***
Домой Сэм шел медленно, иногда покашливая от пыли, витающей в воздухе. День выдался довольно таки сложным, а то, что в его жизни появилось на одного кретина больше, совсем не радовало. Придется терпеть Габриэля целый год, да и видится с ним довольно часто. Будто на зло Сэму, город потерял несколько красок, укрываясь густой серой пеленой. Еле разглядывая дорогу, Винчестер двигался вперед, сомневаясь в том, что дойдет домой правильно. Нос чесался, постоянно хотелось чихать, и сейчас Сэм напоминал себе тринадцатилетнюю девчонку, которая – пускай и в мыслях – но хныкала о том, что ей все надоело и она хочет домой. Пройдя еще несколько минут, туман рассеялся, и Сэм увидел перед собой свой дом. Везде было темно, и только в комнате Дина горел синевато-перламутровый свет, который излучала его лампа. Сегодня он вряд ли ходил в колледж, ибо родители уехали на два дня, а Дин бы не пропустил такую возможность, напившись в хлам. Хмыкнув, Сэм достал из внутреннего кармана куртки небольшой ключ, и прокрутив его пару раз в замке, негромко открыл дверь. Дин, как обычно, или спал, или занимался чем-то непристойным. Натыкаться ни на одну из этих картин младшему не хотелось, и поэтому он решил просто тихо пойти в свою комнату, не тревожа никого. Налив себе стакан апельсинового сока, Сэм тихо поднялся по лестнице, даже не обращая внимания на лишнюю пару обуви и бежевый плащ в коридоре. На втором этаже его поджидала подозрительная тишина, и никаких звуков и даже храпа из комнаты брата не исходило. По спине Сэма пробежал холодок, когда он вспомнил, как совсем недавно брат заявил о том, что ему не хочется жить. Залпом глотнув сок, Винчестер-младший мелкими беззвучными шагами пошел вышел из комнаты, с замиранием души смотря на тонкую полоску света, выглядывающую из приоткрытой двери. Подойдя ближе, он уловил звуки музыки и тихих стонов Дина. Сэм уже понимал суть того, что происходит, и заставать Дина с очередной девчонкой ему не хотелось, но все таки некая ответственность не давала покоя, поэтому он набрав больше кислорода в легкие, заглянул в щель, о чем неоднократно пожалел. Челюсть полетела вниз, а глаза расширились от удивления и ужаса в одном флаконе. Дин, закинув голову на спинку стула, закусил губу, и толкаясь в горло сидевшему перед ним на коленях Кастиэлю, громко прорычал: - Ты прощен.Глава 3.
27 мая 2014 г. в 19:52
Быстро делая заметки в блокноте, Сэм иногда поднимал взгляд зеленых глаз на преподавателя, который расхаживая по классу, активно что-то рассказывает.
Вообще, этот Габриэль оказался довольно таки милым парнем. Он был умен, имел огромное чувство юмора и острый язык. Но Сэму, не смотря на все эти три качества, на которые обычно в самую первую очередь Винчестер обращал внимание, учитель ему ой как не нравился. Возможно, из-за слишком высокого самолюбия, которое было видно невооруженным взглядом, а может даже из-за того, что Гейб попросту не обращал внимания на Сэма.
Как бы тот не тянул руку, просил чтобы его спросили, Габ даже не соизволил повернуть голову в его сторону, мило беседуя с остальными, менее умными подростками, чем Сэм.
Сэм, забрасывая за ухо не послушную прядь волос, глубоко вздохнул и обратил внимание на часы. До конца урока оставалось пятнадцать до умопомрачения скучных минут, и плюнув на все, Винчестер забросил в большой рюкзак толстый блокнот, в котором по идее должен был писать конспект.
За окном был серый туман, и звонить Дину было не лучшей идеей. Не обращая внимания на возраст - двадцать два года - старший брат был дикой истеричкой, и даже самая мелкая деталь, не нравящаяся Дину, но полюбившаяся Сэму могла привести к братье к огромному скандалу, а вскоре все заканчивалось трехмесячным игнорированием друг-друга.
Даже не звоня Сэм знал, что стоит ему попросить Дина приехать за ним, как тот сразу же разведет сопли на тему: "Ох, Сэм, там же туман! Я могу попасть в аварию! Ты такой ботан, а совсем не думаешь!"
В последнее время Винчестер-старший стал уж слишком странный. То он сияет, рассказывая о том, как жизнь прекрасна, то ходит мрачнее тучи, подолгу задерживая взгляды на окнах, и закрывая на ключ дверь в своей комнате. И если Сэм совсем уж рехнулся, то несколько ночей подряд он слышал, как за стеной воет Дин, постоянно бросая о стену телефон.
И это не было чем-то вроде злости, ярости или огорчение. Это были слезы отчаяния, крик душевного состояния и просто боль. Сэм еще долго стоял возле двери брата, иногда тихо зовя его, но больше не одного звука услышать не удалось.
За своими раздумиями о Дине Сэм не заметил, как быстро пролетело время. Прозвенел звонок, оповещая детей о том, что на сегодня они свободны.
Списав довольно таки странное домашнее задание с доски, Сэм поднялся со своего места, и еще на несколько секунд задержав взгляд на учителе, кивнул, удаляясь из класса. Следующий урок морали будет только в пятницу, так что волноваться о том, что Сэм сможет еще раз встретится с этим индюком, не стоило.