Точка опоры ("Осторожно! Взрывоопасно!")

– Тони… Стив остановился в дверном проёме и зябко потёр плечи. – Тони, как ты себя чувствуешь? – Заходи, Стив, не стесняйся! – устало отозвался Старк, поднимая голову и глядя на него. Картинка получалась расплывчатая из-за инея на ресницах. – И не стесняйся в следующий раз надевать пуховик… – Тони, пожалуйста, – Стив подошел ближе и опустился рядом с другом на колени, взяв его за руку, – ты прекрасно знаешь, что… – …что это для моей же пользы, – Старк выдернул запястье из рук Роджерса, не дав ему рассмотреть цифры на дисплее тонометра. – Всё со мной в порядке. Пусти, я хочу помыться. И погреться. Они вышли из комнаты-холодильника. Железный Человек кивнул Беннеру, ожидающему у дверей и даже не пытающемуся как-то спрятать виноватый взгляд, и отправился в свои комнаты. – Он пришел в себя? – тихо спросил Брюс, когда Тони покинул кухню. – Он не дал мне посмотреть частоту пульса, – покачал головой Стив, – но, судя по внешнему виду, кризис миновал. – Ладно. Надеюсь, он скоро успокоится, и мы продолжим работу над охлаждающей установкой. *** Джарвис продолжал исполнять исключительно волю своего создателя, а потому на любой вопрос о самочувствии оного отвечал, что состояние мистера Старка стабильно. Разумеется, подобное Роджерса успокоить не могло. Он уже не раз наблюдал, как стабильное состояние почти мгновенно становится нестабильным, как в глазах Старка вспыхивают искры, а под кожей разгорается огонь, такой, что плоть становится практически прозрачной… В нынешнем состоянии Тони могла вывести из себя любая мелочь, что, собственно, и произошло несколькими часами ранее, когда он наткнулся на забытую Пеппер папку с документами. После этого Роджерсу и пришлось экстренно помещать друга в камеру-холодильник на кухне. Этот незамысловатый способ пока что был единственным, что могло предотвратить взрыв. Собравшись с духом, Стив постучался в комнату Тони и прислушался в ожидании ответа. Но ничто не нарушало тишину, и, подождав ещё несколько минут, капитан толкнул дверь и вошел в комнату. В целях безопасности дверь больше не запиралась. Тони обнаружился в ванной. Он лежал в остывающей воде, запрокинув голову и закрыв глаза. Стив несколько минут стоял в дверях, рассматривая похудевшее и осунувшееся лицо друга, потерявшую форму фирменную бородку и глубокие тени под глазами. – Если ты высматриваешь спрятанный нож или лезвие, то можешь не стараться, – заговорил Тони, не открывая глаз. – Вскрывать вены было бы не эффективно, ведь все порезы мгновенно затягиваются. А если ты прислушивался к моему дыханию, проверяя, не отравился ли я чем-то перед водными процедурами, то тут тоже нет вариантов: яды на меня не действуют, я проверял. – Проверял?! – В лаборатории, с Беннером, – Тони, наконец, открыл глаза и посмотрел на гостя. – Господи, Стив. Я не собираюсь ничего с собой делать. Я просто хочу немного личного пространства. – Я с удовольствием его тебе предоставлю, – Стив снял с вешалки полотенце и протянул его вылезающему из ванны Старку. – Как только буду уверен, что ты не подорвешь полгорода. – Взрыв не будет настолько сильным, – проворчал Тони, вытираясь. – Я помножил на твой взрывной характер и страсть к саморазрушению, – улыбнулся Стив. – У меня НЕТ никакой страсти к саморазрушению! – прорычал Тони, заворачиваясь в халат и направляясь на кухню. – О ножах и ядах заговорил ты, а не я, – возразил Стив ему в спину, – значит, ты думал об этом. Тони… не вини себя. Старк остановился у стены, прислонившись к ней лбом и закрыв глаза. Стив положил руку ему на плечо, но Тони тут же скинул её резким движением. – Я не виню себя, – сказал он. – Я знаю, что не виноват. Пеппер погибла не из-за меня, её убил Киллиан. Просто мне по-прежнему нужно хоть немного личного пространства. *** После того, как они вернулись на кухню, Стив в очередной раз заставил Тони вместе с Брюсом выполнить дыхательную гимнастику, чтобы вернуть душевное равновесие, и лишь после этого отпустил учёных в лабораторию, а сам решил немного вздремнуть. Оставалось надеяться, что в ближайшие два часа ничего из ряда вон выходящего не произойдёт. Стив отдавал себе отчёт, что, запертые в Башне, они все трое фактически являются смертниками. Но на этот риск они пошли осознанно, пытаясь хоть как-то помочь Тони. Огромных усилий стоило убедить Фьюри в том, что Башня Старка является достаточно хорошо укреплённым объектом, чтобы сдержать как взрыв экстремиса, так и вырвавшегося на свободу Халка. Скрепя сердце директор Щ.