Записки ученика

- Вы оба… похожи… - тянет Огрен, и язык его заплетается, с трудом выговаривая нужные слова. – Оба путаетесь под ногами… Со своими… зату… зато… зубта… - Затычками? – услужливо подсказывает Андерс. - Н-нет! – Огрен выкрикивает, громко ударяя большой пивной кружкой по столу. – Зу… зуто… - Может, заточками? – снова предполагает Андерс, подпирая кулаком голову, которая так и норовит оторваться от шеи и укатиться куда-нибудь под стол. - Да нет же! – гном недовольно ерзает на бочке, служащей ему стулом, отпивает из кружки очередную порцию алкоголя, вытирая губы, усы и бороду ладонью. Он отставляет кружку в сторону и тычет пальцем куда-то за спину командору. – С этими зу-бо-тыч-ка-ми! – наконец, выговаривает Огрен по слогам. Хмурится. – Путаетесь… под ногами… Не размахнуться… Понимаешь? Последнее слово сказано исключительно Андерсу, который охотно кивает, роняя голову. Маг и гном синхронно вздыхают. - Стрелы – не зуботычки, - Натаниэль сохраняет невозмутимое выражение лица, и только в голосе слышатся нотки обиды. Айдан благодушно усмехается, но ничего не говорит. Он тоже не считает свои парные клинки зуботычками, но знает – спорить с Огреном сейчас бесполезно. Словно в подтверждение этим мыслям, гном читает Натаниэлю двадцатиминутную лекцию о различии лука и добротного двуручного меча. Хоу не перебивает, но выводами гнома остается недоволен. Впрочем, в новый спор не лезет. Понимает – себе дороже. Андерс подпирает кулаком щеку, с любопытством наблюдая за раскачивающимся потолком, и думает, что командор и лучник все-таки ни капли не похожи. Кусланд наравне с Огреном всегда сражается в авангарде, умело орудуя парными клинками (которые ласково называет по именам и уделяет им больше внимания, чем Андерс Серу Ланселапу – а своему любимому коту маг уделяет очень много времени!), ловко парирует большинство атак и добивает врагов точными и быстрыми ударами. Натаниэль тоже ставит на кон точность. Но остается рядом с магом в арьергарде и посыпает противников стрелами из своего лука. По имени оружие он не называет. Айдан хорошо разбирается в ядах. Однажды Андерс видел это страшное умение в действии. Всего капля какой-то жидкости ядовитого розового цвета в общий чан с едой – и целый отряд бродяг корчился в адских муках, пока командор обыскивал каждого на предмет свитка с древними эльфийскими письменами – за такую, казалось бы, безделушку торговая гильдия готова была отсыпать приличную сумму золотыми. Натаниэль, в отличие от Кусланда на золото не падок. И очень гуманен. Правда, именно по его просьбе обойтись без жертв, бедняги провели три дня на границе между жизнью и смертью. Лучник тогда хмуро следил из засады, как командор неслышно, а для невнимательного взгляда почти незаметно прокрадывается к котелку и подливает в ароматную похлебку из свежей крольчатины яд. Он ничего не сказал, только посмотрел с неодобрением и покачал головой. Впрочем, Айдан, кажется, не сильно расстроился, сдал свиток, получив свои деньги, и тут же отозвался на просьбу храмовников разобраться со стаей волков, обосновавшейся за городом. Не за бесплатно, конечно. Командор активно смешивал только ему известное варево из ядовитых трав в общей зале башни, когда лучник уверенно заявил, что в этот раз они обойдутся без ядов, и под пристальным взглядом зеленых глаз направился к выходу. Андерс был немало удивлен, когда Натаниэль сперва припал ухом к земле, а потом безошибочно привел отряд к стае. Айдан жестом приказал магу и гному остановиться, всматриваясь в силуэт лучника, теряющийся в ночном полумраке. Андерс и сам цепко вглядывался в