Всё было совсем не так

       Ненавижу! Ненавижу! Как же я ненавижу быть слабаком! Не чувствовать свою чакру! Ненавижу своё мелкое тело, которое снова всё забывает! Иногда я так хочу, чтобы мне стёрли память, как Кураме, чтобы я снова был таким же дурачком, как в первый раз… Да, первый раз — он всегда первый… А это уже… Вроде бы тридцать восьмой или тридцать шестой, я сбился со счёта. Мне всего семь новых долбанных лет… и до того момента, как я смогу хоть как-то худо-бедно работать с чакрой, ещё почти столько же. Унылое детство. Унылая Академия. Унылая жизнь, в которой всё известно и которую я так хочу забыть. Или хотя бы что-то изменить. А то учись в Академии, где меня все ненавидят, потом узнавай, что я демон-лис, и поэтому меня все в Конохе гнобят и камнями обкидывают. Потом эта набившая оскомину команда номер семь с Сакурой и Саске во главе с Какаши... Ну, ладно, этот период ничего так, но всего-то год! А потом таскайся в поисках этого непроходимого лучшего-друга-тупицы, который свалит к Орочимару! Бегать от Акацуки, гулять три года с Джирайей, снова искать Саске, потом обретать свою силу, «знакомиться» с Курамой и остальными биджуу, потом война и… Моё новое рождение. С каждым разом я продвигаюсь всё дальше и дальше, но, блин, пара месяцев «новой жизни», и я снова ору в обоссаных пелёнках! А тридцать восемь раз видеть смерть своих родителей и нихрена не иметь возможности что-нибудь сделать?.. Жизнь — боль. Может, правда, лучше сдохнуть? Я всё равно знаю, что будет дальше, жить не интересно… Я даже специально вывел из себя того старика полгода назад, он избил мою тушку почти до смерти, но всё-таки Курама спас меня, не дал умереть, пусть мне тогда очень этого хотелось… Решить что-то самому: как уйти и когда… К тому же меня просто выбешивает из-за того, что скоро снова начнётся это! Когда мной словно кто-то управляет, как куклой: говорю всякую душещипательную чушь, от которой народ становится на путь истинный. Знаю, кто что скажет и что произойдёт, потому что эти моменты повторяются из жизни в жизнь. Не в курсе, что за адский утренник со мной происходит, но больше всего мне бы хотелось, чтобы хоть что-то менялось. Или чтобы это всё кончилось и меня больше не трогали, или чтобы я дорос хотя бы до восемнадцати лет. Жизнь — боль, Наруто, я уже говорил тебе, да? И вроде бы никто не заставляет, но я снова, как и в предыдущие свои детства, сижу на деревянных качелях. Туда — сюда. Жизнь — боль. Просто я не хочу никуда идти. Да и куда? В одинокую комнату, которую мне выделили после поступления в Академию? Да ну нафиг. Лучше здесь. — Наруто, — чей-то голос вывел меня из глубокой задумчивости, и я даже вздрогнул. Что-то не припомню, чтобы ко мне кто-то должен был подойти. Странно. Обернувшись, я увидел Учиха Саске собственной персоной. — Чего тебе, Саске-дураске? — вырвалось у меня. Мой будущий друг пока лучшего не заслуживает, а до «теме» он ещё не дорос. — Я хотел извиниться, — тот стоял немного отрешённый и серьёзный. Блин, он и в семь такой же серьёзный, каким я его помню по прошлым жизням. — Чего?! — от неожиданности я чуть не свалился с качелей, как-то это совсем на Учиха не похоже. Мир сошёл с ума, или моё желание, чтобы хоть что-то изменилось, наконец услышано? — За то, что называл тебя слабаком и неудачником, — так же серьёзно перечислил он. — Извини, я был не прав. На самом деле ты очень сильный. Мир? — я тупо уставился на его протянутую руку. Охренеть! Ну это же надо! Да чтобы зануда-и-зазнайка-мститель-шаринганистый-теме вдруг предложил мне мир сам?! Может, он решил приколоться надо мной? Или всё из-за того, что две недели назад Итачи убил всю его семью? Сегодня первый день, как он пришёл на занятия. Меня так и подмывало спросить, что с ним и куда делся настоящий Саске, но я просто молча пожал протянутую руку. Не буду отказываться от такого подарка, не совсем дурак же?! Но проверку всё-таки надо сделать. И, широко улыбаясь, сказал: — Ха! Наконец-то ты понял, что я крут! — ну всё, если это прикол или