Королевство Лунар встретило довольно мелодичное утро. С первыми лучами солнца в королевской кузнице началась работа.
Элис услышала их еще нежась в постели. Ей так понравились эти металлические перезвоны, что она тут же задалась целью заглянуть в кузницу. Принцесса еле вытерпела, пока молоденькая служанка зашнуровала ее корсет. Еще никогда утренние сборы не казались ей настолько долгими. О ночном происшествии теперь напоминал лишь страшный сон. Вопреки предостережениям Марии, сейчас девушка не желала об этом думать. С каждым днем вопросов становилось все больше и больше, что девушка терялась. Она уже не знала, кто она, и что с ней происходит. Более того, ее тревожило будущее. Однако среди всей этой смуты были и приятные моменты. Безусловно, большинство из них были связаны с Джаспером. Конечно, изначально брак с принцем для Элис был в тягость. Уезжая в чужую страну, она не чувствовала ничего, кроме горечи и обиды. Но сейчас Джаспер проник в ее душу, мысли, даже в сны. Постепенно ее мир сузился вокруг него. К радости принцессы, они проводили вместе много времени. Элис с волнением ожидала, когда принц сделает шаг. Признаться честно, для нее жизнь без этого мужчины уже казалась невозможной.
Стук в дверь заставил молодую служанку вздрогнуть. Элис взглянула на свое отражение, затем одобрительно кивнула девушке.
— Войдите, — слегка дрожащим голосом проговорила служанка.
Дверь тут же отворилась, и в комнату ворвалась Белла. По ее лучезарной улыбке можно было без труда догадаться о том, что она в самом приподнятом расположении духа.
— Доброе утро, ваше высочество. Сегодня прекрасный день для прогулок, вы не находите?
Элис согласно кивнула. День и правда казался славным. По крайней мере, даже без солнца день был светлее, чем обычно.
Белла тем временем порхала по комнате, словно бабочка. Она уже выбрала для принцессы ее наряд. Откинув в сторону ранее выбранное самой Элис простое серое платье, девушка уговорила принцессу сменить серый тон на нежно-молочный. Расшитые шелковыми нитями зеленые листья очень освежали и без того миловидное лицо принцессы.
— Боже, Лизи, — раздраженно махнула головой Белла, не вытерпев того, как служанка долго возилась с волосами Элис, — в таком темпе ты провозишься до ужина.
Оттолкнув девушку, ведьмочка взяла все в свои руки. Развлекая Элис последними сплетнями, девушка расчесала ее волосы. А затем умело вплела в ее волосы зеленую атласную ленту. Принцесса была довольна результатом.
— Пора увидеться с принцем, — лукаво подмигнула Белла подруге через зеркало.
Для Беллы, как и для всего королевского двора, не было большим секретом, что принцесса очень привязалась к принцу. И хоть многие воспринимали это с большим недоверием, считая этой одной из причуд чужестранки, никто не имел ничего против. А вот дружба Беллы с Дельфиной Дебуз вызвала бурное волнение. Во дворце нашлось много знатных мужчин и женщин, которых эта дружба возмущала, хотя девушки ничем это не провоцировали. Белла скорее воспринимала Дельфину, как старшую сестру. Прошло много лет, но ведьмочка все еще помнила, как было ей весело возле старшей сестры. Общение с Дебуз привносило в ее жизнь ощущение детства. Порой ей даже казалось, что она вернулась домой. Конечно же, Лунар не был ее домом, и Дельфина не была ее сестрой, но иногда ей так хотелось приукрасить ту правду, в которой она жила.
Элис тоже смущало то, как быстро Белла и Дельфина сблизились. Сама она была приветлива с Дебуз, но из-за немоты как такового личного общения не было. Однако по рассказам Беллы у принцессы о Дельфине складывалось самое приятное впечатление. Девушка не собиралась углубляться в самую суть этой дружбы, но старалась отвергать самые нелепые предположения и сплетни других. Элис была уверена, что это личное дело ее подруги. Для принцессы было важным только то, что сейчас Белла казалась счастливой.
