О чём молчит Двалин...

      — Бофур, помоги сбоку карабин перестегнуть. Мой выбор был не случаен: Фили и Кили тут же растрезвонят, что самому Двалину оружие закреплять помогали, гномы постарше — заподозрят неладное, особенно Глоин, Торина я беспокоить не хотел, хватит ему и своих дум-забот, а Бофуру даже мысль лишняя в голову не придёт: ну, застегнул и застегнул. — Ах, ты ж! Ремень-то подзатяни!       Не рассчитал — Торин был поблизости, услышал.       — Иди уж лучше парням с огнём помоги, — отослал Бофура, сам закрепил, подтянул, как надо, проверил, как ремень ребра и поясницу облегает, тихо спросил:       — Что не позвал сразу? Беспокоить не хотел? Думал, я ничего не замечаю?       — Дурак?       — Дурак. А то я не знаю, что когда дождь, у тебя спина болит, а он несколько дней уж льет. — Помрачнел ещё больше, с сомнением покачал головой. — Если эти дожди не смоют нас в пропасть, то эти горы засыплют нас камнями. Ты точно знаешь, куда нам идти дальше?       — Только общее направление. Я с этой стороны не хаживал. Знаю только, что перевал проходим — и тропа выводит на ту сторону. Но идти не меньше суток. А там ещё дня три нужно, чтобы спуститься к лесному краю.       — Тогда поднимаемся, эй, други, привал окончен!       Ещё один день под дождём. Покинутый три дня назад Ривенделл кажется далёкой и зыбкой сказкой. Повсюду полумгла, туман (это только снизу он кажется нежным облаком, а здесь, высоко в горах — это сплошная сырость, от которой никуда не спрятаться и невыносимо мокнет вся одежда) и мокрые скользкие камни. То и дело сверху падают мелкие камешки, а то и срываются большие валуны. От их падения стоит грохот и дрожит скала под ногами. Тропа всё чаще напоминает козью. Иногда даже прерывается, так что приходится перепрыгивать через глубокие трещины или переходить по верёвкам. Нам-то не привыкать — и не по таким приходилось лазить, хотя приятного, конечно, мало. Но вот Ори приходится туговато — не слишком внимателен, уже дважды чуть не сорвался, поскользнувшись. А уж горе-недоразумение, взломщик наш, и вовсе пребывает в тихом ужасе. Он достаточно ловок и проворен, но горы его изрядно пугают. Хотя тут я с ним согласен. Перевал мне не нравится. Причём, всё больше и больше. Если дождь сменится грозой, то стемнеет совсем рано, и мы будем вынуждены искать укрытие уже в темноте. Тем более, что ничего сколь-нибудь подходящего не наблюдается.       Сверху слышен грохот. Я хватаю за шиворот Ори и мистера Бэггинса и рывком притягиваю их к отвесной стене. Прямо перед нашими носами пролетает огромный камень, круша тропу и склон ниже. Сверкнувшая молния освещает пропасть под ногами и здоровый валун, пролетающий выше мимо… Не вниз… Крик кого-то из кхазад, доносящийся сквозь гром и шум ливня, ставит всё на свои места:       — Это не простая гроза! Это битва горных великанов!!!       И мы на одном из них…       Какой бы ни была тропа, по ней следовало бежать. Как можно скорее, лишь бы добраться до нормальных, устойчивых гор… Кили и Фили оказались по разные стороны пропасти и, казалось, были раздавлены каменными жерновами колен великана… Но нет, через минуту каменная складка раскрылась, а они умудрились успеть забиться в какие-то выбоины. Хвала Махалу, пока целы. Снова все в сборе, но тропа ходит ходуном и норовит сбросить с себя непрошеных ходоков. Снова уже над пропастью ловлю за шиворот хоббита и Ори. Ори вроде держится. Швыряю недорослика в крепкие руки Дори, тот ловит и пытается переправить его дальше, но тот снова срывается и повисает над провалом. Дори и Нори пытаются достать и втащить его обратно, но у Нори неудобная позиция, а Дори, хоть и самый сильный из нас, но недостаточно быстр и ловок. Скала под ногами снова гудит и дрожит. Почти не замечая осыпающегося под ногами гравия, лечу туда сам. Торин, разумеется, успевает первым, спускаясь почти на одних пальцах по отвесной скользкой от воды стене, и зашвыривает хоббита обратно наверх. Того быстро втаскивают на относительно устойчивый участок тропы, но кусок скалы, на котором висит узбад — а с моей стороны это видно особенно отчётливо — опасно кренится. Но тут уже успеваю и я. Главное — это удержать Торина и не дать ему сорваться. А уж втащить… Втащу… Всё равно втащу…       В следующее мгновение Торин хватает меня за плечи и прислоняет к стене. Вовремя. Хорошо, что в темноте не видно, что я только что был почти в обмороке, окончательно сорвав спину. Главное, что он жив. И у меня даже есть ещё несколько секунд, чтобы хотя бы восстановить дыхание. Впереди открывается небольшая терраса, и даже в темноте видно, что она устойчивая. Торин уже на ней.       — Двалин! Проверь внутри! Пещеры в горах редко бывают не заняты!