Жизнь в долг

POV Драко

Даже когда они были ещё живы, я не проводил с ними столько времени, сколько провожу сейчас. Тот факт, что я встречаюсь с Альбусом Дамблдором и Северусом Снейпом прямо под носом у Волан-де-Морта, сильно действует мне на нервы, но ничто не может помешать мне пользоваться этой возможностью. Сейчас, когда Волан-де-Морт разрушил кабинет директора, Дамблдор и Снейп привязаны к портрету в Выручай-комнате. Очень нелепо представлять Лорда в кресле директора, потому что он совершенно там не к месту, хотя я даже не представляю, откуда вдруг в моей голове взялись эти сантименты, претящие всему моему естеству. Я навещаю наставников время от времени, размышляя с ними над тем, что Волан-де-Морта не слышно уже несколько дней. Даже его приближенные мало что о нём слышали со дня битвы. Может, он что-то замышляет? Время покажет, но я начинаю терять терпение. Уже прошла неделя, но никто, даже тётя Белла, которая теперь, когда Снейпа больше нет, ближе всех к Волан-де-Морту, его не видела. Пару раз отец рассказывает мне, как она бесконечно жалуется ему о том, что скучает по своему Тёмному Лорду, и от этих слов у меня каждый раз возникает желание почистить зубы. Периодически в холлах я натыкаюсь на остальных, бродящих по замку, в котором они не были со студенчества. Никто не знает, почему Волан-де-Морт вдруг притих, но все бесспорно ощущают растущее напряжение и не в силах бороться с мрачным предчувствием, что грядёт буря. Уже в который раз я оказываюсь в этом маленькой комнате сидящим напротив портрета Дамблдора и Снейпа, которые не отводят от меня внимательных взглядов. Мои руки сложены вместе, как в молитве. — Что же он задумал? — бормочу я, разговаривая больше сам с собой, однако моя реплика вызывает ответ Снейпа. — Это неважно, Драко, раз ты всё равно не собираешься ничего с этим делать, — всю последнюю неделю они пытаются намекать мне на присоединение к Ордену Феникса. Как будто я могу вот так просто забыть про свою гордость и пойти просить их о помощи! Похоже, мой наставник не так уж и хорошо меня знает. Но Снейп уверенно продолжает стоять на своём, а Дамблдор прекратил попытки склонить меня «на сторону света» уже спустя пару дней. Однако мне от этого не легче. Его предложения мне сменить сторону заменяются пугающим и нервирующим меня еще больше огоньком в его глазах, который никогда не гаснет. Конечно, он всегда был, этот огонёк, но сейчас он кажется еще сильнее. Это заставляет меня задуматься: что такого знает он, чего не знаю я? Я отвечаю Снейпу лишь раздражённым взглядом. — Кто сказал, что я не буду ничего делать? — я не совсем понимаю, что толкает меня это сказать, однако уже поздно забирать слова назад. Я с удовольствием замечаю удивление на лице наставника и продолжаю: — То, что не побегу за помощью к Поттеру, не означает, что я собираюсь бездействовать. — Осмелюсь сказать, мистер Малфой, Вы нужны им больше, чем они Вам, — фраза Дамблдора шокирует как меня, так и Снейпа. Я нужен Ордену? Им нужна помощь от всеми презираемого Драко Малфоя? Ну да, конечно. — С чего Вы так решили? Он всего лишь мальчик, ищущий убежище, — говорит Снейп, вызывая у меня резкий прилив ярости. — Я не ребёнок! И не трус! Поэтому я не собираюсь искать никакое «убежище», тем более с Поттером! — я выплёвываю ненавистное имя. Уж от кого-кого, а от Снейпа я меньше всего ожидал услышать предложение спрятаться за спиной у Поттера. Простого упоминания слова «трус» хватает, чтобы вывести меня из себя, так как это вызывает воспоминания о Грейнджер. Я до сих пор не рассказал профессорам о моей эскападе. Моя тайна съедает меня изнутри, а единственный человек, которому я мог доверять, мёртв. Вернее, существует только в качестве портрета. Впрочем, выбора у меня особого нет. Я снова не могу контролировать себя. — В последний раз, когда я столкнулся с Грейнджер, у меня не было ни одного основания доверять ей, но она просто сбежала. Но где гарантия, что остальные тоже не станут пытаться убить меня? — я не могу заставить себя рассказать им, как всё было на самом деле, и решаю сначала послушать вопросы. — Просто сбежала? — Снейп выглядит заинтригованным, а Дамблдор, напротив, только слабо улыбается, как будто вовсе не удивлён. И эта улыбка заставляет меня содрогнуться, потому что относится к числу тех, которые он дарил золотой троице гриффиндорцев. — Я позволил ей, — неохотно объясняю я. — А если быть совсем точным, то я спас её, укрыл от Смертельного заклятья, — улыбка Дамблдора становится еще шире, а Снейп вытаращивает на меня глаза. Я подробно рассказываю им о её спасении, но лица профессоров не меняют своих выражений. — Ты понимаешь, что