Страж Печати

Шикамару, поминающий в суе таких неординарных личностей в стане шиноби страны Огня, как Канэко и Узумаки, продирался через кустарники в сторону обрыва. За ним с мрачными выражениями на лицах тащились остальные члены команды номер тринадцать. Не дойдя до обрыва каких-то метров десять, Какаши вдруг остановился. Его внимательный и сосредоточенный взгляд был направлен за обрыв, куда-то в сторону серебрившегося под лучами солнца небольшого водоема. – Всем быть настороже, – джонин потянулся к подсумку и достал кунай, сжимая его в руке, – Мы здесь не одни. – Это уж точно, – отозвался Ямато, развеяв своего клона-шпиона, который в этот самый момент наткнулся на Кохэйри и Наруто. Тем же временем восседающая на ошалевшем от такой наглости Хидане куноичи самозабвенно травила максимально приукрашенные байки про то, как милостив и добродушен великий Царь и Бог мира сего, взахлеб описывая деяния его и обещая чуть ли не вечную жизнь в Раю в окружении девственниц и с розовыми пони. Судя по просветлевшей моське Наруто, который по-тихому пришел в себя и вот уже с полчаса просвещался по поводу верований и религии Великого, он проникся и уже чуть ли не уверовал. Хидан же сперва тупо пялился на девицу со странным цветом волос, которая пользовалась его телом как скамейкой. Затем, вслушавшись в проповеди заделавшейся монашкой, несущей в серые массы речи святые, еле поборол желание удавиться. Потом вспомнил, что даже при всём своём желании удавиться у него не выйдет, Мацураси начал по-тихому биться головой о лежащий рядышком камень, надеясь на то, что его вырубит. Но не снизошло на джашиниста такое благословение Божие, а Кохэйри все распылялась и распылялась, сияя аки обработанный лучшим ювелиром бриллиант. К концу проповеди «О Вечной любви и всепрощении ближнего своего, а кто не хочет, того догоним и простим», у жреца Джашина нервно дергался глаз, а рука сама по себе наконец-таки нащупала родимую косу. Длинные пальцы сомкнулись на ручке оружия, и, хотел было Хидан прервать мучения свои одним движением, но не тут-то было. Коса прошла всего в паре миллиметров от виска девушки, которая, уклонившись в последний момент, прилепила тому на грудь взрывную печать. В следующую секунду куноичи радостно улыбнулась и, подмигнув блондину, пустила чакру к стопам. Оттолкнувшись от туловища джашиниста, сложила печать активации взрывпечати и отпрыгнула в сторону, оставляя на теле Хидана глубокие раны. – Ах ты ж сучка крашенная! – голос разъярённого блондина огласил местность. Красные глаза мужчины с ненавистью уставились на Канэко, а из раздробленной грудной клетки вытекали ручьи крови и виднелись осколки ребер. – Бля, больно, чокнутая ты девка! Уважай чужую боль! Приземлившись метрах в пяти от блондина, Кохэйри оказалась за спиной Какаши, который закрыл собой девушку от черных толстых нитей, целящихся кунаем в грудь куноичи. Но оружие противника тут же было отбито, а нити разрублены. – Хидан, опять ты вляпался в дурно пахнущий переплет, – послышался глухой голос, а из-за деревьев появился и его обладатель. Высокий мужчина в плаще с красными облаками и в маске, с нехорошим прищуром смотрел на прикованного к земле джашиниста. – Умолкни! Эти пидоры на меня сами свалились! – алые глаза с безумным блеском взирали на Какаши и стоящую за ним Кохэйри. Нанесенная же девушкой смертельная рана, казалось, не приносила парню никаких хлопот, а, если быть еще точнее, то она практически на глазах регенерировала, обрастая новыми клетками, создающими кости, мышцы и кожный покров. – Ты это кого пидором назвал, сволочь? – вклинилась в разговор двух добрых дяденек разгневанная куноичи, пылая праведным пламенем оскорбленной души и, призвав на помощь оружие в виде куная, бросилась на блондина. – Кохэйри..! – Хатаке постарался ухватить девушку за руку, но не успел. Какузу же в этот момент вскинул правую руку вверх, швы на коже вмиг разошлись и извились черными змеями-нитями, а кисть руки