Triumph and Loss

Это был самый жаркий день за всю историю Карлайла. В Англии ты никогда не увидишь светлого неба и не почувствуешь палящего солнца из-за дождя и туч, но сегодня... Сегодня будто сама природа подготавливала почву для новой эры. Создавала условия для новой эпохи. Кристал коснулась магического барьера. Сила пощекотала подушечки ее пальцев, и ведьма закрыла глаза. Не только Кристал коснулась барьера. Стефан осторожно коснулся ее руки. — Будешь кричать на меня? — Без предисловий начала блондинка, а он только улыбнулся. — Где Калеб? — Спит. Он не сомкнул глаз, пока не добрался сюда, так что, думаю, ему простительно. — Стефан обвел ее внимательным холодным взглядом и закусил нижнюю губу. — Что в тебе? — Прости… что? — От удивления Кристал даже запнулась. Корвинус сделал шаг вперед — Кристал отошла на два назад. — Что ты делаешь? — Что в тебе, Кристал? — Не унимался ведьмак и протянул к ней руку, в попытке коснуться ее плеча. Показалась сиреневая искорка, что так и не дала руке Стефана коснуться тела ведьмы. Он показался ей весьма озадаченным. — Я об этом. Это стало проявляться вчера, когда мы разговаривали. А может и раньше. Но раньше я не был так внимателен. Ты словно окружена магическим барьером, таким, который ты разрушила вчера около замка. Что это? Что в тебе? — Ты бредишь, — буркнула блондинка и отвернулась, намереваясь покинуть комнату, но Стефан ухватил ее за локоть. С гневным рыком Кристал резко развернулась и выставила ладонь вперед. Ведьмак отлетел в платяной шкаф и разбил его под весом своего тела. Ей не нужно было зеркало, чтобы знать, как светятся ее глаза. — П-п-прости, Стефан, боже, прости меня. — Помнится мне, ты не владела телекинезом... — Вместо проклятий и угроз Стефан продолжал быть наблюдательным. Кристал поджала губы. /"— Сила перестанет тебе подчиняться в преддверии полнолуния. Будет достаточно сложно поджечь саму себя, когда сила перестанет находиться под твоим контролем. Ты будешь истекать кровью. Еще неизвестно, как именно ты умрешь: из-за самосожжения или потери крови. Агрессия, импульсивность, желание не проводить ритуал и оставить силу себе — все это тоже будет расти в тебе. Ты также захочешь убить наследника силы. Тебе следует уйти от него и вернуться за пару минут до наступления полной луны. Просто знай, если ты не отдашь свою жизнь, чтобы помочь силе, ты все равно умрешь. А она вырвется из тебя. А что будет дальше... никто не знает"/ Алая капля упала на деревянный паркет. Одна за другой они летели вниз, пока Картрайт уставилась перед собой, как в идиотском трансе. Стефан перестал пытаться докопаться до истины и подошел к ней. В этот раз ему удалось ухватить ее за хрупкие плечи и слегка встряхнуть. Девушка перевела на него остекленевший взгляд и стала слабеть, опадая в его руках. Джослин вбежала в комнату и присела около Кристал, вытирая кровь с ее лица. Кровь сочилась из уголков ее глаз, из носа, изо рта. Стефан держал ее в руках и склонился над ней, медленно отводя волосы с ее шеи. — Какого черта ты вытворяешь? Лучше помоги перенести ее на кровать! — Возмутилась женщина, но ведьмак только заворожено смотрел на то, как волосы, которых он касался окровавленными пальцами, тут же впитывали в себя кровь и становились совершенными. — Ты меня слышишь?! — Ее порез... — Шепнул Стефан и слегка повернул голову Кристал. Блондинка простонала и сплюнула сгусток крови. Брюнет смотрел на ее шею. В его голове танцевали картинки, в которых оборотень медленно поднимает Картрайт над землей и сжимает когтями ее тонкое горло, оставляя на нем глубокие раны. Но на ее шее не было ни единой несовершенности. Чистейшая и гладкая. Идеальная. Будто тело или что-то, что находилось внутри него — исцеляло ее. Постоянно. Стефан перевел взгляд на Джослин и успел перехватить ее запястье, когда она уже хотела отдернуть его руку от шеи Крис. — Оборотень оцарапал ее 4 или 5 дней назад. Мы с Калебом видели это. Она должна была превратиться. Почему она все еще ведьма? — У нее иммунитет, — не моргая солгала ведьма. Стефан ухмыльнулся и качнул головой. — Ты лжешь. Никто не застрахован от этого. Ликантропия чертовски заразна. Хватает малейшего пореза. Калебу хватило. — Стефан не собирался останавливаться на том, что узнал. Он чувствовал, буквально чувствовал, как ложь Джослин трещит по швам. Как все ее версии медленными белоснежными бумажками разлетаются по ветру. Женщина сторонилась его взгляда. Стефан поднялся с пола и подхватил Картрайт на руки. Девушка была бледной. Еще бледнее, чем обычно. Кровь уже медленно впитывалась обратно в кожу. Догадки терзали его голову, но он не спешил говорить их вслух. Он не раз видел, как тело ведьмы отвергает силу. Сначала это неспособность ее контролировать. Затем появляются дополнительные возможности, которых не было и в помине. Потом кровотечение и даже сломанные кости. Просто так. С нечего. Потеря сознания. Дезориентация. Ведьмак посмотрел на женщину и ощутил, как дрожат его губы. — Она умирает, да? Несмотря на ее странную особенность к регенерации... Она умирает.