это значит, Драко? — Гермиона Грейнджер теперь обязана мне жизнью. Я знаю. Но я ни за что не стану просить в качестве оплаты её долга принять меня в их ряды. — Но это твой шанс.! — Нет! Я не поползу проситься в их Орден на коленях, как бездомный щенок! Особенно к ней, — удивлённый моим буйным протестом, Снейп отскакивает назад. Он уже собирается снова что-то сказать, когда Дамблдор жестом останавливает его. — Не надо, Северус, — он поворачивает голову и смотрит на меня. — Мы не можем заставлять Вас, мистер Малфой. Мы всего лишь даём совет, указываем направление. Я считаю, что было бы мудрым шагом с Вашей стороны объединиться с Орденом, однако это Ваше решение и выбирать за Вас мы не можем. Что касается их реакции… поверьте, даже если бы мисс Грейнджер не была бы Вам обязана, они бы приняли Вас, — несмотря на уверенность, которой пропитаны его слова, я отказываюсь ему верить. Не говоря больше ни слова и даже не взглянув на профессоров, я покидаю комнату. Если кто-то встретится мне сейчас в коридоре, он точно упадёт в обморок, взглянув на моё лицо. Я вне себя. Не может быть, чтобы у меня не было других вариантов! Я не могу просто пойти к Грейнджер и попросить, чтобы меня приняли в Орден и защищали. Более того, Дамблдор, похоже, рассчитывает, что я займу место Снейпа в качестве шпиона. Во всяком случае я уж точно не Слизеринский трус. Её слова эхом отдаются у меня в голове, снося барьеры, которыми я отгородился от всех. Её голос преследует меня даже во сне. Меня одолевает такая ярость, что я медлю, прежде чем войти в апартаменты Снейпа. Я снова не в силах контролировать гнев. Нанося удар кулаком по стене подземелья, я издаю низкий рык, сам того не осознавая. Боль вытряхивает меня из яростного транса, и я вздрагиваю, глядя на уже окровавленные костяшки. Сделав несколько глубоких вдохов, я наконец переступаю порог комнаты и почти не замечаю Добби, стоящего возле спальни. Едва я падаю в кресло напротив камина, эльф прочищает горло. — Что тебе нужно? — я прикладываю титанические усилия, чтобы скрыть своё отвратительное настроение. — Д-добби должен передать сообщение господину Драко… Оно от мисс Гермионы… — я вскидываю голову при упоминании имени Грейнджер. Она послала сообщение? Почему? Дрожащей рукой Добби передаёт мне сложенную записку. «Малфой, нам надо поговорить. Я знаю, это неожиданно, но я хочу помочь тебе с тем, что беспокоит тебя, что бы это ни было. Раз ты меня спас, то не можешь быть совсем плохим, и я уверена, что тебя тревожит именно твой поступок. Пожалуйста ответь на это письмо, даже если отказом. Гермиона.» О чём она думает, предлагая мне помощь? Она полагает, что так может вернуть долг? Вдобавок, с чего она вдруг решила, что два её приятеля примут её идею? Едва строки её сообщения звучат у меня в голове, пергамент сгорает. Очевидно, Грейнджер дала эльфу тот же приказ, что и я. Что ж, по крайней мере она действует не безрассудно. Готов спорить, что Поттер и Уизли ничего не знают. — Что это за шутки? — Мисс Гермиона хочет помочь господину Драко! — говорит эльф, и я усмехаюсь. — Зачем ей это надо? — после моего вопроса Добби становится каким-то обеспокоенным и начинает расхаживать по комнате. — Добби наблюдал… за господином Драко. Добби знает, что господин Драко плохо спит в последнее время… — при этом заявлении всё моё существо застывает. Домовой следил за мной, когда я спал? Эта мысль заставляет меня чувствовать себя так, как будто моя душа выставлена на обозрение всему миру. Даже мои мысли теперь доступны не только мне! Мама всегда говорила, что у меня есть привычка разговаривать во сне. Когда я начал жить в Хогвартсе, я накладывал заклинание Глухоты на мою кровать, чтобы соседям по комнате ничего не было слышно. А теперь моё сонное бормотание подслушивает эльф! Эльф вздрагивает, вероятно, от яростного вида на моём лице. Однако в моих же интересах держать себя в руках. Пожиратель я смерти или нет, в первую очередь я Малфой, а Малфои не тратят свою энергию на пустые истерики. Я стискиваю зубы. — Зачем ты за мной шпионил? — Для защиты мисс Грейнджер, сэр, — я закрываю глаза при очередном упоминании её имени. Конечно, эльф всего лишь хочет защитить Грейнджер. Меня немного успокаивает тот факт, что он следил за мной именно по этой причине, а не по её приказу. Глубоко вздохнув, я выгляжу уже более спокойным. — И с чего же вдруг она решила за это взяться? — конечно, я уже понял из записки, что Добби рассказал ей о том, что я бормотал её имя во сне. В обычных ли снах, кошмарах ли — она появляется везде, поэтому рано или поздно я бы всё равно её позвал в своём сне. — Э-это была идея Добби, сэр. Добби