на этих самых нитях устремилась прямо к Канэко. – Великий бог покарает тебя, неверующий! – Кохэйри занесла кунай для удара, но в этот момент её за шею схватила рука Какузу и, сильно сдавив горло, со всей силы швырнула о землю, подняв в воздух высокий гейзер из камней и пыли. – Кэй! – Какаши бросился к куноичи, но его ноги опутали черные змеевидные нити. – Стоять, красавчик, – Какузу второй рукой на расстоянии вытянутых нитей замахнулся и нанес рубящий удар прямо в шею Хатаке. В воздух взвилась струя крови, и крик боли вырвался изо рта Копирующего Ниндзя, повалвшегося мёртвым грузом на землю, будучи опутанный нитями, которыми его удерживал Какузу. Как только тело джонина грохнулось на плоскую поверхность песчаной тропинки, мужчина в маске медленно начал продвигаться к Хидану, по одной извлекая из тела Хатаке свои нити. Когда Какузу оставил позади себя тело Какаши, оно с тихим хлопком исчезло, являя вместо себя чакропроводящий клинок. В тот же момент тело Кохэйри так же пропало, врезая второй клинок чакры в землю прямо возле Хидана. – Какого хрена? – Мацураси уставился на клинок, только что бывший наглой девахой, позволившей себе выпаривать мозги джашинисту. – Хидан, прочь оттуда! – рявкнул на напарника Какузу, отпрыгивая от чакропроводного клинка, который был недавно Какаши. Но оба напарника не смогли сделать и шага, так как тень, отбрасываемая клинками, в долю секунды почернела и, объединившись с тенями бессмертных, припечатала их к месту. – Как вы можете судить, эти клинки способны накапливать и передавать чакру своего владельца, – размеренный голос Шикамару прозвучал с верхней ветки близстоящего дерева, а сам парень был скрыт от чужих глаз темной тенью листвы, – Вы попали в теневую ловушку, так что все ваши движения скованы. – Ах ты ж сучёныш! Спустись сюда, и я тебе на куски порежу! – зарычал блондин, прожигая в спрыгнувшем на траву парнишке лишние дыры. – Хм, сейчас посмотрим, – Нара, опустившись на одно колено и сложив печати, активировал свой теневой захват собственной тенью, соединив её с уже активной техникой. Медленно поднявшись на ноги и приняв такую же стойку, как и Мацураси, Шикамару развернулся и медленным шагом начал удаляться от джашиниста. – Твою мать, ты что творишь, гадёныш? – заорал блондин, проделывая те же движения, что и парнишка. Но Шикамару и не думал отвечать. Он остановился и потянул руку к пустоте. Хидан сделал то же самое, но вместо пустоты в его ладонь легла ручка косы. – Ка..какого?.. Но не успел нукенин даже сформулировать нужный вопрос, как Шикамару с бешеной скоростью устремился в другую сторону, уводя Хидана к его напарнику, и заставляя блондина, с помощью теней управляя его телом, напасть на пригвождённого другой тенью мужчину в маске. – Ка-аку-у-узу-у, уворачивайся! – не своим голосом проорал джашинист, рассекая воздух косой рядом с головой напарника и, задев одним из лезвий ткань маски, отрезая небольшой лоскут под правым глазом напарника. – Ка-а-аку-у-узу! – Истеричка, – глухой голос второго нукенина прозвучал прямиком за спиной блондина. Какузу же, увернувшись от атаки джашиниста, стремительно бросился к Шикамару. На одной из нитей, тянувшихся от левой руки, раскрутив чакропроводный клинок, нукенин швырнул его в спину Нара. Уклониться от такой стремительной атаки у гения клана Нара не было никаких шансов, и клинок, насыщенный чакрой ветра, с диким свистом приближался к сердцу парнишки. Но оружие не достигло своей цели, так как со звоном и горстью искр было отправлено в сторону таким же пропитанным чакрой ветра кунаем. – Не смей трогать моих друзей, скотина! – путь Какузу преградил Наруто, с ненавистью взирая на одного из бессмертных. Длинные пальцы обеих рук Узумаки сжимали кунаи, а лицо исказила злая гримаса. – Детишек, как я посмотрю, прибыло, – хмыкнул мужчина в маске, медленно втягивая на место черные нити и прикрепляя кисть руки обратно. – Какузу, придурок, уворачивайся! – за спиной нукенина