Ревность

Джейна оставили в больнице на ночь, Лисбон провела её там же, свернувшись калачиком в кресле рядом с его кроватью. Она уговорила врача выписать его на следующий день и забрала к себе домой. Подниматься по лестнице было больно, но возможность уютно устроиться в постели Лисбон того стоила. Он боялся, что пройдет какое-то время, прежде чем он снова будет готов к какой-то физической активности, но быть окруженным её запахом было невыразимо комфортно. Он был уверен, что поправится значительно быстрее под присмотром Лисбон, чем мог бы в любой больнице. Ночью она свернулась возле него калачиком, не слишком близко, чтобы случайно не дотронуться до его перетянутых рёбер или ушибленной головы, но достаточно близко для того, чтобы они могли коснуться друг друга, если приснится дурной сон. Несколько раз он просыпался от того, что его руку сжимала рука Лисбон или же будил себя сам, хватая ртом воздух и дрожа, тут же успокаиваясь от прикосновения её губ ко лбу, щеке или губам. Он надеялся, что она тоже находит положительные стороны совместного сна, даже если секс сейчас не был на повестке дня. Лисбон оставалась с ним дома и днем, пока он, наконец, не был в состоянии подниматься и спускаться по лестнице сам. Он чудовищно скучал по ней, когда она вышла на работу. Готовка, легкая работа по дому и постоянные поступления книг от Чо занимали долгие часы его одинокого существования до того момента, пока она не возвращалась с работы рассказать как прошел её день и наградить его несколькими сладкими поцелуями. По мере того, как Джейн медленно поправлялся, он стал меньше уставать и начал понемногу гулять, как только это стало безопасно. На обратном пути домой он всегда забирал почту для Лисбон, стараясь быть полезным. По прошествии двух недель восстановления он нашел пухлый конверт в её почтовом ящике и провел почти пол дня, пытаясь понять, что в нем. Он не рискнул бы его открыть, это скорее всего останется табу даже после того, как они поженятся. Когда Лисбон пришла домой тем вечером, он встретил её поцелуем и новостью, что ужин будет на столе через пять минут. Она прошла за ним на кухню, вдыхая приятный аромат и сортируя почту. Она остановилась, когда дошла до того конверта, задумчиво на него посмотрев. - Что? – спросил он. - Ничего, - она замолчала на мгновенье, - это автоматическое продление рецепта. На противозачаточные таблетки. - А-а. Он уже и так это понял, потому что всегда знал, что она ими пользуется. Его предусмотрительная Лисбон никогда бы не приняла риск случайной беременности или возможность стать матерью-одиночкой, что было бы практически невозможно при её работе. - И я … думала, что, может быть, мне … перестать, - она закусила губу и посмотрела на него пристально. Джейн улыбнулся ей, явно с удовольствием. - Я бы ничего так не хотел, как сделать с тобой ребенка, моя дорогая. В любое удобное для тебя время. - В любое время, когда ты поправишься, - уточнила она, - ты, правда, не против? - Я «за» ,если ты «за». Я признаю, что я думал, что ты скорее предпочтешь подождать, пока мы поженимся, - он попробовал содержимое кастрюли и пришел к выводу, что чили было готово, - не достанешь пару тарелок? Лисбон послушно залезла в шкафчик и достала две тарелки. - Ну ,я , эм, я говорила со священником в церкви Св. Антония. Кажется, это долгий процесс, чтобы мы могли пожениться в церкви. Так что я подумала, может нам просто поехать куда-нибудь и пожениться, но только не в Вегас. Она подвинулась и начала разливать чили в тарелки, так что Джейн отступил назад и стал доставать из холодильника сыр и сметану. Он дождался пока они сели за стол. - Тереза, если свадьба в церкви важна для тебя, то она важна и для меня. Я хочу, чтобы ты получила желаемое, если надо пройти через долгую процедуру, значит, нам некуда торопиться. Скорее всего у нас уйдет несколько месяцев, чтобы зачать ребенка. - Если я вообще смогу. И … в моем возрасте столько рисков, но я хочу попытаться, - она посмотрела на него, явно нервничая. - Значит, мы попытаемся, - он дотянулся до её руки, переплетая их пальцы и нежно улыбнулся, - и