Ангел Хранитель

Май 2013. Кодже, провинция Кёнсан-Намдо. - …заключенный Чо Ли Гак, заключенный Ан Гю Вон, заключенный Ким Юнхо, выйти из строя. Постановлением правительства Республики Корея об амнистии от 29 апреля 2013 года с учетом примерного поведения и отсутствием происшествий за время заключения, вышеназванные граждане досрочно освобождаются 9 мая сего года ровно в полдень. – Начальник тюрьмы города Кодже провинции Кёнсан-Намдо вытер стекавший пот с лица ладонью и, матеря свою отдышку, так мешавшую во время произнесения длинных речей, дал команду продолжать прогулку заключенных. Непривычно жаркая весна 2013 года стала для заключенного под номером «9095» уже десятой, что он провел не на свободе. И она же дала ему негаданный луч надежды тогда, когда он от судьбы его совсем не ждал. Вместо четырнадцати положенных за решеткой лет он станет свободным сегодня. После произнесенных начальником слов послышались радостные крики амнистированных вперемешку с матами тех, кому в этой дыре оставалось гнить еще не малое количество лет. Каждый, кто вышел сегодня на прогулку и слышал об амнистии, отреагировал по-своему. Каждый, кроме Юнхо. Он так и продолжал стоять там, где их утром построили и бездумно вертел в руках баскетбольный мяч. Ставшие почти друзьями за это десятилетие люди подходили, спрашивали что-то, теребили его за одежду, пытаясь добиться хоть какой-то реакции, пожимали плечами и в недоумении уходили. Никто не понимал, как заставила улыбчивого, всегда открытого и добродушного парня буквально оцепенеть казавшаяся такой радостной новость. Юнхо чувствовал его. Липкий, пробирающий душу и туманивший разум – это был страх. Он слишком долго был вне этого мира. Слишком долго находился здесь, где небо в клетку, а воля в цепях. Он боялся, что больше не нужен миру, о котором он мог только догадываться все эти десять лет… Ровно в полдень у ворот самого страшного заведения Кодже с сумкой через плечо стоял высокий смуглый мужчина. Освободившихся вместе с ним ребят встречали родственники и друзья, были слышны рыдания вперемешку с радостным смехом. Юнхо искал их глазами первые минуты после того, как переступил порог здания. Все было тщетно. Они не приехали, теперь он в этом убедился. Обняв на прощание самых близких друзей, Юнхо неторопливо направился к автобусной остановке. Май 2013. Сеул. У белоснежного здания Национальной Академии Искусства ровно в 9.40 утра с фирменным свистом дорогих шин по асфальту остановился черный Aston Martin Vanquish. Дверь салона медленно отворилась и на землю опустилась изящная нога в эксклюзивной обуви. Поправив очки, парень лениво обвел взглядом толпу студентов у входа и медленно двинулся навстречу улыбающейся троице парней. - Неплохой день, чтобы появиться на парах впервые с начала…начала ведь, парни? – ребята согласно закивали головами – начала учебного года, который наступает в марте, Джеджунни! – парень с ярко рыжими длинными волосами рассмеялся вместе с друзьями в голос. - В отличие от тебя, Хичоль-ши, у некоторых есть талант, позволяющий им беззаботно отлеживаться два месяца занятий вместо того, чтобы протирать…не самые актуальные в этом сезоне брюки, слушая очередного старого пердуна на лекции. – юноша хищно улыбнулся своей, ставшей уже известной, улыбкой, а ребята, минуту назад смеявшиеся от слов Хичоля, загоготали от колкости Дже. - Ну, раз ты все-таки явил себя миру сегодня, то, может, мы это отпразднуем, а, Принцесса? – всем окружающим понравилась идея рыжего и они дружно закивали головами. - Бухло с тебя, телки с меня. – Дже с довольным видом кивнул парням, и компания отправилась на занятия. Каждая девушка, поступившая в Академию, знала, что идолом и неоспоримым божеством этого заведения является Ким Джеджун. Несмотря на свои семнадцать неполных лет, Дже зачислили сюда безоговорочно, и он благополучно перешел уже на второй курс специальности «Художественное искусство». Но знаменитым юношу сделала не экстерном законченная школа и даже не отчим, владевший крупной авиакомпанией и связями, позволившими подарить Джеджуну водительские права на шестнадцатилетие. Ким Джеджун прославился в четырнадцать, благодаря своему удивительному таланту передавать холсту такие сюжеты и настроение, что люди застывали у его полотен. В столь юном возрасте художника