Страж Печати

      Просыпаться рано утром всегда тяжко, жутко неудобно и вообще жестоко. Особенно, если ложишься спать тем же утром, только на пару часиков раньше. А просыпаться от того, что кто-то буквально сносит входную дверь в твою комнату — это уже совсем другая история, грозящая закончиться плачевно для нарушителя спокойствия. Кохейри поморщилась от громких звуков и, перевернувшись на другой бок, накрылась одеялом с головой. Барабанная дробь в дверь притихла, но исчезать совсем не спешила. Даже наоборот. Ко всему шуму добавился еще и что-то орущий голос. Знакомый такой голос. И, вроде бы, голос требовал, умолял, чуть ли не на коленях просил отворить дверь, грозясь в противном случае войти через окно.       Поворочавшись, Кэй сонно выглянула из-под одеяла и, проворчав что-то вроде «Дайте же человеку поспать, злыдни!», запустила в дверь подушкой. Но глухого удара перьевой мягкой красавицы о деревянную преграду не последовало. Вместо этого снова залезшая под одеяло девушка услышала тяжкий вздох примерно в паре метрах от кровати. И именно это заставило куноичи подскочить (а в действительности еле усесться, так как явно округлившийся живот немного мешал резво скакать на кровати) и стать в боевую стойку.       - Кохэйри, ты как дитя малое, - сжимая в одной руке подушку, на красноволосую заспанную девушку взирал Какаши собственной персоной. Покачав головой, джонин одним движением руки вернул прилетевший ему прямо в лицо заряд на место. Осмотрев застывшую на кровати Канэко, Хатаке удивленно изогнул брови. - Кэй, ты собралась убить меня если не подушкой, так расческой?       - Нэ? - девушка в недоумении перевела взгляд с «папаши» (злая Цунадэ бывает ну просто до жути убедительной) на зажатый в правой руке предмет, коим оказалась действительно расческа. Нервно хихикнув, Кэй прокрутила расческу в руке. - Убить — не убью. Но зачешу до смерти! - Грозно взмахнув своим оружием, Кохэйри уселась прямо на одеяло, лежащее бесформенной кучей под ее ногами.       - Верю-верю, да, - подняв руки, Какаши улыбнулся, но из-за маски улыбка была не видна, лишь морщинки и весело прищуренный глаз свидетельствовали о ней. И только сейчас девушка поняла, что блондин одет не в простую домашнюю одежду, а стоит перед ней в полной экипировке.       - Что случилось? - веселье и недавнее раздражение из-за раней побудки словно рукой сняло. Тень беспокойства пролегла на лице девушки. Пепельный блондин перестал улыбаться. Внимательно посмотрев на Кэй из-под упавшей на открытый глаз пряди из челки, он вздохнул.       - Полчаса назад нас вызвала к себе Цунадэ-сама... - не успел сын Белого Клыка начать говорить, как его перебила подскочившая чуть ли не вплотную к нему рыжеволосая.       - Эй-эй-эй! Почему раньше меня не разбудил, сэмпа-а-ай! - перебив джонина, девушка ткнула в его грудь пальцем, но одного взгляда мужчины хватило, чтобы куноичи стушевалась и как нашкодивший котенок поспешила ретироваться на место. - Так нечестно, Какаши-и-и, даттебайо...       - Так вот. Из Суны пришло срочное прошение о помощи, потому... - но и снова девушка не дала договорить капитану седьмой команды.       - Суна? На них напали?! - нехорошее предчувствие глодало и словно выедало изнутри. Кохэйри уже и думать забыла о каноничном нападении Акацуки на Песок и похищении Гаары. Ведь все сроки прошли давным-давно. А вот оно как оказалось. Что от судьбы не уйдешь, канон. Хоть он и не совсем соответствует происходящему тут в живую, все же нагоняет.       - Ч-что? Откуда ты... - настороженно Какаши уперся взглядом серого глаза в напряженную фигуру куноичи, которая стояла немного в стороне машинально прикрывая руками живот.       - Догадалась, блин! - Канэко бросилась к шкафу, стоящему у противоположной стены, и начала вываливать вещи. Достав из-под кровати завалившуюся туда дорожную сумку, закинула в нее пару свитков и свою новую форму.       - Ты куда это собралась? - над красноволосой горой вырос Хатаке.       - Ну... это... с вами же! - затянув ремешки на походной сумке, Кэй подняла голову и решительно посмотрела на джонина.       - Ну уж нет, Кохэйри, - в голосе мужчины прозвучали стальные нотки, а руки уперлись в бока. - Ты остаешься здесь, под присмотром Цунадэ-сама! Это я тебе и должен был сказать. На этом моя миссия закончена, и я вынужден исчезнуть!       В следующее мгновения послышался негромкий хлопок, и комнату заволокло белесым туманом.       - Прекрасно! Клон! - расстроенная в лучших побуждениях красноволосая пнула ногой ни в чем не виноватое платье, лежащее рядом на полу. - Хатаке Какаши, я тебя когда-нибудь прибью!       В это самое время, небезызвестная команда номер семь вместе с командой Майто Гая уже давно вышли за Главные Ворота Конохи и держали свой путь в Страну Песка. Передвигались быстрым ходом по деревьям. Хатаке Какаши, ведущий свою команду впереди и выслушивающий очередную перебранку Сая и Наруто, вдруг смачно чихнул. Да так, что протектор сместился и закрыл обзор единственного открытого глаза.       - Ойя-ойя, кто же меня помянул незлым тихим словцом? - поправив протектор, джонин подал знак Ямато, и главенствующая команда свернула с главного пути.       Пока Кохэйри распыляясь чуть ли не на всю Коноху с самого утра пораньше летела на «крыльях любви» к Резиденции Хокаге, а подмога уже была выслана, в самой Суне шли ожесточенные бои. Первый бой был в самом городе и велся между парящим на огромной глиняной птице пареньком с длинными золотистыми волосами, на макушке собранными в высокий хвост, и целой армией шиноби Песка во главе с Гаарой. А второй неравный бой происходил за Воротами Суны. Хоть тут давно уже не наблюдалось живых шиноби деревни, но все же тут боролись. Стоящий в тени от высоких стен низкого роста, казалось сгорбленный до такой степени, что носом чуть ли не касается земли, человек облаченный в соломенную шляпу с широкими полями и укутанный в черный плащ пестрящий красными облаками, вел внутренний бой с раздражением.       - Мальчишка! Ему бы только покрасоваться, - проскрипел низкий глухой голос мужчины, а подведенные черным глаза неустанно следили за взрывами и тем, что происходило в небе. - Время давно уже вышло. А я не люблю ждать. Придется с ним говорить по другому.       Отвернувшись от созерцаемого сражения, человек очень медленно направился в сторону от города. Двигался он так, словно только что не убил полностью всех обороняющих ворота людей, а вышел вечерком на прогулку подышать свежим воздухом и насладиться пением птиц.       Тут над городом снова прозвучал оглушительный взрыв. Да такой силы, что песок осыпался на еле плетущегося члена Акацуки. А высоко в небо, улепетывая на всех парах от огромной песчаной лапы, понеслась глиняная птица, удерживая на своей спине вошедшего в раж - и давно забывшего обо всем на свете - блондина. На его искусанных и обветренных губах играла сумасшедшая улыбка, волосы развевались от бьющего прямо в лицо ветра.       - Думаешь, что ты так просто одолеешь меня, да? - звонкий мальчишечий голос разнесся ветром над городом, а Гаара, парящий на небольшом облачке из песка, лишь хмуро окинул взглядом территорию сражения, в уме просчитывая, как бы защитить деревню и жителей от верной гибели. - Я тебе покажу настоящую силу подлинного искусства! Руки парня нырнули в набедренные подсумки. Рты на ладошках наполнились глиной и буквально через несколько секунд в Казекаге полетела целая стая миниатюрных стрекоз.       