темноту, наблюдая, как с поразительной мягкостью следопыт скользит по земле, и ни одна веточка под его ногами не хрустит, как запускает пальцы в жесткую шерсть диких животных, и как те ластятся в его руках, словно домашние собаки, машут хвостами и поскуливают, требуя внимания. Натаниэль говорил с волками, точно с людьми. Те подставляли крупные морды под руки человека, толкались влажными носами в ладони и настороженно вели ушами всякий раз, когда командор нетерпеливо мялся с ноги на ногу. Андерсу даже показалось, что Айдан был взволнован. Натаниэль вернулся к отряду минут через двадцать. Стая скрылась во мраке так же быстро, как крикун скрывается от чужого взгляда в темноте глубинных троп. Больше о волках в тех местах никто не слышал. Храмовники нехотя отсыпали обещанные монеты, но командор небрежно ссыпал их в мешочек, точно мелочь, вместо того, чтобы привычно и кропотливо пересчитать. В тот день взгляд его часто задерживался на лучнике. Натаниэль довольно улыбался украдкой, а Андерс с интересом наблюдал за ними двумя, вскоре замечая долгие взгляды командора в спину лучника, и задумчивые взгляды лучника в спину командора. Маг предпочитал не вмешиваться, думая, что между давними врагами вновь вспыхивает ненависть. Вот только после очередного тяжелого дня, оставаясь в главной зале башни, Айдан и Натаниэль говорили совсем не как враги, завязывая долгие беседы, в смысл которых Андерс вникать не пытался. Маг долго не мог понять, какие же между ними отношения, пока однажды не увидел случайно, как Айдан наклоняется сомнительно близко к лучнику и тычется носом ему в шею, точно те волки, что покорились Хоу. Натаниэль пропускает темные волосы через пальцы. Волосы цепляются за грубую шершавую кожу, привыкших к луку ладоней. Маг видел, как ладони эти обхватывают лицо Айдана, и как губы лучника касаются губ командора, который с глухим рыком прижимает Натаниэля к стене и полностью перехватывает инициативу в свои руки. Дальше смотреть Андерс, конечно же, не стал. Он и так увидел лишнее. Только мысли почему-то предательски не хотели покидать голову мага – такие непохожие, они выглядели невероятно гармонично рядом друг с другом. Маг понимал, насколько абсурдны эти мысли, а потому вскоре сумел выкинуть их из головы. Только после этого часто замечал неприметные с первого взгляда вещи. Слышал даже больше – его комната была как раз рядом с комнатой Натаниэля. - Андерс, закругляйтесь, - тоном, не терпящим возражений, проговорил Айдан и положил перед магом пару золотых монет. Взгляд его скользнул в сторону лучника, все еще обиженно делающего вид, что ничто не интересует его сильнее, чем собственные ботинки. – Даю вам час. И Огрену больше не наливай. Андерс согласно кивает – Огрену уже хватит. Гном мычит под нос какую-то песню, опасно раскачиваясь из стороны в сторону, так и норовя слететь с бочонка. Несколько пьянчуг пытаются подхватить его незатейливый мотив. Замолкает гном, когда двери трактира открываются с характерным звоном колокольчика. - А куда эти… оба? Пошли меряться своими зуботычками? – Огрен громко рассмеялся, допивая из большой кружки алкоголь. Гном не имеет понятия, насколько он прав. Андерс весело усмехается и сгребает в кулак оставленные монеты. Час, значит? На две монеты-то? Маг невольно растягивает губы в лукавой улыбке – Айдан Кусланд тот еще хитрец. - Может, еще по кружечке? – Андерс сползает со стула, пошатываясь из стороны в сторону. – Вечер ведь только начинается! - Поддерживаю всеми… ик… фебр…фвевбр… фи-бра-ми… своей души, - отзывается гном и невнятно бурчит. – Фибрами… хех… придумали тоже… слово-то какое…