потом, кто сказал, что нельзя заниматься несколькими вещами одновременно. - Хорошо, потому что я устала попусту тратить время. Я … я так злилась на себя, когда подумала, что Волкер собирается тебя застрелить, потому что я потратила столько времени на Маркуса напрасно, и я поняла, что я не хочу умереть, не прожив ту жизнь, которую ты мне пообещал. Я хочу, чтобы ты переехал ко мне, женился на мне, сделал мне ребенка, и всё это как можно скорее. Он засмеялся. Вот в этом вся Лисбон, уж если ввязалась во что-то, то по полной. - Я думаю, что с первым пунктом мы практически разобрались. Я женюсь на тебе в любое время и в любом месте, которое ты выберешь, и я с нетерпением ожидаю возможности полностью посвятить всё доступное свободное время и все силы, на то, чтобы ты поскорее забеременела. Они обменялись улыбками, и Лисбон притянула к себе их сплетенные руки, прижавшись губами к костяшкам. - Ты тоже хочешь кладдахское кольцо? - спросила она. - Да, это было бы мило, - ответил он. Он хотел, чтобы всё, что было связано с его вторым браком, было новым, так что абсолютно другое кольцо было бы неплохим началом. - Ешь, милая, я думаю мои ребра подлечились в достаточной мере, чтобы заняться с тобой любовью, если ты, конечно, не против сделать большую часть работы. - Я работала весь день без отдыха, пришла домой изможденная, а ты ожидаешь, чтобы я взяла на себя всё в постели? – улыбнулась она. - Только до тех пор, пока использование мышц живота не перестанет заставлять меня плакать, - заверил он её, - кроме того, ты бы не была так измождена, если бы позволила мне вернуться к работе. - Мы посмотрим, что завтра скажет врач, относительно обоих вопросов. Она явно намеревалась досконально следовать инструкциям доктора, и он знал, что переубедить её не удастся, безотносительно его постоянного нытья, она собиралась исключить возможность ухудшения его состояния. Надо было сделать так, чтобы врач с ним согласился.

***

Джейн улыбался, когда шел рядом с Лисбон через холл офиса ФБР. Предписание врача, позволяющее ему вернуться к бумажной работе, бережно было сложено в кармане. Лисбон выглядела менее счастливой, потому что спорила с врачом, но её аргументы не были услышаны. Она настояла пропустить первый лифт, потому что в нем было тесно и она не хотела, чтобы его придавили, так что они дождались второго. Он приехал пустым, и они были его единственными пассажирами, пока между практически закрывшимися дверьми не показалась рука. Лисбон подвинулась вперед, загораживая Джейна, и оказалась лицом к лицу с Маркусом, стоящим между раскрывшимися дверьми. - Маркус! – сказала Лисбон, и они продолжили удивленно смотреть друг на друга. - Привет, Тереза, - улыбнулся Маркус, - как дела? Джейн, рад тебя видеть, слышал, что тебе слегка досталось. Джейн подавил в себе желание съязвить, не желая выглядеть неприглядно перед Лисбон. - Да, слегка связан и слегка побит. Как твои дела? - Немного разбито сердце. Я встречался с действительно красивой, удивительной женщиной, которая меня бросила, - ответил Маркус. - Мои соболезнования, - сказал Джейн, заметив дискомфорт Лисбон, - как мир искусства? - Не на что пожаловаться, всё время занят, - ответил Маркус, - ну что, Тереза, огромная удача, что вы прижали Волкера, да? Повышение не заставит себя ждать! - Я бы предпочла, чтобы он так и оставался в тюрьме, - выдавила из себя с улыбкой Лисбон. - Да уж, похоже, есть, что ещё почистить в Калифорнии, - сказал Маркус. Джейн нахмурился, удивляясь, как это человек может быть таким засранцем, но следующий его комментарий все прояснил. - Ходят слухи, что вы двое обручились. - Да, - голос Лисбон был ровным и спокойным. - Мои поздравления, - Маркус звучал как угодно, но только не радостно. - Спасибо! – ответил Джейн со слишком лучезарной улыбкой, - мы очень счастливы. Маркус проигнорировал его комментарий, концентрируясь на Лисбон. - Надеюсь, ты будешь счастлива, я только хотел бы, чтобы ты рассказала мне правду в самом начале, Тереза, тогда бы я не влюбился в тебя так. Лисбон переминалась с ноги на ногу, что явно свидетельствовало об её дискомфорте. - Я