Никто не должен узнать

Пролетело больше трех недель с момента нашей ссоры, а я все равно помнила каждое его колкое слово. Как-то Микеле приходил ко мне во время моего депрессивного состояния. Итальянец весь день просидел около меня, но так и не узнал суть нашего скандала. За все время я выходила на улицу лишь по необходимости. Либо в магазин за продуктами, либо на съемки в "Голос"... В моем участии был замешан Флоран. Почему этот француз везде был связан с моей жизнью?! Даже все любимые песни принадлежали Флорану, и я могла слышать самый родной голос, поющий о любви, и вспоминать, что не так давно этим голосом произносились прекрасные нежные слова. От этого становилось еще хуже. Мы с Флораном любили играть на желания, и как-то в его голову пришло прийти на первый тур проекта. Если бы я смогла съесть целую плитку шоколада за полторы минуты, то, возможно, по телевизору вместо Наннерль Моцарт увидели бы всем известного Антонио Сальери. Но я дальше второго тура не прошла, что навеяло еще больше тоски. Микеле всячески пытался ободрить и вместе с тем разобраться в наших отношениях с Флораном, но так ничего и не понял. Честно признаться, я сама не понимала, что между нами происходит. От него не было ни единого звонка, но одного текстового сообщения, а я не могла заговорить первой, ибо гордость не одобряла такого действия. Девятнадцатого марта был шоукейз нового мюзикла Дова и Альбера, на который любезно пригласили и меня. Была вся трупа, но я не смогла прийти, потому что не могла выдержать взгляд карих глаз. Как они смотрели на меня посреди таинственной ночи в минуты нашей близости... Я не могла отвести взгляда от него. Его пальцы всегда незаметно поглаживали мои на выступлениях, его улыбка была пропитана нежностью, а голос заставлял идти вслед за французом куда угодно. Я надела черное платье, купленное буквально вчера для сегодняшней программы, и покрутилась перед зеркалом. Сегодня мы впервые должны были встретиться и взглянуть друг на друга, хотя я надеялась встать на другом конце сцены, чтобы Флорану было попросту не до меня. Нельзя, чтобы он видел мою боль. Неужели я действительно так рассуждала о человеке, с которым меня связывали самые прекрасные моменты в моей жизни? Самые волнительные ожидания, самые прочные клятвы? Интересно, что делал Флоран. За четыре года замужества я научилась прилично готовить и даже не палить квартиру. Я каждый день заботилась о нашем приеме пищи, но смог ли Фло один разобраться дома с продуктами питания и с их приготовлением? Огни ветреной девушки привлекали внимание всех приезжих в наш прославленный город, но меня они отталкивали своей вычурностью. Я, словно в небесной дымке, приехала на программу и уже видела Диан, Мика, Мервана. Я надеялась, итальянец не полезет с нудными разговорами, потому что за все время мы так и не встретились. - Маэва! - подошел ко мне он и, видимо, попытался отчитать за трехнедельное молчание, но тут же подбежали остальные участники передачи, чтобы сфотографироваться для прессы. Флорана не было. Диан меня тут же увлекла за собой, рассказывая о новостях ее личной жизни. Я внимательно слушала нашу Констанс, но глаза искали Фло. Я думала, может, он не придет из-за форс-мажора, из-за болезни или просто не захочет приходить. Однако сердце пылало в преддверии долгожданной встречи. Оно ядовито шептало и пыталось внушить о тоске. Действительно, я хотела увидеть моего любимого мужа, соприкоснуться робкими взглядами и почувствовать его губы на своих... Все обиды давно остались позади, и теперь я молилась богу, чтобы мы хотя бы заговорили. До выступления оставалось меньше получаса, и все гости программы знакомились друг с другом да готовились. Я стояла позади и искала глазами Микеле. Все же я неправильно поступила с другом и должна была извиниться... Флоран... Я снова была очарована им, забыв все слова, словно вижу впервые. Француз резко попрощался с гостями и пошел в неизвестном мне направлении, а я также не могла здесь находиться. Зачем, зачем я пришла?! Сидела бы дома, пила бы свой уже надоевший чай и мечтала его увидеть. В помещении было душно, а вся публика давила своей энергией на меня, мне нужно было выйти из аудитории. Я выбежала из темного пространства через черные мощные шторы и увидела несколько дверей. Одна из них была закрыта, а во вторую я с легкостью зашла, но сразу напрягалась. Я повернулась и тут же встретилась с Флораном. Казалось, француз был растерян, или же его удивил мой внезапный приход. Возможно, тот хотел остаться наедине, но я кинулась в его объятия без колебаний, словно мы не виделись с Фло очень много долгих лет, и сильно заплакала. Наконец-то слезы полились мощным водопадом из моих глаз вместе со всеми страданиями и горечью. Наконец-то я обняла своего Флорана. Его руки обняли меня так, будто не обнимали никогда. - Прости, прости меня, пожалуйста, - его речь была несвязной и перемешивалась с поцелуями. - Я больше никогда не обижу тебя, моя маленькая. - Я боялась потерять тебя