Любимая вредина

      Блондин проснулся ранним утром, против обыкновения не от трели будильника, а от вибрации телефона. Действуя машинально и ещё не до конца соображая, что происходит, он взял трубку и принял вызов.       – Алло.       – Людвиг, это я, – послышалось из динамиков телефона. – Ты дома?       – Да…       – Будь любезен, умойся быстренько и спустись, я стою возле твоего подъезда. И я, чёрт возьми, изрядно замёрз. Поторопись.       – Понял. Дай мне минуту.       Едва лишь отключив телефон, Людвиг вскочил на ноги и бросился в ванную. Уж чего, а дисциплины ему было не занимать. С воистину армейской быстротой он умылся и направился к выходу. Переодеваться смысла он не видел, ведь ещё раннее утро, совсем темно.       А партнёра нельзя было заставлять ждать.       Блондин знал, что тот не поднимется к немцу на квартиру, да и во дворе мелькать не будет. Не такой он человек…       Выйдя из подъезда, он огляделся и сразу направился в сторону, где росли ветвистые яблони. Наверняка партнёр там.       – Целых две минуты… – недовольно заметил брюнет в чёрном. – Теряешь хватку.       – Не лги, Антонио. Не могло там набраться двух минут.       Карьедо усмехнулся.       – А я округлил.       – Ладно, умник, закрыли тему, – Людвиг всегда бывал не в духе по утрам. – Говори, с чем пришёл?       – С делом, конечно.       – Что за дело?       Брюнет посмотрел на немца, словно на глупого ребёнка.       – Ну, не здесь же. Идём в машину.       Людвиг хмыкнул.       Обычно Антонио приносил заказы в конвертах. Отдавал без лишних слов и уезжал, оставляя тому на руках полную инструкцию и данные очередного «клиента».       – Я смотрю, заказ особенный…       – Более чем. Идём, не трать моё время.       – Как скажешь.       Вообще, они уже довольно давно так сотрудничали.       Они познакомились случайно. Людвиг, тогда ещё студент колледжа, замутил недолговременный роман с одним очаровательным итальянцем по имени Венециано. Любви особой между ними не было, зато была просто дикая страсть и бурлящие в организме гормоны. Однажды Венециано пригласил Людвига на его общий с братом-близнецом день рождения. Там-то немец и познакомился с капризным и немного противным Ловино и его парнем, Антонио Карьедо. То, что оба близнеца любят парней, не смутило даже их родителей. Интересная была семейка…       Но речь не об этом.       С Венециано Людвиг вскоре расстался, хотя и не прекратил общение с ним. Как, впрочем, и с Антонио, который привёл его в заведение, готовившее будущих телохранителей.       Правда, с этой профессией как-то не сложилось. А позже Карьедо предложил ему прекрасный способ заработать. Тогда он смог перебороть себя и свой страх и, пользуясь врождённой меткостью, с одного выстрела убить того, на кого ему указали. Это было его самое первое дело, а потом всё как-то само пошло-поехало…       Теперь Людвиг – настоящий эксперт в плане похищений с целью выкупа и убийств. А у Антонио огромные связи и внушительная картотека постоянных клиентов.       Сев в машину, Людвиг обернулся и увидел устроившегося на заднем сидении в позе эмбриона Ловино. У них с Карьедо уже который год любовь-морковь. Даже завидно немного. Немного потому, что немец хорошо знал, какой у этого итальянца непростой характер.       – Он спит, что ли?       – Ага, – улыбнулся испанец. – Мой маленький мальчик совсем утомился. Сам знаешь, я был по делам в Арабских Эмиратах и не видел его целую неделю. Так соскучился, что не смог дотерпеть до дома. В машине этим тоже прикольно заниматься…       – Антонио! – Людвиг повысил голос. – Я не хочу знать о подробностях вашей личной жизни.       – А я тебя в них пока ещё не посвящал, – Карьедо насмешливо подмигнул. – Расслабься, не буду больше.       – Давай уже перейдём к делу.       – Конечно.       Брюнет извлёк из бардачка чёрную папку, открыл её и достал фотографию.       – Посмотри хорошенько на этого красавчика.       Людвиг взял фотографию, на которой был изображён совсем ещё молоденький парнишка в очках.       – Кто это?       – Родерих Цвингли-Эдельштайн, твоя новая цель. Сын известного в Германии швейцарского предпринимателя и австрийской оперной певицы, внук и наследник двух миллиардеров. Семнадцать лет, учится в школе искусств. Играет на скрипке и фортепиано. Хорошо разбирается в музыке и живописи… Хотя это не нужно.       – Он же пацан совсем, – удивился Людвиг. – Кому вообще понадобилось его убивать?       – Ещё не факт, что его придётся убить. Нужно похитить и заставить его отца сделать то, что нужно нашим клиентам. Если он этого не сделает, надо будет парнишку вернуть папочке по кусочкам.       – Это тоже пожелание клиентов?       – Ну, не моё же… – испанец вновь усмехнулся. – У меня бы рука не поднялась на такого милашку.       Людвиг кивнул и вновь уставился на изображение.       Да, парнишка очень красивый и ладный, одет нетипично для современной молодёжи: строгий костюм, белая рубашка с причудливым пышным воротом. Кажется, эта штука называется жабо.       Не странно ли, что наследник миллиардного состояния одет не в брендовые шмотки, о которых так мечтают детишки богатых воротил?       – Когда мне приступать?       – Желательно немедленно, пока ещё на мальчишку не переписали все активы его покойного дедушки. Кстати, будь осторожен. У него очень плотный график, внимательный личный водитель и хорошо подготовленный телохранитель. Здесь всё, что тебе понадобится.       Антонио протянул Людвигу чёрную папку.       – Я всё учту.       – И смотри не засветись нигде. Его папаша – серьёзная шишка, за единственного сына кого угодно порвёт.       – Я всё понял, – несколько раздражённо отозвался немец.       Было ясно, что дело крайне серьёзное. Стало быть, и деньги будут платить серьёзные. Отличный стимул, чтобы потратить весь день на подготовку.       – Имей в виду, мальчишке нельзя причинять никакого вреда, пока не поступит приказ. Если приказа не будет, его надо будет вернуть в целости и сохранности.       – Ты имеешь в виду, если его отец выполнит все выдвинутые нашими клиентами условия?       – Именно.       – А если нет?       Антонио как-то грустно покосился на фотографию в руках немца.       – Тогда ты должен будешь от него избавиться.       – Это всё?       – Пока да. Готовь план, выслеживай… Ну, не мне тебя учить. Просто постарайся быть как можно более осторожным. В этом деле даже малейший прокол может стоить жизни.       – Ладно, мне всё ясно. Я пойду.       – Иди.       Едва лишь блондин вышел из машины, Карьедо окликнул его:       – Эй, Людвиг.       – Что?       – Передавай привет Гилберту, – Антонио вновь подмигнул.       – Ладно.       Гилберт, старший брат Людвига и нахлебник в его доме, уже давно являлся верным собутыльником испанца. Пожалуй, ни на что другое он и не был годен. Сел на шею брату и принялся распевать дифирамбы о том, какой же он замечательный, красивый, да и просто распрекрасный, а проще говоря – великий и неповторимый.       Хотя нет, он ведь ещё мастер по обеспечению невероятного срача в квартире. Чёртов самовлюблённый мечтатель, который даже поесть не может себе приготовить.       Зато весьма активно твердит, что ждёт свою любовь. Не правда ли, это так в духе малолетней школьницы, мечтающей о принце на белом коне. И совсем ненормально для взрослого мужика двадцати восьми лет от роду. Да уж, у Байльшмидтов всё как-то не так…       Аккуратно пройдя в свою комнату, стараясь при этом не разбудить брата, Людвиг устроился на полу и разложил перед собой всё то, что было в папке. Это были результаты почти недельной слежки, нарытая честными и не очень методами информация, были даже итоги разговоров с теми людьми, с которыми «объект» часто пересекается в жизни.       Картина получалась странная. Выходило, что этот самый Родерих Цвингли-Эдельштайн просто невероятно идеальный мальчик. Не пьёт, не курит, по клубам не шатается, деньги не транжирит, родителей слушается. Читает золотую классику, может по памяти воспроизвести стихи Гёте и Байрона, интересуется только классической музыкой. Никаких шашней за ним замечено не было. Воспитанный молодой человек.       Просто слишком идеальный для парня, живущего в двадцать первом веке. И это в какой-то степени заставляло нервничать.       Откинув в сторону ненужные мысли, Людвиг принялся внимательно изучать график объекта, дабы решить, как и когда его лучше похитить.