Девушки были уже возле столовой, когда их догнала Дельфина Дебуз. Как выяснилось, Дельфина была не из тех дам, которые любили роскошь. Обосновавшись здесь окончательно, она запрятала в глубь своего чемодана все дорогое и броское, что было у нее в гардеробе. Сейчас на ней было серое строгое платье. Никаких лишних складок и затейливых узоров. Лишь рукава платья и зона декольте были отделаны белым кружевом, что придавало ее наряду немного девчачьего кокетства. Волосы Дебуз уложила в простую косу. Элис понимала, что родителям Дебуз не понравилось бы видеть свою дочь в таком скромном наряде. Оставили они свое дитя во дворце Лунар лишь для одной нехитрой затеи. Чтобы Дельфина нашла себе мужа. И хотя девушка была очень красивой, в обществе от девицы на выданье требовалось куда больше отдачи. Она должна быть так же хорошо заметна, как маяк на причале. И все же принцесса была рада, что здесь Дельфина может быть сама собой. Ей нравилось думать, что Лунар — это своеобразное прибежище, где всякий может обрести свое счастье, даже будь оно не таким типичным, каким его представляют другие. К примеру, сама Элис совсем недавно и не понимала такого таинственного слова, зато теперь то, что она чувствовала, было просто не описать этим скудным понятием.
Дельфина защебетала как соловей. О том, какой прекрасный день. О том чудном запахе, что источал их завтрак. Не забыла она кинуть пару комплиментов и самой принцессе. Словом, приятная компания и аромат свежих булочек, как ничто другое прибавляло ей аппетит. Но, распахнув дверь, девушка обнаружила лишь стол, нагруженный всевозможной едой.
— Мы будем одни? А где господа? — спросила Белла, поймав немой вопрос Элис.
— Его высочество встал слишком рано. В кузнице много дел, он просил передать свои извинения, но он уже завтракал.
Кротко проговорила служанка.
— Что же, пора завтракать, — проговорила Белла, подмигнув Элис.
Однако принцесса совсем не желала есть. Ей захотелось взглянуть, чем же занят принц. Не теряя время на объяснения, девушка выбежала во двор. Ее и без того мучило любопытство, а после того, как она узнала про принца, ее желание стало просто невыносимым.
Кузнечное дело ей нравилось. Она не сомневалась, что кузнец не просто ремесленник, а настоящий художник, в чьих умелых руках металл обретает самые причудливые формы. В Розенберге девушка часто проводила время в кузницах. Пока Эмметт старательно ковал мечи, девушка завороженно наблюдала, как в горне полыхает пламя. Должно быть, даже тогда она чувствовала, что в огне есть что-то, что их роднило. Порой за такую компанию Эмметт вознаграждал принцессу какой-нибудь миленькой безделушкой. Будь то брошь или роза с причудливыми лепестками. Возможно, еще не ведающая о своей колдовской натуре, о своей стихии, девушка уже тогда тянулась к пламени.
Подбадриваемая приятными воспоминаниями, девушка и не заметила, как оказалась возле королевской кузницы. Двери ее были распахнуты. Элис робко заглянула внутрь, и жар облизнул ей лицо, словно приветствуя гостью.
С недавних пор она начала понимать пламя. И этот жар вызвал в ней приятное волнение. Монотонный стук молотка и бурлящий огонь в горне были основной составляющей кузницы. К тому же здесь было невыносимо жарко. Элис знала, всего за мгновение вся ее одежда пропитается ароматом огня, пота, но это ее не пугало.