есть подвох, то он вспылит, и всё прояснится. — Да. Однажды ты станешь самым известным шиноби в мире, — серьёзно сказал мне Саске. — А… — я прикусил язык, проглотив чуть не сорвавшееся «а откуда ты знаешь?». Тупо выпучился на Учиха, на самом деле чувствуя себя семилеткой. И какое это было прекрасное чувство, новое… — Ты действительно сильный, несмотря на то, как все к тебе относятся, ты до сих пор можешь улыбаться, — задумчиво произнёс почти последний представитель великого клана. Блин! Всё страннее и страннее становится. — А чего тут сложного-то? — я улыбнулся своей фирменной улыбкой. Впрочем, на этот раз мне действительно хотелось улыбнуться. В груди затеплилась надежда, и незаметно для Саске я скрестил пальцы за спиной, желая, чтобы это не было сном. Иногда снятся подобные штуки, накладываются воспоминания из «прошлых» жизней, и, видимо, я так хочу что-то изменить, что начинаю фантазировать… Учиха тоже попытался улыбнуться, но его улыбка была ещё хуже, чем у Сая, ну, когда мы с тем познакомимся. Просто растянутые губы, которые смотрелись страшно и нелепо. — Как видишь, я разучился, — пояснил он, вернув лицу отрешённую невозмутимость. Всегда думал, что этот парень постоянно строит из себя крутого, а он просто не мог улыбаться! Бедняга. Всё-таки мы связаны узами дружбы, и мне стало приятно, что на этот раз эти узы связали нас раньше… Может быть, мы подружимся раньше и у нас будет не только один год из моих повторяющихся шестнадцати? Эх, мечты, мечты... — Ух, это было жутко! Хочешь, я тебя потренирую? — «я хочу, чтобы это продолжилось, не уходи, Саске, стань моим другом»… Зажмурив глаза, я повторял это снова и снова. — Хочу, — он кивнул. — Ха! Тогда готовься! Скоро ты будешь улыбаться шире всех в Конохе! — я был готов расцеловать этого теме, пусть сейчас он уже не заслуживает эту кличку. Саске действительно изменился. И я снова хочу жить, чтобы посмотреть на это. Он по-прежнему серьёзно смотрел на меня, о чём-то раздумывая. Интересно, что у него на уме? — Наруто, пойдёшь ко мне в гости? — наконец выдохнул Учиха, видимо, принимая решение. — Чё? — я очень надеялся на такой вопрос, но всё равно прозвучало это неожиданно. Сердце заколотилось, как бешеное, улыбка сама собой растянулась от уха до уха. — Сегодня на ужин будут онигири с тунцом, а на сладкое — трёхцветные данго. Только сам знаешь, в моём квартале много человек убили. Ты призраков боишься? — он отрешённо сдул с лица непослушную прядь. — Да я ничего не боюсь! — и шустро спрыгнул с качелей, пока этот новый странный Саске не передумал, а потом схватил его за руку. — Веди! — Тебя так легко взять на слабо, — всё внутри даже похолодело от этих слов — неужели всё-таки прикололся надо мной?! — Чё сказал, бака? — я обернулся, но Саске вроде бы не изменился в лице, и до меня дошло, что это «слабо» относилось к призракам. Ха! Всегда с удовольствием поддерживаю легенду о том, что боюсь призраков, поэтому никто не ожидает от меня, что я могу притворяться призраком. Но это, конечно, когда я техники клонирования и хенге разучу. В этом мелком теле всё так медленно, хотя я тренируюсь каждый день, но нормально ничего не получается. Жрать нечего. Мышцы нарастают плохо. Контроль аховый. Каналы чакры совсем слабые, а имеющийся пока объём весь вообще уходит на печать души демона. — Сказал, что тобой легко управлять, — прозвучал ответ. Я показал ему язык. — Сам такой! А я делаю, что хочу! — Пф! — смешно фыркнул Учиха, с его кирпичным выражением лица это всегда смешно, кивком показывая, куда надо идти. Ну, я же как бы этого не знаю... Двадцать минут мы молча шли до его квартала. Саске о чём-то думал, а я просто был счастлив и наслаждался новыми ощущениями. Впервые за тридцать восемь раз в моём беспросветном детстве, где меня все шпыняют и не любят, а я всячески привлекаю к себе внимание, что-то изменилось. Мы держимся за руки, Саске такой сосредоточенный, но теперь наконец-то мне стало понятно, что у него просто что-то с эмоциями. Квартал Учиха выглядит не особенно