И.Т.а также разрешил Капитану Америке присматривать за этими двумя гениями. Пытаясь как-то укротить экстремис, которым был заражен Тони, Беннер и Старк просиживали в лаборатории сутки напролёт. И если Брюс хорошо контролировал своё альтер-эго, то Тони даже простое переутомление могло вывести из спокойного состояния, превращая Железного Человека в живую бомбу. В таком случае оставалось только хватать его в охапку и тащить в комнату-холодильник, которой так удачно была оснащена кухня. Самый простой способ погасить огонь экстремиса оказался самым действенным. Роджерс изобрёл его, когда их команда с опозданием, но всё же прибыла на борт пришвартованного во Флориде танкера, где и разворачивалась битва с Мандарином и солдатами экстремис. Только что переживший смерть любимой женщины Тони не мог справиться с вышедшей из-под контроля силой и буквально сгорал на глазах перед командой Мстителей… Когда Стив схватил его за плечи, прочная форма Капитана Америки мгновенно истлела от жара, а на руках суперсолдата остались сильные ожоги. Роджерс бросился вместе с другом за борт, в ледяную воду. И неожиданно это подействовало, Тони пришел в себя, но лишь до следующего срыва, произошедшего уже на базе Щ.И.Т.а. К счастью, Чёрная Вдова поняла, что происходит, поэтому к прибытию команды Мстителей уже приготовили охлаждающие установки и брандспойты. Методом проб и ошибок удалось выяснить, что холод действует так же эффективно, как и ледяная вода. Теперь Роджерс, Старк и Беннер втроём трудились над тем, чтобы стабилизировать экстремис, а заодно и Тони. Несмотря на уверенность покойной Майи Хансен, что Старку подобное было под силу, Тони так и не смог укротить бушующую в его крови силу и всё ещё вынужден был оставаться неподалёку от морозильной камеры. Использовать в таком состоянии броню Железного Человека, даже дополненную охлаждающей установкой, было бы не просто самоубийством, а террористическим актом. Никто, даже сам Тони, не мог гарантировать, что в какой-то момент не произойдет сбой. Тем более что экстремис действовал не только на тело, но и на разум, награждая носителя безумием. Большую часть времени Тони держался молодцом и справлялся со своим горем, но иногда его поступки отдавали сумасшествием. Однажды Стив, разбуженный Беннером, обнаружил Старка выковыривающим шрапнель из своей груди кухонным ножом. Тони совершенно спокойно разъяснил охваченным ужасом друзьям, как осознал, что его организм способен восстановиться практически от любого повреждения, и решил избавиться от наследия афганского плена. И продолжил таким же спокойным тоном свой рассказ о том, что намерен оставить реактор на своём месте, поскольку привык к нему, а некоторые модели брони не имеют своего источника питания. А он, Тони, всё ещё намерен вернуться в строй и остаться в амплуа Железного Человека. Самое главное, что всё это вовсе не вывело Тони Старка из душевного равновесия. Он совершенно спокойно закончил извлечение шрапнели, его тело вспыхнуло огнём, пока затягивались раны… И всё пришло в норму. Стив уже и не знал, что думать по этому поводу. – Мистер Роджерс, – вырвал его из полусна голос Джарвиса, – прибыл мистер Одинсон. Он на крыше. – Хорошо, – капитан отшвырнул подушку и поднялся с дивана. Тор тоже бдел вместе с ними над Тони, подменяя Стива по мере сил. Ему требовалось меньше времени для сна, и у него было больше шансов выжить при взрыве. Но у громовержца по-прежнему оставались неотложные дела в Асгарде, которые он не мог никому перепоручить, соответственно, ему приходилось часто уходить из Мидгарда, чтобы решать проблемы своего мира. – Мистер Одинсон прибыл не один. В качестве гостя он привёл своего брата. Стив замер, осмысливая услышанное. – Джарвис, извини… Кого он привёл? – Мистера Лафейсона. Они уже спускаются на лифте в лабораторию номер три.