***

Итан сидел в ее комнате, на ее кровати. Он вдыхал запах витавший в ее спальне и закрывал глаза. Не так он хотел бы жить со своей дочерью. Всю жизнь он защищал ее и пытался спасти. Он искал способы вытащить из нее ту силу, что ломала ее сознание и уничтожала ее тело год за годом. С самого начала он понял, что их предки ошиблись. Они выбрали не ту ведьму. Она была неспособной держать в себе силу старейшин. Итан ударил кулаком по зеркалу и закрыл глаза от боли. Но не той, что терзала его разбитый кулак, а той, что бушевала в его отцовском сердце. Он знал, что успокаивал сам себя, будто ее наступающая гибель была не его виной. Это он виноват в том, что предки передумали доверять силу его дочери. Он подталкивал ее на ужасные поступки. Он создавал условия для отторжения этой силы. Итан то и дело подталкивал ее на убийства и страшные дела, рушил ее доброе сердце, калечил бессмертную чистую душу. Заставил ее убить невинного главу светлого ковена, внушив ему, будто он и правда, ее отец. Старейшины никогда бы не отдали свою силу кому-то из темного ковена. Кому-то темному душою и сердцем. Она не была таковой. И не будет. Но он ввел их в заблуждение, создал в некотором роде иллюзию и вот — в их вечных глазах она исчадие ада. Для нее это было бы сюрпризом, но Итан знал про алтарь. Он знал про Анну, которая перешла на сторону его дочери, а также про Калеба, который был наследником силы их предков. Он знал обо всем, что творилось в этом городе, потому что сила ковена бурлила в его венах. Сила ковена, который его предал. Каждый из темного круга уже давно перешел на сторону Кристал, и что было самым удивительным — он гордился. Как он гордился. Устроить многолетний заговор за его спиной, отправиться в путешествие по странам и найти точно такую же, как и она — наполненную силой падших предков... Такое могла сотворить только очень сильная ведьма. Очень умная девушка. Итан страдал от одной только мысли, что все его попытки спасти жизнь дочери — были впустую, и она сгорит в собственном огне во время полнолуния. Он пытался ввести ее в магический сон, чтобы она проспала ритуал, но сила, что живет в ней, была намного сильнее его силы. Ведьмак готов был сделать все, чтобы спасти свою дочь, но она не нуждалась в его помощи. Как бы он не желал стать хорошим, темное пламя все же бурлило внутри него. Он не мог допустить ритуала, ведь сила просто уйдет. Найдет другого наследника и уйдет. А он как - никак подходил для ее вместилища. Жуткая улыбка коснулась его полных губ, и он поднялся с кровати, обошел ее и склонил голову набок, рассматривая темные локоны Анны, которая лежала на холодном каменном полу и смотрела в вечность. Горло ее было перерезано. — Все моя импульсивность, — пробормотал мужчина и перешагнул через мертвую девушку.