Кузница была большой. Около двадцати мужчин, не зная усталости, колдовали над суровым металлом. Краем уха девушка слышала, что принц готовится совершить один поход. Проверить свои пограничные земли, где, по слухам, появился кровожадный монстр. Принцесса была обеспокоена всем этим, но Джаспер не верил слухам. Он заверил девушку, что это скорее всего просто разбойники. По слухам он сам был чудовищем, и не верил, что найдется кто-то страшнее его. Однако угол, заваленный оружием, не внушал спокойствия.
— Мирко, — пробасил принц.
Элис тут же встрепенулась. Обеспокоенная тревожными мыслями, она совсем не смотрела на мужчин. Будучи слишком скромной, она была уверена, что это, как минимум, неприличное занятие для знатной дамы ее возраста. Вряд ли созерцание полуголых мужчин было правильно. Но все же голос принца заставил ее забыть о нормах приличия. Так и было. Как и остальные мужчины, он был без рубашки.
Джаспер был крупного сложения, его тело было покрыто потом и сажей. Его преданность физическому труду, сила, и без того восхищали девушку. Наблюдая, как принц с лёгкостью размахивает молотом, она понимала, какую опасность он может представлять для нее. По сравнению с ним, ее сила была просто песчинкой. Но даже это не вызывало в ней страха. Элис знала, что этот мужчина гарантия ее безопасности.
Девушке нравилось то, что она видит. Ей хотелось, чтобы он принадлежал ей. Ее целомудрие заставляло ее лицо пылать от стыда за такие мысли. И хотя она смутно представляла все, что творится между мужчиной и женщиной в спальне, одно она знала наверняка: она хотела встречать его вечером в спальне, наслаждаться его объятиями и всем тем, что последовало бы после.
Переговорив с мужчиной, которого видимо и звали Мирко, принц передал ему молот. Затем мужчина подошел к чану. Заметивший это мальчуган, что стоял возле двери, тут же оживился. Он схватил ведро с водой, готовый хоть чем-то услужить. Элис видела, с каким обожанием он наблюдал за кузнечным делом. Наверняка, он мечтает стать оружейником или кузнецом. Эмметт в детстве был таким же. Он мечтал показать себя в деле.
Но в этот момент Элис хотелось вмешаться. Она вошла в кузницу и жестом попросила мальчугана молчать. Взволнованный тем, что таинственная принцесса обратилась к нему, он совсем разволновался. Он активно закивал. Девушка взяла у него ведро. Принцесса тихо подошла к Джасперу, что склонился к чану, готовый ополоснуться. Но девушка захотела разыграть его. Совершенно без предупреждения она вылила на мужчину целое ведро воды. Мужчина от неожиданности пришел в ярость. Он зарычал так громко, что все, кто был занят в кузнице, остановились. Элис вздрогнула. Первое мгновение она была напугана его реакцией. Она впилась в мужчину взглядом. Его черты лица разгладились. От того злого оскала не осталось и следа. Он приподнял губы и ухмыльнулся.
— Хотите поиграть? — пропел он несколько угрожающе. — Что же, моя дорогая, бегите. Когда я вас поймаю, я непременно вас накажу.
Принцесса не стала спорить. Выронив ведро, она выпорхнула из кузницы. Мужчина тут же ее нагнал и заключил девушку в свои объятия. Он был горячий, будто бы сам был тем куском железа, что подержали на огне.
— За вашу дерзость я похищаю вас, — проговорил Джаспер.
Его глаза лучились тем оттенком изумрудного цвета, которым так любила любоваться девушка. Как оказалось, он не шутил. Элис не успела понять как, но возле них тут же появился любимый жеребец принца, Блик. Принц быстро забрался на него и подал руку девушке. Элис не раздумывала перед тем, как согласиться. Что бы это ни было, звучало все как увлекательное приключение.
— Куда ты ее увозишь, негодник? Девочка еще даже не завтракала, — ворчала старуха, что появилась во дворе.
Но молодые люди даже не собирались слушать старую няню. Они были молоды, влюблены и заняты только друг другом.
Ретивый конь умчал довольно далеко от замка. Элис никогда еще не забиралась так далеко, но была более чем благодарна такой прогулке. Они забрались на высокий холм и остановились.
