Любимая вредина

      – Итак, все в сборе! – громко объявил адвокат. – Поскольку все родственники умершего уже здесь, считаю возможным зачитать завещание моего доверителя.       Дело происходило в не в меру роскошном кабинете одного из самых известных адвокатов Германии, господина Густава Штанмайера, у которого хранилось завещание богатейшего бизнесмена в городе, покойного ныне Рудольфа Цвингли. Швейцарец по происхождению, этот человек сколотил знатное состояние и умер в полном достатке, оставив после себя помимо целой корпорации множество движимого и недвижимого имущества, счета в различных банках и коллекцию редких и жутко дорогих автомобилей.       В данном кабинете помимо собственно адвоката присутствовали родственники господина Цвингли. Его единственный сын, Баш Цвингли, пришёл одним из последних. Взгляд этого человека был сосредоточен на фигуре сестры, которая не сводила пылкого взгляда с документа в руках господина Штанмайера. Стало быть, Лили очень рассчитывает на наследство. Неужели у неё опять трудности в семье?       Лили де Вард, в девичестве Цвингли, теребила платок в руках и выглядела очень нервной. Её супруг, которого так сильно невзлюбили отец и сын Цвингли, как обычно курил сигару, дымя на весь кабинет. Баш не удержался от того, чтобы не нахмуриться. Вот как, спрашивается, нежная и кроткая Лили могла связаться с этим сомнительным типом? Тим де Вард владел каким-то кафе на окраине города. По слухам, он ещё и бордель содержал и имел отношение к торговцам наркотиками. Найдись хоть какие-нибудь доказательства этим слухам, Рудольф точно уничтожил бы нерадивого зятя.       Рядом с отцом сидела красавица Беатрисс, так похожая на Тима, к большому неудовольствию Баша. Конечно, единственную племянницу Цвингли любил, но вот её отца открыто ненавидел.       – Баш…       Мужчина вздрогнул, когда его ладони коснулись тонкие пальцы любимой жены Софии.       – Всё нормально, – тут же шепнул он ей, понимая, что она сильно беспокоится.       Совершенно незаинтересованным происходящим выглядел лишь сын Баша и Софии, Родерих, любимый внук покойного. Ни бизнес, ни деньги дедушки его не волновали. Этот благоразумный и идеально воспитанный юноша был выше всяких там мирских потребностей. И стоит признать, Баш сына просто обожал и готов был пылинки с него сдувать.       – Мы уже давно готовы услышать последнюю волю папаши, – несколько грубовато заметила госпожа де Вард.       – Лили! – шикнул на неё Баш. – Будь так любезна, смени тон. Продолжайте, господин Штанмайер.       – Разумеется, – кивнул адвокат. – Итак, последняя воля покойного господина Рудольфа Цвингли такова – все его движимое и недвижимое имущество, за исключением лишь дома на Зигильштрассе, а так же корпорация и счета в банках – всё переходит внуку покойного, господину Родериху Цвингли-Эдельштайну. Наследник вступает в права в день достижения двадцатилетия, а до того дня его опекуном назначен господин Баш Цвингли, отец наследника.       Это заявление удивило всех.       – Что? – воскликнула Лили. – Как такое может быть? Все достанется одному Родериху? А как же мы?!       – Не всё, – заметил адвокат. – Дом на Зигильштрассе завещан внучке покойного, госпоже Беатрисс де Вард.       – Только один дом? Да это ничто по сравнению со всем остальным имуществом!       Штанмайер лишь опустил взгляд.       – Можете ознакомиться с копией завещания. Господин Цвингли назначил своим наследником внука, и это было его обдуманное решение. Мы должны уважать последнюю волю покойного. В любом случае, завещание уже вступило в силу.       Баш оглянулся в сторону сына. Тот выглядел куда более потрясённым, чем даже его отец.       Да уж, не мог Рудольф не удивить всех напоследок. Вот какую шутку организовал. Впрочем, это с его стороны даже мудро. Родериху пока только семнадцать, а значит, у Баша есть целых три года, чтобы подготовить сына к вступлению в наследство.       Адвокат выдавил не особо вежливую улыбку, которая была равносильна просьбе покинуть кабинет. София поднялась на ноги первой.       – Пойдём, Баш. Родерих, сынок, ты ведь не опоздал на сольфеджио?       – Нет, – ответил юноша, несколько озадаченный спокойствием матери. – Если я больше не нужен, я пойду.       – Иди, сынок.       Баш совершенно не хотел выслушивать недовольства сестры, которых, понятное дело, будет очень много.       – Идём, дорогая.       Цвингли поспешил увести жену до того, как госпожа де Вард налетит на них с возмущениями.       Разумеется, не стоило ожидать того, что Лили не попытается что-нибудь изменить. Она заявилась в дом Баша ближе к вечеру. Одна, и на том спасибо.       – Признавайся, это твоих рук дело?! – воскликнула женщина, едва оказавшись в гостиной.       – Здравствуй, сестра.       Цвингли с совершенно спокойным видом отложил в сторону книгу, которую без особого интереса читал до той поры, пока в дом не ворвалась младшая сестра.       Оставалось лишь поражаться тем изменениям, что произошли с сестрой с тех пор, как она встретила своего супруга. Добрая и нежная девушка превратилась в расчётливую и циничную женщину, обиженную на весь мир. Жалобам её так же не было конца. Она была убеждена в том, что отец многого ей недодал. Мог бы купить зятю помещение для расширения бизнеса, мог бы дом купить или ещё что.       Теперь в данный список войдёт ещё и наследство, которым её и вовсе обделили. Подобного даже Баш не ожидал, если говорить совсем начистоту. С чего Рудольф решил, что стоит оставить всё своё состояние одному только Родериху? Мог ведь подумать, что хватит с внука и наследства со стороны матери. Ведь София – единственная дочь австрийского посла, который тоже Родериха любит, похлеще Баша. Одно лишь то, что он настоял на двойной фамилии для внука – уже показатель того, что юноша станет его наследником.       Да уж, Родериху Цвингли-Эдельштайну стоит только позавидовать.       – Это ведь твоих рук дело?       Баш только хмыкнул и с долей грусти посмотрел на сестру. Он ожидал, что она будет обвинять его.       – Если ты про завещание, то это дело рук нашего отца. Возможно, ты удивишься, но он сам написал завещание.       – В котором оставил всё твоему сыну.       – Меня это удивило не меньше, чем тебя.       – Ну, конечно же…       Цвингли устало вздохнул. Он совершенно не хотел объяснять сестре очевидные вещи.       – Я знаю, о чём ты думаешь. Признаю, я и сам полагал, что отец завещает своё имущество нам двоим, но, как видно, он решил иначе.       – Это же несправедливо, – сквозь зубы процедила Лили. – Это наше с тобой наследство.       – Не нам это решать, сестра.       – Нам! Уничтожим завещание! Это ведь наше общее наследство. Поделим всё пополам. Родерих не сильно обеднеет, а вот моя Беатрисс жизненно нуждается в средствах, как и мы с Тимом.       – Уничтожить завещание? Что за бред?       У госпожи де Вард глаза словно огнём горели. Это был просто сумасшедший блеск.       – Я хочу половину отцовского состояния. Что тут непонятного? – спросила женщина. – Это всё моё по праву!       – Успокойся, Лили. Я не могу уничтожить завещание, и ты прекрасно это понимаешь.       – За что? Почему вы так со мной? Что ты, что отец – вы оба меня ненавидите. Хотите добить меня, оставив без средств к существованию?       Цвингли очень удивился этим словам.       – Не неси ерунды. Ты прекрасно живёшь и от голода не умираешь. И муж в состоянии обеспечить тебе и твоей дочери достойную жизнь.       Де Вард замерла на мгновение, даже моргать перестала.       – Я так и знала. Теперь я всё поняла.       – Что ты поняла?       – Не важно. Извини, что ворвалась к тебе без приглашения, брат. И забудь о нашем разговоре. Я просто не в себе…       Тут явно было что-то не так. Баш внимательно посмотрел в глаза сестре, словно надеясь увидеть ответ на немой вопрос, но та отвела взгляд.       – Я волнуюсь за тебя, сестра. Что с тобой происходит?       – Ничего. Я пойду домой. Спокойной ночи, брат.       Едва лишь она обернулась, Цвингли вскочил на ноги.       – Останься ненадолго. Ты так редко приходишь…       – Извини, но меня ждёт машина. Всего хорошего.       – Но всё же…       – Спокойной ночи, брат.       Тон Лили ясно дал понять, что тема закрыта. Не дождавшись ответа, женщина поспешила покинуть дом отца.       Сев в машину, де Вард набрала номер мужа.       – Да?       – Всё как ты и говорил. Думаю, Баш обработал отца, чтобы тот завещал всё Родериху.       – Не очень-то и честно со стороны твоего папаши.       – Сама знаю…       – Что думаешь делать?       Лили глубоко вздохнула. Она видела только один выход из этой ситуации.       – Что ты говорил про киллера?..