«Многоуважаемый мистер Кинни!
Я наслышан о ваших розыгрышах посредством социальных сетей от своих коллег, из которых большая часть является огромными вашими поклонниками. Не могу не признать, что это все очень забавно, но хочу поставить вас в известность о том, что ваша репутация под огромной угрозой. Некоторое время назад вы позволили себе провернуть подобную шутку со мной, и, должен признаться, это принесло мне некоторые неудобства: за последние две недели мне пришлось удалить тот самый злосчастный аккаунт в не менее злосчастном твиттере, трижды сменить номер телефона, переехать на другую квартиру и заплатить хозяину моего прошлого места жительства большую для меня сумму за причиненный вашими поклонницами урон, к которому относятся разбитые окна и выбитая дверь. Также мне пришлось взять неоплачиваемый отпуск на работе, чтобы лишний раз не выходить из дома и не нарываться на ваших поклонниц, которые, по-видимому, очень огорчены нашей с вами «связью» - несколько не особо шумных девушек уже поселились у меня под дверью, но они, вроде бы, не угрожают моей жизни – я не знаю точно, потому что все необходимое для жизни мне приносит моя подруга, а на нее они не кидаются. Я искренне надеюсь на ваше понимание, и поэтому прошу, нет, даже настоятельно требую от вас официального заявления, в котором вы публично принесете мне свои извинения за предоставленные неудобства, описанные мною выше, и за то, выставили меня полным идиотом и мальчиком легкого поведения (каковым я не являюсь). В том же заявлении вы должны положить конец грязным слухам о нашей с вами связи и честно признаться людям в том, что все это было лишь розыгрышем (не забудьте упомянуть тех девушек, которым вы писали раньше, ведь им пришлось гораздо хуже, чем мне). На выполнение этих условий я даю вам ровно две недели, и если по истечении этого срока таковых от вас не поступает, то, спешу вас заверить, в долгу я не останусь – в этом вы можете убедиться на примере приложенных к письму материалах…»
Я быстро разорвал конверт и вытащил из него несколько более плотных бумажек, которые раньше просто не заметил. Вот черт! Эти бумажки оказались еще хуже, чем письмо. А я ведь даже не дочитал его до конца… Там были фотографии, на которых я был под каким-то веселым блондином, почти полностью обнаженный… блять, полностью обнаженный, в крайне компрометирующей позе… сука! Да я же топ! Этого не произошло бы, будь я даже обдолбан в край! Что, блять, творит этот Тейлор? Кто он такой? Что ему нужно?«… Мистер Кинни, я надеюсь, что вы уяснили все мои требования и знаете, что я могу сделать с этими фотографиями в случае, если вы проигнорируете данное письмо. Вам следует знать, что я журналист. Озлобленный на ваши выходки журналист.
С уважением Джастин Тейлор»
Я никогда не думал, что был обделен умом, но именно в тот момент, когда я дочитал письмо, мысль об этом впервые забрела ко мне в голову. Я искренне не понимал, чего он хочет, хотя все было расписано довольно подробно. О каком розыгрыше он говорит?Двумя неделями ранее
- И куда ты сейчас? – спросил у него ударник его же группы, когда они только вышли на улицу из автобуса, который привез их в родной Питтсбург. - Сниму кого-нибудь и поеду домой. У тебя есть планы лучше? - Не думаю. Удачных каникул, Брайан. - И тебе, Майки. Единственные участники группы, по которой тащилась каждая вторая девушка в мире, разошлись по своим делам. Одного дома ждал постоянный и такой родной бойфренд, а другого – куча одноразовых любовников, только после которых можно вернуться в пустой и абсолютно бездушный лофт, в котором не ждет никто. Хотя этот парень настолько устал, что сил хватило только на то, чтобы дойти до такси и позвонить Аните, которая великодушно согласилась