Принцип домино

Предвыборная борьба за пост мэра вступала в свою заключительную фазу, и социологические опросы указывали на одно крайне неприятное для команды кандидата обстоятельство - соперники шли вровень уже более трех недель. По этому поводу Стоквелл и Кинни устроили небольшое совещание с особо приближенными людьми. - Ну что, практика показывает, что такое положение дел является самым неустойчивым из всех возможных. Иначе говоря, мы в полной жопе! - хмуро бросил Брайан прямо в лицо своим собеседникам, - Надо срочно что-то предпринять, пока этого не сделали наши конкуренты. Какие будут предложения? В комнате повисла гробовая тишина. Предложений не было. Кинни презрительно улыбнулся и кивнул своему заказчику: - Ясно. Джим, пройдите, пожалуйста, ко мне в кабинет. Все остальные свободны! А примерно через два часа хозяин "Киннетика" уже сидел в маленьком придорожном кафе за одним столиком с невысоким, вертлявым человеком и имел с ним приватный разговор. - Короче, Крайтон, вы можете помочь? Я понимаю, времени очень мало, но зато денег мы можем предложить очень много...- убедительно говорил Брайан. - Мне вас очень рекомендовали. - Ну, при желании, компромат всегда можно нарыть, - ощерился плохими зубами собеседник. - Хотя, вот на вашего кандидата, например, это было бы гораздо проще сделать. Есть у меня один уволенный коп, он про Стока такого порасскажет... - Это к делу не относится! Давайте не будем отвлекаться, - перебил его Брайан. - Сейчас мне нужно что-то на нашего безупречного афроамериканского соперника. И, если можно, погрязнее. - Будет. Готовьте ваши деньги. И собеседники, договорившись, разъехались в разные стороны. А буквально через несколько дней выяснилось, что в своих расчетах Брайан не ошибся. Компромат был и какой! Флешка с информацией и фотографиями лежала перед Кинни на столе и неимоверно поднимала ему настроение. "Да, - думал мужчина, - Хуево быть натуралом. Сходил налево и - опаньки! Внебрачный ребенок. И как бы ты потом себя порядочно ни вел, избирателям это точно не понравится. Хотя, казалось бы, какое их собачье дело? Теперь надо решить через что сливать - пресса, ТВ или что-то еще?". Брайан крутил на экране снимки маленькой чернокожей девочки, читал взломанную электронную переписку и никак не мог сообразить что-то толковое. Наконец он встал и пошел посоветоваться со своим заместителем. Теодор сидел в кабинете, погрузившись в какие-то цветные таблицы, но при виде босса сразу же с удовольствием оторвался от своего занятия и откинулся на спинку кресла. Справа от него на боковом столе стоял полуразобранный принтер, в котором ковырялся вездесущий практикант, не обративший на вошедшего начальника никакого внимания. Брайан тоже сделал вид, что в кабинете кроме хозяина никого нет и, отдав Теду флешку, сел дожидаться, когда тот просмотрит информацию. Потом он некоторое время обсуждал с обескураженным Теодором план действий, требуя от собеседника каких-нибудь свежих идей, и радовался столь удачно сложившимся обстоятельствам, а Тейлор, закончив ремонт, подключал аппарат к компьютеру и проверял его работу. Когда принтер мягко выплюнул распечатку, парень стал собирать свои инструменты, чему-то зло усмехаясь. Брайан, несмотря на оживленный диалог, сразу заметил изменения в выражении лица юного блондина и, резко развернувшись в его сторону, раздраженно спросил: - И что тут, блядь, смешного? - Да так... Вижу, по честному-то не получается! - брезгливо проговорил Джастин. - По-честному?! Да кому в политике нужна твоя честность? Умные люди еще в каменном веке поняли, что честностью не прокормишься и не согреешься! И знаешь почему? - разъярился Кинни. - Знаю. Потому что честность - это не Макдональдс и не батарея парового отопления, - и с этими словами Тейлор вышел, аккуратно прикрыв за собой дверь. POV Брайан Он спокойно вышел из комнаты, а мы с Теодором остались сидеть, глядя друг на друга. Потом Тед сказал: - Брай, не заводись. Он парень, конечно, странный, но неплохой. Живет на свои, отца у него нет, только мать с сестрой. Она, вроде, в Скрентоне простая официантка... - Я сейчас зарыдаю от умиления, Теодор, - ледяным тоном сказал я, и мы продолжили наше маленькое совещание. Ну, и естественно, мой грандиозный план осуществился во всем своем блеске. Шестнадцать