Всё было совсем не так

       Постепенно Саске стал более эмоциональным, чаще стал улыбаться, возможно, это потому, что он обучается на ирьёнина и смог сам себе помочь с эмоциями. Вот только с этим обучением он всё чаще и больше пропускал занятия в Академии, и на уроках стало совсем скучно, к тому же в практике мы с Саске продвинулись куда дальше программы, а лекции я слушать мог с большим трудом. Саске даже предложили закончить Академию экстерном, но он, к счастью, отказался. Я развлекал себя тем, что притворялся неумехой, а потом разыгрывал одноклассников и учителей. Когда я смог делать клонов, стало весьма весело. Мелочи, конечно, а приятно. И, главное, никто меня даже не подозревал. Так, иногда у нас на уроках сидели АНБУ в масках, нервируя учителей, что-то старательно записывая в тетрадки и хмыкая на некоторые высказывания. Или бродили «призывные животные», так к Кибе однажды в класс вошёл большой пёс со свитком в зубах, в котором было написано «Киба, ты — долбоёб!». Пёс с хлопком развеялся под дикий ор Инузуки и хохот ближайших его соседей, которые успели заглянуть в свиток. Кстати, я стал замечать, что при появлении Саске все девчонки просто таяли, как мороженое на солнце. О том, что он появился в Академии, я узнавал моментально по девчачьим визгам-пискам и протяжным «Саске-кууун». Чёрт! Ему всего десять лет, а пользуется такой популярностью. Даже Ино и Сакура из-за него поругались и перестали дружить, став соперницами за любовь Саске. Саске решил, что нам пора тренировать стихийную чакру, и принёс чакропроводящую бумагу. У меня она разорвалась пополам, а у него смялась и сгорела, то есть всё, как обычно, у меня стихия ветра, а у Саске — огонь и молния. Затем он предложил мне потренироваться с клонами в разрезании листиков напополам, как когда-то в другой жизни Какаши, но разрешил сделать только сотню клонов, а листики искать не у дома, а где-то подальше: ему, видите ли, не нравится вид оборванных деревьев. Сотня клонов, это, конечно, не две тысячи, но через неделю я всё-таки смог разрезать листик и почувствовать свою стихию. Саске часто медитировал и уходил в себя на многие часы. Я всегда присматривал за ним, оставляя возле него своего клона, который развеивался, как только Саске начинал открывать глаза. Для себя я установил лимит в четыре часа, после которых бы стал его будить, но обычно Саске «возвращался» раньше. После своих медитаций он с большим энтузиазмом тренировался со мной в тайдзюцу и пытался чем-нибудь меня удивить. А однажды удивил так, что я чуть в штаны не навалил. Он выполнил странный призыв, и появились жуткие кошмарики. Ходячие трупы, у одного глаз болтался на кровавой ниточке, у второго не хватало половины черепа, у третьего всё было в каких-то ошмётках, а воняли они так мерзко, что просто ужас. Я сначала подумал, что это его гендзюцу, и прекратил ток чакры, но это не помогло, зомби оказались вполне реальными. Я такие видел, когда на Коноху напали четверо шиноби во главе с отцом Соры, псевдо-джинчуурики, в которого запечатали чакру Курамы. Только те, которых сделал или призвал Саске, были совсем несвежими и просто отвратительными на вид. — Саске, что это за хрень? — мой голос дрожал, и я понял, что уже сижу на дереве, всматриваясь в ковыляющие ко мне трупы взрослых людей. — Это зомби-апокалипсис от Учиха Саске, — захихикал он. — Вообще это мои клоны. Я просто сделал их такими. М-да… Я тоже сделал клонов. На поверку зомби оказались медлительными только с виду и просто усыпляли бдительность своей якобы неповоротливостью и неуклюжестью, а так они были весьма шустрыми. Двенадцать моих клонов с трудом разделались с этими представителями мини-апокалипсиса, которые к тому же стремились не просто их ранить, но и покусать. «Мертвяки» были весьма крепкими и не развеивались от удара, в отличие от моих клонов. Как потом пояснил Саске, в зубах этих зомби-клонов был яд, который он научился делать на занятиях по медицине, а вся их чакра уходила на поддержание щита от развеивания при ударе, поэтому они могли только тайдзюцу использовать без его ниндзюцу. Брррр! Жуткая жуть. Психологическое воздействие оказывает нешуточное. Но я восхитился придумкой друга и тоже решил его чем-нибудь удивить. Следующие несколько дней я ломал голову, что бы такое показать Саске, а потом вспомнил про своё секси-но-дзюцу. Даже ходил к баням, чтобы вспомнить, как женское тело выглядит. Но Саске это дзюцу, когда я превратился в красивую голую блондинку в облачках, как-то не впечатлило, он, фыркнув, сказал: — Таким меня не проймёшь! Тогда я использовал гарем-но-дзюцу и сделал несколько десятков женских клонов, обняв Саске. Он замер, задумчиво обнимая клона. — Попался! — обрадовался я, но Саске снова фыркнул. — Вот ещё, — он больно щипнул клона, и она развеялась. — Нууу, — я был разочарован. — Так нечестно… — Не дуйся, — Саске взъерошил мои волосы и улыбнулся. — Эта техника на взрослых рассчитана, а я пока слишком маленький. — Точно! Вот вырастешь, и я тебя победю! То есть побежу! — воскликнул я, мысленно отругав себя, что не учёл такой важной детали, как возраст моего оппонента. Просто Саске всегда казался старше. — Попробуй, — усмехнулся Саске. — А пока один совет. Никогда не применяй это дзюцу при девочках, особенно при Сакуре. Иначе тебя изобьют. — Почему? Это же такая крутая техника! — заинтересовался я. Надо же, Саске даже как будто знает, что меня будут часто бить за эту технику. Но, к сожалению, иногда применял я её против своей воли. — Потому что ей ты оскорбляешь женщин. Это всё равно, как если бы ты заставил настоящую девушку раздеться, чтобы она отвлекла твоих противников. — Эээ… — я даже никогда об этом не задумывался, ведь эту технику я в основном использовал для шуток, приколов и в «состязании» с Конохомару. — Если очень надо применить технику, то пусть клоны будут хотя бы в купальниках, — посоветовал Саске. — Вот так? — я сделал свою блондинку в красном купальнике. — Неплохо, — оценил Саске. Блин, у меня прямо выверт сознания! Ну просто никак не укладывается в голове, что я обсуждаю с Саске своего секси-клона! Но, как оказалось, это было ещё далеко не всё! Моё удивление достигло своего апогея, когда Саске сказал: — Только купальник лучше голубой, под цвет глаз, на губы добавить розового блеска, грудь побольше и ресницы подлиннее. Он сложил печати и сделал мою девушку, только с теми изменениями, что сказал. У меня непроизвольно открылся рот. — Иди ко мне, мой сладкий малыш, — сказала сахарным голоском блондинка и прижала меня к груди. Я, конечно, понимал, что это Саске, но ничего не мог с собой поделать, чувствуя, что краснею. Это было круто, такие приятные ощущения! К тому же я был просто в шоке, что Саске использовал эту технику!