снова раздался вопль Хидана. Нара, воспользовавшись тем, что Наруто отвлек на себя второго преступника, предпринял новую попытку обезвредить того. Теперь же атака была скоординирована сверху. Мацураси, матеря все на чем свет стоит в целом и придурка с тенями – в частности, в этот самый момент несся на бешеной скорости прямиком на Какузу, грозясь проткнуть того всеми тремя лезвиями своей огромной косы. – Кретин, – припечатал своего напарника масочник и, моментально выпуская из обеих рук черные канаты, ухватился ими за высокие ветви деревьев, намереваясь подняться на них, миновав атаку, но его замысел провалился, так как все канаты, которые зацепились за деревья, были тут же разрублены. Успевший уже подняться на приличную высоту нукенин, полетел навстречу с землей. Вдруг уловив странный звенящий звук, Какузу повернул голову в его сторону и увидел, что на него летит блондин в маске, а его правая рука окружена молниями. Чертыхнувшись, нукенин в последний момент успел извернуться в воздухе и, снова зацепившись канатами за ветви, увернулся от атаки джонина, попутно награждая того неслабым ударом по спине, отправляя пепельноволосого в стремительный полет на встречу с древним деревом. Сила удара была такой огромной, что Копирующий своим телом пробил дыру в толстенном стволе и, повалив еще несколько деревьев, врезался в скалу, подняв в воздух пыль. Но не успела она осесть, как разбитое тело Хатаке с глухим хлопком превратилось в раздробленное полено. Прищурившись и развернувшись, пристально всматриваясь в лесную даль, Какузу выискивал взглядом своего противника, но его нигде не было видно. И тут земля под ногами бессмертного разверзлась и появившаяся оттуда рука в тот же момент схватила нукенина и с немалой силой утащила того вниз, похоронив глубоко под земной корой. Как только Какузу исчез, из-под земли выбрался пепельноволосый блондин, осматривая местность из-за растрепавшейся челки горящим алым пламенем шаринганом. Уловил какое-то неясное волнение под землей и пустив чакру к ступням, Хатаке отскочил в сторону. Но все было напрасно, так как его ноги обвили черные канаты, тянущиеся из-под земли. Само же место захоронения через пару секунд разлетелось от сильного взрыва, оставляя после себя воронку немалых размеров. Канаты, извиваясь как живые, начали знакомить Хатаке с ближайшими и не очень, твердыми и не совсем поверхностями, оставляя после таких встреч кратеры в земле и обширный лесоповал. Казалось, что Какаши уже все кости переломал, но масочник, откинув в очередной раз Хатаке на встречу со скалой, решил добить джонина и метнул в того еще и валун. И, чтобы все было достоверно, снабдил камень взрывными печатями, активировав их, когда тот подлетел к шиноби Листа. Прогремевший взрыв мало того, что оставил после себя больших размеров дырку в земле, так еще и обрушил на то место половину отвесной скалы, похоронив Копирующего под тоннами камней. Пока Какузу разбирался с Какаши, Хидан освободился от действия техники теней Шикамару, так как парень не мог долгосрочно удерживать подчинение, да и его техники сильно выматывали и истощали Очаг Чакры. Так что пока Нара восстанавливал свои силы, а заодно и просчитывал ходы, Мацураси, не уступая в скорости теням Нара, с дикими воплями гонял по близлежащим местностям Наруто и Кохэйри, занявшую место Какаши. Говорят, страх придает сил, а адреналин, разливаясь по телу, снимает к чертям грани разумного. И если Кэй до встречи с Хиданом до дрожи в коленках боялась, то теперь дралась чисто на адреналине и сумасшедшем желании защитить своих друзей. Коса с тремя лезвиями уже не единожды была в опасной близости с шеей куноичи, так и норовя оставить порез. А ведь блондину только того и надо, что небольшая, даже незначительная царапина, чтобы хоть одна капля крови оказалась в его распоряжении. А когда такое произойдет, то противник джашиниста может спокойно писать завещание и надевать белые тапки. Поляну огласил очередной