— Ты мне доверяешь? — спросил ее принц.
То, что он старался, чтобы его голос звучал нежнее, было почти мило, однако его говор все еще походил на рычание. Он стоял возле коня, ожидая, что девушка ответит ему. Джаспер протянул ей руку, и принцесса, конечно же ответила одним единственным способом — она ухватилась за нее. Элис знала наверняка, что ему можно доверить жизнь.
— Закрой глаза, — попросил мужчина, бережно опуская ее на землю.
Он повел ее за собой. Когда девушка открыла глаза, ей показалось, что перед ней весь мир. С такой высоты даже королевство Лунар казалось куда меньше, чем на самом деле.
— Я хочу, чтобы он стал твоим домом Элис, — проговорил он.
Девушка взволнованно кивнула. После той ссоры он впервые заговорил о чем-то подобном. Она ждала, что за этим последует определённое предложение, но мужчина развернул ее спиной к королевству. Перед ней открылись бескрайние земли Лунар.
— Это Холм слез, — проговорил принц, — с ним связано многовековая традиция Лунар. Когда храбрые воины Лунар уходили на войну, все что оставалось их женщинам — это ждать. И они поднимались сюда. Они хотели видеть дальше, чем позволяет самая высокая башня замка. Здесь они встречали воинов со слезами на глазах. В случае победы мужей — от радости, в ином случае плакали, разделяя с ними горечь поражения.
Мужчина обнял лицо девушки огрубевшими руками.
— Я должен уехать, Элис. Но прежде, чем уехать… — принц замялся.
На мгновение он засомневался. Он был не уверен, что вправе требовать у нее обещание. Но он слишком долго ждал этого. Его не слишком-то и ждали дома.
— Ты будешь ждать меня? Возможно, я вернусь через день, а, быть может, пройдет год прежде, чем я смогу вернуться. Ты будешь здесь?
Элис энергично закивала головой. Она была испугана тем, что ему придется уехать. И всеми силами пыталась дать ему знать, что-то, что он сказал ей, действительно важно. Девушке казалось, что она ждала его всю свою жизнь, только вот холм был гораздо ниже, чем этот. Мужчина рывком прижал ее к груди. Нежась в его объятиях, Элис бросила взгляд на равнины, что уходили за темный горизонт, не желая видеть то, что грозило разлучить их.
***
Ночь. Луны совсем нет. Мрак окутал всю землю. Но им это только на руку. Под этой почти неприступной темнотой они чувствуют себя гораздо увереннее. Это выдают их хищные глаза, губы, изогнутые в кровожадной улыбке. В такую черную ночь они практически неуязвимы. Они властны творить, что им вздумается. Грабить, убивать, насиловать.
Кровь клокочет в ушах, воздух пропитан кровью и дымом. Загорается одна хижина, затем другая… Люди, разбуженные огнем, выскакивают на улицы. На их сонном лице появляется страх, а потом и вовсе бессилие. Маленькая деревушка, населенная обычными людьми, всегда терпит набеги разбойников. Все вспыхивает алым светом. Яркие языки пламени врываются в дома, а затем с воем устремляются вверх. Трещат деревянные балки, кричат женщины, плачут дети, но это лишь начало. Дальше будет только хуже.
Эта ночь превращает размеренную жизнь деревушки в сущий кошмар. К рассвету вместо этих ухоженных домов будут обугленные деревяшки. Здесь будет настоящее кладбище из бедных деревенских жителей, которые попытаются оказать сопротивление. Сегодня в этом мраке невинность деревушки навсегда будет погублена лютой ненавистью. Жестокость, с которой пришли эти люди, коснётся каждого дома, каждой семьи. К утру, когда они уйдут, это место накроет густой смог.
