ВитаЛИна

Какое-то очень уютное место. На столе свечи, два бокала с вином, что-то из еды. - Володя, я должна тебе сказать, - чуть смутилась, - раньше надо было, но... - Лучше поздно, чем никогда, - улыбнувшись, взял ее за руку. - Говори сейчас. - Я жду ребенка. Пятый месяц и уже поздно что-то менять. Рука нервно дернулась. Неожиданно с одной стороны и дико. Но что тут такого? Ребенок - это прекрасно. Почему только сразу не сказала? Боялась? Какая, в принципе, разница? - Ну, это же здорово. - Чуть приобнял. - Не от тебя, - она решила признаваться до конца. - Как это? - прифигев: - когда? То есть, мы же вместе почти постоянно. - На фестивале. Он затащил меня в какую-то палатку. Сказал, что всегда этого хотел, а теперь, когда все так изменилось, ему вообще ничего не мешает... Когда сказала ему, что... Ответил, что сама виновата, и ему теперь весь этот гемор не упирался. Это его словами. Тогда уже поздно что-то менять было. - Выдохнула: - если хочешь, я уйду сейчас. - Не надо. Мне пофиг, чей это ребенок, - опустил голову, - кто он? - Валера? - Какой Валера? - подозревая страшное и не веря себе одновременно. - Кипелов. Дикий крик. Проснулся. -Что на этот раз? - повернулась к нему Вита. Молчание, попытки определиться, предположения, что вдруг все на самом деле так. - Виталя, солнышко мое. Ты ведь самый дорогой человечек для меня, что бы ни случилось, - провел рукой по ее плечу. - Приятно слышать. Только к чему ты это? - Ответь, только честно. Я все пойму. - Спрашивай. - Ты беременна? - Чего? - Не волнуйся так. Я же не стану к тебе хуже от этого относиться. Обещаю. - Холстинин! Ты что несешь? Какая еще нахрен беременность? Или ты забыл, кто я? - Обычная. Пятый месяц, например. Ты не думай, я не зверь. И дети это прекрасно. - Владимир Петрович, твою мать! - Да. Слушаю вас внимательно, - с максимально деловым видом. - Себя услышь. Это для начала. - Так ты беременна? - Бля! Ты сам-то как думаешь? - Я не знаю, - очень внимательно ей в глаза посмотрел, - я и не говорю, что от меня. Ты ведь поэтому боишься мне признаться. - Еще не легче. И от кого же по-твоему? - От Валеры, - совершенно уверенно - От кого? - даже взвизгнула. - От Кипелова. - Ладно. Как тогда, по-твоему, это могло произойти? - Он тебя в палатку затащить мог, он же такой. Ну, на фестивале каком-нибудь. - Какой «такой»? Ты из него сейчас маньяка нарисовал. Он же мухи не обидит, и жена у него есть любимая, если ты забыл. - Вот, ты его уже защищаешь. Хотя странно: после того, что он сделал ты его ненавидеть должна. - Вова, миленький, - крепко взяла его за плечи, - если ты не прекратишь этот цирк, я буду считать, что это ты забеременел каким-то странным способом. - Я не могу. Это природой не предусмотрено. Кипелыча прибью, пусть попадется только. - Понятно. - Накинув халат, открыла окно: - я беременна от вокалиста группы "Кипелов" - самого Валерия Кипелова. Уже пять месяцев. Этот гад трахнул меня в палатке на фестивале "Нашествие", который состоялся десять месяцев назад и на который мы даже не ездили. - Проорала она. Закрыла окно: - так нормально? - Ну... - Холст смотрит на нее ошалелыми глазами. - Что «Ну»? - задрав майку, приложила ладонь Холста к своему животу: - отпускает? - Да, - прошептал Володя, - только зачем так было? А если услышал кто? - Решат, что у них белка, наверно. Или что у нас недоперепой. - Прости, - завалил её обратно на кровать: - сон приснился, вот и перемкнуло меня. Такое ведь просто так не снится. - Какое? - вновь напряглась. - Ты призналась там, что... От Кипелыча. - Бывает, - улыбнувшись, поцеловала его в щеку. - А если бы на самом деле ты забеременела, не важно от кого, ты бы призналась? - Началось в колхозе утро. У тебя, похоже, навязчивая идея. Ты меня извести решил? - Что ты, - как можно мягче, - я просто предположил. Ничего такого. - Ну не знаю. Сказала бы, наверно. Как только говорить смогла после такой новости. Если честно, мне даже представить это страшно. Как бы это изначально тоже природой не задумано было. Ладно, если в