привезти свой товар из Тихуаны прямо на дом. Любой нормальный человек подох бы от той порции самой разношерстной наркоты, которой за один вечер умудрился накачать свою кровь этот бедный парень, которому… все это пошло лишь только на пользу. Брайан значительно взбодрился; его ноги шли в пляс, а из губ лились те до охуения надоевшие ему самому строчки песен, которые он обычно и писал в таком же состоянии. Все видимое вокруг расплывалось, казалось мутным, но в то же время умудрялось переливаться всеми цветами радуги. Он крутился словно на аттракционе, и ему впервые за последнюю пару месяцев было действительно весело. Конечно, ведь наркотиками в течение тура не накачаешься – вокруг постоянно толпы девчонок, просящих оставить автограф на листочках, на корпусах своих мобильных телефонов, на руках, на лицах и других частях тела. Ему казалось, что длись этот тур хотя бы на день дольше, его бы начало рвать желчью прямо перед микрофоном, и все дамы, занимающие первый десяток рядов, тоже испачкались бы. У него было все, чего ему хотелось. Но что-то шло не по плану… Он лег на диван и затянулся дымом самокрутки, от которой, по правде говоря, вреда было гораздо меньше, чем от всех тех психотропных веществ, которые он уже принял за этот вечер. В голову лезли самые разнообразные мысли, но большая часть из них была какой-то не особо позитивной. Из состояния внезапно нагрянувшей на него скуки его могла бы вытащить только одна вещь. Его телефон. Брайан прокрутил в голове воспоминания о том, как он любит развлекаться. На ум сразу же пришел один из самых изощренных способов, к которому раньше он прибегал только в более ли менее адекватном состоянии… Но кто мог бы сказать, что он сейчас он неадекватен? Его же никто не видит! Он ведь даже не собирается звать домой девчонок и парней, с которыми можно было бы устроить оргию. У него были другие планы. Ему просто нужно зайти в твиттер, и, затянувшись дурманящим дымом марихуаны, приступить к поискам новой жертвы… Сейчас было бы справедливо сказать, что он действительно любил причинять людям боль и предпочитал делать это довольно странными способами, пользуясь при этом своим необычным положением в обществе – на каждом ли шагу можно встретить звезду мирового масштаба? Нет. Да и делал он это не из-за своего злого нрава, а из-за скуки – этим, конечно же, вряд ли можно его оправдать, но все же… Способов было более чем предостаточно. Он любил подцеплять каких-то едва знакомых девчонок, сразу по несколько за вечер, обещая им любовь до гроба, а потом сводил их вместе, а сам поспешно исчезал из их общества. А почему он так делал? Потому что не интересовали его все эти дамы, так же как и все их гениталии, ведь мистер Кинни являлся одним из самых голубых представителей всей музыкальной сцены и предпочитал любоваться мужчинами и всеми их достоинствами, но об этом знали только самые близкие друзья и пиар-менеджер – такая жалость! Так же он любил расстраивать свадьбы своих друзей, незадолго до столь торжественных событий трахая женихов, которые потом незамедлительно признавались ему в вечной любви. Как ему удавалось совратить самых натуральных натуралов – не знает никто, да и он сам, похоже, только догадывается. Разъяренные невесты, естественно, всегда желали мести, но личная охрана, состоящая из парочки стероидных мужиков, всегда рушила их планы. Вот негодяй, да? Но это были еще цветочки. Самый любимый способ своих утех он находил в интернете. Для того, чтобы все получилось, нужно было лишь найти подходящую жертву (а подходила абсолютно любая особь женского пола)и со своего официального аккаунта в твиттере написать ей одно сообщение примерно следующего содержания:«@ИмяДевушки спасибо за столь замечательный вечер! Люблю тебя!»