килотонн компроматной бомбы взорвали скучный пейзаж провинциальных выборов, и рейтинг нашего соперника обрушился, как башни Всемирного Торгового Центра, сразу на десять процентов. Стоквелл и компания были счастливы. Я тоже в полной мере разделял с ними это светлое чувство. Мы сидели с Джимом в моем кабинете, пили кофе и раздумывали, как закрепить наш результат. - Я думаю, - с умным видом сказал он. - Надо усилить борьбу за нравственность. Например, закрыть на Либерти парочку заведений, послать моих ребят патрулировать улицы... Нет, нет, к "Вавилону" это, само собой, не относится! Я думаю, ваш клуб даже выиграет... - Конечно, Джим, - улыбнулся я. - Лично я с детства мечтал стать монополистом! И, полностью довольные друг другом, мы пошли в конференц-зал посмотреть новые макеты последних агитационных плакатов. Плакаты были на редкость великолепны - ясный синий фон, доброе открытое лицо кандидата, четкий, бьющий прямо в цель слоган. Я на радостях даже не сразу заметил, что в углу зала ковыряется в проводах черная фигура с белыми волосами, а когда заметил, то решил принципиально не обращать на него больше никакого внимания. Что-то доделав и покидав инструменты в чехол, Тейлор пошел к выходу, по дороге вскользь глянув на щиты с макетами. - Что, молодой человек, нравится? - вдруг доброжелательно спросил мой клиент, и я застыл. - Нет, - бросил Тейлор, продолжая продвигаться к дверям. - Иди уже на свое рабочее место, - попытался я предотвратить катастрофу. - Ничего, ничего. Пусть молодой человек выскажется. Он ведь тоже, в какой-то степени, электорат. Что тебе не нравится - фон, изображение? - преградил ему дорогу этот упорный шеф полиции. - Я не разбираюсь в фонах и изображениях, - холодно сказал остановившийся парень. - Мне не нравится изображаемый! - Интересно. И что же конкретно тебе не нравится? - с нажимом произнес Стоквелл. - А что конкретно мне должно нравиться? Что у вас во всем виноваты геи и велосипедисты? - усмехнулся Тейлор. - Почему велосипедисты? - купился этот полицейский болван. - Значит, почему геи, вы меня спросить не хотите? - и белобрысый змееныш, обойдя застывшего клиента, проскользнул в дверь. Повисла длинная пауза. Потом Стоквелл отмер, медленно повернулся и, нацелив на меня твердеющий взгляд, произнес: - Это ваш сотрудник? - Это просто практикант. Он работает во вспомогательном отделе. Он никакого отношения не имеет...- начал я, но он не дал мне договорить. - Брайан, я ведь считаю вас очень умным человеком. Правда. Пожалуйста, не разочаруйте меня! - и с этими словами он ушел. А я медленно направился в техотдел, старясь не расплескать бешенство, кипящее в моей груди. Зайдя туда и обнаружив гаденыша на рабочем месте, я повернулся к остальным сотрудникам и сказал "Оставьте нас!", после чего взял себе стул и сел прямо напротив него. Несколько секунд мы молчали. - Послушай, Тейлор, - наконец сказал я. - Ты отдаешь себе отчет в своих поступках? - Стоквелл - нацист... - начал он, но я прервал его движением руки. - Это был риторический вопрос. Меня не интересуют твои политические убеждения, я просто хочу, чтобы ты внимательно меня выслушал. Так вот. Всю свою гребаную жизнь я мечтал вырваться из этой глухой провинции, я шел к этому много лет, один только "Киннетик" я поднимал три года, практически без выходных и отпусков. И сейчас, наконец, мне выпал этот шанс, один из тысячи. Если я его по твоей милости лишусь, то будь уверен, тебе это с рук не сойдет. Ты же не думаешь, что тебе нечего терять? - И что же вы сделаете? Прервете мою практику? - глухой голос насмешливо дрогнул. - Прерву? - спокойно улыбнулся я. - Это было бы слишком просто. Я не просто прерву ее, я прерву ее по компрометирующим обстоятельствам. Ты вылетишь из университета, твоя мать простая официантка, и тебе больше никогда не предоставят государственный грант на учебу, а запись об этом инциденте навсегда останется в твоем досье. И ты даже представить себе не можешь, что означает в этой стране "равных возможностей" подобная осечка на старте! Советую тебе хорошо подумать над своим поведением. И с этими словами я ушел. Хотя, в глубине души, я знал, что все бесполезно - есть люди, которые падают только мертвыми. А в небольшой комнате технического отдела таких людей только что было двое.