***
Кристал открыла гремуар и перечитала заклинание. Она все еще сомневалась в своей затее, но была уверена, что Джослин сможет вовремя разорвать связь. В этой женщине она никогда не сомневалась. Кристал положила перед собой ремень Калеба и порезала свою ладонь, произнося слова на латыни. Ремень вспыхнул и осыпался прахом, который ведьма собрала в стеклянную банку. Джослин стоит только разбить ее и связь разорвется. Крис ушла в дом, оставляя банку на столе. Горячие капли воды скользили по ее телу, пока слезы душили ее так, как никогда не душили. Девушка царапала ногтями кафель и оседала на колени, истекая кровью. Вода медленно окрашивалась в алый. Кровь сочилась из глаз, из носа, изо рта. Кровь сочилась из-под ногтей и из ушей. Кристал бледнела и теряла сознание, пока дверь кабинки не распахнулась, и кто-то не обхватил ее руками, прижимая к своему телу и касаясь руками ее головы. Тепло ощущалось от его ладоней. Магическое тепло. Временный покой настиг ее под горячими каплями душа и в руках Стефана, который держал ее спиной к себе, упираясь лбом в ее макушку, придерживая руками ее голову, умиротворяя бушующую в ней боль. — Ты не должна больше использовать магию. Тебе не хватит на самосожжение, — прошептал мужчина, поглаживая ее по мокрым волосам. Кристал постаралась улыбнуться сквозь слезы. Кровь перестала сочиться, но слабость все еще сковывала ее. — А ты умнее, чем кажешься, — в ответ ему прошептала Кристал, обнимая себя руками. Нагота не смущала ее, потому что в этом не было ничего интимного и соблазнительного. Она истекала кровью в душе, пока он не пришел и не остановил ее мучения. — Он не позволит тебе зайти на алтарь. Он не позволит тебе подойти к нему. Он не станет смотреть, как ты горишь, даже если это смогло бы вернуть ему его истинную сущность. — Кристал качала головой и сдерживала слезы все то время, что он говорил. Стефан взял ее за подбородок и слегка повернул к себе. — А это может, — загадочно шепнула Кристал глядя в его карие глаза. Недоумение засветилось в них ярче, чем желание помочь. — Он наследник. Той силы, что есть у меня. Он хочет ее, даже сам того не понимая, и я не знаю всех возможностей этой силы. Я не знаю, насколько она мощная и каковы ее пределы. Он обязан стоять около алтаря, пока я буду гореть. И ты будешь держать его там, Стефан. Ведьмак сжал зубы, но все же кивнул, продолжая дарить ей магическое тепло. Кристал дышала через рот. Капли перестали быть горячими, и Стефан выключил душ. Они просидели там еще полчаса, пока она не заснула. Мужчина обернул ее в полотенце и перенес в спальню, обессилено вырубаясь на полу около ее кровати. Звон стекла разбудил их обоих. Кристал обеспокоенно смотрела на Калеба, пока звон продолжался на первом этаже. Стефан приложил указательный палец к губам и двинулся вниз. К блондинке не сразу дошло, что это не солнечные лучи касаются ее ног, а лунные. Сколько же они проспали? Ведьма быстро оделась и последовала за Стефаном. Увиденное испугало ее. Калеб держал брата за шею над полом и рычал, глядя ему в глаза. Из его рта выглядывали клыки, а глаза сияли золотистым светом. Когти были на том месте, где раньше красовались аккуратные ногти. Он услышал ее и перевел на нее взгляд. С рыком он отбросил брата в сторону и бросился на нее, зажимая ее около стены. Кристал даже не поняла, что закричала и закрыла глаза. — Калеб, не надо, Калеб! — Кричала ведьма, отбиваясь от него руками. Его движения были грубыми; он полоснул ее когтями по лицу, и кровь хлынула у нее со щеки. На его глазах рана тут же затянулась, а когда Крис открыла свои глаза, то они уже полыхали пламенем. Клетка закрылась прямо перед носом оборотня, и тот неистово зарычал, глядя на Кристал и Стефана, которые стояли перед ним, по другую сторону клетки. На свободе. — Ты все никак не можешь перестать использовать магию? — Глядя на брата произнес Стефан. — А ты видел другой способ с ним справиться? Хорошо хоть не в полноценного волка обратился, было бы еще тяжелее. — Кристал же старалась не смотреть на Калеба. С каждым взглядом на него, она убеждалась в том, что это была ее вина. — Сколько времени до полной луны? — Стефан перевел взгляд на нее. — Меньше часа, — глядя на луну прошептала девушка. — Ты не смотрела на часы, Кристал. — Поверь, мне и не нужно.***
