***
Следующим утром экс-капитан Галактической Федерации Ганту проснулся в своей кровати совершенно разбитым. Раньше он никогда не пил текилу, да и вообще брезговал земным алкоголем, но теперь не мог не признать, что люди знают в нём толк. Тем не менее, это удовольствие стоило великану дорого: в голове пульсировала тупая боль, а где-то в груди нарастало противное чувство тошноты, усиливающееся при каждом движении. «Почему среди землян так много алкоголиков? Неужели они сознательно губят себя ради столь непродолжительного удовольствия?..» – 625... Ты здесь?.. – выдавил, наконец, Ганту. – Здесь я, здесь, – раздался ворчливый голос его сожителя. – Ну как, повеселился вчера? Великан вымученно поморщился – голос 625-го казался ему на редкость громким и режущим слух. – Я что... пил с Пликли? – Ага. Нажрался как последний землянин. Правда, стоит отдать тебе должное, информацию ты выудил ловко. – К-какую информацию? – О 628-м, дубина. – Что?! Ганту силился вспомнить, о чём идет речь. Конец третьей бутылки. «Любовник Джукибы». Джамба – гений. 628 образцов. – Точно! – он подскочил кровати и тут же скривился, почувствовав тошноту. – Новый образец... Этот олух Пликли проболтался! Наверняка этот образец ещё сильнее, чем 627! – Вот именно. Поэтому ты вряд ли его потянешь, – парировал 625. Ганту только отмахнулся. В его голове уже созрел план. – Мы проникнем в лабораторию. Выкрадем эксперимент. Изловим с его помощью всех уродцев. И станем непобедимыми! – Где-то я это уже слышал... – Ты ошибаешься, 625, – довольно улыбнулся Ганту. – На этот раз все получится...***
– Проснулся, наконец. Пликли открыл глаза, нашарил рукой заботливо оставленную кем-то на тумбочке бутылку воды на и жадно припал к ней. Однако тут же закашлялся, потому что перед ним неожиданно возникли четыре злобных глаза. Голос раздался внезапно и обрушился на бедного Пликли, словно цунами. – Четыре бутылки качественного земного алкоголя! Кажется, мне и вправду пора создать образец, выковыривающий глаз у одноглазых! И главное, с кем ты их так любезно разделил! С Ганту! – Ганту... Meega nala kweesta! – брезгливо фыркнул голос Стича где-то вдалеке. – Знаешь, как ругалась Нани? – подхватил его звонкий голосок Лило. Пликли вновь открыл глаза и огляделся. Над его кроватью стоял пышущий гневом Джамба, а чуть поодаль маячила неразлучная парочка – Лило и Стич. – Ты теперь мой должник, – не унимался Джамба. – И только подумай – Ганту! Он ведь мог выудить из тебя любую информацию! Пликли похолодел. Последняя фраза отчего-то всколыхнула в нём крайне неприятное чувство. Он ещё не осознал до конца, что именно его так напугало, но что-то подсказывало ему: случилось то, чего он так боялся. – Пликли? – Лило заметила перемену в его настроении. – Все нормально, просто... – он понизил голос, виновато глядя другу в глаза, – я, конечно, не уверен... но мне кажется... – Что ты ему сказал?! – заорал Джамба, хватая своего друга за грудки. Голова отозвалась болью, и к горлу подступила тошнота, но Пликли с трудом взял себя в руки. – Помнишь... После победы над 627-м ты положил в контейнер одну вещь... – Что?! – Джамба испуганно обернулся на девочку и 626-го, которые глядели на них с нескрываемым любопытством. – Ты рассказал Ганту про... эту вещь? – Кажется... рассказал. Джамба отпустил своего товарища и, забыв обо всём, кинулся в лабораторию. Только не это... Ведь это была абсолютно секретная, пробная разработка! Даже ему самому неизвестно, каким мог оказаться её результат. А уж что с ним сделает девочка, узнав, что он создал ещё один образец!.. Джамба примчался в лабораторию, припал к контейнерам и судорожно попытался ввести код. Пальцы не слушались его, но с третьей попытки ему всё же это удалось. Дверцы послушно раздвинулись, обнажив... абсолютно пустое хранилище. Изобретатель сник. Конечно, этого и следовало ожидать. Ганту снова оказался на шаг впереди. Он стабильно то отставал, то вырывался вперёд, и невозможно было предугадать, выйдет ли он победителем в следующий раз. За спиной злого гения послышались торопливые шаги, и в лабораторию ввалились Лило и Стич, застав Джамбу перед пустым контейнером. – Что там было, Джамба? – тут же спросила девочка. – Новый супер-секретный опыт? Он молчал. Стич тем временем деловито обнюхивал опустевшее пристанище своего дегидрированного для транспортировки собрата. Да отвечать и не требовалось, – чувствительный нюх 626-го был прекрасно способен распознавать объекты. – Брат! – воскликнул Стич. Лило посмотрела на Джамбу с неверием.***