И дальше начиналось самое интересное: разъяренные легионы фанаток спешат написать бедной девушке тысячи сообщений, в которых говорят, что она не пара бедному Брайану, она испортит ему жизнь, лицо ее кажется таким же страшным, какой кажется ядерная война, и вообще – она жирная и уродливая тетка, которая в целом недостойна такого золотого парня. Да, доставалось тем несчастным сильно, и ведь никого даже не смущало то, что почти каждый месяц он находил себе новую «любовь»! Только в течение первой пары дней его жертвам писали в сети; обычно, дальше следовал период, когда жертву начинали встречать на улицах и устраивать ей разговоры «по понятиям». В лучшем случае, бедную даму ожидал нервный срыв, в худшем – куча разных побоев. Если доходило до худшего варианта развития событий, то из неоткуда появлялся некий щедрый добродетель, который поспешно оплачивал все лечение; никто не знал, кем был на самом деле тот человек… да им никто и не интересовался, ведь главная соперница убрана с пути, и сердце Брайана вновь свободно! А в тот вечер Брайан был просто не в силах думать и анализировать свои действия, и именно поэтому выбор его пал на какого-то чувака, имя которого, написанное в профиле, он даже прочитать не смог. По традиции он написал все то же самое, что и писал обычно, но только теперь адресатом был некий Джастин Тейлор, оказавшийся не той простой жертвой… Собственно, так и началась эта история.*** *** ***
Первым делом я пытаюсь найти номер этого «озлобленного на мои выходки» журналиста, но его, блять, нигде нет! Нашел полное имя, биографию и дату рождения, место работы, адрес старой квартиры, электронный адрес, но номера телефона нет. Ладно, нужно взять себя в руки и попробовать написать ему, чтобы со всем разобраться. Меня еще никогда не шантажировали, а тут, по-видимому, специалист взялся… из преисподней, блять! Собираюсь писать ему на электронный адрес, но едва успеваю собрать в кучу свои мысли по этому поводу, как слышу, что где-то в глубине лофта звонит мой мобильник: Джим Стоквелл соскучился! - Брайан, ты получил письма? Я отправил тебе не все, которые нашел в офисе, тут еще куча их. Можешь приехать, чтобы забрать. - Да, мне прислали письма сегодня утром. Среди оставшихся нет ничего интересного и особо важного? - С каких пор тебе могут прислать что-то важное? Ничегошеньки. Все та же пестрая дребедень. - Совсем ничего? - Я не смотрел. - Так посмотри. Мне интересно, там нет писем от Джастина Тейлора? - Кто такой Джастин Тейлор? – спросил мой пиар-менеджер и секретарь по совместительству. - Я… - Ах! Джастин Тейлор. Да, было два письма, одно для тебя, второе для администрации твоего лейбла. Ты уже прочитал его? Я знаю, ты в заднице. - Ты знаешь, о чем речь идет в моем письме? - Он прислал фотографии. Ты там горячий. А он почему-то топ. Ты серьезно спал с ним? - Это ложь. - Но ведь ты гей. Брайан, я думаю, нам нужно сделать официальное заявление, в котором ты признаешься в своей ориентации, и тогда он ничего нам не сделает. - Ты рехнулся? Наша звукозаписывающая компания разорвет с нами контракт, когда узнает, что всеми любимый мистер Кинни – гей и ебется в зад. Нет, я не собираюсь делать этого заявления. - Но подумай только! Ты ведь в любом случае проигрываешь. Да, это принесет тебе еще большую славу, но представь, насколько черной она будет. Но лейбл от этого выкидывать тебя не передумает, не спорю. Давай выберем наименьшее из этих зол? У тебя же все равно не получится скрываться вечно… - Хрен там. Ты думал, сколько девочек в этом случае могут вскрыть себе вены? – в этот момент говорил действительно обеспокоенный судьбой своих поклонниц Брайан, которым обычно я не являюсь. – Найди мне номер этого Тейлора и я обо всем договорюсь. - Скину сообщением через двадцать минут. Когда-то этот парень… ладно, мужчина. Так вот, раньше Стоквелл был полицейским, который поймал нас с Майки, когда мы в стельку пьяные пытались задираться на какого-то непонятного парня по еще более непонятной причине. На тот момент мы уже начали наш путь по лестнице славы и были уже достаточно популярными. Чтобы