никогда не врала тебе, Маркус, я просто … все изменилось, мне жаль, я никогда не хотела тебя обидеть. - Но обидела. Джейн с трудом сдержался, чтобы не отвлечь внимание Маркуса на себя, дав Лисбон сгруппироваться. Но, в какой-то степени, это было не его дело. Это Лисбон и Маркус имели дело с концом того, что могло бы быть многообещающими отношениями, и ему надо было дать им с этим разобраться раз и навсегда. Она бы не поблагодарила его, если бы он влез в это. Ему ещё повезло, что он оказался свидетелем этого окончания, чтобы забыть всю боль и сомнения, которые сопровождали его до того, как Лисбон определилась с выбором. - Я всегда буду сожалеть об этом, - сказала Лисбон тихо. - Мм, да, - теперь была очередь Маркуса испытывать неловкость, - я тоже, Тереза. - Я надеюсь, ты встретишь кого-нибудь, кого-нибудь лучше меня. Маркус покачал головой. - Не думаю, что есть кто-то лучше тебя, но, возможно, мне удастся встретить девушку со второго места, - он вздохнул, когда двери лифта открылись и шагнул вперед, придерживая их открытыми, помолчав секунду, он обернулся, - я надеюсь, что ты будешь счастлива, Тереза, и надеюсь, что ты Джейн, понимаешь, насколько тебе, засранцу, повезло. - Понимаю, - заверил его Джейн. Маркус вышел из лифта и повернулся, чтобы посмотреть, как закрываются двери, запомнить лицо Лисбон. Джейну не надо было на неё смотреть, чтобы понять, что ей было больно, поэтому он просто положил ей руку на плечо, когда двери закрылись. Лисбон внезапно повернулась и уткнулась лицом ему в шею, вдыхая его запах, а он погладил её по спине. До их офиса оставалось только два этажа, когда Лисбон отстранилась и приняла обычный собранный вид. Они вышли в офис, где их ждали Чо и Уайли. - Ты выглядишь лучше, - сказал Чо Джейну. - Да я и чувствую себя лучше, - ответил Джейн, направляясь к дивану. Лисбон поспешила за ним, чтобы помочь ему сесть, и когда он, наконец, удобно устроился, она спросила, не принести ли ему чаю. - Ты бесценное сокровище, моя дорогая, спасибо тебе, - ответил он улыбаясь. Она улыбнулась в ответ и направилась на кухню. Фишер вышла из своего кабинета, явно удивленная. - Джейн, добро пожаловать, ты тут с разрешения или просто сбежал откуда-то? Чо ухмыльнулся на долю секунды, что осталось незамеченным даже для Джейна. Похоже Фишер начинает втягиваться, хотя она и не раскусила его, но всё же могла понять, что он, вряд ли выбрал бы это место, если у него был доступ к постели Лисбон. - Меня выписали, - Джейн достал предписание из кармана и, сияя, подал Фишер, - может приступить к работе. - Легкой бумажной работе, - прочитала Фишер, - слово «легкой» подчеркнуто дважды. - Я мог бы просматривать файлы и помогать с допросами, - сказал Джейн, - просто тебе надо приводить ко мне подозреваемых, а не наоборот. - Заскучал, да? – спросил Чо. - Мой разум это мощная и сложная машина, мы же не хотим, чтобы он заржавел без топлива. Ах, Лисбон, мой отзывчивый ангел, - он взял чашку из её рук, показывая свое благоговение голосом и выражением лица. - Он что, загипнотизировал врача, - спросил Чо. - Нет, - ответила Лисбон, - но вывернулся на изнанку, очаровывая её, думаю, с настоящего момента его должны лечить только мужчины. И он не будет покидать это здание, кроме как для того, чтобы пойти домой и отдохнуть. - Согласна, - сказала Фишер, - к счастью, мы почти раскрыли дело Джойнера, надо только проверить счета его брата, чтобы доказать, что он заплатил за убийство. Уайли понял намек и пошел работать. - Эх, дайте-ка посмотреть, что тут у вас, - сказал Джейн. Не важно, сколько раз люди говорили ему об очевидных подозреваемых, он всегда подозревал менее очевидных. Лисбон закатила глаза и потом обменялась взглядами с Чо. Джейн расплылся в улыбке, когда Фишер дала ему файл, затем открыл его одной рукой, второй держа чашку с чаем. Ему нравилось возвращение к обычному ходу вещей, и, хотя Лисбон и не признавалась в этом, ей тоже. Работа будет их основой, пока они не приспособятся к новой жизни дома. Ловить плохих парней днем и делать детей ночью, им стоило бы так пожить. Скорее всего, долго и счастливо.