возвели на пьедестал большинство критиков и ценителей искусств. И это наложило свой не самый положительный отпечаток на формирование характера и мировоззрение мальчика. Бесконечные вечеринки и ночи напролет в угарном дыме клубов, толпы девушек и парней, с которыми он развлекался, но не помнил лиц и имен, реки алкоголя и вседозволенность – все это вертелось в пестром калейдоскопе его жизни, приправленной легкими наркотиками и похотью. Малыш Джеджун, засыпавший в ожидании брата на парте в классе, Джеджун, любивший слушать сказки на ночь, Джеджун, что задавал вопросы чаще, чем успевал дышать – тот ребенок остался в прошлом. Семнадцатилетний худенький юноша с белоснежной кожей, пухлыми, почти женскими, губами, темными, как спелые вишенки глазами казался ангелом с черной душой внутри. Две машины остановились у шикарного особняка, расположенного за чертой города в элитном районе. Музыка из колонок авто отдавалась дрожью в асфальте. Высыпавшись из салона, изрядно выпившая компания, бесконечно смеясь и крича текст популярной песни, ввалилась в дом. Войдя, Джеджун, махнув друзьям, сразу же направился вверх по лестнице, но был остановлен властным голосом матери. Обернувшись, Дже уставился остекленелым взглядом на хозяйку дома. - Ты снова притащил сюда это стадо нажравшихся сопляков! Я говорила тебе больше не делать так. О чем ты думаешь, Джеджун?! Или ты считаешь, что он будет терпеть это? Хвала моему терпению и его занятости, иначе бы он давно выставил нас отсюда! - Что ты хочешь от меня? Чтобы я был пай-мальчиком? Ты как-то поздно об этом задумалась, женщина. Оставь меня в покое. Я только переоденусь и мы свалим отсюда. Не увидит наш папочка, что я под кайфом, не истери. – Юноша недобро усмехнулся, и собирался было продолжить путь по лестнице, как мать снова зашикала. - Немедленно спустись вниз, неблагодарный! Я еще не закончила. У нас гость и он очень хотел увидеть тебя. Не будь такой свиньей хотя бы в присутствии этого человека. – мать как-то странно нервничала и теребила бриллиант в обручальном кольце, что Дже сразу насторожился. Она могла предупредить его, если бы сегодня были какие-то важные гости, связанные с бизнесом отца. Других гостей они дома не встречали. Это удивление и заставило брюнета по жесту матери войти в гостиную. На кресле, спиной к двери, сидел довольно высокий мужчина. Услышав шаги, гость встал и медленно обернулся. Джеджун максимально, как это позволяло затуманившееся от алкоголя сознание, осмотрел парня с головы до ног. Короткая стрижка, темные волосы, аккуратное лицо, красивые скулы, карие глаза с каким-то непонятным ласковым взглядом, пухлые губы, довольно широкие плечи и длинные ровные ноги. Нет. Этот мужчина был ему незнаком. Тем более было неясно, зачем мать притащила его сюда. - Кто это? Зачем он здесь? Я его не знаю. – Джеджуну надоела эта таинственность и какой-то дурацкий взгляд незнакомца. - Ты его, должно быть, не помнишь, ты был тогда слишком маленьким. Но я рассказывала тебе о нем. Это твой старший брат, Ким Юнхо. – дрожащим от волнения голосом мать выпалила в ответ. Высокий брюнет улыбнулся и протянул руку. Воспоминания Дже хаотично завертелись в пьяном мозгу, сложившись одно за другим в единую картинку. - Юнхо? Тот самый Юнхо? Приёмыш, который убил моего отца? Зачем ты пришел сюда? Какого хрена ждешь, что я пожму тебе руку? Я тебе не брат, мы даже не родные. А теперь я удаляюсь, меня друзья заждались. Надеюсь, больше ты не придешь, я с тобой дружить не собираюсь. – зло ухмыльнувшись, младший выплюнул эти слова, глядя прямо в глаза Юнхо. Картинно помахав рукой, Дже вышел, оставив покрасневшую мать и ошеломленного Юнхо в комнате. - Юнхо, ты не обращай внимания. Он пьян, к тому же юношеский максимализм. – женщина не могла смотреть сыну в глаза – Мне так неловко, я приношу свои извинения за его слова и поведение. А знаешь что... Она еще что-то говорила, теребя подол платья и не смея посмотреть ему в глаза, а у Юнхо перед глазами рухнул его собственный мир. Мир, который он берег в своей памяти, в своем сердце. Человек, который был его личным солнцем во тьме, воспоминания о котором грели душу в смраде тюремных камер, его любимый маленький брат только что отвернулся от него, не желая даже прикоснуться к тому, кто тепло этих рук ждал долгих десять лет.