Не целясь

***** Не уснуть. Совсем-совсем не уснуть. Кручусь на постели, как поджариваемый на сковороде грешник. Я ни разу не видел его таким. Растерянным, опустошенным и... одиноким. Маска абсолютно уверенного в себе человека прочно вросла в кожу. Что за ней - не видит никто. Смогу ли я когда-нибудь узнать его настоящего? Позволит ли он мне это? Не уснуть. Совсем-совсем не уснуть. Выбираюсь из постели в надежде добраться до балкона и покурить. У гостиной полоска света из-под приоткрытой двери. Незамеченным не пройти, и я останавливаюсь в раздумьях. Из комнаты слышатся приглушенные голоса, невольно прислушиваюсь. - Он тянется к тебе, Дейв. - Джо, я все сделал, чтобы пацан возненавидел меня. Все, что мог, поверь. Я был такой сволочью, что страшно и представить. Почему, Джо? - Ребенок повзрослел, научился чувствовать, может быть, даже больше. - Я не могу, Джо, не хочу больше никем рисковать. - Это была случайность. - Нет. И ты прекрасно это знаешь. Если бы я не позволил себе любить, если бы не расслабился тогда, Мартин был бы жив. - Как долго ты собираешься жить чувством вины? Мартин прикрыл тебя, потому что хотел, чтобы ты жил. Он любил тебя дуралея и, поверь, точно не хотел бы, чтобы ты мучился одиночеством. - Не такой ценой. - Прошло два года, Дейв, перестань себя гноить. Остановись. - Больше я в эти игры не играю. - Ты уже это не контролируешь. - Пытаюсь. - Ты можешь контролировать количество оставшихся в обойме патронов, но сердце парнишки недосягаемо для твоего контроля. Как и твое. - Ничего не будет. Я – гестаповец Дейв, - он тихо усмехнулся, - и мне нравится эта роль. - Зря. Мальчик мой, жизнь так быстро проходит, глупо отказываться от того, чего хочешь. Я же вижу, как ты на него смотришь. Маленькая искорка, и вы спалите здесь все дотла. - Знаешь, я готов от чего угодно отказаться, если это поможет ему выжить. То, чем ему предстоит заниматься, требует чистых, незамутнённых чувствами мозгов, хладнокровия и выдержки. Я никогда не знаю, вернусь ли домой, с ним будет то же самое. Не стоит обрастать привязанностями, иначе потом будет очень больно. Пацан и без этого хлебнул сполна. - Как ты не понимаешь, ему уже больно! Это новые для него ощущения, он растерян, может быть, даже напуган. От того, что ты отвернешься, не примешь его, не поймешь, ему будет больнее в сто раз. - Это ради его же блага. - Пройдет совсем немного времени, и Крейг заберет Макса. Для чего он его готовит, не знаем ни я, ни ты, но, будь уверен, дети из России, чаще всего, товар одноразовый. Выносливость, тяга к экстриму, хорошая подготовка и полное отсутствие тормозов - это все, что от них требуется. Даже, если они справляются, их убирает заказчик. Никому не нужны лишние глаза и уши. Проследить транзит детей из России в Европу не так уж сложно, а вот привлечь в качестве свидетелей практически некого. Они все мертвы. Ты хочешь, чтобы Макс прошел этот путь до конца? - Думал уже об этом. Я выкуплю его заказ. - С ума сошел! - Сошел. Нет другого выхода. Давай спать, засиделись. - Дейв, это война... - Знаю. Не хочу больше об этом. Я все решил. Я на цыпочках рванул в свою комнату, казалось, мое колотящееся, как барабан, сердце вполне способно поднять на ноги целый район. С размаху рухнув на кровать, я уставился в потолок. Полученной информации было так много, что кажется, голова вот-вот треснет, как переспелая тыква. Они оба в курсе моих метаний. Мое сумасшествие столь очевидно? Хочется провалиться под землю и никогда больше не показываться им на глаза. Стыдобища... … Сердце парнишки недосягаемо для твоего контроля, - звучит в ушах взволнованный голос Джо. Да я сам, похоже, уже не могу за него отвечать. Бьется, будто бы стометровку за восемь секунд одолел. Надо взять себя в руки. Как он сказал? Решительность, хладнокровие, суровый брутал. Именно. Лучше всего подумать о других словах старика. О том, что, как ни крути, меня, словно жертвенного бычка, готовят к тому, чтобы просто кинуть на алтарь. Как-то обидно, что это случится вскоре. Я только-только почувствовал вкус жизни, стал с радостью