взрыв от Расенгана Наруто, который всего в паре дюймов пролетел мимо плеча Мацураси, а Кохэйри в этот момент прикрывала Узумаки, занимая косу Хидана, всячески направляя оружие джашиниста на себя, или же, изворачиваясь изо всей силы, отбивала косу кунаем, засыпая джашиниста метательным железом, но все же рискуя опять-таки порезаться об острые лезвия. В очередной раз подсечкой чуть не выбив косу из рук блондина, выслушав на этот счет тонну лестных отзывов и получив под дых ногой от джашиниста, принимая ускорение, щедро дарованное нукенином, Канэко кубарем полетела в растущий за деревьями кустарник. Умудрившись достать во время близкого знакомства с землей кунаи из подсумка, куноичи воткнула один чуть ли не по рукоять в землю, притормаживая свое продвижение. По инерции пропахав землю на развороте и содрав кожу на запястье левой руки, Кэй метнула второй кунай прямо в Хидана. Джашинист в этот момент как раз удачно отбил очередную атаку Узумаки, умудрившись так же искромсать всех его клонов, и острие куная в последнее мгновение спасло щеку Наруто от близкого знакомства с оружием нукенина. Курама, вопящий на всё подсознание куноичи и чуть ли не выдергивающий из своих хвостов шерсть, никак не мог докричаться до разума девушки. Минато же сидел в углу, напротив цепей, на которых раскачивалась печать, и сосредоточенно о чем-то размышлял, словно следил за каждым движением Канэко. Сама же Кохэйри, шипя из-за боли, казалось, в каждой клеточке своего тела, пыталась принять сидячее положение, когда прямо у её руки в землю вонзилась коса блондина, зацепив и разодрав рукав куртки куноичи. Девушка забыла, как дышать, уставившись на острия косы, а сердце, казалось, пропустило пару ударов. – Кохэйри! – вопль Наруто разлетелся по лесу и спугнул стаю птиц. Парень бросился к Канэко, но сильный удар ноги джашиниста отправил Узумаки в далекий полет. Сам же нукенин оттолкнулся от скалы с помощью чакры и приземлился возле Кэй. Его рука плавно легла на ручку косы, а губы изогнула безумная улыбка. – Слышь, рыжая! Ты меня уже затрахала! Так мне мозг еще никто не ебал, так что пиздец тебе, девка! – Мацураси легким движением высвободил свое оружие из земли и, размахнувшись, нанес режущий удар по девушке. Какузу, уже похоронивший своего противника, никак не ожидал, что тот окажется живее всех живых и устроит ему ответный удар с помощью тех же камней, которые должны были похоронить Хатаке под своей массой. Пока Какузу уворачивался от каменного дождя, Какаши оказался за его спиной, выскользнув из-за одного из валунов, и нанес удар техникой Чидори, пробив грудную клетку нукенина насквозь. Масочник расширившимися глазами уставился в пустоту, и грузно повалился на землю. Молнии, окутывавшие руку Копирующего, исчезли, а сам Какаши прикрыв глаза и сглотнув ком в горле, оперся спиной о ствол поваленного недавно дерева. Дыхание все никак не хотело восстанавливаться, а пульс стучал в висках. Каждое движение отдавало острой болью по всему телу. Коса Хидана прошила тело девушки, но вместо гадкого чавкающего звука разрезающейся плоти и фонтана крови, лезвия окутала дымка, и острие нижнего вонзилось в пень. Безумная улыбка спала с лица нукенина, а губы скривились в гримасе ненависти. – Сука! Я тебя в кровавую кашу превращу, гадюка! – бесновался Хидан и, развернувшись на пятках, проделал косой замысловатый пас, отправляя пенек на встречу с появившимся невесть откуда над головой нукенина Наруто. – Черт! – Узумаки, отклонив руку с Расенганом, попытался изменить траекторию своего прыжка. Но как бы солнечный блондин ни старался, все же ему не хватило времени, и пенек просто сшиб его в полете, протянув через всё поле боя. Врезавшись в древнее засохшее дерево, техника Наруто сработала как бомба, оросив бессознательное тело Узумаки камешками, пылью и щепками. В это время посреди схваток в яркой алой вспышке появилась Кохэйри. Коротко кивнув, словно самой себе, куноичи наклонилась и, подняв