дружелюбно, мрачно, и остро чувствуется старый запах крови. После произошедшего были дожди, с тротуаров всё смыло, но кровь, она всё равно пахнет, даже Курама слегка шевельнулся внутри. Знаю, он ненавидит Учиха, и ему этот запах доставляет удовольствие. В самом большом доме, по-видимому, главном особняке клана, горел свет. Саске открыл дверь и стал разуваться в прихожей, я последовал его примеру. Никогда здесь не был раньше. Именно в этом особняке. Мой друг обычно жил в другом месте, он впервые на моей памяти поселился в том самом особняке клана, где он жил и где убили его родителей. — Молодой господин, вы сегодня припозднились. Я уже начала готовить ужин, — к нам вышла довольно тучная кареглазая брюнетка лет сорока на вид, она улыбнулась своему «молодому господину» и тут заметила меня. Меня всегда поражают окружающие люди: ну что им сделал я, семилетний ребёнок? Довольно приятное лицо женщины скорчилось в недовольной гримасе отвращения, она поджала губы и наморщила нос, словно и увидела, и почуяла кусок дерьма. Обычно меня это не трогает, но в присутствии Саске боль и непонимание царапнули сильнее. Тётка выдавила: — Это же… Ну вот, а я-то надеялся, что всё обойдётся, но, видимо, ничего не поделаешь. Сейчас он узнает, что со мной дружить не следует, и я вернусь в свою убогую замусоренную квартирку. Всё слишком хорошо начиналось… Похоже, что вышла какая-то ошибка или недогляд тех, кто всем этим управляет. — Это Наруто, — с нажимом и угрозой в голосе прервал мои размышления и тираду женщины Саске. — Мой друг пришёл ко мне в гости. Надеюсь, это вам понятно, Мито-сан? Лицо этой Мито-сан снова поменялось, приняв постное выражение, которое я бы расшифровал как «хозяин — барин». — Как скажете, молодой господин, — пробубнила она, посторонившись и давая нам пройти. — Идём, чего встал? — Саске снова взял меня за руку. — Пойдём, покажу тебе свою комнату. — Ага, — пробормотал я, всё ещё не веря в своё счастье. Это же надо. Ради меня он дал отпор этой тётке. Молодец, всегда был крут, даже сейчас, в семилетнем возрасте. Хотя мы раньше и не общались никогда. Первое нормальное предложение от него в свой адрес, а не фырканья и обзывания, я слышал обычно лет в двенадцать... Интересно, кто она? На меня навалилось сегодня столько новых эмоций, что я почувствовал, как краснею. Саске покосился на меня, разглядывая румянец, но промолчал. А взгляд-то у него... Уж очень взрослый. Ну, да... повзрослел пацан за одну ночь. На стенах комнаты, в которую мы пришли, были полки, забитые книгами и свитками. На столе стояла статуэтка ворона из чёрного оникса, а в глазах её были красные кристаллы, возможно, что-то драгоценное, я не разбираюсь. Чуть не спросил, не принадлежит ли этот ворон Итачи, но вовремя прикусил язык. Не хватало ещё разрушить эту хрупкую дружбу, которую мне предлагает Учиха, напоминаниями о его брате и вообще показывать мою осведомлённость в этом вопросе. — Ого, сколько у тебя книг! Ты что, и правда их все прочёл? — решил я остановиться на нейтральной теме, чтобы не вызвать подозрений у Саске, который знает, что я болтливый и непоседливый, хотя мне иногда больше всего хочется просто залечь и смотреть на облака, как Шикамару. Я стал его понимать где-то после восьмой жизни. Первые жизни были довольно короткие, первый раз я дожил до того, как ушёл из Конохи, а потом они постепенно стали удлиняться. Последний раз я победил десятихвостого и после окончания войны даже спать боялся ложиться, потому что именно после того, как я погружался в сон, просыпался в теле младенца. Но всё-таки меня сморило, и вот опять. — Нет, — ответил Саске на мой вопрос про книги. — Я прочитал раз в двадцать больше. — Да это же целая библиотека! — похвалил его я, разыгрывая детский восторг. Хотя Учиха и правда молодец, раз столько прочитал к семи годам. — А ты думаешь, гением легко быть? — его хмык прозвучал нейтрально, без подначек и намёков, что ты-то, Наруто, вовсе не гений. Хотя я, по идее, много что помню из своих техник, но самостоятельно не могу их