Джинчурики Однохвостого чуть ли не в последний момент успел увернуться и с помощью песка укрыться от серии взрывов, но красноволосого парня все же достало, так как Гаару вместе с его пьедесталом взрывами отбросило далеко назад.       Снизу послышались испуганные возгласы жителей деревни и шиноби, но когда дым более менее развеялся, народ облегчено выдохнул, увидев, что Казекаге жив и ничего серьезного с ним не приключилось. Когда пыль и песок немного осели и дали возможность Гааре найти взглядом своего противника, то увиденное вовсе не порадовало его. Блондин на своей птице завис прямиком над центром города и из его рук вылетали белые крылатые фигурки, со скоростью несущиеся точно в цель.       - Скажи, раз ты так стараешься меня увести отсюда, то этот город очень важен для тебя, мм? - ехидная улыбка исказила вполне привлекательно лицо парнишки-подрывателя. - Так что же будет, если тебя лишить того, что ты так любишь, да? Ведь искусство постигается только тогда, когда ты увидишь действительно все торжество момента ценностью в тысячи жизней, мм!       В голубом глазе, не скрытом длинной челкой, запрыгали безумные чертики, а руки сложили печати.       - Ка-а-ац! - повинуясь команде своего создателя, маленькие птички, практически достигшие стен города, детонировали одна за одной, в доли секунды расцветая прекрасными яркими огненными цветами. Город всего на одно мгновение утонул в ярких красках тысячей взрывов, а в следующую минуту над Суной повалил дым и в воздух поднялась стена из микрочастиц песка мешая обзору.       - И что же ты теперь будешь делать, а, Однохвостый, мм? - подрывник из Акацуки победоносно рассмеялся над полем боя.       - Просто убью тебя, - тихий, практически безэмоциональный голос Казекаге прозвучал чуть ли не у самого уха подрывника, заставив блондина шокировано дернуться в сторону. И тут только подрывник смог разглядеть скрывающийся под слоем пыли и дыма песочный щит, который полностью скрыл под собой город, таким образом обезопасив жителей.       - Ах ты ж.. - в сердцах с ненавистью прорычал блондин, но вдруг почувствовав, как его руку оплетает песок, парень рванул на самой высокой скорости, которую только могла выжать из себя птица, ввысь.       - Твою мать! Да отстань ты от меня! - разъяренный звонкий голос разрезал серое утреннее небо. Гримаса боли исказила бледное лицо подрывника, когда песок, покрыв его левую руку, начал медленно сжиматься и скручиваться, словно лопасти мясорубки.       -Да чтоб же ж тебя!.. - уворачиваясь от атак песочной техники Гаары, который преследовал преступника S-класса используя не только свой песок, но и песок из пустыни, светловолосый Акацуки одной рукой выпускал свои глиняные творения, и с помощью взрывов умудрялся разрушать песочные лапы, пытающиеся его схватить.       Казекаге же не сводил взгляда с мельтешащего над полем боя противника. С помощью своей правой руки Демон Песка управлял той частью его личного песка, которая в данный момент оплетала левую руку блондина чуть ли не до плеча.       - Тс-с-с! - сжав зубы и поморщившись от боли, еле сдерживая крик, подрывник схватился свободной рукой за левое плечо. Дрожащие пальцы сжали ткань черного плаща, а на песке, скручивающем руку, уже отчетливо виднелись алые кровавые разводы.       Еле увернувшись от очередного песочного щупальца, парень резко сменил направление полета и помчался прямо на Гаару.       Отпустив свое плечо, блондин снова опустил руку в набедренную сумку зачерпнув глины. Ротик на ладони быстро переживал вещество, а умелые пальцы начали лепить паука. Искаженная болью улыбка появилась на лице мальчишки.       Когда он уже готов был ринуться в бой, Казекаге, смотря прямо на летящего на него противника, протянул правую руку вперед.       - Песчаная Гробница, - без каких либо эмоций Гаара сжал пальцы в кулак, тем самым приказывая песку буквально разорвать, размолоть жертву.       