Сделка с Богом

Hiroyu – Blumenkranz Джонин в очередной раз задержался в гостях у Лу Хана. Оба сделали вид, что у Кима нет готовой машины на стоянке перед домом, на которой он может уехать в любое время суток. Отговорившись тем, что уже поздно уезжать, он остался на вторую ночь в доме у Лу Хана. Они смотрели по телевизору какую-то комедию, а неловкость куда-то ушла или спряталась, потому что расстояние между ними постоянно заходило за черту личного пространства. Но этого никто не замечал. По глупой привычке, оба толкали друг друга в бок, громко смеясь, когда шутка, прозвучавшая в фильме, была на самом деле смешной. - Хочу знать о тебе все и в то же самое время боюсь этого, - тихо признался Джонин во время рекламы. - Спрашивай все, о чем хочешь знать, – спокойно ответил Лу Хан. Оба сидели прямо, смотря в экран телевизора, на глянцевой поверхности которого были видны отражения друг друга. - Забудь, Лу Хан. Думаю, это не важно. - Я тоже так думаю. И как раз закончилась скучная, однообразная реклама. Началась их комедия с каким-то странным грустным концом. Лу Хан знал, чем должен закончиться фильм, но все же ему хотелось досмотреть его до конца. *** Лу Хан подметил, что Джонин забавно выглядел в его одежде, когда выходил из душа переодетый. - Что? Я не могу без утреннего душа, а грязный костюм мало хочется надевать на чистое тело, - оправдывался Ким, ведь он самостоятельно приватизировал домашние штаны и толстовку Лу Хана. - Молчу-молчу, - отвернулся к плите Лу, пряча улыбку. Завтрак в тишине, а на прощанье только «Я поехал. Работу никто не отменял. Одежду верну на днях. И… спасибо». Хан не ответил, только улыбнулся. При этом так тепло, что у Джонина несколько разорванных когда-то нитей в душе вновь сцепились, постепенно исцеляя более прочную связь. Лу Хан не прощался, он видел по глазам Джонина, что тот еще вернется. В самый последний момент, когда Джонин уже почти закрыл за собой дверь, Лу Хан его остановил, окликнув по фамилии. Ким в ту же секунду обернулся, смотря Хану в глаза с какой-то непонятной для него самого надеждой. Лу Хан достал из кармана заранее приготовленный утром ключ от собственной квартиры, протягивая его Джонину. Тот смотрел на него с удивлением и неверием, переводя взгляд то на самого Лу Хана, то на его руку. - Если вдруг станет совсем плохо, - объяснил Лухан. Ким взял свой личный спасительный ключ от самой заветной двери. Вот только когда ОНА стала для Ким Джонина заветной, он сам не знал. Закусив нижнюю губу, Ким крепко сжал холодный метал в ладони, обещая самому себе, что никогда его не потеряет. *** Время бежит, как обычно это бывает. Лухан все чаще начинает думать о Ким Джонине. Лу уверен, что он пускается во все тяжкие, напиваясь в клубах и глотая всякую дрянь. Наверняка Джонин все так же общается с теми бандитами, и тот хромированный складной нож в его кармане был совсем не для красоты, а скорее для безопасности. Из этой пучины невозможно так быстро выбраться. Она затягивает, а ноги вязнут. И зачастую рядом нет человека, который бы мог помочь. И Лу Хан надеется всем сердцем, что он именно тот человек, кто сможет это сделать. Потому что он видит на дне темных глаз огромное желание выбраться из болота, а фраза «Спаси меня, я прошу тебя» звучит настолько искренне, что сердце Лу Хана не может не реагировать. Прошел день. Два. Три. Неделя. Он не появился, и Лу начал волноваться, но все еще продолжал верить, что Джонин вернется. В воскресный