* * *

Быстро пролетела весна, Саске уже очень хорошо научился владеть техникой мистической руки. Он с лёгкостью заживлял наши царапины после многочасовых тренировок. Я добился значительного прогресса в управлении стихией ветра. В основном использовал её для того, чтобы усилить бросок кунаев из чакропроводящего металла. Саске сказал, что с помощью моей стихии ветра можно делать звуковые гендзюцу, и я тренировался в этом направлении. — Наруто, я хочу смертельного поединка, — вдруг ни с того ни с сего сказал перед сном Саске. — Э? Что? — я даже не понял сначала, о чём он говорит. — Я хочу экзамен на выживание, — спокойно начал рассуждать Саске, — сделаешь пятьдесят клонов, я — сколько смогу, и будете пытаться меня убить. — Иногда у тебя очень странные шутки, — недовольно буркнул я. — Я серьёзно, — Саске повернулся ко мне и, улыбнувшись, взлохматил мои волосы. — Нет, — отрезал я, откидывая его руку и отворачиваясь спиной. На следующий день Саске попросил снова. И на следующий. И на следующий. Я отказывался. Я не собираюсь биться в смертельном поединке со своим лучшим другом, единственным другом. — Зачем тебе это? — разозлившись, спросил я на, наверное, сотую просьбу с его стороны. — У меня всё ещё одно томоэ, — подумав, ответил Саске, — я хочу второе. Шаринган развивается при смертельной опасности и сильном стрессе. — Да не могу я, Саске! Ты же мой друг! — я чуть не плакал, но Саске стоял на своём. — Ну, пожалуйста, Наруто, — он использовал ту свою страшную технику «Glazki-kak-u-kota-iz-Shreka», сделав большие печальные глаза. Но я, зажмурившись, помотал головой. Мне и так каждый раз приходилось биться с Саске в Долине Завершения, и это слишком страшно, чтобы добровольно согласиться повторить. — Наруто, скоро у меня день рождения, мне одиннадцать будет, — взял мою руку Саске. — Я хочу смертельную битву в подарок. Это был удар ниже пояса. День рождения. Мы начали их отмечать с того момента, как стали друзьями. Саске всегда дарил мне подарки и объяснил смысл этого праздника, хотя обычно в этот день в Конохе был день траура по погибшим после нападения Кьюби. Но он старался сделать этот день радостным для меня. Я не мог ничего ему подарить, по крайней мере, чего-то стоящего, и вот он просит… — Ладно, я согласен, — скрепя сердце, сказал я. Саске очень обрадовался.