***

Прошло ещё две недели прежде чем доктор Николс разрешила Джейну умеренную физическую активность. К этому моменту он уже начал тихо сходить с ума, знание того, что Лисбон не принимает противозачаточные и фертильна, было чертовски сексуально. Конечно, их совместные игры с самоудовлетворением и доставлением удовольствия друг другу с помощью пальцев и губ определенно приносили удовольствие, но он изнывал от желания оказаться внутри неё и дать ей ребенка, о котором она его попросила. К сожалению, спустя менее чем час после того, как Джейн вернулся в офис с заключением врача Эббот отправил его вместе с Фишер в Лос-Аламос, Нью-Мексико расследовать убийство, которое, по мнению Джейна, оказалось слишком запутанным. Чо и Лисбон присоединились к ним днем позже, после того, как Джейн до неприличия расширил круг подозреваемых. Однако изматывающее дело и намерение Лисбон доказать, что она может действовать профессионально, невзирая на их помолвку, привели к тому, что они оказались в разных комнатах. Так что, к тому моменту, когда они вернулись домой, он уже наполовину сошел с ума от нереализованных желаний. Бросив чемодан на пол и закрыв дверь, он схватил Лисбон и прижал её к стене. Она обмякла в его руках, жадно его целуя, пока, наконец, не оторвалась от него, чтобы выдохнуть одно слово «наверх». - Нет, -ответил он, положив руки ей на пятую точку и приподняв так, что их бедра соприкасались на одном уровне. Он немного застонал, так как его ребра напомнили о себе, и Лисбон нежно его похлопала по плечу. - Ты ещё недостаточно здоров для этого, - сказала она, её щеки покраснели, а глаза блестели, - кровать. - Ладно, - тратить время на споры он не собирался. - Запри дверь, - приказала она, сбрасывая туфли. Для разнообразия Джейн не стал спорить, сбрасывая собственные ботинки и одновременно закрывая замок. Они начали подниматься по лестнице, но он на какое-то время остановился, чтобы поцеловать её так, что у неё задрожали колени. Уголком сознания, который ещё продолжал функционировать, он отметил про себя, как умно она дразнила его короткими сладкими поцелуями на каждой ступеньке, каждый раз отступая, когда он пытался сделать их более долгими и глубокими. Оставшаяся часть мозга отчаянно призывала подхватить её на руки, пронести оставшиеся ступеньки и взять её прямо на полу в коридоре, глубоко и жестко. Но каждый раз она быстро и ловко выскальзывала из его объятий, улыбнувшись ему, когда они дошли до конца, и выпрямившись, чтобы расстегнуть блузку. - Хитрюга, - фыркнул он. - Ой, ну кто бы говорил, - засмеялась она, - кто это интересно смотрел на меня щенячьим взглядом каждый вечер и скулил, чтобы я впустила его в мою комнату, хотя знал, что Фишер прямо за дверью и звукоизоляции там нет. - Ну и что? Мы обручены, все знают, что мы занимаемся сексом, - парировал он, стягивая пиджак. - Знать это одно, а вот слышать – совсем другое, - ответила она, сбрасывая блузку на пол, схватив его за рубашку и увлекая его за собой в спальню. - Так ты говоришь, что я громкий, - подразнил он, позволяя ей снять с него рубашку и стаскивая с себя брюки. - Я обычно слишком много кричу, чтобы судить о тебе, - улыбнулась она, когда они, наконец, зашли в спальню, - ты уверен, что ты в состоянии? - Если мы сейчас остановимся, то тебе точно нужно будет отвезти меня в госпиталь, - прохрипел он. - Нет, этого мы не допустим, - сказала Лисбон с наигранным сочувствием, - особенно, учитывая, что у нас завтра отгул. Я подумала, что, может, мы могли бы заскочить в суд и пожениться. - Вот так просто? Это не