не попасть за решетку, мне пришлось лечь под этого самого натурального натурала всея Питтсбурга, а потом получилось так, что мы стали неплохими друзьями. Он старше меня лет на пятнадцать, хитрый и умный… чем не идеальный пиарщик? Вот я и позвал его к себе. Он помогал мне продумывать стратегии, которые ни разу не давали плохого эффекта, поэтому я и оставил его у себя. Вы можете говорить, что из бывшего копа не выйдет хорошего пиарщика, но я убежден в обратном. Славу мою мы нарабатывали способами достаточно скандальными: доходило даже до драк с другими музыкантами, которые были гораздо более популярными, чем на тот момент был я. Потом, правда, я стал паинькой – вернее, просто сделал вид, но и все за это сейчас я вознагражден тем, что имею. Спустя десять минут после нашего разговора мне пришло сообщение, в котором был точный адрес, номер телефона и пара интересных фактов об этом самом Джастине Тейлоре. Гей, любит кофе и рисовать. Дружелюбный. Ну охуеть теперь. Телефон снова зазвонил. - Ты получил? - Да. Зачем мне знать, что он любит кофе и рисовать? - Отведи его в галерею, прогуляйтесь там, а потом обсудите с ним эту ситуацию за чашкой кофе со сливками. Он не устоит перед твоим обаянием и откажется от шантажа. Билет до Нью-Йорка заказать? - Да, на самый ближайший рейс. - Хорошо. Приеду с билетом через двадцать минут. Длинные гудки. Я пошел собирать вещи, на ходу между делом пытаясь дозвониться до этого озлобленного журналиста, но, разумеется, трубку он не брал. Приготовив все нужное для этой поездки, я быстро написал ему сообщение, в котором постарался убедить его в том, что не являюсь своим собственным фанатом, а всего лишь тем самым Брайаном Кинни, который изъявил желание лично поговорить с ним. Я точно думал, что скорого ответа ждать не стоит, но он все-таки позвонил мне. В тот же момент Стоквелл прибыл к моему лофту и уже пытался вынести к чертям мою железную дверь. Я впустил своего пиарщика, и вид у него был крайне озабоченный. В голове его, кажется, был только один вопрос: неужели он дозвонился до этого Тейлора? Я словно черт метался из одного угла лофта в другой во время разговора с этим пизденышом, внутренне готовый разъебать в хлам всю мебель и рожу Стоквелла. Внешне же, по правде говоря, мне приходилось стараться казаться как можно более спокойным, чтобы этот коварный журналюга, который, кстати, младше меня на одиннадцать лет, не подумал, что я собираюсь ему уступить. - Мистер Тейлор, я настаиваю на личной встрече. Когда вам удобно? Я сегодня буду в Нью-Йорке. У меня есть ваш адрес, но я бы предпочел встретиться с вами в какой-нибудь галерее. - Вы назначаете мне свидание? Я бы, честно говоря, с удовольствием сходил с вами куда-нибудь, но боюсь, что не получится – ваши поклонники нашли адрес моей квартиры и выйти из нее мне крайне проблематично, поэтому было бы проще сделать то самое заявление, в котором вы… - Да знаю я, читал я твое письмо! Ты хотя бы понимаешь, что творишь?! Это заявление в дребезги разнесет мою репутацию… - Мистер Кинни, судя по тому, что я уже знаю о вас, ваша репутация и так… - Знаю я свою репутацию! Это все из-за вас, журналюги! Вечно нос не в свои дела суете… - Простите конечно, но вы сделали не очень хороший поступок, который так сильно затруднил мое существование в последние недели две. Я требую… - Знаю я, что ты требуешь! Стоило мне только повысить голос, и этот Джастин-Не кричи на меня, я же нежный гей-Тейлор бросил трубку. Все, устрою я ему райскую жизнь! Стоквелл начал говорить мне, что я не должен лететь туда и так унижаться, что потом будет мерзко от самого себя… да хрен там, от него мне мерзко будет. - Может быть, тебе не стоит… - Иди на хуй! - Прости? Что это значит? - Ты уволен. Не хрен начальнику перечить. Теперь оставалось только добраться до аэропорта, сесть на самолет и найти этого злодея среди всех этих каменных джунглей. На дорогу ушло три с половиной часа. У квартиры Тейлора действительно творился пиздец, но меня никто не заметил – спасибо тем огромным стероидным охранникам, ведь если им хорошо платить, едва ли