Окутывающий руку подрывника, песок послушно исполняя приказ, словно превратившись в костедробильную машину, в момент растерзал плоть и разломил кости, лишая парнишку полностью левой руки. Крик неимоверной боли, который так тяжело сдерживал подрывник, все же вырвался наружу, пугая простых граждан далеко внизу.       Вцепившись измазанными в крови пальцами в плечо, сжимая страшную кровоточащую рану на месте руки, блондин с ненавистью скосил мутнеющий взгляд на Гаару. Песок, впитавший в себя ошметки, оставшиеся от плоти человека, вернулся к своему хозяину.       - Ты проиграл это сражение. Уходи, - Казекаге не моргая сверлил взглядом потрепанную фигуру блондина находящегося далеко впереди.       - Это мы сейчас и поглядим. Кто из нас проиграл, - уголок губ подрывника дернулся в легкой ухмылке, а неприкрытый голубой глаз следил за каждым движением. Только вот мальчишка смотрел вовсе не на Гаару, и красноволосый понял это в самый последний момент. К Казекаге со спины летела стая глиняных птичек, несущая на себе огромного паука. Того самого, которого перед тем, как ему оторвало руку, успел слепить блондин. - Поздно понял, Однохвостый! Сдохни! Ка-а-ац!       С ненавистью во взгляде, Акацуки сложил правой рукой печать, и его творения сработали, озарив заревом взрыва небо так, что было видно далеко за пределами города. Жители и шиноби, которых сейчас не скрывал щит, так как весь песок был призван до этого Казекаге для сражения с подрывником, с ужасом наблюдали за страшной картиной. Над Суной повисла гробовая тишина. Только слышно было, как крыльями рассекает воздух огромная птица, на которой, опустившись на одно колено, стоял член преступной организации.       Но вот пыль снова улеглась, и все увидели зависший в небе песчаный шар. Между людьми начали появляться первые несмелые радостные шепотки, возлагающие молитвы всем богам за то, что их правитель смог-таки выстоять во время такой страшной и нечестной атаки в спину.       Сам же Гаара, успевший невесть каким чудом за мгновения до взрыва применить свою технику полной защиты, все же попал под действие взрывной волны, которая оглушила молодого Казекаге на некоторое время. Сколько он провел в бессознательности, красноволосый правитель Суны определить не мог. Голова гудела так, словно на нее надели железное ведро и щедро, со всей силы, барабанили долго и нудно палками. Уши заложило, а в глазах все плыло. Кое-как собравшись, Гаара зажмурился и глубоко вдохнув, медленно выдохнул.       Тишину над городом вдруг нарушил тихий смех, медленно переходящий в истерический хохот.       - Что такое, мм? Почему такие радостные лица, да? - спикировав вниз, и пролетев над крышами домов, блондин снова поднялся в небо и на этот раз обратился уже к находящемуся под защитой песка Гааре. - Что, Песчаный Демон, думаешь спасся, мм? Позволь тебя успокоить, я приготовил тебе еще один сюрприз, когда твой песок дробил мою руку! Это просто гениально, да! Мое искусство не знает пределов! Убедись в этом сам, мм!       Гаара, более менее пришедший в себя, вдруг услышал какой-то странный звук больше похожий на шелест высыпающегося тонкой струйкой песка. Обернувшись на этот самый шелест, Казекаге с непониманием и шоком уставился на свою непробиваемую защиту из песка. Некоторые противники исхитрялись пробить ее, но никому ранее не удавалось просочиться сквозь нее и забраться вовнутрь!       Сейчас же Казекаге собственными глазами наблюдал, как из его песка один за одним появляются маленькие, с рисовое зернышко, глиняные червячки и паучки.       - Черт! - Гаара шарахнулся назад, но в тот же момент блондин сложил печать, и все сотни пробравшихся внутрь защиты букашек детонировали разом, разбивая подчистую всю переднюю часть песочного шара, из-за чего песок медленно, тонкими струйками, начал осыпаться вниз. По уцелевшей части пошли мелкие и крупные паутины трещин. Снизу послышались вопли ужаса. Детский и женский плач. Командующие, которым было приказано не вмешиваться, а защищать граждан, ринулись на смотровые башни. Канкуро, который остался на земле исполнять обязанности Казеказе, так же кинулся к балкону, выходящему из кабинета.       Увидев, что стало с Защитой младшего брата, старший Собаку но побледнел так, что даже под гримом, скрывающим его лицо, было заметно. Поджав губы, марианеточник схватил высокий тюрбан, в который была завернута его кукла и, бросив пару слов, помчался со всех ног из кабинета Казекаге.       Тем временем, пока Канкуро добежал до самой высокой обзорной площадки, последние удерживающие вырубившегося Гаару песчаные ремни развалились, и он медленно съехав с оставшейся горы, начал безвольно падать с огромной высоты вниз. Чертыхнувшись, Канкуро одним махом освободил свою марионетку.       - Всем марионеточникам! Не дайте Казекаге разбиться! - громкий и глубокий голос старшего брата Гаары разлетелся над смотровой площадкой, где как раз базировалась группа джонинов с марионетками. Шиноби словно еще до приказа старшего Собаку но знали, что именно надо сделать. Над самой высокой точкой города поднялось несколько десятков кукол и направилось к стремительно падающему Гааре. Но спасение младшего брата не увенчалось успехом. Когда до спасительных объятий марионеток оставались считанные метры, рассекая на высокой скорости воздух, на пару метров выше пролетел подрывник, а его птица словив раскрытым клювом безжизненное тело красноволосого парнишки, захлопнула клюв и взмыла высоко в небо.       - А ваш ужасный Шуукаку оказался просто бесполезным ребенком, да! - сделав пару кругов над Суной, блондин подрывник из Акацуки хоть и еле держался из-за потери крови на ногах, но все же, нахально ухмыляясь, помахал уцелевшей рукой. - Покедова, лузеры, мм!       Направив белую глиняную птицу к пустыне, подрывник вскоре исчез вместе с Казекаге из виду.       - Я этого так не оставлю! Всем, кто может двигаться, на сборы минута! Выступаем от главных ворот! - рявкнув на всю силу своих легких, Канкуро покинул смотровую площадку. Добежав до своей мастерской, марионеточник достал из сейфа несколько свитков. На быструю руку запихав свитки в специальные отделения на набедренном поясе, бегом кинулся к Главным Воротам.       Пробегая по улочкам, старший брат Гаары не верил своим собственным глазам, наблюдая то тут, то там последствия попадания редких бомб.       - И как такое мог устроить какой-то молокосос на курице?! - в сердцах пнув попавшийся на пути камешек, парень выбежал на широкую улицу, ведущую к вратам. Но вот столпившиеся шиноби слишком уж странно себя вели. Подбежав ближе, Собаку-но обратился к ближайшему джонину.       - Какого черта тут происходит?       - Канкуро-сан... понимаете... там... там... - бледно-зеленый молодой парнишка, явно только недавно получивший звание, весь трясся и не мог нормально сформулировать предложение.       - Да, что там-то, вашу ж мать?! - оттолкнув джонина, марионеточник двинулся через толпу к открытому проходу врат. Когда старший брат Казекаге подошел еще ближе, то увиденное побоище отразилось комом в горле. Многое повидавший Канкуро впервые в жизни еле сдерживал тошноту.       - Мой господин, тут явно поработал такой же, как и вы, - к остолбеневшему парню подошел один из старых шиноби. - Хорошо видны следы именно техник марионеток. Кажется, мне знаком такой стиль. Ох, если это тот. О ком я думаю, то идти дальше опасно.       - И так... Всем отойти подальше и вернуться в город! Марионеточники и специалисты по диверсионным работам, вы мне понадобитесь! Пока не разберем по миллиметру всю территорию врат, никто из вас не имеет права покинуть рабочее место! Будьте крайне внимательны и осторожны! Мы имеем дело не с простым специалистом марионеточником, а с Красным Скорпионом! Всем занять свои позиции! Начинаем! - отдав приказ, Канкуро присоединился к своей команде, а люди и шиноби, исполняя приказ, медленно поплелись в разные стороны. Все молчали, так как говорить никто не мог да и не хотел. Слова сейчас были лишние. Разве что кто-то кого-то подзывал, задавая короткий вопрос по отрытому, увиденному странному предмету, и так далее.       Кохэйри сидела на кончике мягкого хвоста Кумы и, надув губы, сверлила взглядом спину Минато. Вот уже пару дней девушка находилась на попечительстве самой Хокаге, и Цунаде держала ее в прямом смысле при себе. Назначение личным помощником — это круто, зарплата выше и так далее по списку, но часами торчать под взглядом карих глаз внучки Первого как-то было утомительно. Казалось, что куноичи украла в магазине жвачку, а кассир это заметил и теперь не сводит глаз. Вот, что действительно удивило красноволосую девушку, так это то, что из кабинета Пятой исчезли абсолютно все запасы алкоголя.       Но не это главное. Сейчас же Цунадэ зарылась в отчеты ирьенинов и уже часа три носа казала из-за кип бумаг. Канэко хотела было по-тихому слинять в открытую дверь, но пролетевший прямо в миллиметре от ее носа туфель, вонзенный в стену каблук отбил охоту сбегать. По крайней мере на ближайшие сутки. Поэтому поев то, что принесла на обед ей и Цунаде Шизене, девушка уселась в притащенное кем-то откуда-то кресло, и провалилась в легкую дрему, появившись в своей внутреннем мире. Куноичи надеялась хоть у Минато или Курамы сыскать поддержку своей идеи пуститься вдогонку за командами, высланными на подмогу. Но после получасового выноса мозга имени Минато Намикадзе, Кохэйри прониклась и поняла, что ей ничего не светит, и вообще надо думать головой, а не задницей, ведь она сейчас не в том положении, да и чакрой из-за беременности нормально пользоваться не сможет, ибо вся чакра непонятным образом стекает в то самое непонятное озеро, сейчас по величине примерно с Манхетен.       - Слышь, мелкая. Кончай уже дуться. Будешь продолжать в том же духе — лопнешь. И так уже смотри какая круглая! Словно Луну проглотила! - хохотнув, лис словно нечаянно выпустив из пасти ботинок, который грыз, заехал ним прямо по макушке читающего какую-то книгу Минато.       В ответ в наглую лисью морду прилетела магическим образом появившаяся из ниоткуда сковорода.       - Не мешай, Курама! - пригрозив пальцем, Намикадзе вернулся к чтению фолианта.       - Вот лучше посмотри, как отец твое ребенка издевается над беззащитным демоном! Я на него жалобу подам! Коллективную! - проворчав, Девятихвостый, по росту напоминающий сейчас коня, а точнее малая часть чакры Девятихвостого, запечатанная в Кэй, скорчил на морде выражение обиженной святой невинности.       - Да на тебе пахать надо, лошадь ты моя на девяти приводах! - похлопав выпавшего в культурный шок от несправедливости бытия Кураму по боку, Кохэйри хихикнула увидев выражение лисьей морды.       Добравшись до Суны даже быстрее чем планировали, уставшие и вымотанные две команды шиноби из Конохи как вкопанные остановились у Врат. Открывшееся зрелище истерзанных тел, провалявшихся под палящим солнцем некоторое количество времени, выбило из колеи даже закаленных в военные годы Третьей Мировой Войны Шиноби Какаши с Майто Гаем, что уж говорить о Ямато и не видевших ужасов войны подростков.       - Мать моя женщина!.. - Зеленый Зверь Конохи застыл на месте и шокировано смотрел на поле боя.       - Вот это полный пиздец... - сглотнув ком в горле, выдохнул Какаши.