вернуть, мне словно требуется кто-то, являющийся стимулом, катализатором моего продвижения вперёд. Самое интересное, что всё происходит в одно и то же время. Н-да, помнится, во второй раз я тоже хотел стать гением, но мне будто кто-то подножки ставил, это жутко раздражало, тупо очень — я всё знал и ничего не мог. Саске прервал мои невесёлые воспоминания, протягивая мне какую-то одежду. — Держи. — Это зачем? — уставился я на голубые штанишки и рубашку в сюрикенах. — Ну, ты же у меня ночевать будешь. Или ты голым спишь? — поинтересовался Саске, приподняв одну бровь. Не успел я ничего сказать, как он продолжил: — До ужина как раз успеем душ принять. — Эээ, — «вместе что ли душ принять?» — заметались мои мысли, но вслух я выдал: — Я только позавчера мылся! — А надо каждый день! — наставительно сказал он, словно отыгрывая роль мамочки. И, сунув мне полотенце, подтолкнул к двери, по-видимому, в ванную комнату. — Сам справишься? Или помочь? — Я и сам могу! — я быстро заскочил в ванную и захлопнул дверь. Всё-таки Учиха немного странный какой-то. Не такой... Но не могу сказать, что мне это не нравится. Сейчас бы я просто сидел до позднего вечера на лавочке, потом заварил себе лапши и лёг спать. Всё происходящее очень сильно напоминает сон. Впрочем, это и для сна нечто совершенно невероятное. Я помылся, воспользовавшись всеми теми средствами, что нашёл в ванной, поэтому на ужине благоухал, как роза. Мито-сан оказалась домоправительницей у Саске, которую он нанял после того, как вышел из больницы, чтобы она ему убирала и готовила. Такой продуманный, странно, что он до этого тридцать семь раз не догадался так сделать и жил, как и я, самостоятельно. Что же, интересно, произошло с Саске, что он так изменился? С убийством всей семьи — это понятно, но что ещё? Ведь до этого всё было одинаково... Неужели и правда высшие, задолбавшие меня силы, решили разнообразить мою жизнь? Ужин был обалденный, я накинулся на еду, уже и забыл, когда ел по-нормальному. Когда есть, что поесть, я могу съесть много, про запас, а то тех денег, что дают мне на содержание, на одну лапшу и хватает. Тем более, может, это просто день такой волшебный, подарок судьбы. Я посмотрел на Саске, который с каким-то странным выражением лица меня разглядывал. — Кушай аккуратнее, — он протянул мне салфетку. Я понял, что весь уляпался в рисе, ну всё, теперь точно выгонят… Быстро вытерся под пристальным взглядом Мито-сан. — Пойдём, покажу кое-что, — сказал Саске, взяв в руку тарелку со сладким данго. Я встал из-за стола и последовал за ним. Ну всё, сейчас вручит мне данго на прощание и скажет, что такие друзья ему не нужны. Интересно, пижаму надо будет снять или можно себе оставить, на память о таком странном вечере? Мы вышли в сад. — Красиво, да? — спросил он. Вечером в Конохе всегда красиво, в траве живут светляки, которые порхают, словно огоньки. Как-то Шино в одной из прошлых жизней говорил мне, что это специальные жуки его клана Абураме, вроде как для украшения, но они также являются стражами от ночных проникновений врага. Правда это или нет, не знаю, но обо всех передвижениях в ночи его клану всегда становится известно. — Ага, — я притих и вслушивался в дыхание Саске. Вроде размеренное. Не злится. Он смотрел на полную луну и светляков, потом поставил между нами блюдо с данго, и мы его съели. Первые сладости, которые я попробовал в этой жизни, чёрт, как же вкусно! — Пойдём спать? Тебе постелить в гостевой комнате или в моей поспим? — спросил Саске. — В твоей, — выпалил я. Не хочу, чтобы это кончалось слишком быстро. Мы вернулись в комнату Саске, принесли из другой комнаты ещё один футон и легли рядом. Поболтали, впрочем, было заметно, что мой уже-почти-точно-друг в основном просто поддакивал. Знаю это состояние. Накатывает такое иногда. Когда жить не хочется, а жить надо. Может, в этом дело? Или просто я слишком поздно узнавал Саске в своих прошлых жизнях, а он со всем справлялся один?.. Я уснул, желая, чтобы то, что произошло сегодня, не оказалось просто сном.