Пираты Карибского моря. Сокровище Джека Воробья

Давайте вернемся к тому времени, когда грозный капитан Барбосса поделился со своим не то другом, не то врагом сокровенной и сентиментальной частичкой своей жизни, тайной своего прошлого, неведомого никому. Эния Велласкес, маршал испанской колониальной армии, одна из самых первых приближенных короля, одна из самых влиятельных людей средь карибских колоний, оказалась его дочерью, ребенком утраченной жены, частичкой любви всей его жизни. Джек, кажется, еще не до конца мог представить Гектора в роли безумно влюбленного нежного семьянина и милого папочки. Озорной пират был просто в ступоре. Да и Гектор сам не особо верил в то, что говорил. Он всю жизнь надежно скрывал свою тайну. Убитый когда-то горем любящий мужчина превратился в алчного и безжалостного головореза, убрав из своей памяти какие-либо воспоминания о своей прекрасной Софии, воспоминания о том ненавистном дне, когда ее не стало, воспоминания о прекрасном и одновременно ужасном времени. Софии очень нравился зеленый цвет, неспроста Барбосса подарил ей именно изумруд. Вернее, это была брошь, которая под весом тяжелого камня нелепо стягивала одежду. Гектор возможно и великолепный кладоискатель, но не особо хороший ювелир. Он вовсе не задумывался над весом украшения и красотой. Его подарок должен был быть щедрым и особенным. Необычная огранка изумруда, образующая имя в самом центре массивного камня, и стала той особенностью броши, которую София должна была носить на сердце. Спустя столько времени Барбосса не то, что думать, он помнить перестал о той необычной части своей жизни. Перестал до тех пор, пока Жозе не заикнулся об изумруде Энии Велласкес. Этот камень и должен был стать главной уликой, главным доказательством причастности Ванессы к смерти Бурбонов. Барбосса даже не сомневался, что готов сотрудничать с Жозе. Но этот камень, вещица, которая преследует Велласкес с самого детства, пробудила давно уснувшие воспоминания в памяти Гектора. Он решил во что бы то не стало увидеть этот изумруд, убедиться в том, что этот камень не имеет какого-либо отношения к его Софии. То, что изумруд оказался у Джека, стало абсолютной неожиданностью для Барбоссы. Да и сам Джек был в шоке. Сперва от того, что по иронии тем незнакомцем, обронившим камень, все-таки оказалась Велласкес, ну и после тем, что та же Ванесса теперь дочка его то ли друга, то ли врага. Оба, Гектор и Джек, еще долго молчали. Первым, конечно же, пришел в себя Воробей. Сейчас он был не в лучшей ситуации. Не знал, как поступить и что предпринять. Гектор вроде как отпустил и его, и Гиббса с Анамарией, но все равно Воробей не представлял, чего ожидать от него. Всегда крепкий духом Барбосса сейчас ощущал слабость души. Он был рад и счастлив, растерян и испуган. Джек попытался отвлечь его от себя, намекая на то, что дочка ждет и все такое. Фраза Джека "Эния ждет тебя с распростертыми объятиями" совсем добила Гектора. Это больше всего терзало его душу, ибо он понимал, что его дочь вряд ли мечтает увидеть утраченного отца в виде разбойника. Он бы прямо сейчас обнял ее и приласкал, но душа болела, потому что дочка его, возможно, не примет. Наш славный капитан Джек признался Энии в том, что он угодил на каторгу из-за Барбоссы. Что ж, это так - в какой-то степени. Что же произошло тогда, полгода назад, когда Джек вернулся к "Великолепному"? Гектор не решился показаться в тот день дочери на глаза. Он уговорил Джека с ним сотрудничать. Воробей, конечно же, согласился не сразу, а лишь после уймы подколов и фраз, вроде "запомни этот день, когда ты приполз ко мне на коленях и умолял о помощи...". От подобных фраз наглого пирата Барбосса только и мог, что закатывать глаза и приставлять дуло пистолета к виску Джека, тонко намекая ему, чтобы тот поменьше болтал. Джек так и не отдал картину Гектору. Он сослался на то, что отдал её истинной хозяйке шедевра. То есть Энии Велласкес. Но у Джека была и хорошая новость - он и без картины знал, куда плыть. Делиться рецептом эликсира Джек, конечно же, не собирался. Он ведь хотел быть единственным бессмертным пиратом, легендой на все века и вечно бороздить океаны. Мысль о бессмертном Барбоссе совсем не приводила его в восхищение - кошмар для сознания Джека. Но Гектор успокоил его, поясняя, что ему не нужен этот эликсир. Ему нужны были богатства, сокровища, которые смогли бы дать ему власть, благодаря которым он смог бы купить себе любой титул и предстать перед дочерью во всей красе. Оба не верили друг другу, оба точно знали, что каждый из них рано или поздно выкинет что-то такое, отчего второй потом окажется в нелепой ситуации. Как, например, когда Барбосса устроил бунт на "Жемчужине" и оставил Джека с носом или когда Джек вырезал карту, оставив Гектору лишь дырявый сверток. Но почему бы сейчас не совместить приятное с полезным? Почему бы им действительно на время не прекратить эти ненужные споры ради того, чтобы в конце-то концов хотя бы добраться до этого чертова тайника лекаря римского папы? А дальше будь что будет... Все же, для Воробья это было не совсем добровольным сотрудничеством. У Джека просто напросто не было выбора, особенно тогда, когда над ним склонялась туша гигантского темнокожего пирата, грозно глазеющего на