они отдадут тебя на растерзание маленьким девочкам – скорее уж сами умрут в их объятиях. Тейлор без проблем пустил меня в квартиру, но моих, блять, личных охранников оставил снаружи. Приказал им стоять там! Охренели эти журналисты в край. Как оказалось, эта мелкая пакость ко всему в придачу оказалась блондинистой, да и еще и с шикарной задницей, которую к встрече со мной он упаковал в затертые домашние треники. Ужас. Оставив меня в коридоре разуваться, он ушел в гостиную, виляя своими охуенными бедрами. На улице, видите ли, грязно, и оставлять следы на его белоснежном паркете было бы огромной наглостью. Хрен ему, я ведь тоже не какой-нибудь там мудак с горы, поэтому и прошел следом за ним в обуви, сел на диван как король и водрузил на кофейный столик свои ноги. Этот мелкий пизденыш оказался ну очень сексуальным. Я бы его трахнул. Не один раз. Даже несмотря на то, что это противоречит моему правилу, которое гласит, что «я никого не имею дважды». - Ну что, мистер Кинни? Камеру нести? - спросил он, садясь за свой рабочий стол, на котором не было ничего, кроме пары журналов, ноутбука и чашки кофе. Я вопросительно посмотрел на него, но он даже и не подумал обратить на меня внимание – его пальцы забегали по клавиатуре ноутбука. Казалось, что он абсолютно забыл о моем присутствии. Я зачем сюда приехал? Посмотреть, как он какую-то непонятную хрень пишет? Сейчас я ему устрою… - Какую камеру? Зачем? Джастин, я в порно-фильмах не снимаюсь, если вы об этом. - Нет, я не об этом. Я имею в виду, для того, чтобы сделать видео-заявление насчет вашего розыгрыша. Кстати, на самом-то деле я и не надеялся, что вы так отреагируете на мое письмо. Я думал, что вам все равно, и уже решил было избавиться от этих фото, а то ведь вы потом меня бы и по судам могли бы затаскать… Ну, раз уж вы приехали, то так и быть, давайте поговорим по душам. - Что? Что ты только что сказал? - Вы что, ничего не слышали? Я сказал, что собирался уничтожить фото, но своим визитом вы переубедили меня это сделать. - Тебе заплатить что ли, чтобы ты уничтожил фотографии и забыл обо мне? Сколько? Фанатки скоро успокоятся, я их знаю. - Заплатить, но не деньгами, так уж и быть. Я и сам зарабатывать в состоянии. - А чем тогда, если не деньгами? На деньги купить можно все, и даже секс, если ты о нем. - Нет, мистер Кинни. У меня идея несколько другая. - Валяй, мелкий шантажист. - Выходите за меня. - Ты совсем охуел? - Нет, с чего же? - Я на тебе не женюсь. - Значит ли это, что сейчас я отправлю статью своему начальству?… - Это не по правилам! Это еще больше навредит моей репутации! Ты о девочках этих подумал? Они же повесятся все, если узнают, что их объект любви женат, да еще и на парне! - А кто об этом узнает? Я не требую пышной свадьбы – всего лишь штамп в паспорте и совместное проживание. Просто понимаете, мне так одиноко одному… - Ну охуеть теперь… - Значит, у меня на один факт больше. Тейлор встал из-за стола и подошел к шкафу, дверь которого была приоткрытой. Дальше оттуда он достал видеокамеру, и я понял, что у меня большие проблемы.*** *** ***
Пожениться решили в Вегасе. С его стороны на празднование приехала только одна подруга, которая оказалась чуть хлеще самого Тейлора и притащила с собой еще троих девчонок, которые были моими фанатками. Но они честно пообещали мне, что никому ничего не скажут, и я решил не противиться. С моей же стороны на праздновании были только Майки, Теодор и Эмметт, устроившие охуительный концерт нашей группы под названием «Близкие Друзья» для присутствующих дам и моего новоиспеченного мужа, который, честно говоря, оказался не таким уж и ебнутым на голову, каким показался мне с самого начала. За те несколько дней, прошедших с нашей первой встречи и до свадьбы, мы неплохо сдружились, но натрахаться вдоволь не успели – двадцати четырех часов в сутках нам явно было мало. В любом случае, времени сделать это у нас было еще предостаточно – на развод подавать или нанимать киллера для этого болтливого журналистишки я не собирался (ведь он мне слишком нравился), поэтому переживать было не о чем.