просыпаться по утрам. ... Я выкуплю его заказ. Что это значит? Он выполнит задание за меня? Какой ценой? Дурацкие мысли опять уходят "налево". Кто такой этот Мартин? Его друг? Друг или…? Боже, о чем я думаю! Друг, конечно, просто друг. … Если бы я не позволил себе любить, - всплывает в голове еще одна услышанная фраза. Любить. Он его любил. Это переворачивает все с ног на голову. Все мои представления о любви, прочитанные в книгах, увиденные в фильмах, летят к черту. Оказывается, она может быть и такой. Любовь. Как ни странно, это приносит облегчение. Я не отброс общества, не сумасшедший извращенец. Просто я другой… и Дейв тоже. Смогу ли я это принять?.. Не знаю. Когда, путем невероятных усилий, все-таки засыпаю, мне снится интернат. Полуголый, без рубашки, я привязан к столбу посреди спортивного поля. Халк беспощадно лупит по телу кожаной плетью. Кровавое месиво, лопнувшая кожа, глубокие борозды ран. И кровь, кровь везде… - Убей! Убей! - скандирует толпа. Крейг в первом ряду, почетный зритель, липкая ухмылка и ледяные глаза змеи. - Дети из России не живут долго. Не знал? Боль заполнила меня полностью, кажется, еще один удар, и я умру, не выдержав. - Дейв! – кричу я из последних сил. - Дейв! – шепчу пересохшими губами. - Дейв! – мысленно повторяю, когда сил уже совсем не осталось, - помоги мне, Дейв… - Убей! Убей! - продолжают выкрикивать люди. А потом появляется Зотов. Он зло смеется, сжимая в руках пистолет. Приставив пушку к моему лбу, он наклоняется к лицу и говорит, обдавая зловонным дыханием: - Добро пожаловать в ад! Взводит курок, и через секунду раздается выстрел. Наверное, я кричал, потому что просыпаюсь от того, что меня трясут, как грушу. Хочется сказать, что мне больно, очень больно, но во рту совершенно пересохло, и из меня выходит лишь сдавленный сип. Задыхаюсь, очередной приступ удушья скручивает в пружину, и в распахнутых от ужаса глазах лишь вязкая чернота. Я умер, да? - Проснись! Макс, проснись! – сильные руки сажают меня на постели. - Дейв, что? – в комнату, прихрамывая спросонья, вбегает Джо, - что случилось? - Сон. Макс, это просто сон, - голос Дейва возвращает в реальность, - дыши! - Больно, - шепчу я, - очень больно… - Дыши! Давай: вдох – выдох, - он дергает футболку, разрывая ее на моей груди, - Джо, окно! Старик быстро распахивает створки, впуская в комнату ночную прохладу. - Все хорошо, - повторяет Дейв, придерживая меня за плечи. Хочется обнять его, прижаться, почувствовать себя в безопасности. В этом желании нет ничего "такого", так дети тянутся к матери в надежде на защиту. Я протягиваю к нему руки, но, в последнее мгновение не решаюсь, и обнимаю Джо, утыкаюсь ему носом в рубашку. - Заболел? – старик озабоченно хмурится. Дейв наклоняется и на миг прижимается губами к мокрому от пота лбу. - Нет. Понимаю, что напугал их. Разорался, как дите малое, аж стыдно. Он опять будет называть меня ребенком. Боже, почему у меня все не слава богу?! - Простите, - я отпускаю старика и валюсь обратно на подушки. - Джо, принеси воды, пожалуйста, - просит Дейв и садится на край кровати, - что ты видел? Закрыв глаза, я отрицательно качаю головой. Это только мое. Моя паранойя. Мой ад. Моё безумие. - Что бы тебе ни приснилось, - он стискивает мою ладонь, - это всего лишь сон. Ничего не случится… плохого. Я не позволю. Слышишь? Джо приносит воды, и я жадно выпиваю всю бутылку. Только сейчас, немного придя в себя, я смог разглядеть их. Дейв с голым верхом и в расстегнутых джинсах и Джо без штанов, но в рубашке. Были бы силы, можно было бы посмеяться. - Простите, что разбудил, - мне чертовски неудобно, и я не знаю, что сказать. - С тобой все будет нормально? – спрашивает старик, прежде, чем уйти. Я опять киваю головой. Разговаривать нет сил. - Хочешь, посижу, пока ты не уснешь? – Дейв смотрит на меня в упор. Хочу. Очень хочу. Засыпать страшно. Вдруг опять вернется Зотов со своей пушкой. - Я в порядке, - отвечаю, стараясь придать голосу уверенность, - иди. Я лежу, думаю об увиденном сне. Кошмар был настолько реалистичен, что у меня до сих пор