Не такой, как остальные.

День проходил необыкновенно скучно. Омежка сидел на диване и меланхолично глядел в сторону часов. Для чего? Да просто так, от нечего делать. Марсель не привык к тому, что будет от скуки бегать с мухобойкой по своему внутреннему миру и глушить глупые мысли, которые только и глаголили о том, что омега не прав, сам виноват и без Нортона уже не сможет. Кое-что изменилось, когда из ванной комнаты вышел взъерошенный подросток, неожиданно оказавшийся Нортоном. Эдакий мокрый ёжик. Омега в одночасье лишился дара речи, и, кажется, всех остальных даров природы. Что за чудное превращение? Откуда оно взялось? Из чего образовалось? Казалось бы, такие пустяки. Прическа. Минут двадцать парень бездарно пялился на альфу. Впрочем, вскоре мозг устыдился и сделал вид, что ничего не было. Наконец, он отвлекся от сканирования парня и в растерянности брякнул: - Младший брат Муравьиного льва, ты постригся? - Да. - Выглядишь младше, чем есть. Считай это комплиментом. "Я сделал комплимент Кайдо... Убиться веником". Альфа кивнул, но ничего не ответил, хотя на лице Кайдо было отчетливо видно, что он чувствует себя овчаркой, которой сказали "хорошая собачка". Неведомая ему до селе разновидность счастья. Если честно, Марсель уже сходил с ума от резкой смены отношений. Этого ли он хотел? Все же, действия Кайдо нравились парню, правда, вряд ли он кому-то скажет об этом. Ан-нет, скажет. - Нортон, я хочу поговорить с тобой о вчерашнем. Альфе сразу стало понятно, что тот имеет в виду и отмахнулся. - Ничего, я ведь тебе уже сказал. - Нет, я не о том. Я был не прав. Тут явно в чем-то подвох. Где-то скрытая камера и это делается для программы "Сам себе режиссер"? Кайдо улыбнулся, подмигнул даже... Или это был своеобразный нервный тик. - Я не шучу, - поднимаясь с дивана, проговорил омега. - Я люблю тебя. Выпадение Нортона из реальности было так же неизбежно, как ежегодная прививка или ещё более неизбежный, мамин рассольник. - А теперь забудь всё, что я тебе сказал и перестань на меня пялиться, придурок! Нортон снова заулыбался и, подойдя к омеге вплотную, проговорил на выдохе: - Я так понимаю, это было лирическое отступление? - Ага, помутнение разума. - Ошибка? - Ужасная. - Недоразумение, конечно же. - Именно. - Ты против. - Как ты догадался? - Хочешь забрать свои слова обратно. - В яблочко. - Хочу тебя. - Я зна... Кайдо, твою ж мать! Альфа притянул Марселя к себе за ворот и хитро улыбнулся. - Что ж, попробуем еще раз? - Даже не думай об этом! Похотливое зверьё. Я просто попросил прощения, а ты наглеешь. И вообще, мне на работу завтра. Пока омега был в благородном возмущении, Нортон, утвердительно кивая, мол я всё понимаю, расправлялся с пуговицами на рубашке Марселя. А далее, Марсель потерял нить событий. Ловкими движениями пальцев Кайдо расправился с рубашкой омеги, распахнул ее, касаясь подушечками пальцев разгоряченной кожи, словно раскаленных углей. Парень продолжал возмущаться, язвить, вырываться, но для Кайдо это было не более, чем детские попытки отстоять свою гордость. Это было невыносимо нежно, но чертовски властно. Кайдо приподнял лицо парня за подбородок и несколько раз легко коснулся губ омеги своими, больше дразня, нежели целуя. Эти ненастойчивые прикосновения и легкие поцелуи он проделывал до тех пор, пока буйный омега не затих. - Не особо-то ты меня боишься, - тихо произнес Кайдо, пропитывая сказанное едва заметной довольной ухмылкой. - Не особо-то ты меня пугаешь. Для альфы это звучало как вызов, поэтому больше церемониться он не стал. Без лишних разговоров, не внимая угрозам и сопротивлениям со стороны омеги, стянул одежду с его тела и отбросил в сторону. В ближайшее время, все это Марселю не понадобится. - Кайдо, отпусти! Тебе не жить, паршивец! - Знай своё место. Нортон впился в губы парня требовательным поцелуем, прекрасно понимая, что у Марселя "нет" это как "да", только в более возмущенном варианте. Сначала омега не отвечал на поцелуй, затем Кайдо вынудил его сопротивляться, и эта борьба переросла в страстный, немного болезненный поцелуй из-за того, что омега весьма ощутимо прикусывал губы. Это было начало сумасшествия. Раздетый омега, доведенный почти до исступления, но продолжающий сопротивляться, и альфа, окончательно потерявший рассудок от этих самых сопротивлений. Самым сложным делом для Кайдо оказалась подготовка Марселя. Очень сложно заботливо и осторожно растягивать мышцу, когда тебе бьют пяткой под ребро и отчаянно вырываются. Но спустя некоторое время омега присмирел, тихо простонав что-то оскорбительно-едкое в адрес альфы. А дальше понеслась. Едва Кайдо вошел в податливое тело, омега вскрикнул и заметался по подушке. Ждать, пока он привыкнет к старым, но хорошо забытым ощущениям, парень не стал, начиная движение. Марсель извивался под альфой, попутно пытаясь прибить окаянного, стонал его имя и вместе с тем возмущенно осыпал оскорблениями. - Как только всё закончится, ты будешь давиться собственными ребрами, - сквозь стоны пробормотал Марсель. - Я так понимаю, ты уже смирился, что я доведу всё до конца, - хрипло усмехнулся Кайдо. Пожалуй, вид возбужденного, раскрасневшегося, но вместе с тем возмущённого Марселя, впечатлил Нортона до глубины души. Последние резкие, глубокие толчки, и оба, тяжело дыша, лежат рядом. Кайдо нежно обнимает Марселя, тот на удивление мирен и спокоен. - Ну что, как убивать меня будешь? - Вспорю тебе брюхо ложкой, намотаю кишки на вилку и всё это дело скормлю тебе с ножа. - Жестоко. - Зато выглядеть будет впечатляюще. Заключением этой драмы стала мирно сопящая парочка. Разумеется, Нортон еще пожалеет, что провернул это, так как Марсель устроит ему масштабную взбучку.