Пираты Карибского моря. Сокровище Джека Воробья

Путь к кабинету лежал через длинный коридор. На улице вечерело, и потому дневной свет уже достаточно скудно освещал помещение. У входа Ванессу ждал приятный сюрприз. - О, Нотани? Вы не ушли? - с удивлением спросила Ванесса. Она немного замялась и стыдливо спрятала от него взгляд, ибо была босиком и с распахнутой рубахой. Крайне непристойно стоять перед мужчиной в таком виде, но Нотани улыбнулся в ответ ее смущению и сказал: - Не стоит прятать от меня взгляд. Вы выглядите великолепно, моя госпожа! - Все же, не совсем прилично! - с иронией заметила она. - Простите, вы что-то хотели спросить? - Нет! Я давно вас не видел. Право, жутко переживал за вас! - О, - Ванесса попыталась что-то ответить, но слов не смогла подобрать, ибо Нотани себя вел как-то странно. - Уделите мне немного внимания? - прямо попросил он. Мореплаватель всегда был решителен, а сейчас и вовсе - серьезен как никогда. - Я, вам... в смысле? То есть, конечно, если вам что-то нужно... Но не сейчас! Простите, Нотани, мне нужно кое-куда сходить. - О, я с вами, позволите вас проводить? Ванесса и не знала, как себя вести дальше. Она вопрошающе посмотрела на него, хотя прекрасно понимала, к чему он клонит. Ох, Нотани был без ума от Ванессы, так же как и она от него. Но вот только суть их умопомрачения была с разным акцентом. Он любит Ванессу, а она почитает его и восхищается, как великой личностью, не более - уверяю вас! Ей не хотелось давать ему каких-либо надежд, но и отказать ему в элементарной прогулке она просто не могла, ибо не хотела обидеть, уж очень сильно она уважала его. - Я не знаю даже, думаю, не стоит. Просто это... - Я понял, не сочтите меня навязчивым, возможно, я вас дождусь? - Конечно! Я вскоре вернусь. Можно будет обсудить курсы и... Нотани немного ближе подошел к ней и хотел было поцеловать, но Эния не договорила и с напуганным взглядом шмыгнула за дверь кабинета. - О, ради Бога, я не должен был этого делать! Простите меня! Ванесса? - Что вы не должны были делать? - вдруг раздался чей-то голос за его спиной. От неожиданности Нотани спохватился и даже немного испугался. Это был Аджай. Он все видел и теперь, с некой ухмылкой, смотрел на покрасневшего от стыда Нотани. - Что делать? Ничего! Э, там Ванесса, здесь ее нет, ха, а я стучу-стучу, не открывает чего-то. - Ну что же, приходите позже, сеньор Нотани, - с той же улыбкой сказал Аджай. - Да, конечно! До свидания. Извините... - До свидания, сеньор Нотани! Мужчина ушел, несколько раз оборачиваясь по пути. Аджай чуть не взорвался со смеху. Растерянный вид сеньора до боли развеселил его. Он быстро постучал в дверь кабинета и сказал: - Госпожа, это я, откройте! Дверь отперлась, и Аджай буквально ввалился в помещение и со слезами от смеха произнес: - Ой, мама дорогая, передо мной уже знать извиняется! - Что ты тут делаешь? Я же сказала ждать внизу! - Да, я как-раз туда и шел, но по пути увидел, ой, простите... - Ладно! Все, ты ничего не видел, понял?! - Угу! - Я пойду переоденусь, ни слова, понял?! - Да, да! Ванесса вошла в соседнюю комнату. Это была большая спальня. Здесь была широкая кровать, огромный гардероб, диван и пара кресел у письменного столика. Тут также было большое окно, но как и во всех остальных ее комнатах, оно было занавешено тяжелой не пропускающей дневной свет шторой. Она быстро переоделась в простые и привычные ей свободные штаны, белую сорочку, прихватила шпагу и, выходя из кабинета, дала Аджаю знак идти за ней. Из здания они вышли незаметно, лишние слухи ей не нужны были. Что конкретно Ванессе было нужно от Семестафа, пока неизвестно. То что он прибудет именно сегодня, она знала наверняка. Они шли к порту через узкие улочки города и через огромный рынок при порте. Еще чуть-чуть, и настанет ночь. У самого порта рынок сменил свои прилавки с овощами и материалами на рыбные лавки и магазины с морскими принадлежностями. Тут, у самого порта, торговцам позволяли продавать всевозможные запрещенные товары, например рабов, ибо администрация и знать были далеко отсюда. Здесь люди жили по-своему, по законам, принятым толпой. Вдоль всего песчаного берега растянулась высокая каменная стена форта. Именно возле нее галеры выставляли своих рабов на продажу. Капитаны галер не имели право делать подобное, и не только потому, что здесь была запрещена торговля рабами, а потому, что пленные были не столько рабами, сколько преступниками, а каторга - своеобразной плавучей тюрьмой. Нелогична торговля преступниками, но все же она существовала и вполне открыто. Галеру нужно было ремонтировать, старых и слабых нужно было сменять на более молодых и крепких - это единственное, что заставляло капитанов заниматься этим. К одной из таких галер направлялась Ванесса. Семестаф давно ей мозолил глаза. До Жозе ей удалось заставить прекратить торговать рабами всех, кроме Семестафа. Тот словно не слышал ее запретов и порой внаглую отправлял ей сообщения о своем прибытии. У одного из причалов она заметила его галеру и, более того, услышала его "приятные" высказывания в свой адрес. Семестаф не боялся никого и ничего, особенно ее, но до тех пор, как умер Жозе. До него дошли слухи, что именно она прикончила его. Да что там, слухи? Все были в этом уверены, но элементарно боялись говорить о подобном. Так вот, после таких новостей он стал побаиваться Энию. Если она таким образом избавляется от противников, значит, лучше с ней дружить. Эния увидела, как выводят рабов с судна, и сказала: - Семестаф, с тобой говорить всё равно, что кидать о стенку горох. Я же, кажется, запретила тебе торговлю у меня. Тебе мало других портов? - Что вы, госпожа, я их не продаю. Я их... проветриваю, завонялись они в трюме, - со специфическим арабским акцентом протянул тот. - Надоело, крысы бегут, но не потому, что судно тонет, а потому, что мои рабы завонялись, - попытался оправдаться капитан, как-то нелепо улыбаясь при этом. - Господи, ты отвратителен, Семестаф. Совесть имел бы, у тебя полтрюма невиновных солдат! - Они враги! - Но тоже люди! - Неверные - не люди! - возразил Семестаф. - То есть, я тоже? - О, нет, нет, что вы? Как вы можете так говорить?.. - Ты сам так сказал! Значит, слушай сюда, увижу тебя, продающего рабов... Ванесса не договорила. Когда выводили пленных, один из них показался ей до боли знакомым. Он выглядел весьма ужасно. Двое рабов помогали ему передвигаться, ибо вся спина несчастного была исполосована и залита запекшейся кровью. Казалось, что он полностью погрузился в бессознание. - О Господи, Джек? - широко раскрыв глаза, прошептала Эния. - Что? - не расслышав ее, переспросил Семестаф. Ванесса вообще забыла о капитане и, быстро взобравшись на судно, подбежала к пирату. Сперва она не знала, как к нему подступиться. Его внешний вид привел ее в ужас. Пленные также остановились, ибо не понимали, что происходит. Двое интуитивно поняли ее и опустили Джека на палубу. Он, кажется, и не слышал, и не видел ее. От боли и изнеможения пирата поглотил жар, он был в бреду. Ванесса присела рядом с ним и, отодвинув с его лица волосы, попыталась убедится в том, что это он. Ей стало так неприятно за него, словно она виновата в его беде. Ванесса прошептала: - Боже, Джек, что с тобой случилось? В это время на палубу взобрался Семестаф и, подбегая к ней, спросил: - Что случилось? В чем дело? Ванесса, не отвечая на его вопрос, задала встречный: - Как он к тебе попал? - Как, как? Как все преступники. - Давно? - Уже пол года как, наверно... Что-то не так, госпожа? Ванесса неуверенно посмотрела на Джека, встала с колен, и, не выдавая интереса, сказала: - Продай мне его. - Что? - Продай мне его, что не понятно? - О, нет, я не продаю рабов... - Да мне плевать, продай или я тебя сгною! Семестаф был в шоке, впрочем, как и Аджай, который вообще не понимал, что происходит. - Слушайте, у меня одно старье. Этот единственный молодой среди всех. Стариков покупайте, а его не продам. - Ты совсем страх потерял? Я не торгуюсь, я требую! - Нет, и не угрожайте мне! Все по-честному! Я рабов не продаю! Вы сами запретили мне, помните? Аджай поближе подошел к Ванессе и, нервно потирая ладонь, прошептал ей на ухо: - Ради Бога, госпожа, зачем вам это? Зачем вам нужен этот бандит? - Хорошо! - словно не слыша слов индийца, ответила она. Я куплю всех стариков, но по цене одного здорового человека. За этого плачу ту же сумму! - кивнула она в сторону Воробья. - Да вы меня обворовать хотите?! Стариков-то у меня десяток, а вы по цене одного, эээ, не хорошо, нет! Ванесса не выдержала. Она схватила Семестафа за горло, крепко прижала к мачте и грозно сказала: - Ты это отребье никогда в жизни не продашь! Они так и подохнут у тебя в трюме! Я предлагаю тебе самую, что ни на есть, выгодную сделку! Не согласишься, порву на месте! Тем более, что и этот, - Ванесса указала на Джека, - с такими увечьями долго не протянет у тебя! - Идет! - хрипящим голосом ответил Семестаф. Он не ожидал такой агрессии с ее стороны. В тот же момент Джека и стариков отпустили. Те еще долго со слезами благодарили ее. Деньги Ванесса не сразу отдала. Она обещала, что сегодня или завтра их принесет Аджай. Семестафу ничего не оставалось делать, как поверить ей на слово. Правда, он не особо и переживал по этому поводу. В честности Ванессы никто не мог усомниться, даже он.