Только победа. Часть 3. Танец Огня

Замах, удар. Мои глаза неотрывно следят за глазами противника. Потому что пытаться уследить за движениями бесполезно: их скорость превосходит мысль. Остается полагаться лишь на интуицию. Замах, удар. Я знаю, что он видит все бреши в моей защите, знает наизусть все мои слабые точки. Но я и не собираюсь защищаться. Атака на атаку — это больше похоже на огненный вихрь битвы, чем на теннис. Замах, удар. Сила и точность противника возросли многократно, хотя мне всегда казалось, что они и без того идеальны. Замах. Глаза встречают глаза. Это моя проверка. Смогу ли я сохранять голову холодной, а сердце — спокойным, когда все внутри кипит в огненной буре? Если нет — мне никогда не стать профессионалом. Дорога мне — в тренеры или учителя. Удар. Противник не предугадывает этого хода и упускает матч-поинт. Глаза чуть сужаются и становятся холодными, пронизывающими насквозь. И я понимаю — все самое сложное только начинается. Эту часть я всегда проваливал. Охватывает ярость. Невозможно забыть это унизительное чувство: ты превращаешься в марионетку, которую дергают за ниточки, но понимаешь это лишь тогда, когда начинают меркнуть одно за другим все чувства. Сколько раз меня охватывал суеверный страх перед этой магией, и сколько раз я твердил себе, что никакой магии тут нет — простая психология. Но ничто не помогало. Противник раз за разом вынимал из меня все чувства — с холодным и отстраненным взглядом патологоанатома, достающего внутренности из тела. Удар. Злой, прямой, бесхитростный. Чувства нельзя отнять. Они только твои, и распоряжаться ими — только тебе. И я распоряжусь! Уж я ими так распоряжусь, мало не покажется!.. Внутренний огонь рвется наружу — и я выпускаю его ровно настолько, чтобы не забыть: он — мой инструмент, но не наоборот. Только ярость, только прямая атака могут мне сейчас помочь. И впервые я понимаю, что разбиваю этот идеальный теннис, вырываю противника из брони его нечеловеческого спокойствия, с наслаждением вижу, как холодные глаза вспыхивают огнем, а движения теряют свою иномировую грацию и становятся похожими на взмахи клинка — предельно короткие, предельно смертоносные. В таком состоянии противник еще опаснее, но и у меня появляется шанс. Я преодолел барьер. Я впервые вышел с ним за эту грань. Я втянул его в непредсказуемый бой, и это — моя победа. Неважно даже, что в конце концов я всё равно проигрываю. Я впервые ощущаю себя по-настоящему равным. И неизвестно, как бы всё повернулось, сыграй мы полный матч. Я преодолел не противника, нет — я преодолел себя самого.