* * *
В следующие дни Саске почти не выходил из своей комнаты, марая бумагу. Впрочем, что он там пишет, он скрывал, на все вопросы отвечая односложными «потом», «узнаешь» и «не мешай пока». Итачи иногда приходилось отбирать у него кисточку и отводить в столовую, чтобы он поел. Единственное, чего Саске не забывал, было ходить на тренировку с Ли и вторым Зелёным Зверем. Потихоньку моя жизнь вставала в колею, я получал задания от бабульки, уходил на день-два из дома, а в выходные между миссиями встречался с Хинатой. Моя девушка была довольно забавной, и, к своему удивлению, я даже обнаружил у неё чувство юмора. Она могла иронизировать над собой или своим кланом, давая меткие характеристики, а почти любая история из её уст превращалась в тонко завуалированный анекдот. Да и, по сравнению с тем её уровнем, который я помнил, когда уходил из Конохи с Джирайей, она заметно «выросла». По крайней мере, меня на тренировках спасала только «животная» быстрота реакции, свойственная джинчуурики, и непрошибаемость для большинства техник, да и Хината не билась со мной в полную силу. Примерно через неделю после визита Гаары, вернувшись с очередного «познавательного свидания», на котором мы вместе с Хинатой выполнили простую миссию по доставке одного свитка, я удивился звенящей тишине, царящей в доме. Хотя ощущения мои говорили, что как минимум Итачи находится в особняке. Саске до сих пор трудно «отслеживать» из-за его так называемого недуга, совершенно его чакра не чувствуется. Зато вот в режиме отшельника или золотого покрова Саске выглядит в моих глазах, как бомба хвостатого в момент её сжатия. Но это только я его так чувствую, остальные сенсоры типа Хинаты или Карин не чувствовали его вовсе, словно его и нет. От этого становилось немного не по себе. Поднявшись в комнату Саске, я обнаружил Итачи, читающего листы, заполненные убористым почерком. Ага, значит, всё-таки решил поделиться своим творчеством! — Что это вы тут делаете? — как можно невозмутимей спросил я, стараясь не показывать своего нетерпения и садясь рядом с читающим Итачи. Он протянул мне уже прочитанные им листы. — У-у, опять куча букв, — искоса поглядывая на поджавшего губы Саске, сказал я. — Извращенец вечно меня заставлял свои книги читать, а я этого терпеть не мог. Левая бровь Итачи насмешливо изогнулась, а Саске выхватил из моих рук листы. — Не хочешь, не читай, тебя никто не заставляет! — буркнул он недовольно. Эх, ценю настоящие эмоции своего лучшего друга. — Нет, я прочту, — я забрал листы обратно. Пробегая по строчкам глазами, я ощутил даже не ужас, а ужасное чувство дежавю. Причём дежавю своей жизни. Как будто кто-то следил за мной и моими действиями, которые были заранее прописаны. Те самые. Словно это был сценарий «кукловода». История Саске начиналась с моих двенадцати лет, когда я заваливал разные экзамены и размалевал лица на горе Хокаге. — Всё не так было! Вообще не так! — усилием воли я старался не смять листки, на которых был написан сценарий предыдущих тридцати семи моих жизней. Мне было страшно посмотреть в глаза моего друга, который знал. И я даже не представляю, откуда. — Ну, это же ведь приключенческая книга, а не учебник истории, — не заметив моего состояния, парировал Саске. — Я сначала думал взять другие имена, чтобы получилась книга как бы не про нас, но потом вместо этого решил изменить события. Изменить события… Саске действительно смог изменить события. Я затаил дыхание, наблюдая за лучшим другом, который забрал у брата прочитанный листок и передал мне. — А почему тут только про меня? — почти шёпотом спросил я, потому что голос срывался. — Твоё имя даже не упоминается. — Не бойся, — хмыкнул Саске. — Я скоро тоже появлюсь. Он сдерживал ухмылку, и я понял почему, когда дочитал до момента, когда мы с Саске «поцеловались» на распределении в команды. Тогда Сакура меня неосторожно пихнула и мы впечатались губами друг в друга. Пришлось подыграть этим алчным жаждущему моей реакции «случайным» взглядам Саске. — А-а-а! — я отбросил лист, повествующий о моём «первом поцелуе». — Мы с тобой поцеловались! Бе-е! Этот жук не остался в долгу и разыграл целое представление, скорчив несчастную рожу. — Неужели