навсегда, Фло, - средь рыданий говорила я и пыталась быть еще ближе к нему. - Прости, Маэвс, прости. - Все, Флоран, ничего не было. Давай забудем все это, - главное, что он рядом. - Маэва, - позвал меня Фло, и я тут же заглянула в его глаза, которые снова пытались затуманить разум. - Ты не отпускала меня все время. Я не мог спокойно о тебе подумать, лечь спать, потому что я видел, как ты ложишься со мной рядом. И лишь про себя говорил: прекрати, прекрати... Маэва, я так перед тобой виноват. - Фло, Фло. Все в прошлом. - Я так тебя люблю, Маэвс, и никому не отдам в жизни, - такие банальные слова, сказанные его устами, совершенно таковыми не казались. Его губы слегка коснулись моих, а затем он поцеловал меня со всей страстью, которой так не хватало. Поцелуй мигом оживил меня, и я не хотела останавливаться лишь на нем. Я хотела его всего, снова прикоснуться к его телу, хотела почувствовать тот волнительный трепет. Злая мелодия телефона в кармане моей куртки запищала на всю небольшую комнатку, из-за чего наш такой долгожданный поцелуй остановился, а его руки ослабили объятия. - Маэва, где ты? У нас через пять минут выступление! - звучал беспокойный голос Диан, а я пыталась прийти в себя после сладкого поцелуя. - Я уже бегу, Диан, - телефон отключился, но тут же зазвенел у Флорана. - Да, Мерван, я просто искал воду. Мы оба положили телефоны и заглянули друг другу в глаза. Этот огонек загорелся сразу в двух парах карих глаз. Мы снова вошли в нашу игру, из который выход был только один, но тот нам не нравился. - Ну, мадам Мот, нам пора выходить. - Да, месье Мот, я полностью с вами согласна, - и, напоследок поцеловавшись, мы вышли из комнаты в зал, где все готовились к выступлению. Программа прошла на ура, по крайней мере, для меня. Хоть мы и стояли по разным краям сцены, и меня тянуло к своему мужу, я с радостью пела песни, глядела в публику, да и Флоран был радостным. После выступления мы пытались проскользнуть мимо всех, но Микеле задержал меня. - Я надеюсь, у вас теперь все хорошо? - Да, Мик. С этими словами я освободилась от всех интервью, от всех фотографий и, выбежав на улицу, села в машину. На каждом лице застыла улыбка. Впервые за месяц я была готова смеяться на улицах Парижа, бегать, прыгать по набережным великой Сены, любоваться своим мужем. Как только мы вошли в квартиру, француз прижал меня к стене и страстно поцеловал, не выждав, пока мы пройдем в комнату, а я была совсем не против. Наконец-то я чувствовала мои любимые и такие родные губы. Казалось, месяц - огромная пропасть, которую мы преодолели единственным поцелуем. Сквозь темноту его руки нежно касались моего тела, снимая одежду, а мои пытались не отставать от француза. Флоран взял мое побежденное тело на руки и отпустил, только когда мы очутились в спальне. Я потянулась за поцелуем, но он сбивчиво произнес: - Подожди. Я так давно тебя не видел, а ты у меня очень красивая. Его пальцы перебирали пряди моих волос, убирая их с лица. Неужели я готова была расстаться с этими волнительными ласками? - Я снова влюбился в тебя, - затем его губы стали умело обжигать кожу, а я не могла ничего сказать, будто забыла все слова на свете, и лишь тяжелое дыхание выдавало мое состояние. Флоран прошелся дорожкой поцелуев по моей ноге и по внутренней стороне бедра. Как всегда, француз опьянял сладостно-тягучими ласками, давая почувствовать себя пойманной пташкой в руках опасного охотника, который вот-вот кинется на жертву. Однако пташка сама пошла навстречу охотнику, не выдержав его пыток. Флоран аккуратно раздвинул мне ноги и резким движением бедер проник в меня, заставляя выгнуться и признать поражение. Мой рассудок был затуманен плотным слоем ядовитого тумана. Он охватывал всю комнату, возможно, вся квартира пропиталась этим токсичным веществом. Каждый новый толчок выходил долгожданными стонами из груди, а в момент наивысшего наслаждения охотник был наравне. Вокруг будто замигали сотни тысяч разноцветных лампочек, и все печали ушли далеко назад. Я обвила руками его шею и притянула ближе. Мои губы улыбались доброму и счастливому взгляду карих глаз. - Фло, сыграй мне что-нибудь на пианино. Я соскучилась по твоей игре. - Конечно, дорогая, - он поцеловал мое плечо, спускаясь к ладони, и, взяв за руку, потащил за собой. По дороге в комнату Флоран накинул халат, а я сумела ухватить свободной рукой простынь. Француз сел за инструмент, а присела рядом, чтобы видеть, как его пальцы умело блуждали по белым и черным клавишам. По всей комнате раздался глубокий звук, а по коже пробежались мурашки. Я всегда любила слушать игру француза на моем любимом инструменте. Во время игры в нем просыпалась чувствительность ко всему окружающему миру. - Я так по тебе скучала, Флоран, - чуть ли не плача, говорила я. Игра резко остановилась, и теперь француз взял мои руки в свои, а глаза смотрели, словно насквозь. - Прости меня, пожалуйста. Я не выдержу, если ты исчезнешь из моей жизни так надолго еще раз. Наконец-то в мою жизнь пришло спокойствие.