слишком романтично, но с другой стороны, он готов жениться на ней в любом месте и в любое время. - Ну да, сначала купим тебе кольцо, и я думала позвать Чо. - Конечно, как хочешь, - он спустил с себя брюки и боксеры, и вытащил из них ноги, его возбужденный член качался при каждом движении. Лисбон прикусила губу, что было явным признаком сомнений. - Я знаю, ты, возможно, хотел чего-то более торжественного. Это даже не было вопросом, но он решил ответить. - Не торжественного, скорее романтичного, но главное, что мы поженимся, остальное - ерунда. - Отличный ответ, - улыбнулась она, целуя его. На этот раз она углубила поцелуй, проскользнув язычком в его рот и возбуждая его ещё больше. Он застонал, когда она отстранилась, сбрасывая остатки своей одежды ловкими, быстрыми движениями, потом села на кровать, отклонилась и раздвинула ноги. Вид влажных розовых половых губ, обрамленных короткими завитками темных волос, заставил его застонать и рефлексивно потянуться к своему пенису. - Иди ко мне, - сказала Лисбон, её зрачки были огромными, и она облизнула губы. У него и в мыслях не было когда-либо не подчиниться этому приказу. Его улыбка стала хищной, и он взобрался на кровать на четвереньках, аккуратно поставив руки по обе стороны от неё, она в свою очередь ещё немного откинулась назад, чтобы ему было удобнее. - Ты как, нормально? – спросила она, хмурясь. - О да, - выдохнул он, опускаясь на локти и вдыхая её запах, когда она развела ноги ещё шире, чтобы обеспечить ему лучший доступ, - готова? - Более чем, - заверила она его, - плавно начинаю раздражаться … ах! Он эхом повторил её вскрик, когда вошел в её горячее, влажное лоно, чувствуя, как её нежное влагалище сжимается вокруг него. Когда пенис полностью погрузился в неё, он застыл на мгновенье, пытаясь отдышаться, а она немного качнула бедрами, помогая ему проникнуть ещё на дюйм глубже. Ему нравилось такое единение с ней, то, как её тело принимало его с такой же теплотой, которую она дарила ему в жизни. И возможно, сегодня, частичка его надолго останется внутри неё, чтобы стать половинкой чудесной новой жизни. Лисбон, не будучи любительницей долгих глубокомысленных рассуждений по время секса, недовольно застонала и поерзала под ним. - Ты ведь там не заснул, да? - Нет, - заверил он её, - просто наслаждаюсь моментом, ты даришь чудесные ощущения. - Ты тоже, - выдохнула она, - о, как же я по этому скучала! А теперь давай, начинай двигаться. Он усмехнулся ей в ухо и подался назад мучительно медленно, так что только головка члена осталась внутри неё, морщась от того, как стиснули его её внутренние мышцы. Потом он вошел в неё до основания снова, издав сдавленный стон от того, как она подалась к нему и сжала руками его ягодицы. - Ты помешана на контроле, - выдохнул он, улыбаясь как безумный. - Но ты меня все равно любишь, - улыбнулась она в ответ. - О да! – он позволил ей установить темп, который она хотела, - я собираюсь бессовестно тебя разбаловать. - Да? - Даже и представить себе не можешь насколько, - заверил он, - и … о да … когда ты будешь уставать от ходьбы в развалочку, я буду массировать твои ножки, я буду ездить в два часа ночи в магазин, чтобы купить тебе клубнику, шоколадное мороженное и что-нибудь солененькое. И любое другое клише, которое ты только придумаешь. - И позволишь мне сломать тебе руку, когда я буду рожать? - подразнила она. - Если ты настаиваешь, но мне тогда будет сложно дер… ах…жать его, когда он родится, - Джейн остановился, потому что стали болеть ребра, - милая, надо сменить позу. Лисбон