Гладиатор

      Проходя по узкой, запруженной людьми улочке, Офиару смотрел на играющую ребятню чуть завистливым взглядом. Сегодня он сам решил отнести обед альфе, чтобы лишний раз получить повод выбраться из душного особняка, где каждый, как ему казалось, поглядывал на него с жалостью, словно на убогого - еще бы, до сих пор не суметь подарить генералу сына!       Паланкин был благополучно оставлен дома, и стройный омега грациозно плыл вперед, не замечая восхищенные взгляды окружающих.       После разговора с Дэлем чувство собственной ничтожности и ущербности будто обрело реальные черты; пусть до него и доносился украдкой тихий шёпоток, мгновенно замолкавший, стоило ему появиться в пределах видимости, но поговорить об этом с кем-то в открытую было совсем новым, непривычным ощущением. Словно надежда, которая все еще жила в преддверии каждого цикла, подпитываясь целительными отварами Курция, сникла, опустив голову и проступив трещинками на новой тарелке семейного счастья.       Офиару так глубоко ушел в себя, позволяя рабам, несшим обед и охранникам шествовать позади, что заметил ворота тренировочной площадки только когда уткнулся в них носом.       - По какому делу? – сурово спросил бета-стражник на входе, преграждая путь высоким копьем.       Немного смутившись, Офиару нервно убрал длинную льняную прядь за ухо.       - Я к генералу.       - Вам назначено?       - Это младший супруг генерала, - вышел из-за спины Прим. – Сами объясните, почему не пустили его к мужу?       На это стушевавшемуся стражнику нечего было ответить, и он убрал копье в сторону, пропуская небольшую процессию на территорию.       Облегченно вздохнув, Офиару мысленно поблагодарил Прима.       С тех пор, как тот узнал, что Офиару стал его новым хозяином, он прекратил общаться с ним напрямую, намеренно отворачиваясь, когда Офиару к нему обращался. Тем не менее он ни разу не посмел ослушаться младшего супруга.       Нельзя сказать, что Офиару был доволен таким его поведением, но хотя бы темноволосый раб прекратил делать ему гадости и злословить на его счет, по крайней мере, в открытую он этого делать не решался. И вот теперь, все же приходилось признать, что и от него была польза.       Ни разу до сих пор не побывавшему на месте службы мужа, Офиару не приходило в голову, что могут возникнуть какие-либо сложности. И теперь, стоя у ворот, он окидывал взглядом гигантскую по своей величине площадь, представлявшую собой совершенно другой мир.       Сделав всего один шаг, Офиару покинул уже привычную суматоху Рима, оказавшись в центре упорядоченного хаоса гарнизона.       Строй легионеров, облаченных в доспехи, обвешанных оружием, прошагал тяжелым шагом мимо омеги, звучно лязгая металлом и поднимая пыль. Как только удушливое облако рассеялось, перед Офиару раскинулся палаточный город, островами усеявший пространство, позволяя многочисленным воинам беспрепятственно курсировать в одном только им ведомом направлении.       Таращась на такое чудо впервые, Офиару все же определил, что по правую руку от него располагаются шеренги новобранцев, отрабатывавших шаг, а в глубине за ними тяжелые махины пехотных построений выполняли маневры.       То там, то здесь над лагерем поднимались флаги-сигналы, тонко манипулирующие замысловатым действом.       На другой стороне, за несколькими ровными рядами палаток легионеры бились врукопашную, альфы и беты в набедренных повязках блестели от пота не хуже, чем облаченные в латы товарищи.       Немного смутясь такому зрелищу, Офиару поспешил отвести взгляд.       Не зная, куда идти и не желая показывать полного замешательства рабам за спиной, особенно одному из них, или спрашивать кого-то, он просто двинулся вперед в надежде, что либо сам отыщет Далата, либо кто-нибудь подскажет.       Омега понял, что принял не самое правильное решение, как только вступил в широкий проход временных жилищ.       Открытые во внутреннюю сторону полы высоких палаток демонстрировали огромное количество мускулистых тел, тотчас же забросивших свои занятия, стоило лишь поймать взглядом высокую стройную фигурку в легкой белой тунике. Пусть Офиару и был мечен другим альфой, но вот кем - по запаху было не определить, а изголодавшиеся по ласке легионеры с легкостью закрывали глаза на другого самца, сдаваясь на милость влечения и милого личика.       