Гладиатор

      Дни тянулись одинаковой вереницей бесцветных пустых окон. Офиару продолжал исполнять свои ежедневные обязанности, стараясь не думать о том, что его ждет. Каждый раз просыпаясь утром и не обнаруживая мужа рядом, он представлял что совсем скоро его одиночество станет совсем настоящим. Далата в его жизни больше не будет. И не потому, что мужу не хотелось будить его до рассвета.       Сегодня Далат должен был задержаться из-за какого-то строевого парада в присутствии самого Императора, поэтому Офиару провозился в садике до позднего вечера.       Совсем недавно, к своему удивлению, он понял, почему папа так много ковыряется в земле - Герцогу Орингу было одиноко. Оба сына упорхнули из гнезда, и теперь еще молодой омега был предоставлен себе самому. А поскольку поиски нового мужа его нисколечко не занимали, к вящему недовольству Дэля, то все, что ему оставалось – цветочки.       И Офиару совсем не удивляло, почему вышивание и другое рукоделие оставались в стороне. Видеть, как посаженное или ухоженное тобой растение выпускает новый бутон, это… это дает крошечную надежду, что у тебя еще может что-нибудь «родиться».       Криво усмехнувшись своим рассуждениям, омега услышал шум из атриума и только теперь обнаружил преддверие сумерек, стеревшее солнечные лучи с небосвода, но еще не опустившее мягкое темное покрывало осеннего вечера.       Отряхивая руки, он увидел довольного мужа, уверенно сокращавшего расстояние между ними. Ответом ему была улыбка.       - Чем занимается мой сладкий мальчик? - заключив его в медвежьи объятья, альфа зарылся в шелковый загривок, с силой потянув аромат усилившийся перед течкой.       От слабой щекотки омега улыбнулся и позволил генералу себя немного потискать.       - У нас в гостях Тор.       - С Дэлем?       - Нет, он у Оринга до завтра. Так что наш Император проявил желание немного отметить отличную боевую подготовку отряда.       - Понял. Мешать не буду, - подмигнул омега.       - Ты мне никогда не мешаешь.       - Знаю, родной…       - Ну хватит сыпать соль на рану.       Голос Торциуса заставил Далата скривиться и выпустить омегу.       - На какую рану? У тебя все прекрасно.       - И было бы еще лучше, если бы мой супруг не отходил от меня ни на шаг. Но видимо, я все же еще спорю с Орингом за любовь Дэля.       - Думаю, в споре нет необходимости. Дэль любит вас, но и папа ему очень дорог. Нельзя приказать человеку не любить.       Торциус наигранно вздохнул:       - Да уж. А я думал, желание Императора закон.       Все рассмеялись.       - Прошу к столу, - вежливо и негромко пригласил их раб к ужину.       Далат засиделся с Императором, но омега совсем не собирался их тревожить. Решил, что справится, как дела на кухне и отправится в постель, чтобы дождаться мужа.       Повар и раб-омежка оставались дежурить вдвоем.       Переступив порог кухни, Офиару увидел как корчится поваренок, пока старший отчитывает его на чем свет стоит.       - Сколько раз я говорил тебе быть аккуратней. Вот смотри, - развернул тот обе ладони раба кверху, - на тебе живого места нет! Кто же тебя замуж возьмет такого.       Поваренок мелко скулил, пока тяжелая бордовая полоса запекалась на ладошке.       - Порезался?       - Да, господин.       - Давай, я присмотрю за нашими гостями, а вы обработайте рану и найдите себе другого помощника на вечер.       - Спаси-и-и-бо, - проскулил омежка и поплелся вслед за поваром, на ходу инструктировавшего Офиару:       - Я только что подал жаркое, так что еды достаточно. Если что, кувшин с вином на столе.       Офиару кивнул и рабы исчезли.       Младший супруг слышал, как громко смеялись мужчины в обеденной. В просторное помещение вели два входа: главный – для гостей и черный – узкий длинный проход прямо из кухни, позволявший незаметно убирать грязную посуду, менять блюда и наполнять бокалы.       Через пять минут, омега решил проверить не нужно ли поторопиться с вином и незамеченный скользнул в проход.       Оба альфы развалились на клиньях друг напротив друга и увлеченно беседовали, сдобренные крепким вином, как любил Далат.       - …И представь, он действительно думал, что я не пойму намека, старый плут, - неверяще вздернул брови Тор.       - Эти старые политиканы всегда тебя недооценивали. Помнишь, как презрительно они на тебя смотрели, когда ты взошел на трон. Они же действительно полагали, что сделают из тебя послушную марионетку.       - Такое забудешь…       Офиару наслаждался видом мужа. Огромный альфа расслаблено развалился на ложе, позволив мускулам свободней растечься по телу. Волосы были давно распущены – так он предпочитал ходить дома. Яркие, цепкие зеленые глаза блестели от выпитого в свете факелов.       Под ложечкой засосало.       Офиару не боялся подглядывать за мужчинами, он был слишком далеко, чтобы его учуяли. Однако, муж все же с легкостью уловил бы его запах, если бы не один секрет, о котором знал омега. Нюх Далата сильно притуплялся от бродящих паров вина, и потому омега ничем не рисковал, любуясь прелестями любимого.       - …Давно мы с тобой так не отдыхали, - заметил Тор. По лицам мужчин было легко определить степень удовольствия от общения друг с другом.       - Да, пожалуй, - Далат прищурился, задумавшись, - еще до наших омег.       - Точно. Я и не заметил, как летит время.       - Еще бы, твой дьяволенок все жилы из дворцовых вытягивает.       Тор довольно хмыкнул:       - Пусть вытягивает. Мне меньше достанется, - он подмигнул другу и оба рассмеялись.       - Почему ты ему все позволяешь? – решился спросить Далат после нескольких кувшинов. Этот вопрос иногда крутился у него на языке.       - А почему бы и нет. - Тор налил себе еще. – Он еще очень молод и энергия бьет ключом, тот факт, что он носит ребенка, только взвинчивает его сильнее. Мальчик должен как-то сбрасывать напряжение, иначе сойдет с ума. Хочет кричать - пусть кричит. Ругаться - сколько угодно. Это пройдет. Со временем.       - Тебе виднее… раньше я не имел дела с беременными.       Мужчины замолкли.       - Что говорит Курций? - достаточно тихо спросил Тор, зная, что снаружи его не расслышат, а в комнате не было никого кроме них.       Далат вздохнул:       - Повторяет, что нужно время.       - Но результат… будет? – осторожно спросил друг.       - Он не знает, - честно ответил Далат. Он разговаривал с доктором после последней течки. – Знаешь, раньше я никогда не думал о детях. Мне было не до этого. А уж о том, чтобы представить себя возящимся с супругом и семейством… просто бред. – Далат медлил.       - А сейчас?       - А сейчас… я был бы самым счастливым на свете, будь у меня беременный омега и парочка верещащих бестий…       Дальше Офиару не смог слушать. Развернувшись, он поспешил выскользнуть обратно в кухню, где нос к носу столкнулся с Суллой. Тот как всегда сторожил его. Слезы комом застряли в горле омеги и не дали ничего сказать.       - Идите, я дождусь повара.       Офиару кинулся прочь.       - Я понимаю.       - Не думаю, - грустно улыбнулся Далат. – Ты не видишь своего омегу с безжизненным лицом от того, что доктор снова не сумел принести хороших новостей… Все, чего я хочу – это видеть его счастливым, беззаботным, улыбающимся. Да и мелких я хочу только омег, с такими же серыми глазами и серебряными волосами.       - А если у вас не получится?       Далат хлопком опустил стакан на стол и обожжённая глина треснула.       - А не получится, значит, так тому и быть.       - Твой род, Далат, - очень осторожно произнес Тор, намекая, что он последний из славной семьи Спиционов, столетиями служивших на благо родины.       Альфа сверкнул лезвием взгляда.       - Значит, такова судьба, мой друг.       - Ты ведь можешь…       - Не надо, Тор, - мрачно произнес Далат. Он понимал, что предлагает друг. Знатные семьи, в которых омеги не могли принести потомства, прибавляли еще одним, а то и больше, омегой, способных понести от альфы. – Я этого никогда не сделаю.       А Тор услышал – «Я никогда не сделаю того, что расстроит моего омегу. Разговор окончен»       - Выпьем, брат, - обретя свою пару, Тор понимал своего генерала. Далату не нужны были ни другие омеги, ни дети от других. Ему вообще ничего не было нужно, кроме истинной пары рядом в своем доме. И Тору тоже.