Моменты

Луффи качался влево-вправо, сидя на фальшборте Мерри, и воодушевлённо расписывал, как круты и необходимы настоящим пиратам песни и пляски, и как сильно он хочет — то есть хочетхочетхочет — себе в команду музыканта. А Зоро вдруг подумалось, что Луффи не умеет петь. Орёт — лучше всех. Так и проорёт все песни! Наплюёт к чертям на ноты — пират же, что ему рамки и правила? И вообще, голос у Луффи режуще-звонкий, пробивной — таким только с ураганами спорить. «И срывать чужие башни», — добавляет про себя Зоро, когда Луффи перебирается к нему в объятия и повторяет своим пронзающим насквозь голосом эгоистичное «хочухочухочу» — только теперь, кажется, он совсем не про музыканта, а потому быстро получает желаемое. Музыканта тоже однажды получит — да ещё какого! А Зоро выяснит, что был прав лишь наполовину. Луффи и впрямь будет бесстыдно путать ноты, искажать ритм и слова песен, будет упоённо фальшивить. Но когда на корабле не останется никого, кто бы не подхватил перевранную мелодию, когда их дружный, дерзко-громкий хор разорвёт на кусочки ночь — тогда Зоро поймёт, что поёт их капитан до невозможности здорово.