целоваться со мной настолько отвратительно? — с трагическим пафосом изрёк он. Сложный вопрос, конечно… Тридцать семь первых поцелуев с человеком твоего пола кого угодно доканают. Я даже во время своего первого «первого поцелуя» с девушкой думал о Саске, а это уже не совсем нормально как-то, психика моя точно пострадала, но друга я поспешил утешить: — Не-не-не. Дело не в тебе. Просто если бы это была… Сакура, ну, то есть Хината… Короче, ты не виноват, — закончил я, потеряв мысль, но Саске, кажется, остался доволен произведённым эффектом. Впрочем, «дожать» меня не преминул, с наглой улыбочкой заявив: — Ладно, не парься. Я и так знаю, что потрясающе целуюсь, особо впечатлительные девушки даже сознание от удовольствия теряли. Я настолько хорош, что мог бы мастер-классы проводить. Кстати, — сменил он тон с пафосного на хитрый, — если тебе надо улучшить свою поцелуйную технику, обращайся. Помогу, чем смогу. И этот жук ещё удивляется, с чего это Ева такая! Типа в кого это она, ага. Вот, кто рассадник зла и главный учитель плохому! — Нет, не надо, я уже умею, — сухо сказал я, возвращаясь к его повести. Саске похихикал, подкалывая меня, но я уже углубился в чтение. Прочитал про команду номер семь, о том, что мы занимались всякой ерундой, и как вышли на ту самую первую серьёзную миссию в Страну Волн вместе со стариком Тадзуной. Наше путешествие, нападение братьев-демонов, скованных цепью, которую в этой жизни как трофей забрал себе Саске. Моё замешательство, та не прозвучавшая в этой жизни фраза Саске про «пугливого котёнка» и даже ранение самого себя кунаем. Причём герой «Наруто» там давал сам себе обещание никогда не пугаться и не сдаваться. Я такого не припомню, хотя, может быть, в самый первый раз что-то подобное было, не зря же я себя резал… Нападение Забузы, его ранение и «подстава» Хаку с этими сенбонами. Отключка Какаши-сенсея. Потом встреча внука Тазуны, Инари, этого депрессивного мальчика, наш спор. Обо всех событиях нашей несуществующей жизни, причём я был основным персонажем. Более глупым, чем на самом деле, но, наверное, я так выгляжу со стороны, а может, из-за того, что мне тут двенадцать лет, не знаю. Описание тренировок. Захват матери Инари. Драка Саске с Хаку в ледяном куполе. Битва Какаши с Забузой. Моё появление и мнимая смерть Саске, от которой «Наруто» разозлился и произошёл выпуск чакры девятихвостого. Хаку, который подставился под удар Какаши, предназначенный Забузе, его смерть. Написанное Саске заканчивалось появлением Гато, последней дракой Забузы с наёмниками на том мосту и его смертью рядом с Хаку. Мне снова стало страшно. Они выжили… в этой жизни. — Тут они и вправду умерли? — спросил я Саске. Ведь, может быть, на самом деле я просто узнал о том, что они живы, только в этой жизни, была такая надежда. Правда, Саске быстро её развеял, пожав плечами и ответив: — Читателям нравятся драмы… Да, вся моя жизнь — боль, потому что кому-то нравятся драмы… Меня передёрнуло. Итачи тоже. А Саске, не замечая, продолжил: — Ты подожди, пока я про четвёртую мировую писать начну, там вообще можно обрыдаться. — А может, не надо? — с надеждой спросил я. Эта жизнь мне куда больше нравится… — Надо, Фе… кхм, надо, — Саске поучительно поднял палец вверх. — И это ещё что. Вот сцена, где Саске убивает Итачи, а потом обещает уничтожить Коноху, вообще моя любимая. Я посмотрел на Итачи, тот отвёл глаза, и я понял, что ему что-то известно, возможно, что Саске рассказывал о тех событиях, которые происходили в моей прошлой жизни и раньше, вот только откуда и как он о них узнал… Над этим надо серьёзно поразмыслить.Часть 4. ОКОВЫ ДРУЖБЫ И ВОЙНЫ. Глава 16. «Ураганные хроники»
17 июня 2014 г. в 16:05
— Знаешь, Наруто, я встретил своего отца там… на поле боя… — Гаара глотнул чай и, помолчав, добавил: — Мы даже сражались с ним бок о бок, и я поговорил с ним…
— Но… твой отец же… — я покосился на задумчивого друга, он медленно кивнул, подтверждая мои невысказанные слова.
— Да, он умер, когда было нападение на Коноху, во время того экзамена на чуунина.
— Тогда как?! Неужели… — догадка мелькнула, заставив мои глаза раскрыться шире. — Саске? Эдо Тенсей? — я цыкнул. — Вот жук! Он мне ничего не говорил!