подумал, что, возможно, господин Драко мог бы перейти на их сторону! Мисс Гермиона тоже так считает. Помогая Ордену, мисс Гермиона помогла бы и господину Драко… — такое ощущение, что у Дамблдора и Грейнджер одни мозги на двоих, честное слово! К сожалению, я всё же должен смириться с безвыходностью своего положения, но в конце концов не я ведь пойду умолять, правда? Однако мои подозрения только возрастают… Откуда мне знать, что она не попытается упечь меня в Азкабан? Она уже поняла, насколько беспрепятственно домовой эльф может перемещаться по любым территориям. Что если она всего лишь пытается заманить меня в ловушку, чтобы арестовать? Но даже если её намерения и чисты, то где гарантия того, что Поттер и Уизли так просто согласятся содействовать моему присоединению к Ордену? Я смотрю на Добби. Большие, полные надежды глаза взирают на меня в ответ. Если подумать, этот эльф ведь на много лет старше меня, и всё равно выглядит, как ребёнок. Он правда считает, что я сменю сторону? — Почему ты думаешь, что я стану помогать Грейнджер, Добби? Моя семья никогда не давала тебе повода верить, что мы можем быть «хорошими»… так почему ты вдруг начинаешь верить в это сейчас? — уверенность, написанная на его лице, говорит о том, что у него уже есть ответ. — Господин Драко не такой, как его отец. Господин Драко проявил по отношению к Добби жалость, когда был ребёнком. Добби знает, сэр, что господин Драко очень страдает и готов на что угодно, чтобы избавиться от этой боли. Люциус Малфой… — со всем презрением, на которое способен, эльф выплёвывает имя моего отца, но у меня даже не возникает мысли его поправить, — никогда не позволил бы мисс Гермионе спастись. Господин Драко вовсе не злой. Он просто запутался, — в первый раз за всю жизнь мне кто-то говорит, что я — не мой отец… Мои глаза непроизвольно округляются в удивлении, и я не могу произнести ни слова. А что я могу сказать? Должен ли я оспаривать его мнение, хотя на самом деле он попал в самое яблочко? Как удалось какому-то домовому эльфу увидеть истину сквозь тщательно сделанную мною маску, на которую ведутся раз за разом Волан-де-Морт и другие Пожиратели Смерти? На этот раз моя очередь отводить взгляд. Я просто не могу больше выносить эти невинно сияющие глаза, взирающие на меня. Это напоминает мне о глазах Грейнджер, тёплых, испуганных… дерзких. Есть ли во мне эти сила, уверенность, мужество, чтобы предать самый опасный союз волшебников? Она сказала ответить на её послание, даже если я откажусь. Хотя меня не покидает ощущение, что, даже если бы я и отправил ей записку с простым «нет», она бы всё равно продолжала настаивать. Опять же, если я обыкновенно не буду отвечать, она просто пошлёт другое послание. Не говоря уже о том, что я до сих пор не могу определиться. Похоже, все сегодня против меня: сперва Дамблдор и Снейп, а теперь Грейнджер и домовой эльф. — Передай ей, что я подумаю, — слишком многое меня заботит, чтобы я мог дать ответ прямо сейчас. Затишье со стороны Волан-де-Морта всё ещё тревожит мой и без того воспалённый мозг. Меня нервирует то, что он ещё не сказал о своих дальнейших планах: Волан-де-Морт не тот тип волшебников, которые бездельничают в ожидании хода другой стороны, чтобы сделать свой ход, или бездельничают просто так. — Да, сэр. Пожалуйста, господин Драко, рассмотрите предложение, — никогда ещё домашний эльф ничего у меня не просил. Я даже не стараюсь скрыть своего удивления его поведению. Тем не менее я всё же киваю, после чего со слабой улыбкой Добби исчезает. И как раз вовремя, потому что в ту же секунду в комнату врывается мой отец. — Драко, мы сейчас атакуем Косой переулок, — шокированный, я не успеваю проконтролировать то, что говорю следом. — Что? Когда был отдан приказ? — Меньше минуты назад. — Почему так внезапно? — он смотрит на меня с недоверием, но всё же отвечает. У него нет времени, чтобы сделать мне выговор. Мы продолжаем разговор, пока я накидываю мантию и хватаю маску. — Тёмный Лорд не хотел раскрывать свои дальнейшие планы раньше времени, так как считает, что среди нас есть предатель, — на этих словах я, кажется, бледнею ещё сильнее. Не может быть, чтобы он подозревал меня. Я не видел его ни разу за это время! Стараясь успокоить себя, я киваю. Мы разделяемся у пункта трансгрессии. Я понятия не имею, что я буду делать. Часть меня надеется, что Грейнджер будет там, чтобы я мог исправить свою ошибку, совершённую в Лесу, но другая часть надеется, что Ордена там не будет. Я знал, что это всего лишь уловка для того, чтобы выманить их. Но что если я не смогу напасть на неё после того, как спас? Более того, что если нападёт она?