Drabble Trouble

Когда огромная крылатая тень накрыла их небольшой отряд, выругались все четверо одновременно. Фенрис продемонстрировал отличное знание арканума, Варрик вспомнил о каких-то дальних пра-пра-родственниках, состоявших в тесных отношениях с Камнем, Андерс упомянул явно несуществующую, но совершенно очевидно интимную деталь гардероба Андрасте, и даже Бьянка недовольно скрипнула какой-то деталью механизма. Хоук же, самый некреативный из всех, отделался коротким, но ёмким «ебаааать». Он, впрочем, быстро исправился, когда начал раздавать команды и обозначать тактику, придумав минимум десять нелицеприятных названий для занявшей позицию на близлежащем холме драконихи, из которых «чешуйчатая крылозубая чайка» было самым приличным. Бой, предсказуемо, был очень долгим, очень утомительным и закончился со счетом 1:0 в пользу Хоука и его команды, несмотря на то, что на поле противника периодически появлялись группы поддержки в виде драконлингов, количеством превышающих все допустимые нормы. Именно так Хоук и заявил в своей победной речи, обращаясь к соратникам: — Они вели нечестную игру! Потом помотал головой, нехорошо покачнулся и повалился на стоящего рядом Фенриса. Если Фенрис и удивился, то на его каменном лице это не отразилось. Немалый вес друга и предводителя, к счастью, стойкий эльф выдержал, так что двойного падения в серо-алый, щедро политый кровью песок удалось избежать. Вместо этого Фенрис аккуратно опустился на колени и устроил хоукову тушку рядом. Андерс, в это время латавший длинную рваную рану на предплечье Варрика, тревожащее состояние Хоука заметил не сразу, но как только его глаза уловили поверженную фигуру лидера отряда, наспех залечил оставшиеся повреждения гнома и бросился к возлежащему на коленях эльфа Гаррету. — Это ещё что? — недовольно рявкнул он и совершенно кошачьим движением хлопнул по татуированным рукам, поглаживающим щеки потерявшего сознание мужчины. — А ну убрать лапы от Хоука! — Я его в сознание пытался привести, — проворчал слегка зарумянившийся Фенрис, но руки убрал. — А я императрица Орлея, — фыркнул Андерс. — Смотри, как это делается! — и отвесил Хоуку звонкую пощечину. Глаза того сразу распахнулись, явив затуманенную янтарную радужку. Долю секунды он смотрел на Андерса, после чего его губы начали расплываться в довольной блаженной улыбке. — Опять ты меня спас, — пробормотал он не своим голосом, и текучие, разливные нотки не на шутку насторожили Андерса. — Сколько пальцев? — требовательно осведомился он, игнорируя фырканье недовольного репликой Хоука Фенриса и суя под нос первому два сложенных буквой V пальца. — Четыре... пять... шесть изуммительных прекррасных пальца, - протянул тот и предпринял вялую попытку поймать ладони целителя в свои, но промахнулся на несколько сантиметров. Нахмурившийся маг быстро ощупал голову Хоука под довольное мурлыканье последнего и под скрежет зубов Фенриса и, не найдя никаких внешних повреждений, призвал для диагностики магию созидания. — Сотрясения нет, — удивленно пробормотал он несколько минут спустя, потом цепко ухватился за подбородок Хоука, отметив, какая горячая и сухая у него кожа, и приподнял так, чтобы можно было заглянуть ему в глаза. Как он и ожидал, они были слегка расфокусированы, а расширенные зрачки закрывали почти всю золотисто-желтую, как у дикого кота, радужку. Со вздохом Андерс диагностировал тяжелую передозировку лириумом и, особо не надеясь на ответ, спросил: — Сколько же ты бутылок лириума успел выжрать, пока мы эту тварь крылатую мочили? — Четыре... пять.. шесть изуммительных прекррасных бутылочек лирриума, — ответил Хоук и зашелся в хихиканье, потом резко посерьезнел и грустно добавил: — Всех бы нас ссслопала... так жалко... если бы не усспел тебя... сказать. Мммм. Не совсем уверенный, что именно имел ввиду Хоук, Андерс переглянулся с Фенрисом, на