болит тело и трясутся руки.. Будто бы Халк по-настоящему прошелся по мне плеткой. - Это сон, - повторяю слова Дейва, - просто сон. Ага, а я псих, просто псих. П*здец. Через какое-то время меня отпускает. Становится легче, потому что замечаю тусклую полоску света, пробивающуюся под дверью. Он не спит. Он рядом. Я знаю. ***** Утром на пробежке лишь сухое приветствие и заткнутые наушниками уши. Какой-то очередной рок рвется из маленького айпода. - Ты как? – ожидаемый вопрос. - Нормально, - не менее ожидаемый ответ, - просто сон. Он максимально отдалился. Просто отрезал себя от меня. Немного некомфортно, но жить можно. Наверное, Дейв прав и, наверное, это лучший выход. Мы слишком близко подошли к грани, точка невозвращения совсем рядом. Я все понимаю и стараюсь соответствовать. Но, черт возьми, как же мне не хватает его шуток, незлого стеба и просто посиделок по вечерам в гостиной. Как так получилось, что этот человек стал для меня чем-то бОльшим, чем просто наставник? Когда, в какой момент, я перешел рубеж и не заметил этого? Перешел, теперь поздно трепыхаться. Вспомнилось, как он защищал меня перед Крейгом, и как нес на руках, прижимая к груди. И день рожденья, который мне не забыть. И вчерашнее «Я не позволю». Я сойду с ума, если не остановлюсь. А если остановлюсь? Сойду с ума еще быстрее. В зале с остервенением колочу "грушу", вымещая на бедной все, что накопилось. Руки сбиты в кровь, на кожаной поверхности остаются алые мазки. Я не чувствую боли. Совсем. Точнее, чувствую, но не эту. Он стоит в стороне и смотрит. Не останавливает. Чтоб тебя, Дейв... Чтоб тебя! Через неделю я не выдерживаю принудительной изоляции и как-то вечером вваливаюсь к нему в комнату. - Ты обещал подумать насчет меня. - Я думаю, - отрывается от ноута. По партизанским сведениям, полученным от Джо, Крейг опять подогнал Дейву работу. - И? - Думаю. - И? - Фак, ты и мертвого достанешь! Я думаю. Все. - Хорошо, я завтра зайду. И послезавтра тоже. - Тебе никто не говорил, что ты прилипчивая, доставучая задница? - Неа, ты первый. Сам подумай, как я могу научиться, сидя в доме? Дейв явно собирался возразить, но вместо этого лишь глубоко вздохнул. - О’кей, липучка, подойди сюда. На столе бумаги веером, и он их не убирает. Неужели?! - Это цель, - пододвигает несколько фотографий, - Альфред Манг - банкир, посредством денежных операций отмывает деньги мафии. Охрана как у Президента, хрен подступишься. Дом, работа - не лучшие варианты, но... два раза в неделю он посещает элитную девочку вот здесь, - кидает мне еще пару фоток, - там мы его и достанем. Бордель хорошо охраняется, когда приезжает господин Манг, заведение закрывается, а первый этаж заполняется охраной. Через вход не пройти. Оптика тут бесполезна, в коридоре окон нет, а в комнате всегда задернуты шторы. Значит, придется это сделать контактно, а для этого нужно попасть вовнутрь. Казалось, он пересказывает мне книгу. Крутой экшн с драматическим концом и мужественными героями. С трудом верилось, что речь идет о нас. Все это выглядело, как забористое приключение, такое далекое от моей реальной жизни. - На заднем дворе - пожарная лестница, ведет на крышу, оттуда можно попасть в здание. Завтра поедем, покажу. Ты все еще хочешь в это ввязаться? - Хочу. - Ты можешь этого не делать, Крейг пока не настаивает на твоем участии. - Я это сделаю, Дейв. Не сомневайся. - Крейг получит мою голову, если что-то пойдет не так. Пропади все пропадом... На следующий день мы едем осмотреться на местности. Дейв имитирует поломку машины и, открыв капот, показывает мне будущее поле боя. Двор, действительно, выглядит малообитаемым, а по лестнице вполне реально забраться наверх. Дома мы корректируем план и оговариваем оружие. Мой «Five-seveN» вполне годится для операции, если использовать глушитель. Дату выбираем, исходя из сексуальных потребностей нашей будущей жертвы. В нужный день и в нужный час мы подъезжаем на место. Дейв оставляет машину в двух кварталах, припарковавшись около большого магазина. Там такая суета, машиной больше, машиной меньше – никто не