* * *

— Чёрт, Саске! Пожалуйста, только не умирай! — орал я, сжимая израненное тело друга. Я нёс его в госпиталь, вымазанный в его крови, умоляя не оставлять меня. Я же знал, что это очень плохая идея! Саске сделал пять своих клонов из своего «зомби-апокалипсиса» и потребовал от меня минимум сотню клонов для начала, а также использования настоящего оружия, а не тренировочного. Он довольно хорошо уворачивался от брошенных кунаев и сюрикенов и смог уничтожить двух своих зомби и восемьдесят моих клонов. Но я разогрелся битвой и использовал свой «Рёв дракона», звуковую волну, усиленную чакрой ветра, от которой Саске не смог полностью увернуться, и она задела его краем. Потом я, убедившись, что с ним всё в порядке и усталости у него нет вроде бы ни в одном глазу, снова сделал кучу теневых клонов, которые окружили Саске, используя взрывные печати облегчённого варианта и кунаи. Мне удалось ранить его в ногу и сделать много мелких порезов, но он немного залечил себя и ринулся в бой против тридцати моих клонов. Всё было хорошо, ему удалось развеять большую часть, но вдруг Саске резко остановился и просто упал на землю. Из его ранок полилась кровь, видимо, он своей чакрой удерживал её в теле, как могут медики. На мои крики в госпитале сбежались ирьёнины, они забрали у меня тело Саске, а меня чуть ли не пинками выставили из больницы, напоследок сказав, что ничего хорошего от демона и не ожидалось. Мне было всё равно, что там они подумали, главное, чтобы с Саске было всё в порядке. Я вернулся в особняк, но всю ночь не мог заснуть. Впервые за последние три с половиной года один в этой комнате. В груди щемило. Кажется, я последний раз переживал так сильно только во времена своей самой первой жизни. Забылся тяжёлым сном только в середине ночи, когда уже начало светать, и проснулся лишь в десять утра. Сразу побежал в госпиталь. Медсестра, сидящая на посту, стала на меня орать, что я монстр, что я чуть не убил ребёнка, что меня всё равно накажут, чтобы я даже не притворялся хорошим. В общем, несла всю эту ахинею, а я прорвался к палатам, надеясь увидеть Саске. Медсестра вызвала охрану, меня скрутили и поволокли на выход. — Стойте! — остановил охрану недовольный окрик женщины в медицинском халате и маске на пол-лица. А я только в этот момент сообразил, что надо было под хенге рваться к Саске, притворившись одноклассницей или кем-то из АНБУ, только зря шум поднял. — Иди, тебя ждут, — недовольно нахмурила брови женщина, показывая кивком на дверь палаты. Я воспользовался приглашением и заскочил в дверь, медсестра зашла за мной, всем своим видом показывая, как я ей неприятен, и что она не оставит со мной Саске наедине. Я замер, рассматривая своего друга. Саске деловито сидел на кровати и развязывал бинты. Он был перебинтован просто с ног до головы, только лицо оставалось открытым, но, зная Саске, в лицо я и не метился. Он очень не любит, когда ранено лицо или на нём синяк, просто бесится от этого. А ещё я иногда застаю его за рассматриванием себя в зеркале. — Саске! Ты проснулся! — я почувствовал облегчение. Он протянул ко мне руки и улыбнулся. Я подошёл и обнял его, крепко стиснув. Всё-таки он смог напугать меня до дрожи в коленках, я даже десятихвостого с его жуткой аурой не так боялся, как этой вероятности потерять Саске. Никогда наша дружба не была такой нужной и действительно важной для меня. — Спасибо за подарок, — сказал Саске, быстро активировав шаринган с двумя запятыми-томоэ и вернув своим глазам прежнюю черноту. — И прости меня. Я больше никогда не попрошу чего-то такого же сложного. — Да раз плюнуть! — смутился я. Саске ещё раз меня обнял, и я чувствовал прожигающий спину взгляд медички, которая так и осталась стоять у двери. — Не хотел этого признавать, но ты меня всё-таки сделал, — с улыбкой потрепал меня за плечи, словно пытаясь растормошить, Саске. — Ну-у, это было нечестно — твои клоны тоже на тебя нападали, а моих ты почти всех развеял, — я улыбнулся, наконец почувствовав, что с Саске всё в порядке. — Но скоро я и сам, один на один, смогу тебя одолеть! — Мечтай, мечтай! — Саске показал мне язык и убрал руки с плеч. А потом обратился к медсестре: — Извините, вы не могли бы принести мне добавки? Мне всё ещё хочется кушать. Медсестра поспешно вышла, пробормотав, что всё сейчас принесёт. Саске на ней использовал свою технику больших глаз, и тётку, видимо, пробрало. — Валим отсюда! — озорно воскликнул Саске, как только дверь в палату закрылась. Он сделал теневого клона, а на себя наложил хенге обычной одежды, и мы выпрыгнули в окно.