кислом лице которого явственно было написано «долбанные маги» и, кашлянув, объявил, что им придется остаться здесь минимум на несколько часов, пока Хоук не оправится от интоксикации. — Пей давай, — хмуро приказал Андерс, поднося флягу к растрескавшимся губам Хоука. Будь они в клинике, он мог бы смешать куда более действенное противоядие, чем раствор измельчённого эльфийского корня с добавкой в виде обработанного угля. Были у него дома кое-какие травки, способные вывести переизбыток опасного металла из организма куда как быстрее, и которыми сам Андерс, частенько пренебрегавший мерами безопасности ради здоровья своих пациентов, пользовался на весьма регулярной основе. Ввиду полевых условий, впрочем, приходилось довольствоваться тем, что есть. В отличие от целителя, Хоука такие мелочи, как малая эффективность лекарства, волновали мало. Распластавшись на нагретом солнышком песке, с улыбкой на лице и абсолютно довольный жизнью, он послушно открыл рот и позволил влить в себя целительный раствор, после чего уставился на Андерса с выражением исполнившего команду любимого хозяина мабари. Справедливость это слегка нервировало. Андерса, наоборот, умиляло, несмотря даже на то, что обычно он предпочитал иметь дело с кошками — меньше слюней. Слюни, к слову, учитывая дозу выпитого Хоуком лириума, могли появиться в любой момент. — Хороший мальчик, — не удержавшись, весело фыркнул Андерс и скормил своему пациенту кусочек рафинада, — держи теперь сахарок. Хоук заглотил сахар с явным удовольствием и даже облизнулся, после чего снова преданно уставился на Андерса — картина, которая понравилась бы ему куда больше, если бы не узкие коленки, на которых покоилась взлохмаченная хоукова голова. — Это было обязательно? — прорычал обладатель коленок. — Совершенно необходимо, — заверил Фенриса Андерс, и, испытывая слабую надежду, что сможет заговорить эльфа до того состояния, когда скука приводит к смерти, пустился в длительные объяснения про чудодейственные свойства глюкозы. Возможно, этот план даже увенчался бы успехом, но помешал прервавший Андерса на середине возмущенный вопль — Хоук, по-видимому тоже успевший заскучать, неожиданно вцепился зубами Фенрису в руку, успевшую опять оказаться в подозрительной близости от его скул. — Какого черта?! — сердито спросил тот, потряхивая обиженной конечностью, когда Хоук наконец разжал челюсть, выпуская добычу. Злорадство добрым докторам не пристало, так что Андерс отказался от ухмылки (не без труда), и вместо этого попытался принять укоризненный вид, обращаясь ко второму отступнику: - Ты зачем Фенриса укусил? То ли у Андерса плохо получилось, то ли угрызения совести были чужды опьянённым лириумом людям, но виноватым Хоук явно не выглядел. Секунду он просто смотрел на Андерса, потом закатил глаза и с видом, с каким объясняют прописные истины малым детям, пояснил: — Я же дрракон, мне по сстатуссу положено. — Потом подумал и добавил: — Мне, кстати, нужны сокрровища. В качестве сокровища, по-видимому, была выбрана золотая цепочка, соединявшая перьевую накидку Андерса, потому что после этих слов Хоук требовательно потянулся к нему с явной целью приватизации украшения, но опять промахнулся и смог ухватить только воздух. Издав разочарованный вздох, он снова откинулся на колени Фенриса, а затем как ни в чем ни бывало принялся дальше жмуриться на солнышке. — Чем ты его опоил, маг? — прошипел Фенрис, с негодованием наблюдавший за всей этой сценой. — Интересно, какую именно часть из «передозировка» и «лириумом» ты не понял? — возмущенно фыркнул в ответ Андерс. — Галлюцинации — это нормально на первой и второй стадии отравления. А также усталость и потеря ориентации, тошнота, головокружение, истеричное и инфантильное поведение... — Какое-какое? — Ну, капризное... как у детей, — объяснил он, пожимая плечами, и потянулся к Хоуку, чтобы проверить