обратит на это внимание. - Делаешь все, как обговорили, никакой самодеятельности. - Помню. - Я все время буду на связи. - Слушай, мне не пять лет, и я не дебил, - прикручиваю глушитель и сую пистолет за ремень брюк. Такая плотная опека раздражает. Он думает, что я ребенок? Давно уже нет. Детдомовское детство напрочь истребило такие чувства, как сострадание, жалость, человеколюбие. Рука не дрогнет, не сомневайся. Плюс там такое расстояние, что даже слепой не промажет, не из чего создавать проблему. Наушник в ухо, проверка связи, и мы расходимся в разные стороны. Он исчезает за углом, а я по пожарной лестнице попадаю в здание. Коридор, как и ожидалось, освещается хреново, Дейв был здесь утром и что-то сотворил с проводкой. Интересно, есть ли что-то, чего он не умеет? И сразу же вторая мысль: сколько же всего, чему мне еще предстоит научиться. Я стоял, скрываемый темнотой коридора, и ждал. Ждал, когда это мурло удовлетворится и выйдет из комнаты. Ужас и возбуждение охватили меня. Сердце заходилось от страха, а пальцы мелко подрагивали в преддверии. - Будь готов, - раздается в наушнике, и я вздрагиваю от неожиданности, - моторчик у него слабоват, так что наш герой-любовник скоро появится. - Понял. Жду. Минут через десять действительно открывается одна из многочисленных дверей, впуская полоску света в полумрак коридора. Из номера выходит тот, за чьей жизнью я пришел. Шагаю навстречу, преградив дорогу. - Черт, напугал, - банкир хватается за сердце, - какого хера ты здесь делаешь? - Не слушай его, - оживилось мое "ухо" - стреляй. С такого расстояния не промажешь. Давай! Я поднял пистолет. Человек в темноте коридора внимательно смотрел на меня, и в глазах его не было страха. Совсем не было. Ни грамма. Презрительная усмешка в ответ на мои трясущиеся пальцы. - Ну что ж ты, сопляк? Пришел убивать и в штаны наложил? - Стреляй, - спокойный голос в ухе, - ты можешь. - Ты хоть с предохранителя сними. Детсад, бля! - мужик ржет в голос. Я оторвал взгляд от него ровно на пару секунд, посмотреть, неужели я на самом деле такой лох. Пара секунд, а он успел нырнуть рукой вниз и выхватить пистолет. И даже успевает палец положить на спусковой крючок. А вот нажать не судьба. Из темноты раздался тихий щелчок выстрела, и пуля четко вошла в центр затылка. Распахнутая дверь в конце коридора, едва освещаемый силуэт. Дейв. Вы видели, как пуля разносит к херам череп? Никогда не смотрите. Обычно, в кино нам показывают маленькую круглую дырочку, и это вход. А вот на выходе пуля почти всегда разхерачивает голову к чертям. Шматки того, что когда-то было человеком, вмиг украсили мою одежду и лицо. Меня скрутило тут же, рвотные спазмы сложили пополам. На трясущихся ногах я сделал еще несколько шагов, выронил пистолет и все-таки упал, зажатый очередным спазмом. Что было дальше помню плохо, все как в дымке. Помню, как Дейв, вытащив меня на крышу, тряс и кричал, чтобы я дышал. Потом спуск по пожарной лестнице, и я, как обезьяний ребенок, висел на своем напарнике, уцепившись руками и ногами за крепкое тело. У него вены вздулись от напряжения, мышцы на руках буграми пошли. Спускаться с грузом в шестьдесят кило далеко не праздник. - Не смотри вниз, смотри только на меня. Только на меня, слышишь?! И я смотрел, смотрел, смотрел, растворяясь в угольной черноте глаз. А еще помню, как уже дома, Джо умывал меня и орал на Дейва. - Здоровый, а дурак! Куда дите потащил? Совсем уже не соображаешь! - Он сказал... - "Он сказал", - передразнил Джо, - а головой думать не пробовал?! Уйди к хренам из комнаты! И где-то на излете сознания долетает брошенная стариком фраза: - Ты же прекрасно понимаешь все, да? Как хорош для тебя этот парень. Он особенный, Дейв, береги его. Следующий всплеск памяти, я уже в своей постели. Джо рядом на стуле, промокает лицо влажной марлей. - Трудно, сынок? Черт, меня никто и никогда не называл сыном. Хренова безотцовщина... В горле встал ком, не пропихнуть. Не хватало еще разреветься! - Ты знаешь что, беги отсюда. Крейг ошибся, не для тебя это все. Он на глаза твои повелся, они у тебя