небольшой камешек, прицельно зашвырнула его в находившегося спиной к ней Хидана. Чертыхнувшись и потирая ушибленное место, красноглазый блондин повернулся в сторону Канэко. В его очах заиграло безумие, и губы скривила наглая ухмылка. – Вот ты где, коноховская шавка! – Мацураси, пустив чакру в ступни, оттолкнулся от земли. В своем прыжке провернув в руках смертельное оружие, нукенин с победным воплем занес косу для удара и приземлился рядом с Кохэйри. Как только ноги блондина соприкоснулись с земной поверхностью, Хидан в тот же момент так и застыл с занесённым над головой куноичи оружием. Лицо Мацураси изменилось. Левый глаз нервно задергался. – Какого… хуя? – завопил блондин, с ненавистью прожигая взглядом девушку. – Не забывай про меня, – отозвался из-за спины рыжеволосой, присевший на корточки Шикамару, удерживая печать активированного захвата тенями, которые тянулись от каждого брошенного в бою Кохэйри куная к телу бессмертного нукенина. – Джашин-сама обрушит на тебя свою кару, урод! – Мацураси готов был голыми руками порвать на мелкие кусочки этого наглого мальчишку, но мешало то, что его тело совершенно не двигалось. А Кэй, не замечая буйства сумасшедшей Ки убийцы, исходящей от Мацураси, с обворожительной улыбкой подошла вплотную к высокому парню. Достав из кармана джонинского жилета свиток очень маленьких размеров, она развернула его и, поднявшись на носочки, зарядив специальную печать на бумаге чакрой, прилепила лист прямиком на лоб Хидана. – Слышь, ты чего творишь, засранка мелкая?! – взбунтовался джашинист, но весь его бунт ограничился лишь руганью и попытками сдуть печать со своего лба. – Великий и Могущественный Бог наш прощает и дарит любовь! Ты так же прощен, и теперь получи свой дар! – девушка еще милее улыбнулась и, невесть откуда достав голубой цветочек, украсила им прическу Хидана. У джашиниста чуть ли в прямом смысле не произошел разрыв шаблона. – Заберите от меня эту больную! – завопил в силу своих легких Мацураси, чуть не оглушив находящихся рядом Кохэйри и Шикамару. – Не бойся, неверующий! – теплая улыбка так и не сходила с губ Канэко. Девушка потянулась рукой к лицу выпавшего в осадок джашиниста, и легонько щелкнула того пальцем по курносому носу. – И тебя вылечат! И меня вылечат! – Иди нах! Джашин-сама покарает тебя, стерва! – припечатал Хидан, а в следующий момент его тело спеленала древесная техника, образуя поверх своеобразного кокона дополнительные сдерживающие печати, а прилетевшие прямо в шею сенбоны тут же вырубили нукенина. Рядом с Канэко, Шикамару и бессознательным Хиданом бесшумно приземлились Сакура и Ямато. Не успел последний запечатать в специальный свиток обезвреженного нукенина, а Сакура привести в сознание Наруто, как лес сотряс ряд взрывов, донёсшихся со стороны боя Какаши и Какузу. Шиноби резко повернулись в ту сторону и увидели, что над местом взрывов на огромном чернильном орле парит Сай. А точнее паренек рассекал воздух с дикой скоростью, сражаясь с каким-то чудовищем в белой маске, тело которого состояло из сплетенных черных канатов. Причем это чудовище использовало стихию Ветра. Вызванные Саем нарисованные громадные животные также не оставались в долгу и наносили ответный ущерб существу в маске. – Кажется, им там подмога не помешает, – переглянувшись, шиноби Листа запрыгнули на уцелевшие деревья и направились на второе поле боя. Незадолго до того, как другие учасники тринадцатой команды умудрилась-таки запечатать живого Хидана, на подмогу к Какаши пришли Ино, Чоуджи и Сай. А Какузу разошелся вовсю, выпустив на волю свою самую страшную технику – Технику Сердец. Теперь же Какаши приходилась выжимать из своих организма, шарингана и Очага Чакры все возможное и невозможное, одновременно сражаясь с Маской Огня и самим Какузу. Чоуджи и Ино сражались с Маской Молний, ну а Сая взял на себя Ветер. Пространство практически гудело от сосредоточия такого количества чакры. Несмотря на то, что противники уже были