Площадь была полна людей, несмотря на то, что было уже за полночь. Веселье и смех слышалось отовсюду. Для людей это был праздник, для ведьм — казнь. В черных мантиях и с капюшонами на голове со стороны огромного замка в сторону алтаря двинулись двенадцать людей. Ведьмы и ведьмаки готовы были принести в жертву животного, чтобы задобрить старых язычных богов. Итан шел впереди, он нес горящий факел и странно улыбался. Мужчина шел мимо веселящихся людей и старался не подать виду того, что он веселился точно также. Среди предателей он ощущал себя на удивление уверенным, и не боялся предстоящего ритуала. Его дочь сгорит на костре, и он будет в трауре, но пережить ее гибель поможет ему новая сила. Все было так, как должно было быть. Со стороны леса к алтарю шла девушка в белом платье. Светлые длинные волосы развивал ветер, а в горящих пламенных глазах не плескался страх. За ней уверенно шел мужчина, удерживая на цепи оборотня, который был на удивление тих. С каждым шагом сердце Кристал пропускало удар. Годами она пыталась обуздать силу, которая ей не принадлежала. Столетиями сила перетекала в одного наследника к другому, пока не оборвалась на ней. Предки посчитали ее достойной, но она не была таковой, потому что замарала руки в крови. А теперь она хочет очиститься. Хочет подарить себе второй шанс, только уже в совсем другом мире. Картрайт встретилась глазами со своим отцом и даже не отвела взгляд. Пламенные глаза обоих родственников горели одинаково, вот только по рукам блондинки плясали сиреневые вены. Сила бурлила в ней в предвкушении ритуала и уже давно не принадлежала своей мнимой хозяйке. — Сегодня ночью мы славим Богов, которые подарили нам урожай. Сегодня ночью мы дарим им силу, которую брали у них. Сегодня ночью, мы подарим вам шоу, — громко говорил Итан глядя прямо на Кристал, которая медленно поднималась на алтарь. Завыл оборотень и все взгляды обратились на него. Люди охали и ахали, но не принимали все за чистую монету, все еще думая, что это часть представления. Стефан крепко держал цепь и мысленно просил прощения у брата за то, что не пускает его к Кристал. Ведьмы сняли капюшоны и встали около алтаря, образовывая магический круг. Итан протянул факел женщине, стоящей около него, но та даже не взглянула на него. Недоумение отразилось на его лице, но на лице Кристал расцвела улыбка. Никто не примет у него факел и ему придется самому подниматься к ней, чтобы поджечь огонь. Ведьмак не стал унижаться еще больше и медленно взошел на алтарь. Он протянул факел к дровам, но тот внезапно погас. Кристал подавила улыбку. Телекинезом она подтолкнула Итана к себе и подняла руки к небу, поднимая вместе с ними уровень огня, который сама же и создала. Она закричала, закричал Итан... закричал Калеб. Кристал не могла рассмотреть ничего из-за пламени. — Твой волчара горит вместе с нами, родная, — сквозь огонь послышался голос ее отца. Кристал посмотрела в сторону Калеба и увидела, как на его коже появляются ожоги. Она не могла уйти с алтаря, не могла. — Джослин мертва. Картрайт закричала, перекрикивая пламя, перекрикивая восторженных людей, перекрикивая собственное колотящееся сердце и дом Джослин на окраине леса воспламенился. Лицо Итана перекосило ненавистью, и он попытался освободиться от пылающих рук Кристал, но так и не смог. Огонь уже принял их обоих в своих объятья. Как только крик Калеба стих — ведьма дала огню полную волю. Полную волю по отношению своего отца. Итан кричал во все горло, пока огонь не поглотил его тело целиком и его пепел не осыпался под ноги Кристал. С улыбкой на губах девушка принимала собственную смерть, уже зная, что не зря горела на этом алтаре. Все раны и порезы, когда-либо бывавшие на ее теле, появились вновь. Сила сбавляла свое влияние на ее тело и Кристал ощутила, как на ее шее появляются глубокие порезы, как ее щека кровоточит, как пламя жжет ее кожу. Сила больше не защищала ее тело, и оно горело точно так же, как горел бы любой человек. Мысленно она попрощалась со всеми и попросила у всех прощение и уже закрыла глаза, принимая собственную смерть, как темная тень метнулась сквозь огонь к ней…***