Вслед небольшой группе то и дело раздавался свист, нарастая по мере того, как собиралось все больше зрителей.       Продвигаться вперед стало сложнее, потому что любопытные лица уже виднелись и впереди, высовываясь наружу раньше, чем омега достигал точки видимости. А уж узрев, что за подарок приготовила судьба, никто не спешил возвращаться к своим делам, да и расступаться никто не собирался.       Офиару запаниковал. Щеки, алеющие с каждой минутой все сильнее, не давали поднять лицо выше. Ему едва удавалось вовремя одернуть себя, чтобы не потянуть вниз отчего-то укорачивающуюся на глазах тунику. Спрашивать в таком положении было до ужаса неуместным, и Офиару в панике размышлял над тем, что предпринять в такой ситуации, когда какой-то нахал все же преградил ему путь.       - Что, милашка, ищешь приключений или твой муж так плох, что у тебя просто не оставалось выбора, как самому поискать своё счастье среди настоящих мужчин? И кстати, ты его нашел.       Вокруг раздался одобряющий свист. Пожалуй, Офиару больше удивился наглому заявлению альфы, чем тому, что тот остановил его.       - Не смеши меня. Мой муж в сотни, нет, подожди, - Офиару демонстративно оценил взглядом альфу перед собой, - в тысячи раз лучше.       Толпа загудела, послышался гогот: «А омежке палец в рот не клади», но видимо, такая оценка не пришлась по вкусу самому объекту насмешек.       - А ты проверь сначала, детка. - И с этими словами он потянулся жилистой ручищей к Офиару, намереваясь схватить того за плечо и притянуть к себе.       Только омега оказался быстрее.       Легко извернувшись, ускользая от захвата, он сам схватил альфу за пальцы, выворачивая тому руку и уводя конечность за спину. В последний момент, когда ситуация для альфы становилась патовой, тот все же дернулся и, перекатясь через голову, разорвал захват.       - Ах, ты мокрощелка!       «Во дает, парень! Не хер руки распускать. Сам напросился, герой…»       Комментарии собратьев, тесно окруживших парочку, вились перед глазами альфы словно красная тряпка перед быком, заставляя глаза наливаться кровью.       - Выучил пару приемчиков, выкидыш. Давай посмотрим, на что ты способен, сучка. Только когда поймаю за шиворот, трахать буду здесь же, а потом ребятам кину что останется, будешь головой думать в следующий раз, на кого руку поднимаешь!       С этими словами могучий самец опустился ниже, готовясь атаковать.       Офиару игнорировал напыщенные слова, внимательно глядя и оценивая соперника. Все преимущества были налицо. Сила, рост, какие-то боевые навыки, раз ему все-таки удалось вывернуться.       Нужно быть настороже.       Резкий выпад, и две руки прошли над светловолосой головой, заставив Офиару припасть к земле. Второй маневр последовал без остановки: альфа развернулся и выбросил вперед кулак, задел плечо омеги, но все же, благодаря увертливости парня, удар прошел по касательной и тому удалось подавить мощь атаки, отклоняясь по кругу.       Локтем в шею омега все же попал, отомстив громиле. Тот закашлялся и сплюнул. Не давая Офиару отдохнуть, альфа снова напал…       Через пару минут омега почувствовал, как мышцы согрелись и тело задвигалось быстрее, в то время как альфа явно выдыхался очень быстро, истекая потом от жары и собственной массы.       Серия точно поставленных ударов достигла цели, нанеся значительный, пусть и неочевидный урон через болевые точки и нервные сплетения. Еще немного, и Офиару одержит верх.       Увлеченный сражением, омега не замечал ничего вокруг. Ни нараставшие возгласы поддержки в свою сторону, ни чуть проблескивающее уважение в глазах тех, кто сумел оценить навыки омеги, ни пары горящих гордостью глаз.       Он почти выигрывал бой.       У альфы явно не было сил, правая рука была сломана – Офиару не был склонен к милосердию, когда жизнь заставляла сжимать кулаки(первое правило, усвоенное им в детстве – вышел драться, так дерись); левый бок тянул так, что казалось, почка отвалилась, да и нога плохо слушалась после одного точного нажатия шустрого парня.       - Довольно! – раздался голос над толпой, заставив дерущихся остановиться, а толпу смолкнуть. – Офиару, - обратился Акила к омеге, - ты защитил свою честь, но этот лентяй мне, возможно, понадобится. Оставь его на ногах.       Офиару выпрямился, обернувшись к бете:       - Да, учитель.       - Генерал ожидает тебя. Не заставляй мужа ждать, - четко, так чтобы все слышали, выговорил Акила.       - Конечно, - покорно кивнув, Офиару поспешил за одним из солдат, готовым показать дорогу… ***       - Это еще что за демон! – вскочил Далат, вмиг сокращая расстояние между собой и супругом. – Что случилось? – требовал он, в сердцах встряхнув омегу, с ужасом глядя на разбитую губу и потрепанный вид мальчишки.       - Все в порядке, - застенчиво улыбнулся омежка, видя как за него переживают.       - Где в порядке? – сердито спросил Далат, поворачивая его подбородок из стороны в сторону, чтобы оценить весь ущерб.       Офиару покорно терпел, пока его разглядывали, зная, что если он попытается воспротивиться, муж точно накажет половину гарнизона.       - Внеплановая тренировка.       - Акила к тебе больше не подойдёт!       - Что ты! – занервничал омега. – Он тут ни при чем. Просто один из твоих солдат попросил преподать ему урок, не зная, что я твой супруг. Все было честно, - чуть краснея от небольшой лжи, отвел глаза Офиару.       - Так уж и «попросил преподать урок?» - Далат сгреб тоненького мальчика в охапку и притянув ближе, попытался заглянуть тому в лицо.       - Э-э-ээ… или напросился, - неуверенно пробурчал омега. Он ненавидел врать мужу и потому совершенно не умел.       - Офиару. Я его убью, - без эмоций произнес Далат.       Ведь что значит жизнь одного человека, когда руки по локоть в крови и есть идиот, угрожающий его паре!       - Нет! Нет, пожалуйста, - Офиару не обманулся спокойствию мужа. Тот только что поделился своими планами на будущее.       - Как его имя?       Офиару затих на секунду.       - Я не знаю, - с облегчением выдохнул он и обмяк в могучих руках, вдыхая возбужденный запах своей половины.       - Как он выглядел?       - Я не помню, - скривился омега неумелому оправданию, и заерзал, пытаясь высвободиться.       - Родной мой, ты же понимаешь, что такое оскорбление смывают только кровью?       - Он не знал, кто я. И я сам в состоянии себя защитить.       - Не сомневаюсь. Но я не хочу, чтобы ты боролся, пока у тебя есть я.       Омега уже отчетливо ощущал эрекцию любимого, упиравшуюся ему в живот. - Почему? – еле сосредоточив внимания на словах, спросил он, поплыв от желания. Только что после боя, в середине лагеря, где их отделяет лишь тонкое полотно от тысяч незнакомцев…       - Потому что я – альфа, и моя задача бороться за тебя. Так что я…       Омега тонул в нежности слов своего возлюбленного и крепких объятьях, обещавших не только защиту...       - Предлагаю сделку, - неожиданно для Далата начал Офиару.       - О чем ты?       - Ты не будешь убивать того солдата, а я сделаю тебе приятное.       Офиару явственно ощутил, как плоть Далата дрогнула при сладком обещании.       - И… как именно?       - Как ты любишь, - Офиару наклонился ближе к уху своего генерала, боясь что снаружи их могут услышать, - ротиком.       Далат прохрипел что-то нечленораздельное, подхватывая драгоценное тело и неся его на просторную кушетку… ***       В сопровождении слуг и десятка ненужных охранников, после того как все узнали кто его альфа, Офиару беспечно направлялся обратно в особняк, чуть не мурлыча себе под нос от воспоминаний о том, чем они занимались с «могучим генералом» - так иногда звал его младший супруг, сдаваясь на милость любимого и раздвигая стройные ноги…       - Лучше бы детей рожал, - бросил недавно побитый верзила, взявшись из неоткуда. – Тоже мне, омега.       Он презрительно сплюнул на землю и прижимая перебинтованную руку, заковылял прочь, в противоположном направлении, не видя, как кинулся вперед золотоволосый, пряча сгорающее от стыда лицо и глотая тихие слезы.