— Да… И, знаешь, я очень ему за это благодарен. Узнать, что отец сожалеет, что сделал в своё время из меня чудовище, и увидеть искреннее раскаяние пополам с гордостью за своего сына дорогого стоит.
Лёгкая улыбка тронула губы Гаары.
— Правда, когда я попытался отблагодарить нашего общего друга, он…
— Дай угадаю, — прервал его я, со смешком, — Саске выдал что-нибудь вроде того, что ты красавчик, и он помог тебе поэтому.
Гаара удивлённо вскинул бровь, а я засмеялся.
— Просто это у него фишка такая. Он то же самое сказал ещё некоторым спасённым… — я вспомнил о Неджи, который смущённо пересказал мне свой разговор с Учиха, да и о Хаку. — Но он на самом деле… ценит красоту, что ли. Ты, кстати, не был случайно возле Цучидо? Там Саске такую шикарную статую своего брата зафигачил, и у нас в Конохе памятник неизвестному шиноби…
— А, это тот, который на тебя похож? — усмехнулся Гаара. — Мне его Хокаге-сама первым делом показала, когда мы прибыли в Коноху.
Гаара вместе с делегацией Суны находился в нашем скрытом селении уже второй день, официально, чтобы подтвердить мирный договор и с дружеским визитом, а неофициально, чтобы пообщаться со своими друзьями. Как Гаара мне признался, он еле продержался три недели, прошедшие после того, как появилась весть, что Саске очнулся. Титул Казекаге, кроме очевидных плюсов, несёт в себе ещё кучу ответственности, и, перелопатив накопившиеся за время войны дела, Гаара поспешил в Коноху.
Вчера они с Саске пообщались наедине в саду, после чего Гаара вышел смущённый и задумчивый (Неджи две недели назад вышел точно с таким же выражением лица). Потом он с Темари и Канкуро вернулся к посольской деятельности, а сегодня с утра, пока Саске ушёл на тренировку с зелёными монстрами в лице Гая и Ли, Гаара зашёл ко мне, чтобы поболтать наедине.
— О, привет, Гаара! — в комнату зашёл чем-то весьма довольный Саске, за ним следовала Ева, которую я выгнал, чтобы поговорить с Гаарой наедине, и любопытная лисица явно за это на меня дулась. В руках у моего друга была коробка, и я из-за этой коробки сразу вспомнил про Извращенца и его литературные эксперименты.
— Саске? Ты что, решил написать книгу? Зачем тебе столько бумаги? — удивлённо спросил я.
— Ему слава Джирайи не даёт покоя, — ехидно прокомментировала Ева, не давая Саске ответить. — Решил податься в литературу.
Она с важным видом прошагала через комнату и улеглась на коленях Гаары.
— Гладь! — скомандовала наглая биджуу Кадзекаге, и тот послушно стал утюжить её мех.
— О да, вчера мы с Гаарой как раз говорили о жизни, и я решил, что напишу одну историю… — ухмыльнулся Саске, подмигивая Гааре, который был занят важным делом ублажения некоторых мохнатых личностей. — Тем более, что пока я тренируюсь, толку от меня не так уж и много, — он слегка помрачнел, но затем снова улыбнулся.
Неделю назад, после памятного разговора с Хаширамой, Первый и бабулька Цунаде действительно нашли некий выход. Оказалось, что у Саске сильный перекос «духовной» составляющей чакры, той самой, из которой состоял Десятихвостый, и они решили высвободить больше свободной чакры путём усиления «физической» составляющей, то есть уже неделю Саске тренировался в авральном режиме зелёных монстров, работая на усиление своего тайдзютцу и общей физической силы.
— Та книга? — кивая собственным мыслям, спросил Гаара. — «Ураганные хроники», так, кажется?
— Ага, после разговора с тобой меня действительно захватила эта идея, — ответил Саске.
Мы ещё немного пообщались втроём. Точнее втроём и со зверьём, так как Ева тоже участвовала в разговоре, не забывая подставлять для почёсывания Гааре свои части тела, в конце концов Саске сказал, что она как ёжик, и предложил ей организовать помывку. Ева отчего-то обиделась и, гордо задрав все девять хвостиков, удалилась с королевским достоинством. Не обращая внимания на причитания Саске об «отбившихся от рук детках».
Гаара позволил себе побыть нашим другом ещё немного, а затем вернулся к обязанностям главы своей деревни, попрощавшись с нами и сказав, что сегодня возвращается в Суну.