Он сжал ее в руках и поправил светлые локоны. Она тяжело дышала и хрипела. На руках ее были порезы, рваные раны, а на шее синяки от удушья. — Ты обуздал это… — хрипнула Картрайт и открыла зеленые глаза, наполненные слезами и кровью. Калеб сжал зубы и вновь убрал волосы с ее лица. Золотые пряди больше не были такими золотыми. Они были опаленными и окровавленными. Как и она сама. Алтарь позади них дымил. Догорал человеческий прах. Девушка попыталась поднять руку, и Калеб тут же подхватил ее ладонь, прижимая ее к своей щеке, и закрыв глаза. — Я должна была... должна была сгореть. Калеб с остервенением покачал головой. Ее хрип был похож на смешок. Аккуратные аристократические пальчики заскользили по его щеке. Ведьма закашлялась и сплюнула сгусток крови. — Прекрати, Кристал. Прекрати, пожалуйста. Мне не нужна эта сила! Мне она не нужна, слышишь?! Мне нужна ТЫ! — Он отчаянно гладил ее лицо, оттирая кровь со щек и губ. Будучи оборотнем, его слух обострился до невероятного. Он слышал каждый разговор, который имел место быть в доме Джослин. Он знал все, что пытались от него скрыть, но из-за трудностей обращения, так и не успел поговорить с ней. Девушка закрыла глаза, и слезы покатились из их уголков. — Пожалуйста... — Я нужна тебе... нужна... — Да, да, нужна. Ты нужна мне. Нужна мне. Я люблю тебя, Кристал, — шептал он в ее лоб, пока оставлял на нем обжигающие поцелуи. Стефан стоял около алтаря и старался сдерживаться, чтобы не дать воли эмоциям. — ... только из-за силы, — прохрипела блондинка и сжала пальчиками ворот его рубашки. Он ощутил прилив злости и обхватил ее подбородок. Глаза полные боли, любви и усталости смотрели на него зелеными омутами, втягивая его все глубже. Влюбляя его все больше. — Нужна тебе только из-за силы. — Я не собираюсь давать тебе умереть, Барби, ты поняла меня? Поняла?! — Калеб только сейчас заметил, как она дышит. Грудная клетка поднималась так медленно, что казалось, будто она вовсе не дышит. Это похоже на последние минуты перед смертью. Он прошипел сквозь сжатые зубы: — Не бросай меня. — Поцелуй меня, — вторила ему Крис и ее ресницы вздрогнули, когда она подняла на него глаза. — Калеб... Поцелуй меня. Его бросало в дрожь каждый раз, когда она называла его имя. Английский акцент, безусловно, придавал сексуальности, но у нее была своя манера. Она всегда произносила его имя с придыханием, даже когда злилась на него. Сейчас оно звучало в ее устах так, будто она просит его о последнем желании. Он не смог бы ей отказать. Ее губы были влажными от крови и слез, но для него они остались все такими же мягкими и соблазнительными. В голове послышался ее шепот: "... так люблю тебя". Он все еще держал ее за руку, поэтому ощутил, как выгнулось ее тело, и увидел, как площадь залило ослепительно белым светом. Он ухватил ее за руки и дернул на себя. Бился в истерике. — Не смей! Кристал! Не смей! Не бросай меня, не смей бросать меня! Кристал Картрайт сделала последний вдох сквозь его губы и сделала последний взгляд на его лицо, забирая с собой воспоминания о его красоте. Сила вырвалась из нее и залила площадь. Сила искала своего следующего обладателя. Последним усилием ведьмы был взмах искалеченной рукой. Сила взметнулась вверх и мощно ударилась в землю, уходя глубоко под нее. Пуская свои корни под городом. Калеб прижал к себе мертвую девушку и рыдал навзрыд, поглаживая ее по светлым волосам. Рука Стефана мягко легла на плечо брата. Люди аплодировали славному "шоу", которое и пообещал им Итан. Ведьмы, находившиеся на площади, медленно опустились на колени, и припали к земле, приветствуя вернувшуюся на место силу и восславляя славное имя одной из Картрайтов.