вечер Лу по обыкновению пускал дымку, сидя в своем удобном сером бархатном кресле. Струи дымки белоснежные, и это впервые злит Лу Хана. Он хочет видеть черные языки пламени, как на дне глаз этого парня, что так быстро обосновался в его мыслях. Резко сжав кулак до боли в костяшках, Хан поджал губы, зажмуривая глаза. В следующее мгновение он появился в белоснежном коридоре. - Ты почти месяц не заходил ко мне, Лу Хан, сын мой, - спокойный голос с нотками доброй улыбки. Обернувшись, Лу увидел Бога. Он обращался к Хану, не отрывая взгляда от букета, аккуратно поправляя лепестки орхидеи. - Прошу прощения. - Все в порядке. Ты ведь был занят делом. Кстати, как поживает Джонин – твой нынешний подопечный? - Я не знаю, мы давно не виделись. Он очень сложный. Пожилой мужчина улыбнулся шире, заглядывая в глаза Лу Хану. - Красивый букет, не правда ли? – неожиданно перевел тему Бог. - Очень красиво. Это орхидеи, если я не ошибаюсь? – поинтересовался Лу, любопытно рассматривая цветы. - Да, орхидеи. - Ваши любимые цветы? – спросил Лу, улыбаясь тому, что даже у Бога его свои предпочтения на этот счет. - Нет, я люблю розы, - ответил Бог, получая на это удивленный взгляд Лу Хана. – Да, примитивно на самом деле. Но розы напоминают мне человека: невероятно красивые, с одурманивающим ароматом, такие совершенные, но при этом у них есть шипы. Думаю, розы и человек – это не то, чем я горжусь, но пока самое лучшее из того, что я создал. Лу Хан вникал в слова Бога, ища в них нужный для себя смысл и постепенно погружаясь в собственные глубокие думы. - Ох, Лу Хан, не слушай бредни такого старика, как я, - звонко рассмеялся Бог, выводя Хана из его мыслей. - Лу! Лу Хан, я пришел, ты не против?! Лу Хан! – отдаленно послышался голос Ким Джонина. - О, вот и твой подопечный вернулся. Какое совпадение, только недавно о нем говорили, - улыбнулся Бог, проводя ладонью по волосам Хана. – Ну, давай, поспеши в реальность. И помни: терпение и время всегда тебе помогут. Утвердительно кивнув, Лу Хан уже намного бодрее улыбнулся. Зажмурив глаза, он ощутил себя в себе, оказываясь спящим в неудобной позе на любимом кресле. Отлично сыграв пробуждение, Лу сонно разлепил веки и слабо потянулся. Перед ним, склонившись, стоял хмурый Ким Джонин. Не самая приятная картина, но сейчас она умиляла Лу Хана. - Ты очень крепко спишь, - укоризненно прозвучало со стороны Кима. - Нет, это ты не вовремя появляешься – всегда, когда я отдыхаю, - не менее укоризненно ответил Лу. Но в интонации обоих чувствовались нотки радости или облегчения от встречи. И, возможно, «Я рад тебя видеть!» и «Почему так давно не появлялся?» застряли где-то в горле. - Мне уйти? – прозвучало вместо этого. - Да сиди уже, раз пришел. Сейчас чай заварю… а, точно, забыл, ты же кофе пьешь! – сонно топая по коридору, пробурчал Лу. - Нет! - выкрикнул Ким. - Ну, я имею в виду, что я буду зеленый чай, - опуская глаза в пол, проговорил Ким. Лу Хан даже остановился, обернувшись со странной хитрой и довольной улыбкой на губах. - Это не из-за тебя... возомнил там себе уже, наверное. Чай не так уж и плох. Ну, в сравнении с ужасным кофе, что ты сварил мне в последний раз, - не упустил возможности поддеть Лу Хана Джонин. Лу проигнорировал, но про себя подумал, что ему нравятся все эти шутки в его адрес. Зайдя на кухню, Лу на мгновение оступился, так как на обеденном столе стоял огромный букет белых роз. «Любит он эти свои штучки» - подумал про себя Лу, проходя