***

Кинжал просвистел прямо возле уха Калеба и вонзился куда-то за его спиной. Пока он повернулся, чтобы посмотреть, куда же он вонзился. Кристал бросила второй, и только благодаря волчьим инстинктам он поймал ее кинжал перед своим носом. Острие едва-едва касалось его. — Что происходит? — Он не злился, просто был удивлен. Кристал стояла в паре метров от него. По ее рукам струились сиреневые вены, а глаза пылали пламенем. В руках у нее были кинжалы. Еще пару десятков лежали рядом на столе. — Твой брат лезет не в свое дело, — прорычала блондинка и с размаху запустила следующий кинжал в его сторону. Он вовремя отошел, и оружие вонзилось прямо в цель. — И ты лезешь не в свое дело. — Я что? Да что с тобой такое? — Калеб подошел ближе и взял ее за руку. Ее сиреневые вены перестали переливаться, а потом и вовсе погасли. Кристал глубоко вздохнула и коснулась его плеча, а уже через секунду утопала в его объятьях. — Что происходит? — Полнолуние близко. Тяжесть ритуала пугает меня. Мне придется убить собственного отца. Страх. Гнев. Боль. — Начала перечислять блондинка и он грустно улыбнулся. Девушка коснулась ладонью его щеки. — Полнолуние заберет и тебя у меня. Калеб удивленно моргнул, но тут же понял о чем идет речь. Он совсем забыл об этом. Раньше полнолуние пугало его только тогда, когда нужно было провести какой-то ритуал, а сейчас полнолуние для него очень серьезная штука. Он превратится в волка. Корвинус не знал, обратится ли он в полноценного волка или в таких, как он видел, но это все равно пугало его. Сама перспектива бегать по лесу в поисках кого бы замочить. Калеб ощутил внезапный приступ гнева и сжал зубы. Горячая ладонь коснулась его руки. Аромат рядом стоящей девушки окутал его, а стук ее сердце привлек все его внимание. Она что-то говорила, но он не слушал. Слушал только стук ее сердце. Тук-тук, тук-тук, тук-тук. — ... нам с Джослин нужно будет уйти, чтобы поговорить с остальными ведьмами. Подготовить алтарь, — тук… тук-тук, тук-тук, тук-тук. Ее сердце пропустило удар, но сама она выглядела уверенно. Он взглянул в ее глаза и приоткрыл рот. — Ты лжешь. — Удивленно протянул Калеб. Корвинус был удивлен не только из-за того, что она лгала, но и из-за того, что смог определить это. Кристал выглядела сбитой с толку. Ее глаза бегали по его лицу. Сердце забилось быстрее. — Ты солгала. — Не понимаю, о чем ты говоришь, — но выкручиваться было поздно, она уже не могла держать себя собранной и под контролем. Ее сердце колотилось в груди, глаза бегали со стороны в сторону, а дыхание было сбитым. Лгала. Интересно, сколько раз она лгала ему, когда он был еще ведьмаком? Как только она сделала шаг в сторону, Калеб ухватил ее за локоть. Волна силы снесла его к каменной стене, а Кристал подошла ближе, удерживая его магией и обхватывая рукой его горло. — Я хочу убить тебя. Брови Калеба взметнулись вверх. Сердце не пропустило удара. Она говорила правду. Магия не давала ему сдвинуться с места, но он и не ушел бы. — Хочу убить тебя, я хочу убить тебя, — шептала блондинка, склоняясь к нему все ближе. — Хочу убить тебя, хочу... тебя. К слову, на последних словах ее сердце тоже не пропустило удар. Горячие губы накрыли его, и как только тяжесть магии пропала с его тела, он подхватил ее под ягодицы, меняя их положение. Теперь уже он прижимал ее к стене, пока ее ноги обвивали его бедра. Ее полупрозрачная блузка полетела следом за его белой футболкой, а как только ремень на его брюках таинственным образом сам расстегнулся — Калеб весело хохотнул. Кристал откинула голову на стену и ее глаза медленно меняли цвет. Насыщенно зеленый изменялся на пламенно оранжевый, от зрачка по всей радужке, пока руки Калеба жадно блуждали по ее телу. Порывистые вздохи срывались с ее губ. Одной рукой она держала его за шею, а другой ухватилась за один из камней на стене, с каждым толчком сильнее сжимая его пальцами. С каждым толчком расцветали завядшие цветы. Калеб целовал ее шею, закрывая глаза, нежно придерживая ее рукой. С каждым толчком спина Кристал все сильнее царапалась о каменную стену, но с каждым толчком сила исцеляла ее тело. С каждым толчком на стене расцветал виноград. Кристал перехватило дыхание, и камень в ее руках раскрошился. Калеб уткнулся в ее шею и зарычал. Сад за его спиной был цветущим и живым. Как и они с Кристал. Блондинка растянула сухие губы в улыбке и провела костяшками пальцев по его щеке. Медленно садилось солнце и забирало цвет ее пламенных глаз с собою обратно за горизонт. Ветер мягкими порывами развивал ее волосы и разгонял запах их разгоряченных тел по округе. Показалась огромный диск луны. Завыли волки.