Ночи прозрения

— Мерлин и есть Эмрис?! Моргана вскочила и безумными глазами посмотрела на бледного Мордреда. Он лишь молча кивнул. Ведьма запрокинула голову и захохотала, потом подбежала к юноше и встряхнула его за плечи: — Ты понимаешь, что это значит?! Никакого нападения, никакой осады не будет! Мы возьмем Камелот без единой жертвы! Мерлин откроет нам ворота города, Мерлин будет моим ручным магом, Мерлин станет проклятием короля Артура! — Моргана нетерпеливо потерла руки и прошипела: — О... Артур, ты даже не представляешь, во что я превращу твою жизнь. Я соединю физическую и душевную боль, и они обе будут сжигать тебя! Ты заплатишь мне за все! — Что ты задумала? — Нахмурился юный друид. — А ты чего хмуришься? — встрепенулась Моргана,— Ты ко мне почему пришел? Чего хотел, выдавая тайну Эмриса? — Артур казнил Кару,— с трудом выдавил Мордред,— мою Кару. Я так люблю ее... — Ты хочешь мести,— оскалилась Великая Жрица,— мести! Это и мое желание! И мы отомстим, Мордред, отомстим. Юноша вздрогнул и закусил дрожащие губы, потом вытер ладонями глаза и быстро заговорил: — Я просил его, я становился на колени, я умолял! А он велел ее повесить! Моя любовь задохнулась в петле, в которую отправил ее король Артур! Я не прощу,— глаза Мордреда вспыхнули золотом и тут же погасли,— я бы хотел затягивать эту петлю на его шее каждый день, смотреть, как он бьется в бессилии, а потом отпускать и снова повторять, и снова повторять, и снова... Моргана крепко взяла Мордреда за руки и сжала его ладони: — Ты сможешь сделать это или наблюдать, как это делают. Помоги мне! Мне не хватит сил осуществить задуманное, ведь Эмрис очень силен, боюсь, даже мы вместе не сможем осилить его. — Он силен,— кивнул друид,— очень силен, но у нас есть сила нашей ненависти, огонь нашей мести! Это поможет нам одолеть Эмриса. Что ты задумала? — Ваше Величество! — Леон стремительно вошел в тронный зал, огляделся вокруг и улыбнулся: — Артур, сир, Мордред вернулся! Лицо короля осветила радостная улыбка, о которой в последнее время его подданные забыли. Он встал и кивнул. Когда в зал медленно и даже нерешительно вошел друид, Артур не выдержал и быстро подошел к нему. Он крепко обнял своего рыцаря, отстранился, посмотрел на него, сжимая плечи, снова обнял. — Мордред, я так рад, что ты снова с нами. Знаешь, я верил, что ты вернешься, я верил и ждал этого! — Я... я долго думал, собирался,— прошептал Мордред. Артур понял своего рыцаря. Он не забывал, что сделал, отчего его юный друг, спасший ему жизнь, обиделся и ушел из Камелота. Король ни на секунду не забывал об этом. Артур знал, что он был прав, что он не мог поступить иначе, ведь он давал девушке шанс, но она даже не постаралась им воспользоваться. Артур знал, что он прав, но на душе все же было тяжело. — Мордред, я знаю, что ты чувствуешь, знаю, как ты страдаешь, но... ты все же вернулся, ты с нами. Король одобряюще улыбнулся другу и похлопал его по плечу. — Я пойду, поздороваюсь,— спросил друид. Артур кивнул и вернулся к своим бумагам. Он был искренне рад возвращению рыцаря, отчего работа со скучными документами пошла быстрее. — Мерлин,— Мордред вошел в оружейную, где маг возился с доспехами короля. — Ты?! — Я,— друид присел возле Мерлина,— я вернулся. — А я уже подумал, что ты к Моргане бросился, решил объединить с ней силы. — Плохо ты обо мне думаешь,— горько усмехнулся Мордред,— а вот Артур очень искренне обрадовался. Мерлин несколько раз провел тряпкой по и так блестящим доспехам и заметил: — Я не плохо о тебе думаю, я настороженно к тебе отношусь. — Когда же ты начнешь верить мне, Мерлин? Ведь я владею твоей тайной, я могу рассказать все Артуру, но я молчу, а ты все сомневаешься во мне. Мордред тяжело вздохнул и неожиданно радостно улыбнулся, приветствуя кого-то, вошедшего в помещение. Мерлин повернул голову к двери и тут же потерял сознание, оглушенный щитом своего короля. Друид злобно усмехнулся: — Моргана ошибалась: тебя невозможно уговорить, ты никогда не поверишь мне и не наденешь мой подарок добровольно. Осторожный колдун. Ну, ничего, скоро начнется