Вселен Ной

      Если бы Вселен захотела, то могла бы увидеть каждую составляющую мира, заключенного в ее голове. Но такое желание если и возникало, то мигом растворялось в восхищении сложной целостностью и красотой выдуманной планеты Земля.       Это началось еще в раннем детстве. Разум тогда дробился на части, сгорал, снедаемый сильнейшей мигренью. Хранительница племени Хамелеонов сутками просиживала у кровати маленькой Вселен, всеми силами моля богов об ее исцелении. Слова молитв до сих пор эхом отдавались в голове Вселен, напоминая о днях, расплавленных жаркой лихорадкой. Ничего не помогало. Никакие травы и зелья, приготовленные лучшими целительницами всех племен, не могли унять адскую боль, бездной разверзшуюся в разуме девочки-Хамелеона.       Только повзрослев, Вселен поняла, что тогда из ее страданий, словно из кирпичей выстраивался целый мир, без всяких сомнений стоящий всех этих мук. Мир в ее голове был настолько реален, что девушка могла заблудиться в этой реальности и мечтах. Путешествовать по своему разуму оказалось настолько прекрасно, что Вселен была готова раз за разом переживать приступы мигрени.       Вначале это сводило с ума. Миллионы голосов, миллионы событий, малозначительных и глобальных, совершенным безумием перемешивались в мыслях Вселен. Какофония звуков и видений никак не прекращалась, беспощадно нанося удар за ударом по всему спектру чувств. Это было похоже на сумасшествие. Вселен даже пыталась сбежать из племени, опасаясь заключения в клеть, выкованной специально для безумцев.       Но однажды все прекратилось. В одно прекрасное утром Вселен проснулась и поняла, что все утихло. И боль, и галлюцинации.       Мир в голове стал мягким, как размоченная глина. Вселен управляла им. Вселен Ной стала абсолютной властительницей своей выдумки.       Голоса и события вливались в разум, только тогда, когда Вселен позволяла. Она могла, не прикладывая особых усилий покинуть реальность и очнуться, твердо стоящей на поверхности свое выдуманной Земли.       И вот сейчас произошло то же самое. Вселен была там, куда всегда стремилась. Она была дома. А рядом стоял Айзек.       - Это... Снова ты? - Парень, замер, словно боясь спугнуть видение. Голос хрипел от усилий, которые он прикладывал, чтобы выдавить из себя хоть какие-то слова.       - А ты не рад? Мне уйти?       - Нет! - крик сорвался с губ Айзека. Вселен не сдержалась и широко улыбнулась. Ее Айзек. Рядом. Наконец-то. - Прости. Я... Не уходи. Пожалуйста.       - А я и не собиралась, - девушка упрямо вскинула острый подбородок. - Как же. Стану я тебе подчиняться.       Айзек коротко рассмеялся и притянул Вселен у себе, заключая в крепкие объятия.       - Конечно, не ушла бы. Я ведь помню, какая ты упрямая.       Девушка сморщилась, тряхнула волосами цвета кофе и отстранилась, пытаясь не замечать, как неприятно стягивает щеки. Наверняка, покраснела, как рак. Вот Гвен везет. С такой низкой температурой, какая держится в тех местах, где обитает клан Детей Зимы, краснеть - очень даже обычное дело.       - Ну, и как долго меня не было? - Глупый вопрос. Вселен, погружаясь в свой мир, всегда знала, в какое время попадет.       - Полгода. Ты пропала ровно на шесть месяцев! Я даже поверил, что ты мне приснилась, - в голосе проскользнули нотки горечи и обиды.       - Я... Я... - От такого откровенного проявления эмоций все заготовленные слова испарились. Краснеть дальше было некуда. - Прости. Были дела.       И это была абсолютная правда. Ее мир взрослел. Ее миру было мало крови и войн, которые рваными отметинами ложились на душу Вселен. В этот раз ей удалось предотвратить сброс атомной бомбы. В следующий она может и не успеть. Внутри что-то болезненно скрутило.       - Расскажешь, где была?       - Нет.       - Ладно.       Повисла тишина, и Вселен наконец-то огляделась. Комната Айзека. Интересно. Небольшая, уютная, в которой однако не было и намека на уборку. Грязная одежда валялась на стуле в углу комнаты, на рабочем столе громоздились горы дисков и книг, за которыми еле угадывался тонкий монитор. Над кроватью стена была расцвечена разнообразными постерами. Стандартный, такой характерный для Айзека беспорядок. И удивляться нечему. Хорошо. Вселен чувствовала бы себя крайне неловко в чистой до тошноты комнате, со стыдом вспоминая бардак в своем жилище. А так... Что же. Здесь они похожи.       Айзек видимо и не собирался извинятся за бардак, а только досадливо окинул комнату взглядом и уселся на кровати.       - Садись. Принести тебе что-нибудь поесть?       Вселен была бы рада, во рту с утра не было ни крошки. А ведь Гвен предлагала ей печенье. Хотя... Есть ее печенье было себе дороже. Но здесь есть было вообще нельзя. Девушка, сидящая на лавочке с закрытыми глазами, итак выглядела странно, а если она еще начнет жевать невидимую пищу... Безумцы в клети встретят Вселен с радостью.       - Нет, спасибо. Может ты хочешь...       - Нет.       - Ясно.       Неловкость повисла в воздухе. Так всегда бывает, когда Вселен материализуется после долгого отсутствия. Слова перемешались в голове, запутались в череде бесполезных мыслей. Ну и ладно. Это пройдет. Айзек раскроется. Скинет все свои многочисленные маски, и станет тем другом, с которым Вселен всегда могла быть самой собой, девушкой, освободившейся от пут внутреннего интроверта.       А пока ничего не оставалось делать, кроме того, как отмечать изменения во внешности Айзека. Короткий ежик отливающих медью волос превратился в неподдающуюся никаким расческам шевелюру, на носу красовался не очень старый шрам, а вот в остальном изменения были крайне незаметны. Темные, почти черные глаза светились тревогой и беспокойством. На бледной, как полотно, коже остался легкий налет загара - этакий поцелуй уходящего лета. Все тот же Айзек. Единственный, кто не боится ее всемогущества.       - Я хотел показать тебе новую гитару, - на его губах показалась улыбка. Парень вскочил на ноги и нырнул под кровать. Впрочем вылез он оттуда довольно-таки быстро, лохматый, счастливый и с ярко-красной гитарой.       - Вау! Круто! Ты же о такой давно мечтал! - Вселен аккуратно провела ладонью по гладкой лакированной поверхности музыкального инструмента. В реальном мире гитар не было, тем более таких - ярко-красных. В реальности всегда мало красок.       - Ага. Старая совсем пришла в негодность.       - Сыграй что-нибудь, пожалуйста. Там, где я живу есть только лютни, - от этой новой крохи информации о доме Вселен Айзек на мгновение замер, будто только что вспомнил, что подруга абсолютно не похожа на других людей.       - Я... Эм... Хорошо. Только не кидаться помидорами! Ладно? - в усмешки Айзека проскользнула непонятная горечь, но сразу же испарилась, сменившись полной сосредоточенностью на игре.       Из под его тонких пальцев полилась мягкая приятная мелодия, иногда прерываемая сбоями и ошибками. Но вдруг, неожиданно музыка превратилась в тихий шепот.       - Вселен... Дорогая... Вселен...       Мир словно смыли речной водой, в которой перемешались остатки красок: ярко-красный - гитары, медный - цвет волос и чернильный - цвет глаз Айзека. Реальность непосильным грузом опустилась на плечи Вселен. Все тот же благоухающий сад, но на скамейке рядом сидит вовсе не Гвен в густых мехах, а ...       - Хранительница?!