить ни единого глотка умиротворяющего аромата. Он не видел сейчас ничего: ни салютов над головой, ни восторженные лица людей вокруг, ни даже проплывающий мимо маленький катер. Для него сейчас, в данную минуту, существовал только этот человек, которым он наслаждался, и чей аромат Лу «выпивал» словно желанный стакан воды. - Блин, тебе же не видно… С зажатым Луханом в руках, Сехун быстро повернулся, поменявшись с ним местами. - Вон они, смотри. Ты ведь так хотел их увидеть. Открыв глаза, Лухан увидел одну из самых лучших картин в своей жизни: рассекающие небо, яркие, разноцветные, исчезающие и снова появляющиеся, такие далекие фейерверки. Не нарисованные, не на фотографиях, не по телевизору, а настоящие, от вида которых просто захватывало дух. Невольно, губы сами расплылись в счастливой улыбке: Сехун снова его спас и сумел сделать по-настоящему счастливым. Возможно, если бы не слишком громкие выстрелы салютов и крепкие объятия Лухана в тот момент, Се почувствовал бы, как безумно стучит его собственное сердце. - Сехуни, тебе ведь не видно… - Я уже видел эти фейерверки двести раз. Главное, чтобы ты смог их увидеть. Закрыв глаза и прильнув лицом к сильному плечу, Лу еле слышно прошептал: - Спасибо.