дальше по просторной светлой столовой. - О, розы! Единственные цветы, которые мне нравятся, - радостно сказал Джонин, подходя к столу и вдыхая запах цветов, при этом жмурясь от удовольствия. Лу Хан с удивлением посмотрел на Джонина, наблюдая как тот с еле заметной улыбкой, наслаждается ароматом. - Чем они тебе нравятся? – не удержался от вопроса Лу. - Розы невероятно красивые, с одурманивающим ароматом, такие совершенные и нежные, но… - ответил Ким, но Лу перебил его на полуслове. - При этом у них есть шипы, из-за которых они становятся опасными? - закончил за Джонина Лу Хан. - Да, именно поэтому. Переглянувшись, они улыбнулись друг другу. Впервые Ким Джонин пришел к Лу Хану не потому, что стало слишком плохо, а наоборот, было очень хорошее настроение и, кажется, все важные дела были сделаны, и он мог спокойно побыть в своем личном раю. Ким Джонин наслаждался запахом роз, попивая зеленый чай и болтая о всякой ерунде с Лу, а тот тем временем наслаждался запахом Джонина, в коим-то веке он был без примесей спиртного и табака, только его личный аромат. - Останешься сегодня? – между слов поинтересовался Лу. - Останусь, - без колебаний ответил Джонин. - Только, пожалуйста, не засыпай в моей спальне. У меня имеется свободная комната для гостей, - закатил глаза Лу Хан. - Я заглядывал туда, мне там не понравилось. Не бойся, хён… я ведь обещал тебе, что больше никогда не трону… без твоего согласия. - Я не боюсь тебя, - подметил Лу последнее слово. – Мне как-то неловко… Ким раздался громким смехом – смущенный Лу Хан был очень забавным. За окном постепенно вечер сменила ночь. Ополоснув две чашки, парни отправились спать. Как и хотел, Джонин лег на кровать Лу Хана, при этом так забавно обгоняя его в коридоре, чтобы тот не успел закрыться в спальне. - Как ребенок, ей Богу, - усмехнулся Лу. Джонину хотелось вести себя максимально непринужденно, как в детстве. Он уже и так открылся Хану, поэтому смысла строить из себя ледяного короля уже не было. Укутавшись в лухановское одеяло, Ким притворился, что спит, и Хану пришлось идти за вторым одеялом себе. По его возвращению Джонин уснул на самом деле. Так беззаботно, расслабленно и беззащитно он сейчас выглядел. Лу Хан хотел уже поправить ему одеяло, но рука застыла в паре сантиметров от него. Он пока не хотел признавать, что ему хочется именно заботиться о Джонине. Лу списывал это на все что угодно, но только не на заботу. На собственный же страх Хан раскрыл ладонь, выпуская дымку. Закусив щеку изнутри, он ожидал дикой боли и жжения, но получил лишь темные струи дымки и несильное покалывание. Переведя взгляд на спящего парня рядом, он криво улыбнулся. Лу Хан верит в него. Даже через два часа ночь не забирала его в свои объятия, и, не выдержав, Хан вышел на балкон, подышать свежим воздухом. Он всматривался в еле заметные звезды, отчего-то вспоминая свою семью, по которым сильно скучал. Вечно занятой отец. Одинокая мама. Мама… Именно после мысли о матери, Лу Хану пришла в голову мысль. Лу бесшумно вошел в спальню, забирая телефон с рабочего стола, и так же вышел на балкон, прикрывая за собой стеклянную дверь, чтобы не разбудить Джонина. - Алло, здравствуй. Прости, не разбудил? Ах, да, у тебя в Лондоне только шесть вечера. Послушай, Чанель, я звоню тебе по делу. Прости-прости, я обещаю когда-нибудь позвонить просто так, - засмеялся Лу Хан, представляя лицо возмущенного друга. – Разыщи мне одного человека. Rin Blaq, спасибо!!! Люблю!