Он наблюдал это с младенчества. Видел всю эту кровь, смерть. С младенчества чувствовал нищету и голод. Раньше это ему помогало разозлиться. В минуты, когда ярость проникала ему в голову, он становился отчаянным. В нем просыпалось единственное желание, взять свое. Ни деньги, ни женщины, ни смерть, ничего из этого его не привлекало. Его не привлекала жестокость, хотя это неизменно присутствовало в его жизни. Ему нравилось разрушать дома. Большие, маленькие, богатые или же хижины бедняков. Все это не играло для него особой роли. Сама эта мысль о доме, о семьях, пробуждала в нем черную зависть. Еще мальчишкой он завел привычку входить в дома и представлять, что живет там. Что у него есть отец, мать, надоедливые сестры, братья. Что у него есть комната, собственная кровать.
— Идем, — хлопнули его по плечу, — ночь обещает быть веселой.
Он только кивнул. Другие не поймут его. Эти убийства, грабежи, потихоньку убивали в нем желание жить. Люди, которые окружали его с рождения, так называемая «семья» потрясали его своим варварством. Они все говорили, что делают это, чтобы выжить, но он перестал им верить. Перестал понимать то, что убийства можно оправдывать.
Толпа кровожадных разбойников двинулась на деревню. Они были подобны саранче — нападали стаей, оставляя позади себя выжженный пустырь.
Наконец и он двинулся за ними. У него не было ничего, кроме этих людей. Он не знал другой жизни. Обычно парень терялся в толпе, а затем расхаживал по пустым уцелевшим домам. В поисках той жизни, о которой он мечтал.
Маленькая хижина первая привлекла его внимание. Она была неприметной и, наверное, это и уберегло ее от поджога. Очевидно, ее простота дала понять разбойникам, что там нечем поживиться. Он был уже на пороге, когда пронзительный женский крик привлек его внимание. Вокруг было и без того шумно, но этот рев показался ему самым жутким. Обычно он не вмешивался в то, что творили другие члены его семьи. Но в этот раз все было по-другому. Он пытался игнорировать этот вой. Этот отчаянный призыв о помощи, но не смог.
Он понимал, что крик где-то рядом. Парень обогнул хижину и увидел пару, барахтающуюся на голой земле. Он приблизился к ним и тут же пожалел об этом. На него воззрились глаза жертвы. Совсем юная девушка смотрела него с застывшим во взгляде ужасом. На мгновение она даже притихла, очевидно поняв, что помощи ждать не от кого.
Может, это и стало причиной, но в этот раз парень решил вмешаться. В этот раз он был переполнен злостью и отвращением к той жизни, которая у него была. Он схватил парня, что лежал на девушке, за ворот и отпихнул в сторону. Жертва тут же накрыла нагое тело обрывками одежды и отодвинулась назад. Он не ошибся, она была слишком молода. Ее тело было столь юным, что еще не успело обрести женские черты.
— Прекрати, хватит! Ты что, не видишь, она еще ребенок.
— Ненадолго, — проговорил парень, вновь надвинувшись на девушку.
— Я сказал, ты ее не тронешь, Дрейк, — пригрозил Джеймс.
Он знал его с детства. Дрейк никогда не отличался терпимостью и покорностью. Джеймс всегда с трудом находил с ним общий язык.
— Ты что, вздумал жалеть ее? Что серьезно? Забыл кто мы? Ох, Джеймс, ты такой слабак. Всегда был таким. Что ты хочешь? Умереть за нее? Сейчас устрою.
Джеймс вскрикнул и проснулся. Это было начало этой жизни и концом прошлой. Его адом и возрождением. Сны о прошлой жизни снились довольно часто, не позволяя ему забыть об этом.
Мужчина пошел к костру возле которого дежурил Эмметт. Ночь подходила к концу. Вдали разгоралась заря. После того сна Джеймсу она показалось неестественно красной.
— Как ночь? — спросил он.