пульс, но замер, наткнувшись на неожиданно заинтересованный взгляд. Нехорошо заинтересованный. Такой, как будто ему только что подали совершенно замечательную идею. Как в воду глядел. — Неудобно, — заявил вдруг Хоук, жалобно глядя Андерсу в глаза и тыча пальцем в костлявые ноги Фенриса под его головой. — Остро. Злорадство — плохо, напомнил себе Андерс, пытаясь не заржать над возмущенным и обиженным выражением лица лириумного воина. — Хорошо, — ровным голосом вслух произнес он, сам удивляясь своей выдержке. — У меня пальто мягкое, тебе на нем удобнее будет. Сейчас мы тебя переобустроим. «Это благоразумно?» — с легкой ноткой паники спросил Справедливость. «Устраивать у себя на коленях не отвечающего за свои поступки мага с загребущими руками и фантастической хмельной улыбкой? Благоразумно в крайней степени», — уверил духа Андерс и вслух попросил: — Фенрис, помоги мне. Фенрис в ответ пропыхтел что-то на своем родном языке про единорогов и сдобные булочки (ну или Андерс просто плохо его понял — он почти все лекции по аркануму прогуливал, начиная со второго года в Круге), но спорить не стал, только нахмурился еще больше, чем раньше. Что в общем-то тоже было весьма примечательно, потому что Андерс был уверен, что ближе сдвинуть брови у него уже не получится. — Я пойду Варрику помогу отыскать у дракона печень и гланды, — мрачно сказал Фенрис, когда они закончили. Он исподлобья понаблюдал еще за светящимся счастьем Хоуком, потом развернулся и направился прочь. Андерс только безразлично покивал, больше занятый тем, как второй маг, едва оказавшись головой на его коленях, тут же принялся ворочаться и крутиться во все стороны, устраиваясь поудобней. Он, в принципе, не имел бы ничего против, не происходи всё это ерзание в нескольких сантиметрах от его паха. — Хватит вертеться, Гаррет, — рявкнул наконец Андерс, когда дальше терпеть стало совсем невозможно. Тот тут же послушно замер, уткнувшись носом куда-то ему в бедро и промычав что-то виноватое, и Андерс мысленно вознес благодарную молитву Создателю за плотную материю, из которой было сделано его пальто, и за все толстые складки ткани, которые отделяли его сейчас от Хоука. — Устраивайся, как тебе удобно, — намного мягче выговорил он спустя несколько секунд и зачем-то погладил взлохмаченные смоляные волосы. — Просто постарайся не ерзать, хорошо? «Ты сейчас для чего это сделал?» — вопросил Справедливость, недовольный ласковым жестом своего напарника. «Понятия не имею. Захотелось. Отвали.» «Это было неблагоразумно.» «Я накричал на него и мне надо было восстановить справедливость, сделав что-то приятное,» — попробовал пойти по другому пути Андерс. Дух ненадолго задумался. «Ты молодец,» — наконец заключил он и снова затаился. Андерс облегченно вздохнул. Разборок со своим сожителем ему сейчас совсем не хотелось. Хватало забот с Хоуком. Который, к слову, полученное от Андерса добро трактовал по-своему и, не теряя времени даром, лицом уткнулся ему на этот раз в живот, а руками обвил его талию. — Эм, — неинтеллигентно произнес Андерс, не зная, куда деть руки, которые отчаянно просились запустить их в волны непослушных черных волос. — Ты уверен, что так тебе достаточно комфортно? Хоук вместо ответа только покивал и крепче сцепил руки у него за спиной. — Кхм, ну хорошо. А может, еще водички, а? Лириум из организма она, конечно, не совсем эффективно выводит, но все-таки... Хоук поелозил головой в знак отрицания и пробормотал что-то насчет того, что не собирается отпускать свое сокровище. «Мне не нравится его собственнический тон,» — поделился мыслью вновь возникший в разуме у Андерса Справедливость. «Мне нравится,» — подумал он в ответ, прежде чем успел подумать, о чем он думает. Потому что думать, прежде чем что-нибудь подумать, вообще-то не слишком удобно. «Эгоист,» — отозвался дух, но дальше распространяться на