протестующе хныкнула, когда он вынул из неё пенис и выпрямился, возбужденный член покачивался в напряжении. Она быстро поняла, что нужно сделать и встала на четвереньки, схватившись за спинку кровати. Джейн взял её за бедра и вошел в неё сзади, выдохнув её имя, когда оказался даже глубже, чем был раньше. - О да, - застонала она, - жестче. Он начал совершать резкие, жесткие фрикции, охая от усилий. - Люблю тебя. - И я тебя. О-ох, Господи, да! – Лисбон откинула голову назад, её волосы рассыпались по бледной спине и соскользнули на плечи. Она неистово начала подаваться к нему назад, и он ощутил прилив облегчения, от того, что она уже близко, потому что его собственный оргазм уже был на подходе. - Тереза, любимая, - тихо пропел он, - давай же, кончи для меня. - Да, да, да, - проныла она, - Господи, Джейн, ох-ох! Она достигла бурного оргазма, увлекая его за собой, его мозг отключился в экстазе. Ему удалось перевернуть их на бок, когда трясущиеся конечности больше не могли их удерживать, он всё ещё находился внутри неё, когда они пытались восстановить дыхание. Джейн молча подгонял своих головастиков, надеясь, что они достигнут цели, положив руку на низ её живота, как если бы мог чувствовать момент, когда свершится чудо. - Ты в порядке? – спросила Лисбон через мгновенье. - Мм. Лучше, - он не чувствовал боли, его организм был перенасыщен эндорфинами. Поцеловав её волосы, он спросил, - Мы ведь поженимся завтра? - Да, - зевнула она, переплетая их пальцы, - не беспокойся, я сделаю из тебя честного человека. Он фыркнул от удивления. - Какая же ты амбициозная, Лисбон, ещё немного, и захочешь кресло Эббота. - Ну уж нет, больше я твоим начальником не буду, - пробормотала она. - Ну может на работе и нет, - сказал он, - но я всегда буду к тебе прислушиваться, Тереза. Всегда. - Хорошо, - сказала она засыпая.

***

Пятнадцать часов и двенадцать минут спустя они обменялись клятвами и кольцами, Чо был их свидетелем. Это была простая и скромная церемония, как Лисбон и хотела, Джейн был на седьмом небе от счастья, что смог продвинуться так далеко за такой короткий срок. С кольцом, надетым ею на его палец, ему больше не надо было ревновать к снующим рядом с ней мужчинам. Честная натура его жены и её доброе сердце были гарантией верности, которой он так хотел. Он подумал, что не мог бы быть счастливее, чем был в тот день. Десять месяцев, два дня и три часа спустя, они объявили друзьям и семье Лисбон, что ждут пополнения, и Лисбон перешла на офисную работу. После окончания тяжелого первого триместра они начали готовиться к увеличению их семьи. В день, когда они закончили детскую, и Лисбон села в кресло-качалку, оглядываясь по сторонам с довольной улыбкой и поглаживая округлившийся живот, Джейн подумал, что более счастливым он быть просто не может. Одиннадцать дней, тринадцать часов и тридцать семь минут спустя Джейн держал на руках своего кричащего изо всех сил сына и моргал, смахивая слезы, глядя на него. Через минуту он неохотно передал ребенка в протянутые руки его матери, улыбаясь в ответ на её слезы радости. Когда Джейн смотрел на свою семью, драгоценную и доставшуюся ему с таким трудом, он был уверен, что это самый счастливый момент в его жизни. Он был пропитан этим ощущением, переполнен любовью и нежной заботой, захлестнувшей его с головой. В будущем его ждет много радостных моментов, но такого как этот не будет. В одном он был твердо уверен: ни за что на свете он бы ни с кем не поменялся местами. Он был самым счастливым в мире человеком. И он больше никогда не будет ревновать.