него. Неподалеку, подальше от поселения, на якоре стоял корабль "Месть королевы Анны". К нему пираты доплыли на "Великолепном". Барбосса решил не брать судно Ванессы на-абордаж, а просто вернуть его на место. И не потому, что сам так захотел, а потому, что Джек упрекнул его в том, что он крадет корабль у собственной дочери. Это Воробью было на руку. Он предложил, чтобы именно Джошами, Анамария и еще парочка ненужных Гектору матросов из команды вернули "Великолепный" к причалу. Барбосса теперь ни за что не отпустил бы Джека, а вот обеспечить свободу Гиббсу было проще простого. Преданный друг мог быть полезен Джеку на свободе. И пусть они не смогли договориться или что-нибудь спланировать, придумать - не страшно, верный старпом всегда знал и чудно подбирал моменты для того, чтобы выручить своего восхитительного капитана Джека. И вот, отчалив от Валенсии, наши герои отправились в сторону Карибов, к Мексиканскому заливу, где, по слова Джека, должен был быть тот самый тайник лекаря. Но, увы, на том месте ничего не оказалось - сплошное море и не единого намека на сушу. Команда, включая Барбоссу, так и не поняла, что они доплыли к месту назначения, ибо Джек с перепугу дал новые координаты. Он сам был в шоке. Столько стараний и усилий впустую. До этого момента Джек был уверен, что держит верный путь. Точно знал, что найдет искомое. Но увы! Теперь же вся команда "Конкорда" блуждала средь морей по выдуманным координатам Джека. Зачем он это сделал? Хотел выиграть время, придумать, как сбежать. Но ничего путного в голову не лезло. Пару раз он даже пытался спровоцировать бунт, но, как известно по его прошлому опыту, это ему всегда трудно давалось. Вскоре Барбосса взбесился и устроил Воробью взбучку. Он уже точно был уверен, что Джек водит его за нос. Хотя сложно было это не понять, ибо они трижды прошли по одному и тому же месту. Вот тогда-то со злости Барбосса и отдал Джека на каторгу первой встречной галере. Что было дальше с Джеком, вам известно. Неизвестно лишь, куда потом отправился Гектор Барбосса. А вот наш забавный Джошами Гиббс, блуждая средь улочек Валенсии, забрел в один кабак и порядочно там напился. Не знаю, сколько дней он там пробыл, но то, что это было с пользой для дела - факт. Говорят, что только алкоголики пьют в одиночку, а вот Гиббс себя алкоголиком не считал и в одиночку пить не стал. Найдя себе компанию по душе в составе одного человека, он разделил с ним и хлеб, и ром, и свое "горе от ума". Что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Оба сразу же стали самыми что ни на есть лучшими друзьями и пооткрывали друг другу свои самые сокровенные тайны. Незнакомца звали Тони, он считал себя самым преданным гражданином Испании. Тут уж не поспоришь, особенно после того, как он четырежды пропел королевский марш, стоя на столе. Это же каким патриотом нужно быть или, вернее сказать, сколько нужно выпить, чтобы пропеть марш, в котором нет слов? Гиббс же, подперев голову рукой, грустно хмыкнул и рассказал Тони о своих необыкновенных приключениях, в которых он со славным капитаном Джеком Воробьем пытался раздобыть эликсир, про портрет женщины, про то, как дела обстояли дальше. Когда Гиббс окончил и усталым приятным взглядом посмотрел на реакцию Тони, то понял, тот еще переваривает полученную информацию. - Вот, что я тебе скажу, любезный мой незнакомец Джошами Гиббс, - положив локти на стол и подперев указательными пальцами брови, заявил Тони. - Ни у какого лекаря никакого там папы... В общем, нет и не было у него рецепта, - еле-еле, перебирая спьяну слова, выговорил Тони. - Это почему же? - икнув пару раз, возмущенно спросил Джошами. - А потому, что он его украл! Вот... - Ты же сказал, что у него не было рецепта! - Не было, он украл, бессовестно! А то, что ты украл, никогда тебе принадлежать не будет! - У кого? - Что у кого? - Украл у кого? - У Луллия! -моргнув левым глазом и отшатнувшись назад, заявил Тони, как-будто возмущаясь, что тот не знает Луллия. - А, ну мне все понятно! - уткнув взгляд в пол, гордо проскрипел Джошами. Он вдруг резко развернулся и на весь кабак, еле перебирая в пути ногами, закричал: - Джек, лекарь у Луллия рецепт украл! Тони, несмотря на свое ужасно "упитанное" состояние, погнался следом за Гиббсом и, вцепившись в его руку, прошептал: - Тс, чего ты кричишь? - Так Луллий же здесь, а Джек... ой, какой кошмар, - схватившись за голову, простонал Гиббс. Наверное, пьяные лучше друг друга понимают? У них есть собственный диалект произношения, понятный только им одним. - А кто такой этот Луллий? - наконец спросил Гиббс. Конечно, спьяну он вряд ли мог поинтересоваться у незнакомца, откуда у первого встречного такие познания. Тони тяжело выдохнул и, задрав как можно выше брови, сказал: - Несчастный человек, его любимая не любила, а он всю жизнь ей отдал, а она его не любила, я, кажется, уже говорил это? - Несчастный! Нужно Джеку рассказать, какой славный это человек Луллий! Гиббс, наверное, решил, что сможет по воде побежать вслед за Джеком, дабы рассказать капитану все им услышанное, но увы. Он упал лицом в грязь, сделав всего пару шагов. Ну ничего, у Джошами еще много дней впереди, дабы отыскать Джека и все ему рассказать. Главное, чтобы из головы ничего не вылетело, когда протрезвеет!