выбраны, Маски то и дело огрызались атаками и на других шиноби Листа. Какаши, используя стихию Воды, противостоял огненным атакам, которые уже испепелили приличную часть леса, а, попавший под действия техник песок превратили в гладкое, но мутное стекло. Джонинская форма Хатаке сейчас напоминала лохмотья трубочиста, жилет был испепелен, рукава водолазки сожжены до локтей, а маска держалась на честном слове, так как от нее остался всего небольшой лоскут материи, который все же умудрялся скрывать лицо Копирующего. Про протектор можно было забыть, ибо он еще в начале сражения затерялся где-то под обвалами. Чоуджи и Ино так же не блестали внешним видом. Получивший в сочетании мощные техники Молнии и Ветра Акимичи на неизвестный срок выбыл из игры, пролетев через все поле боя и врезавшись в многострадальную скалу. Ино же была вся в саже, и, вследствие неудачно отбитой Какаши техники Маски Огня, фиалковый топ держался на одном честном слове и на правом плече куноичи (хотя, все же, немалую роль играла и выделяющаяся часть тела блондинки размера эдак третьего). Такого же цвета, как и топ, юбка канула в Лету, оставив Яманака в черных обтягивающих лосинах. Против своего противника блондинка не использовала техники своего клана – бесполезно, а вот Технику Мистической руки и Скальпель из чакры – еще как, со вкусом и энтузиазмом! Правда, сложновато быто бегать по руинам некогда тихого леса от электрических разрядов и умудряться еще наносить удары Маске. – Вы меня не сможете одолеть, – хриплый голос Какузу раздался за спиной Хатаке, и в следующий момент джонин получил сильнейший удар ногой, отправивший его прямо в смертельную огненную технику Маску. – У меня гораздо больше опыта, чем у всех вас вместе взятых! – Зато мы – хитрее, – за спиной нукенина появился Какаши и, собрав в кулаке чакру, с размаху ударил мужчину в грудь. Какузу отлетел высоко в небо, а в этот момент, сражающиеся Ино, Сай и присоединившийся к ним Какаши, на всей возможной скоростью устремились к центру поля, увлекая за собой Маски. Когда же шиноби Конохи оказались на месте, прямо у их ног в землю по рукоять вошло множество кунаев со взрывными печатями. И в момент, когда Маски на всей скорости врезались в остановившихся шиноби, используя техники своих стихий, все теги детонировали от дзюцу врага. Лес сотряс оглушительный взрыв, поднявший высоко в небо камни, деревья и пыль, выпустив на волю чудовищной силы взрывную волну. – Черт, сейчас накроет! – воскликнул Ямато, когда часть команды тринадцать появилась на границе поля боя. Толкнув всех на землю, Тензо сложил печати, и их отгородил от взрывной волны толстый деревянный купол, состоящий минимум из пяти слоев. Как только Ямато закончил технику, в куполе сверкнула алая вспышка, и на землю повалились Кохэйри, неся на себе вымотанных, истощенных, но живых Сая, Ино, Чоуджи и Хатаке. В этот же момент на деревянную защиту обрушилась ужасающая взрывная волна. Наконец, последствия взрыва улеглись, и шиноби Листа смогли выйти из-под купола, чтобы оценить уровень повреждений и удостоверится в уничтожении Масок. Но не успели члены тринадцатой команды появиться из купола, как всех тут же обвили черные нити. – От меня не так легко избавиться, – улегшаяся пыль представила глазам схваченных парней и девушек высокого брюнета, голову которого уже не прикрывала бандана с перечеркнутым протектором, а из его тела тянулись канаты, которые через мгновение впились в груди захваченных коноховцев. – А вот ваши сердца мне еще пригодятся! Волокна нитей медленно начали проникать в тела, проходя к сердцам своих жертв. Ужасная боль раздирала грудные клетки ниндзя, вырывая из них крики боли. Какузу, увлеченный техникой не обратил внимания на тихий свистящий гул за своей спиной. А когда заметил и резко обернулся, то последним, что он увидел, было освещенное Чидори лицо Хатаке и то, как рука джонина, обвитая молниями, пробила его последнее сердце, дарующее ему жизнь.