того... сам знаешь. Беги, мы с Дейвом прикроем тебя как-нибудь. - Не могу я... - Придумаем что-нибудь. Дейв тебе зла не желает, и я прикрою, если что. Скажу, не доглядел, старый… - Я не могу. Не могу уйти. Джо замолчал. Сидел, сопел, жевал губы, будто бы говорил что-то, что не мог сказать вслух. - Понимаешь, - прошептал я, - у меня никогда не было семьи. Никого. Никого, за кого бы я переживал, никого, с кем бы я делил радости. Всегда один, и некуда приткнуться. За это время ты и Дейв стали моей семьей. Почти год уже... это много. Хотите вы этого или нет, я привязался. Не знаю, как объяснить, чтоб понятнее было, но я никуда сейчас не убегу и вас не подставлю. Крейг вам не простит этого. Никогда не простит. - Вот оно как, - дед покачал седой головой, - ты сильнее, чем кажешься, малыш. Весь следующий день лежу. Джо прописал мне безделье, и в любой другой момент своей жизни я был бы этому рад. Сегодня же вынужденное одиночество тяготит. Мысли все время возвращаются в тот коридор. Почему я не выстрелил? Почему?! Дейв заходит ближе к вечеру. Топчется в дверях, смотрит на меня, как на больного. - Ты как? - Жизненно. - Я не слепой. - Уже лучше, - бодрюсь, - прости. Не хочу, чтобы он видел, как меня колбасит. Не возьмет же больше. Выкинет к чертям собачьим, отправит обратно к Зотову. И правильно сделает! Разве мне можно теперь доверять? Слабак. Расклеился, как девчонка. Развалился на куски, а обратно собраться не получается. - Правда, уже лучше, - я улыбнулся, широко и открыто, едва челюсть не вывихнул, - пойдем в гостиную, кофе попьем, с Джо потреплемся. Поднявшись, бодро направляюсь к двери. Дейв хватает меня за запястье и одним движением разворачивает к себе. - Кому ты врешь?.. - А что мне остается? - Я говорил, что ты еще не готов. - Я готов! Отпусти, мне нахер твоя жалость не нужна! - А если это не жалость? – стискивает руку сильнее. - А что? Пауза. Тишина. Часы мерно отмеряют секунды. Вдох - выдох. Тик-так. Напряженка такая, что, кажется, еще секунда, и все взлетит на воздух. - Пойдем пить кофе, - отпускает и первым выходит из комнаты. Джо называет нас "мальчики". С высоты его шестидесяти, наверное, так и есть. Мои семнадцать и тридцать четыре Дейва. Повзрослевшие мальчики, так и не переставшие играть в войну. Он говорит, что звонил Крейг, сказал, что перевел деньги за работу. Не все, потому что не совсем "чисто" было сделано. Уже за полночь, Джо зевает, стараясь делать это незаметно. Меня немного отпустило, но я знаю, что это временно. Стоит оказаться в своей комнате, мозг опять вернется к событиям вчерашнего вечера. - Так, всем спать, - Дейв бросает взгляд на часы, - пробежку в шесть ноль-ноль никто не отменял. - Может, еще полчасика? - возвращаться к себе не хочется. - Режим. - Как скажешь, - не хочу выглядеть еще большим слабаком. Они уходят, а я дохожу до своей комнаты и возвращаюсь, пробираясь темным коридором. Сижу в кресле и думаю. Нет, мне не казалось, что это легко, но я думал, что моей природной жесткости и ненависти к особям человеческой породы будет достаточно. - Ну и что тут за ночные бдения? – как обычно, Дейв появляется незаметно, - почему не в постели? - Хочу еще немного посидеть. - Совсем плохо? Давай, рассказывай - он садится совсем рядом, прижимается бедром. - Что ты хочешь услышать?! Что я глаза закрыть не могу, все время вижу разлетающееся к хренам лицо, вытекшие глаза. У него зубы... Зубы вылетели веером прямо на... Господи, Дейв! Он притянул меня к себе, обхватив покрепче. - Тихо... Тихо, Макс, все. Все уже позади. - Я *бнусь скоро, Дейв. Не думал, что будет так. - Не бывает по-другому. Тебе нужно уехать. Куда-нибудь. Джо сказал, и, думаю, он прав. Я сделаю тебе документы, постараюсь, по крайней мере. Испания, Чехия или Мексика - мир большой. - Нет. Я справлюсь. - Не глупи. Это сломает тебя, ты перестанешь быть человеком. - Я никуда не уеду, - да, я упрямая зараза! Смотрю на него в упор, и он опять не отводит взгляда, - я никуда не уеду... от тебя. - Почему? - Потому. Прокололся. Камень с плеч. От его рук хорошо. Спокойно. *****