Он не был уверен, что хочет услышать ответ. С Эмметтом у них были довольно натянутые отношения, но ему хотелось разогнать воспоминания. Хотелось отвлечься. Мужчина ожидал надменный ответ королевского стража, но тот выглядел несколько обеспокоенным. Таким обеспокоенным, что у него не возникло даже желание язвить.
— Тихо, — прошептал он. — Ты слышишь это? Что-то не так.
Джеймса заразила эта тревога. Он напряг свой слух. Вокруг было тихо. Слишком тихо.
— Смотри, — проговорил Эмметт, указав в небо.
Прорывая темноту, к ним летел огненный шар. Возле них вспыхнул еще один. Мужчины не знали, что происходит. Застыв на месте, они ожидали неизбежной развязки. Но громкий женский крик разбудил их.
— Розали, — прокричал Эмметт и ринулся спасать принцессу.
***
Громкий стук заставил девушку проснуться. Элис насторожилась, совершенно сбитая с толку. Еще была глубокая ночь, и принцесса не представляла, кто ломится к ней в спальню. На сердце стало неспокойно. Однако, не долго думая, Элис вскочила на ноги. Она быстро подбежала к двери.
— Ваше высочество, принц, он уехал, — взволнованно затараторила Белла.
Сердце принцессы ухнуло вниз. Она знала, что ему нужно уехать. И несмотря на то, что они провели целый день вместе, ей этого было недостаточно. Элис даже попыталась уговорить его остаться. Король Розенберга зачастую не участвовал в мелких сражениях: будь то бунты в отдалённых княжествах или разбойничьи нападения кочевых племен. Но решение принца было непоколебимым. Но в путь он собирался утром, а сейчас была только ночь.
Девушка подбежала к окну и с трудом разглядела всадников. Ей стало очень грустно от того, что принц не разбудил ее. Что не счел нужным попрощаться с ней, как следует. Принцесса вспомнила о носовом платке, который старательно вышивала на свадьбу. Она так и не подарила его принцу. Девушка вытащила его из шкатулки и сжала в руках. Элис думала, что у них будет время, чтобы проститься. И что именно тогда она подарит ему заветный подарок.
Тут ей в голову пришла замечательная идея. Захватив с собой плащ, принцесса выскочила из комнаты. Белла едва поспевала за ней. Ей было тревожно от того, как Элис решительно направилась в конюшню. Они нечасто ездили верхом, а скакать ночью, было не самым разумным решением. И все же, она не оставила принцессу одну. Сначала Белла думала, что Элис хочет догнать всадников, но поскакала не туда.
Эдвард первым заметил яркое пламя на вершине холма. Присмотревшись получше, он увидел там два темных силуэта.
— Джаспер, — проговорил он, кивая в сторону холма.
Принц был так же озадачен этим, пока догадка не озарила его. Он почувствовал, как его сердце кольнуло, и все его тело обволокло незримым светом. На холме стояла его невеста. И он не сомневался, что она его любит. Ему не нравилась мысль, что он оставляет ее одну, но понимал, что по-другому быть не может. На Джаспере была ответственность, возложенная предками. Он должен был защитить свой народ, но хрупкая девушка на вершине холма прибавляла ему решительности. Мужчина желал поскорее расправиться с врагами и вернуться домой.
— Смотри, — взволнованно шепнул его друг.
От пламени отделился лепесток и ринулся к ним. Люди Джаспера отпрянули назад, явно напуганные тем, что творится, но сам принц был спокоен. Как оказалось, это не было огнем. Это был шелковый платок, что попал в плен ветра. Он был похож на птицу, он летел до тех пор, пока мужская рука безжалостно не вырвала его у ветра. Джаспер развернул его и улыбнулся. Он был уверен, что это станет его талисманом. Аккуратно вышитые буквы его имени, над которыми трудились не одну ночь, делали этот платок особенным. Джаспер будет носить его у самого сердца. Мужчина еще раз кинул взгляд на Холм слез, затем развернул коня и умчался прочь.