эту тему не стал. А Андерс, решив что эгоист, так эгоист, все-таки запустил одну руку в темные кудри и, чтобы хоть как-то само оправдаться, подушечками пальцев начал разминать Хоуку скальп. Массаж — это же полезная процедура. Очень целебная. Хоук тут же заурчал, как сытый и довольный кот, а Андерсу вдруг стало стыдно. Его боевой товарищ и лучший друг лежит тут, одурманенный лириумом, совершенно беспомощный и потерянный в пространстве, а он пользуется ситуацией. Хотя, если вспомнить, как резво он куснул Фенриса, не такой уж и беспомощный. Но нарочно инициировать реакции, о которых Гаррет потом может пожалеть, и которые их обоих могут поставить в неловкое положение, все равно было нехорошо. Андерс нехотя убрал руку, и урчание резко сменил жалобный скулеж. К слову о неловких ситуациях. — Ты потом мне голову оторвешь, — объяснил он второму магу. — Когда в себя придешь и вспомнишь, как я себе с тобой позволил обращаться. «Как с котенком,» — услужливо подсказал внутренний голос. «Иди к демонам,» — услужливо подсказал первому голосу второй. («Как меня достали все эти голоса,» — в прострации подумал Андерс. Где-то на заднем плане то ли хмыкнул, то ли фыркнул Справедливость.) — Не оторрву, — пробурчал Хоук, затыкая разом и внутренние голоса, и неспокойных духов. — Ты мне нужен целым. Воображение Андерса сразу стало придумывать, какие такие меркантильные планы у Хоука могут быть связаны с целостностью его тела, и он отстраненно поинтересовался: — Зачем нужен? — Любить, - просто отозвался тот. Такой вариант Андерс всерьез рассматривать отказался. Не потому что он ему не нравился, а как раз потому что нравился слишком сильно. — Ну вот что, — похлопал он Хоука по широкой спине, — воду тебе пить все-таки придется, и зелье еще раз принять тоже, иначе мы тут до самого вечера просидим, дожидаясь, пока ты оправишься. А дохлый дракон — это не самая приятная компания, в которой можно провести весь день. Давай, поднимайся, я помогу тебе. — А я вот живой дракон, — радостно возвестил Хоук, не спеша подчиняться. — Хочешь провессти весь день в моей компании? Андерс только вздохнул на это, а потом отчеканил: — Вода. Зелье. Подъем! Возможно, насчет малой эффективности воды Андерс в конечном итоге все-таки заблуждался. Дела у до отвала напоенного ей и целебным зельем Хоука быстро пошли на поправку: предприняв еще несколько неудачных попыток похитить золотую цепочку целителя и поведав пару странных подробностей из жизни драконов, он провалился в сон, и Андерс констатировал переход к третьей и завершающей стадии отравления. Отоспавшись, предположительно, за час или полтора, Хоук должен был проснуться уже полностью пришедшим в себя. — Это что, по-вашему, похоже на печень? — осведомился Андерс, приподняв одну бровь и глядя на округлый комок, совершенно определенно являвшийся почкой. Подежурив с полчаса возле спящего Хоука и оставив его отлеживаться в теньке со своей накидкой из перьев в качестве подушки, он отправился на подмогу Варрику и Фенрису, которые до сих пор еще скрывались за драконьей тушей. — Это огромный кровавый кусок какой-то плоти, Блондинчик, и у этой рептилии вся туша забита подобными, — вытирая со лба пот рукой, отозвался Варрик. — Раз ты такой специалист, можешь сам показать нам, какую часть надо вырезать, если уж не удосужился сделать этого ранее. — Извини, я был немного занят лечением Хоука, — улыбнулся Андерс, игнорируя, как скептически фыркнул Фенрис, услышав слово «лечение». — Печень у рептилий находится со стороны живота, под желудком, а не под позвоночником. К тому же она намного больше по размеру, — наставительным тоном принялся объяснять он и полез для наглядной демонстрации вверх по лапе поверженного чудовища, а потом перебрался через его бок туда, где виднелось желтоватое брюхо. Вот только не успел вовремя заметить пятно то ли крови, то ли