– Отлично! – Ганту возбуждённо потирал руки. – Скоро все эксперименты будут моими! Он достал из кармана маленький синий шарик, отмеченный номером 628, и принялся поигрывать им, подбрасывая в воздух. – А разве ты не собираешься отправить его Хомяксвилю? – лениво осведомился 625. – Хомяксвилю? – рассмеялся здоровяк, наполняя водой стакан. – Когда у меня будут все образцы, Хомяксвиль покатится ко всем чертям! Он ещё будет умолять меня взять его к себе на службу!.. Если, конечно, сумеет выбраться из тюрьмы. С этими словами он занёс шарик над стаканом воды и разжал пальцы. Шарик с бульканьем опустился на дно. Ганту затаил дыхание, и даже 625 с интересом подошёл поближе. По поверхности воды пошли пузыри, и через пару секунд шарик почти перестал быть заметен под слоем пены. Раздался треск и звон стекла – стакан разлетелся на куски, а на его месте возникла пульсирующая светящаяся жёлтая сфера. Она начала расширяться, и затем бесшумно взорвалась, озарив ярким светом всю комнату. Когда сияние погасло, экс-капитан увидел на столе эксперимент, сонно свернувшийся калачиком. Он открыл глаза, зевнул и уставился на Ганту. Здоровяк с удивлением смотрел на новый образец. Он ожидал увидеть свирепое всеразрушающее существо с огромными клыками и когтями, однако то, что предстало перед ним, трудно было назвать хоть сколько-нибудь устрашающим. Он был примерно такого же размера, что и Стич, да и анатомически сложен был точно так же. Шерсть эксперимента была светло-бежевая, а на животе и вокруг глаз она была нежно-желтой. У него были небольшие ушки, длинный цепкий хвост, две короткие антенны на голове, а за спиной виднелись маленькие крылышки. На его груди располагалось нечто, напоминавшее электронные часы, которые показывали число «627». Коготки у существа действительно присутствовали, но далеко не устрашающие, а самые обыкновенные. С полминуты Ганту и образец пристально изучали друг друга, пока тишину, наконец, не нарушил недовольный возглас 625-го: – Ну, и что это такое? Ганту ошарашенно пожал плечами. – Он должен быть сильнее 626-го и всех остальных экспериментов... – Сильнее? – фыркнул 625. – Взгляни на него! Это же самый обычный образец, ты таких сотни упустил! Кажется, ты снова облажался, тюфяк. – Не спеши, – недовольно огрызнулся Ганту, неготовый признать поражение. – Мы ещё не знаем, какими способностями он обладает. Он вытянул руку и схватил новый эксперимент, который испуганно пискнул, очевидно, совершенно не ожидав столь бесцеремонного вторжения в своё личное пространство. Экс-капитан довольно ухмыльнулся, но в ту же секунду существо неожиданно выскользнуло из его кулака, спрыгнуло на пол и стремительно пустилось наутёк. Ганту выругался и бросился в погоню, выхватив из-за пояса бластер. 625 демонстративно зевнул, проводив флегматичным взглядом здоровяка. Эксперимент стремительно петлял по коридорам корабля, удирая от Ганту, который неистово палил по нему из бластера. Вдруг существо поднялось в воздух, хлопая крылышками. – Мерзкий уродец! – прорычал экс-капитан, не прекращая попытки подстрелить беглеца. На пути у образца внезапно возникла стена: этот коридор заканчивался тупиком. Ганту торжествующе ухмыльнулся, уверенный, что образец, наконец, загнан в ловушку. Однако 628 вдруг взмыл под потолок, к вентиляционному отверстию, и совершенно внезапно, к ужасу своего преследователя, съёжился, приняв почти плоскую форму. В таком виде ему не составило труда пролезть сквозь прутья решётки и бесследно исчезнуть. – Чёрт! Коготки пришельца застучали по металлу, и звук их становился всё тише. Ганту в бессилии ударил кулаком по стене. Его последний шанс завладеть образцами Джукибы только что в прямом смысле вылетел в трубу. Из-за угла показался 625-ый, безмятежно жующий сэндвич. – Что, снова неудача? – поинтересовался он будничным тоном. Ганту вздохнул. У него даже не осталось желания припугнуть этого болвана бластером. – Он может летать и менять форму... Так его поймать почти невозможно. – Ты бы не поймал его, даже если бы он был камнем на пляже, – по-своему успокоил его 625, но, взглянув на великана, смягчился: – Ладно, не вешай нос. Тебе не впервой. Может, тебе ещё удастся его изловить... – Это 628-ой. Джамба не такой дурень, чтобы сделать его таким же уязвимым, как и другие образцы. Хоть он и не выглядит опасным, наверняка он куда мощнее своих предшественников. Ответом экс-капитану было молчание. Да и что тут можно было сказать? Единственный эксперимент, которым обладал Ганту (а значит, и Хомяксвиль) сидел сейчас перед ним, неспособный ни на что, кроме приготовления бутербродов и отпускания обидных издёвок. Все остальные творения Джамбы больше никогда не смогут попасть в руки Ганту, 626 из них – по причине того, что стали добрыми, и один – по причине своей абсолютной неуловимости. Возможно, кстати, что в этом и заключалась его способность. А что? Образец, который невозможно поймать никакими способами – чем не замысел злого гения? Впрочем, нет. Должен же он уметь ещё хоть что-нибудь, иначе не будет смысла его и ловить... – Ловить нет смысла, – пробормотал Ганту. – Фто? – переспросил жёлтый образец, набивший рот сендвичем. – Нечего здесь ловить, вот что. Ни на этой работе, ни на этом острове, ни на этой планете. С этими словами великан выпрямился и направился куда-то решительным шагом. 625-ый, присвистнув, изумлённо уставился ему вслед. – Если он пошёл звонить Хомяксвилю, то за пределами этой планеты ему тоже будет нечего ловить, – пробормотал он себе под нос. – Как только этот долбанутый тушканчик узнает, что его кинули, он разнесёт весь обитаемый космос...