эндорфин

Дождь идет уже четыре дня, и Тэхён чувствует, что растворяется в мерном стуке капель о подоконник. Он не закрывает окна, и вода затекает внутрь, окутывая квартиру запахом сырости. На часах — десять тридцать; его родители уже третий месяц пропадают где-то на африканском континенте. Тэхён живет в уютной темноте и затхлости, и все чаще ему кажется, что лучше ему так и остаться, замереть где-нибудь в углу своей узкой скрипучей кровати и покрыться мягким мхом до приезда отца и матери. Он знает, что сегодняшняя ночь будет привычно бессонной, поэтому бездумно водит мышкой по рабочему столу, наугад выбирая игру, и решает, что этим вечером он будет убивать зомби. В свободном лобби два бота и два свободных места. Тэхён передергивает затекшими плечами и входит в игру. Где-то в середине первой части кампании к нему присоединяется игрок. Тэхён только мельком смотрит на появившееся в углу экрана имя — j-hope — и продолжает отстреливать мертвецов. Когда из колонок доносятся помехи и голос, он проклинает все на свете и особенно себя — за то, что забыл отключить голосовой чат. — Я твоя надежда, — смеются по ту сторону монитора, и Тэхён кривит губы. Лоб моментально покрывается испариной, а руки деревенеют. Так всегда бывает, когда кто-то незнакомый пытается с ним контактировать. Он молчит. Где-то за десять, сто или тысячу километров не унимаются: — Привет... Ви? — Ви, — соглашается он и ждёт вопроса про победу, но голос только тихо смеется и спрашивает про вендетту. Близко. — Ви — как Вероника. Которая решает умереть. — Тэхён увлечен уничтожением одного из боссов, поэтому не думает, о чем говорит, и что он вообще говорит и даже не задыхается позорно от панической атаки. — А я смотрел этот фильм. И ты тоже смотри. Направо, там целая орда бежит. Когда парень со странным и дурацким ником два раза отдает Тэхёну свою аптечку и один раз прикрывает спину, тот вынужден признать, что он действительно становится его надеждой в этой игре. Надеждой дойти до финала кампании — как минимум. Вертолет со спасенными выжившими взмывает в небо, тяжело перебирая лопастями в дымном воздухе, и Тэхён неуверенно тянется к клавише Esc, но его опережают: — Сыграем еще? И, чувак, может, дашь свой скайп?

__

Его надежду зовут Хосок, он старше на два года и живет в Кванджу. Раз в два дня он звонит Тэхёну по скайпу, и они играют в случайную онлайн-игру из тех, что есть у них обоих.

__

Тэхён пытается представить, как выглядит Хосок, и часами портит блокнотные листы карандашными набросками: выводит нервными штрихами длинные и короткие волосы, пухлые губы и тонкую линию рта, прямой нос и такой же, как у него, странный и большой. Дождь прекращается так же внезапно, как и начинается; ночами Тэхён торчит на балконе и промерзает до костей, чтобы успокоить мысли. Линии под рукой никак не желают складываться во что-то одно, а мысль о том, чтобы включить в их отношения вэб-камеру, доводит Тэхёна до крупной дрожи и тахикардии, которую он запивает маленькими белыми таблетками, а после часами лежит на кровати лицом к стене. Однажды Хосок звонит в неурочное время. За окном — апрельское солнце, и Тэхён чувствует себя слишком открытым, почти голым и распятым под этим светом, хотя собеседник никак не может его увидеть. Хосок просто говорит: — Привет, что делаешь? И Тэхён откидывается на спинку своего любимого замызганного кресла на колесиках, щелкая мышкой по иконке Морровинда. Он бродит по провинции, привычно любуясь видами, и чувствует, что впадает в эмоциональную кому от голоса Хосока. Он смешивается с репликами персонажей, шумом ветра и вичхаусом из колонок, который Тэхён всегда слушает фоном. Хосок рассказывает о том, где он сегодня был и что делал, а Тэхён не знает и половины имен, фигурирующих в рассказе, и вообще не очень уверен, что его новый знакомый понимает это. Когда тот описывает улицу, на которой в Кванджу проходят дэнс-баттлы (и Хосок, конечно, постоянно участвует в них, потому что у него хватает жизненных сил и на учебу, и на игры, и на чертовы танцы), Тэхён сдается и сворачивает игру, открывая гугл-карты. Он вбивает название на слух и выбирает просмотр улиц.

__

Хосок разговаривает с ним ровно полтора часа и прощается минута в минуту, словно по будильнику. Когда Тэхён снимает наушники, он чувствует, как все его тело, от головы до пальцев ног, гудит и ноет от соприкосновения с чужой нормальной жизнью. Через час или около того Хосок посылает ему файл. Открывая его, Тэхён готов к чему угодно, но только не к снятой на телефон фотографии. И совершенно точно не к тому, что от смазанной пикселями, но все равно фантастически красивой улыбки у него по спине пробежит холодок.