веселье! Юноша достал из кармана тонкий серебряный браслет, обвитый полоской коричневой кожи, освободил левое запястье Мерлина и защелкнул украшение на его руке. Получилось красиво, даже очень красиво. Мордред с удовольствием улыбнулся, поднял руки и произнес над бесчувственным магом какое-то сложное заклинание. Из пальцев вышли серебряные молнии, окутали Мерлина, а потом вошли в его тело. Друид удовлетворенно улыбнулся и вышел из оружейной. Мерлин очнулся, когда за окном были уже сумерки. Он осмотрелся и внезапно вскипел: почему он, величайший маг всех времен, должен чистить доспехи какого-то заурядного короля?! Король былого и грядущего? Конечно! Да без него этот король — полное ничтожество, пустое место, пузырь на воде! Нет, он не будет больше ему служить. Никогда, ни за что! Маг вышел и отправился в покои Артура. С каждым шагом его раздражение, его злость росли и просто разрывали его изнутри. Мерлин едва сдерживал себя, ему хотелось все вокруг крушить, бить, уничтожать: «Подзатыльники! Тычки! Пинки! Мне! Он позволяет себе так вести себя со мной! Ну, уж нет, больше этого не будет!» — Мерлин! Где тебя целый день носит? — Артур сидел за столом и доедал холодный ужин,— я уже собирался на поиски, думал, тебя похитили, хотя, кому ты нужен? Кроме меня, конечно! — У вас хорошее настроение, милорд? — с большим трудом сдерживая ярость, просипел слуга. — Да, Мерлин! Мордред вернулся, ты видел? Он сумел справиться со своей болью, сумел понять мои действия и, наверное, делает попытки простить. — А вы бы смогли такое простить? — Мерлин стоял прямо напротив короля, скрестив руки на груди. — Отец учил меня, что Камелот прежде всего,— посерьезнел Артур,— поэтому, да, я бы очень постарался. А что с тобой, ты бледный, напряженный, у тебя все нормально? Ничего не случилось? — Случилось! — Мерлин отошел к двери и закрыл ее на тяжелый засов. Артур не вздрогнул, не заволновался, лишь сделал глоток из кубка и заметил: — Мерлин, ты меня пугаешь. — Рано еще пугаться, Артур, я еще ничего не сделал. — А что ты хочешь сделать? — все еще спокойно спросил король. Мерлин сел за большой стол напротив своего короля: — Я хочу рассказать тебе, наглый и самодовольный осел, что без меня тебя бы уже сто раз не было. Это я спасал твою задницу, это я, как верный пес, колдовал ради твоего спасения, а потом прятался, чтобы твой папаша не отправил меня на костер! И что мне за это? Самая большая благодарность — колодки на рыночной площади и гнилые овощи в лицо! Ты очень... — Послушай, Мерлин, я не знаю, где ты был и что пил, но сейчас тебе лучше просто замолчать и уйти. Я сделаю вид, что ничего не слышал. Но если эта истерика еще раз повторится, я забуду о наших хороших отношениях, и тебе мало не покажется. Иди, проспись! Мерлин встал и блеснул золотом глаз на короля: — Не смей перебивать великого Эмриса! Артур открыл рот, чтобы что-то сказать, но не смог издать ни звука. Мерлин рассмеялся, налил себе вина и сел за стол, положив на него ноги. — А теперь слушай меня, глупый король. Ты ничтожество и не тебе править Камелотом. Сегодня ночью придет та, которая будет настоящей королевой, твоя сестра леди Моргана, Верховная Жрица древней религии! Она решит твою судьбу, но я очень надеюсь, что тебя отдадут мне! Мы славно повеселимся. Артур уже дотянулся до меча, но неимоверная сила отшвырнула его к стене, возле которой он и остался, словно приклеенный, не в состоянии ни сказать что-нибудь, ни пошевелиться. Волшебник подошел к нему и злобно усмехнулся: — Жалкий выскочка. Ты мне заплатишь за каждую оплеуху, за каждый подзатыльник, за каждое колкое слово. Я отдам тебе все с такими процентами, что ты захочешь умереть, но не сможешь! Артур губами проговорил: «Мерлин», словно звал человека, которого знал, но которого здесь сейчас не было. Слуга похлопал короля по щеке: — Называй меня Эмрисом. До завтра, венценосный болван! Брюнет взмахнул рукой, сверкнул глазами — и шнуры от балдахина над кроватью короля ожили, сползли вниз, обвязали Артура и крепко затянулись. Связанный король упал на пол. — Отдыхай,— кивнул Мерлин и задул свечи.