желчи, натекшее из одной из многочисленных мелких ран, и, поскользнувшись, полетел вниз с драконьей туши, тщетно пытаясь ухватиться за шершавую чешую. Вниз и прямо в объятия Хоука. От силы толчка поймавший его Хоук не устоял, и оба клубком покатились в светлый песок. — Опять я тебя спас, — промурлыкал Гаррет, поднимаясь на четвереньки и нависая над Андерсом, когда они наконец остановились. — Это страшно опасно — упасть с большой дохлой ящерицы, — согласился Андерс, разглядывая невозможные глаза с ярко-янтарной радужкой и абсолютно нормальными зрачками. — Полагаю, что «дохлая» означает, что мы ее все-таки победили? — поинтересовался Хоук, не делая ни малейшей попытки встать или отодвинуться. — Ты теперь истребитель драконов, — вынужден был опять согласиться Андерс. — Варрик сложит легенду. — И какую! Я, может быть, даже балладу сочиню, — подтвердил громким голосом тот, появляясь вместе с Фенрисом из-за тела рептилии. — Рад, что ты в порядке, Блонди. Ты нас, признаться, слегка напугал. Фенрис, услышав это «нас» промолчал, но так красноречиво, что мог бы с таким же успехом заявить, что от души надеялся, что целитель, упав, скончается в страшных муках. — Рано мне еще в Тень отправляться, — проворчал Андерс, выбираясь из-под не слишком довольного Хоука, — вы же без меня никогда в жизни у этого дракона ни печенку, ни гланды не найдете. — Не найдем, — согласился Варрик и от души хлопнул по спине поднимающегося Хоука. — Рад снова видеть тебя в наших рядах, друг и предводитель. Хоук в ответ сверкнул белозубой улыбкой и задумчиво покосился на виднеющуюся неподалеку пещеру: — Печень, почки и цветочки — это все прекрасно, и, может быть, даже полезно, но я лично предпочел бы сокровища. Андерс, услышав это, был абсолютно уверен, что на скулах у него разгораются алые пятна румянца. — Я, если не возражаете, отправлюсь за первым, а второе оставлю на вашей совести, — быстро проговорил он и двинулся прочь, надеясь, что никто не заметил, как покраснели его щеки. — Я с тобой! — бросился следом Хоук, на ходу крича Варрику и Фенрису, чтобы проверили пока пещеру на предмет золота и драгоценных камней. — Вовсе необязательно за мной идти, — сказал второму магу Андерс, намеренно держась к нему спиной и заново карабкаясь по шершавой ноге дракона, но в этот раз осмотрительно избегая любых скользких участков. — Обязательно, — упрямо возразил тот, забираясь следом. — Ты уже один раз без меня полез сюда, и чем это закончилось? «Не совсем мягким, но всё равно сногсшибательно замечательным приземлением,» — подумал Андерс, но вслух сказал другое: — Вот именно поэтому ты должен был остаться снизу и ловить меня там, если что. А теперь, если я опять споткнусь, я могу разбиться. И останутся от меня только рожки да ножки. — Этого мы допустить никак не можем, — авторитетно заявил Хоук и уцепился за пояс с сумками на поношенном пальто Андерса. — Я буду тебя держать. Ты мне еще нужен целым. Андерс замер. Секунду он колебался, спросить или нет, а потом, решившись, повернулся к Хоуку лицом: — Зачем нужен? Гаррет не спешил отвечать. Он стоял, рассматривая лицо Андерса и вглядываясь ему в глаза, потом поднял одну руку и двумя пальцами очень трепетно провел по щеке. Машинально Андерс сглотнул и облизнул губы. И вот тогда, хитро улыбаясь, Хоук притянул его к себе для ответа. — «Одной ногой попирая громадное поверженное чудовище, Красный Ястреб заключил в объятия любовь всей своей жизни, и мужчины слились в жарком поцелуе», — пробормотал себе под нос Варрик, стоя возле входа в пещеру и наблюдая, как вдалеке страстно целуются стоящие на туше дракона маги. Продолжалась идиллия, впрочем, недолго. До первого неосторожного шага. — Про то, как они теряют равновесие и кувырком катятся с этой туши в песок, ты тоже напишешь? — поинтересовался стоящий рядом Фенрис. — Нет. Нет, эту часть я, пожалуй, пропущу.