таком обличии. Выносить смогу, наверное, если припрет без вариантов. А вдруг я в это время обратно мужиком стану? Я как бы только за, мне мужиком лучше было. Но что если это произойдет во время беременности, с эмбрионом внутри? Что мне с этим делать придется? Науке такие случаи не известны, и само по себе дико. Как я его рожать буду? И что потом? Изрежут на анализы или для опытов запрут где-нибудь. Не знаю. Но если так надо будет... - Не надо, - вновь прижал ее к себе, у самого слезы на глазах наворачиваются: - никому не позволю издеваться. Прости, что вообще эту тему поднял. Но я не знаю, как тебя мужиком обратно сделать. Честно не знаю. Прист решил с утра прогуляться. На лестнице столкнулся с Житняковым. Чуть с лестницы не спустил парня, чудом удержать смог. Мишку трясет неслабо, бледный весь как стена. Вцепился в Серегу и отпускать не собирается. - Миш, ты где? - легонько тряхнул парня, чтобы привести в чувства, - все хорошо? - Не знаю. - Отцепился, - я в номер пойду. - Пойдем, провожу. Не нравишься ты мне что-то. Мише на тот момент было без разницы, нравится он кому-либо или нет. Мир рухнул в одно мгновение, хоть и не произошло ничего такого дикого. Зайдя в номер, он рухнул на кровать, отвернулся к стене. - Что-то случилось? - Прист присел рядом, - расскажи, полегче станет. - Не станет. Сергей Сергеич, идите, куда шли. - Ясно. Не пойду я никуда, пока по-человечески разговаривать не начнешь. Мишка не ответил. Только вздрагивает и всхлипывает. Испугался чего-то маленький. Чего? - Ну, не обижайся, - накинул на плечи друга плед, - я же помочь хочу. Что стряслось? Житняков повернулся, грустно глянул на гитариста и вновь уткнулся в подушку. Упираться смысла нет - рано или поздно Сергей все узнает. Вопрос только от кого. - Виталий Алексеевич беременный, от Кипелова - сообщил он. - Кто? - не сразу въехал в глубину проблемы Прист. - То есть Виталина Алексеевна. - Еще не легче, - Сергей мысленно досчитал до десяти, - Во-первых - Вита или Виталя, и я - просто Сергей. Во-вторых - ты с чего это взял вообще? - Она сама сказала. То есть в окно прокричала. - Всхлипнул, - вот я идиот, накричал на нее тогда. Как я мог? - Когда это? В смысле когда это она сказала? - Сегодня. Я прогуляться вышел, она и выкрикнула в окно. - Понятно. - Прист потрепал вокалюгу по плечу, - это она пошутила так. - Почему тогда Владимир Петрович не смеялся? И мне вот не смешно. А вдруг она в этом состоянии обратно превратится? - У Петровича с чувством юмора фиговенько. Особенно с утра. А пойдем к ним, сам убедишься. У Житнякова, естественно, нетерпежка. Не смешно совсем от таких шуточек. - Можно к вам, - Прист заглянул в номер к Вите и Холсту. - Проходи, - окинул взглядом дрожащего еще вокалиста, - что опять он натворил? - Утверждает, что Вита у нас на пятом месяце и это она сама так сказала. - Еще один, - вздохнула, - Миш, подойди, - Зачем это? - Ладно, сама подойду, - подошла к Мише, - можешь сам потрогать, определить. - Точно пятый, - поглаживая Виталинин пресс, - в качалке. И вместе с Пристом в осадок выпали. Холст тормозит слегка, но тоже улыбаться начал. Тут Удалов ворвался. Взъерошенный, в руке газета. Сразу видно, что желтая. Сунул ее Холсту в руки. - Басист группы Ария - Виталина - находится на пятом месяце беременности. В этом она призналась сама сегодня утром. По её словам, это случилось на фестивале "Нашествие", а отцом ребенка является сам Валерий Кипелов. Только по расчетам выходит, что месяц не пятый, а одиннадцатый. Это же сенсация. Ученый со всего мира уже едут в Россию. Но что по этому поводу скажет Валерий Кипелов? - Журналюги совсем свихнулись, - прокомментировал Прист. - Как мы это опровергать будем? - Макс уже на пределе. - Максюш, а что ты хочешь опровергать? То, что мы были на "Нашествии" - так нас там не было, и об этом все прекрасно знают. Или про одиннадцать месяцев? - Вита, поморщившись, двумя пальцами выкинула газету в корзину. – Кипа, правда, надо предупредить помягче. Макс нервно хихикнув, сполз по стене на пол.